Трудно быть Дедом Морозом. Глава Рассказы про это с дедом

1

Все знают, что Дед Мороз приносит подарки только детям. Послушным, конечно же, а как иначе? Непослушные остаются без подарков, потому что магия на них срабатывать отказывается. Тоже не слушается, осыпается с пальцев, как пыльца, тает, будто снежинки.

И взрослым Дед Мороз подарки не приносит вовсе не потому, что они взрослые — совсем нет! Просто где вы видели послушного взрослого?! Чтобы зимой всегда шапку носил, переходил дорогу только на зелёный сигнал светофора, на обед исправно ел и первое, и второе, вовремя ложился спать, не забывал позавтракать, но главное — слушался маму. А вы как думали: вырос — и уже можешь маму не слушаться?! Нет, можешь и не слушаться, разумеется, вот только подарков в таком случае не дождёшься.

В общем, давненько Дед Мороз не видел послушных взрослых, поэтому с подарками для них он не заморачивался. Тащил в своём мешке по небу только подарки для детей: конфеты, кукол, машинки, конструкторы, книжки и прочие богатства до поры до времени скрывались там, чтобы за несколько часов после полуночи занять свои законные места под новогодними ёлками у детишек. Утром мир наполнится звонкими радостными голосами ребят, и Дед Мороз, услышав их счастье, исчезнет, рассыпавшись искрами белого снега — чтобы вернуться ровно через год и продолжать творить чудеса.

Но в этот раз всё пошло не так.

Подобное иногда случалось, да. Очень редко, правда — раз в несколько десятилетий, а то и реже. Однако обычно ограничивалось одним человеком, а тут сразу двое…

Послушные взрослые! Что за напасть? Откуда они взялись? Но ведь правда: целый год эта парочка уникумов отличалась примерным поведением! Ни одного нарушения! Что за волшебство?

Хмыкнув в пышную бороду, Дед Мороз развернул сани и полетел обратно к высоткам, откуда слышался неясный зов первого отличившегося взрослого. Мечты детей разобрать всегда было легко и просто, потому что они были чёткими, как узор инея на стекле: хочу куклу, хочу краски, хочу конфеты. А у взрослых вечно всё не так однозначно!

От того, что он услышал, у Деда Мороза начала возмущённо приподниматься борода. Нет, ну надо же! А ещё послушный мальчик! Ладно, теперь послушаем второго взрослого… точнее, взрослую. Что желает послушная девочка?

Час от часу не легче!

Дед Мороз закатил глаза и фыркнул. Вот уж, как есть — по-настоящему взрослые желания! Впрочем, правила есть правила. Раз эти великовозрастные ребятки весь год не чудили, сейчас получат по первое число. В прямом смысле: волшебство развеется первого числа, хоть и не сразу. Ближе к утру, когда мир начнёт наполняться радостными голосами детей.

И запасной мешок пригодится, который он давно в санях возит на всякий случай. Мешок, правда, старый, но ничего — сойдёт. Всё равно главное — не сам мешок, а его содержимое.

Содержимое…

Древний волшебник усмехнулся.

Ох уж эти взрослые! Как бы сами потом не пожалели о своих новогодних желаниях. Хотя это будет уже не его дело.

А его дело начинается сейчас…

*

Дорогие читатели, эта история - мой второй новогодний подарок для вас - приятного чтения! Если вам нравится, ставьте, пожалуйста звёздочки - но не здесь, а в карточке книги, где аннотация :)

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

2

Лена

Как отдыхают главные бухгалтеры?

Если бы мне задали такой вопрос ещё вчера, когда я носилась по офису раненой чайкой — они тоже, бывает, кричат достаточно противно, — я бы ответила честно: не помню, что такое отдых. Давно со мной подобного не случалось! Я имею в виду отдых, конечно, остальное-то случается с завидной регулярностью.

В предновогоднюю неделю я изо всех сил пыталась свести дебет с кредитом, точнее, осознать, что мой предшественник, уволившийся месяц назад, умудрялся нехило так обворовывать начальника, а отвечать теперь мне. Повезло, что начальник у меня… Хотя нет, не буду сегодня о больном! В конце концов, Новый год на носу.

Три часа до полуночи, а у меня до сих пор ни малейшего новогоднего настроения. А всё почему? Потому что последний месяц стал тем ещё испытанием во всех смыслах слова. Хотя не день — весь год был испытанием, но декабрь побил все рекорды.

В начале года я развелась после пяти лет брака. Да, брака несчастливого, потому что муж мой пил так же, как я дышу — но всё равно оказалось тяжело рвать с мужчиной, которого я любила ещё в школе. Надо было оставить эти чувства за партой, а я… увидев Борю на встрече выпускников, вновь вспыхнула спичкой — и всё, пропала.

Нет, о бывшем муже тоже не хочу вспоминать!

Дважды за последний год я меняла работу. Первого моего работодателя я не устраивала, поскольку Настя, моя дочь, ещё не привыкла к детскому саду и постоянно болела, из-за чего я была вынуждена часто брать больничный, второй… вот уж кого точно не стоит вспоминать в новогоднюю ночь, но ладно, скажу быстро: эта первостатейная сволочь почему-то вообразила, что я буду счастлива стать его любовницей. Рассуждал он просто: мать-одиночка, ей же нужны дополнительные деньги, конечно, она не откажется! В итоге я огрела его степлером по башке и уволилась.

Как там в песенке поётся? «Но пятый мой совсем не такой…» Хорошо, что до пятого по счёту начальника в этом году я не дошла — остановилась на трёх. Но третий…

Я мечтательно вздохнула, погладив уснувшую Настю по голове. Девять часов, а она уже устала, бедняжка. Спасибо родителям: забрали мою девочку к себе, пока я в последние дни года работала сверхурочно, затыкая дыры в бюджете. Ну ничего, котёнок, завтра мы будем вместе. А сейчас я пойду в гостиную, положу под нашу ёлочку подарок для тебя, чтобы утром ты визжала от восторга, а сама…

Ждать полуночи или нет?

Раньше, в детстве, я любила Новый год. А как его не любить? Яркие лампочки, нарядная ёлка, подарки, целая коробка любимых шоколадных конфет, вкусный праздничный стол и целая гора мандаринов. Красота!

Кстати, вот мандарины-то я и не купила! Жаль, я бы сейчас не отказалась от парочки вкусных и кисленьких оранжевых фруктов. Раз уж шампанское мне не светит, да и традиционного «Оливье» нет — я же торчала на работе до последнего, не успела ничего.

Интересно, а как будет встречать новый год Владимир?

Тьфу, пропасть! Ленка, не смей думать о начальнике — совсем пропадёшь!

Но как о нём не думать? Я в жизни таких красивых мужиков не видела. Сначала думала: раз он красивый, то сволочь, наверное, каких поискать. Но нет, Владимир Викторович Кузьмин оказался настолько добрым и великодушным мужчиной, что среди сотрудников имел прозвище «домовёнок Кузя». Ничего удивительного, что бывший главбух его доил без стыда и совести! А теперь этого гада и не достанешь — усвистал за границу, прихватив с собой одну из сотрудниц бухгалтерии. И ведь Владимир, как понял, что его много лет обманывали, даже матом не орал — только зубами скрипнул, да глазами гневно посверкал. А глаза у него — ах! Не глаза, а очи. Большие, тёмно-карие, тёплые, как кофе в зимний день. Широкие чёрные брови, выраженные скулы, правильной формы нос, узкие губы, гладко выбритое лицо, ямочка на упрямом подбородке. Волосы короткие и непослушные, особенно на затылке — сколько раз я, стоя рядом, любовалась на непокорный вихор, который как ни укладывай — всё равно покажет свой характер.

А уж какая у моего начальника фигура! Божественная! Не то, что у меня — «тощей селёдки», как называл меня муж. Он вообще на прозвища не скупился, особенно когда выпивал. Называл и тухлой рыбиной, и мощами, и скелетоном. По-всякому изгалялся! Однажды даже сказал, что я не трахаюсь, а стукаюсь. После чего я стукнула его по лбу поварёшкой и окончательно уверилась — надо разводиться, хватит терпеть.

В прошлом январе мне выдали свидетельство о разводе, и с тех пор я Борю не видела. И дольше бы не видеть! Настя про него уже и спрашивать перестала. И, честно говоря, я думала, бывший муж сделал мне вечную прививку от мужиков — по крайней мере до начала декабря я от противоположного пола шарахалась, как кошка от моих любимых мандаринов, но Владимир Кузьмин сломал систему и вколол антидот.

В него было невозможно не влюбиться. До сих пор не понимаю, как перед ним ещё не лежат штабелями покорённые девы и не умоляют немедленно жениться. Ну или хотя бы взять в любовницы. Да, если бы у моего начальника была жена или просто постоянная девушка, мне было бы легче. Но он же свободен! Как так-то?

— Хватит думать про Владимира, — процедила я, хлопнув себя ладонью по лбу. Подошла к окну… и на мгновение обомлела: показалось, что по вечернему зимнему небу летит оленья упряжка. Даже звон колокольчиков послышался…

Я потёрла глаза, и видение пропало. Хмыкнув, я дыхнула на стекло, нарисовала на выступившей влаге сердечко, как в детстве, и в шутку пожелала:

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Хочу провести с Владимиром Новый год! Только так, чтобы он меня не узнал! — И добавила, улыбнувшись: — А ещё — мандаринов!

В следующее мгновение перед глазами неожиданно стало темно, будто я внезапно попала в склеп, но испугаться я почти не успела.

3

Владимир

Домой он шёл лишь с одним желанием: наконец-то выспаться, потому что последний месяц года вымотал вконец. Брёл по улице к подъезду, надвинув шапку на глаза, чтобы не смущать прохожих хмурым видом, и когда проходил мимо ближайшего к своему дому магазина, в ухо вдруг гаркнули:

— Мандарины! Кому мандарины!!

Владимир подпрыгнул, едва не потеряв шапку, и с изумлением воззрился на сухонького вида старушку, которая выглядела как божий одуванчик, но голосом обладала генеральским. Та невинно посмотрела на мужчину, улыбнулась слегка щербатым ртом и указала на разложенный по ступеньке невеликий товар:

— Мандарины. Квашеная капуста. Яблочки мочёные. Хрен. Чего желаешь, милок?

— Капусту давай, — сказал Владимир и добавил, подумав: — И хрен. Жаль, холодца нет.

— В магазин зайди, там есть, — благодушно отозвалась старушка, всучив ему в руки пакет с капустой и банку с хреном. — Если остался, конечно, а то Новый год на носу. Весь разобрали, небось.

— Небось, — согласился Владимир. — А как ты, любезная, с администрацией договариваешься? Не гонят они тебя с крылечка-то? Всё-таки конкуренция.

— Да какая я им конкуренция, — хихикнула бабуля. — У меня всех товаров — на пару тысяч в день, больше я из дома и не дотащу.

— На пару тысяч, говоришь…

Он вытащил из кошелька пятёрку и сунул оторопевшей бабушке в морщинистую ладонь.

— Держи. Домой иди, хватит тут торчать. Три часа до Нового года всё-таки.

— Ой, спасибо, милок! — аж прослезилась старушка и искренне, с пылом сказала: — Счастливого тебе Нового года! Пусть самое заветное желание исполнится!

Хмыкнув и подхватив хрен с капустой — шикарный новогодний стол, чего уж тут! — Владимир пошёл в магазин за холодцом. Увы, ему не повезло — не оказалось даже куриного, и вообще полки выглядели так, будто впереди апокалипсис и народ решил делать запасы. Подумав, Владимир взял из морозилки пакет с картошкой — дома пожарит, будет ему закусь к капусте с хреном. Точнее, наоборот, основное блюдо. И к нему захватил ещё ветчину — она лишней не бывает в принципе.

В винном отделе Владимир, поколебавшись, взял-таки шампанское, хотя по жизни практически не пил, но решил, что сегодня можно отступить от правил. Да и надо чем-то запивать свой «ужин аристократа»! Не водкой же?

Дома Владимир зажёг на ёлке огни, чтобы было веселее — правда, веселее почему-то не стало, — разложил на кухне нехитрый закусон, потёр подбородок и хмыкнул:

— Да, Кузька, надо было всё-таки водку брать. Рацион почти как у алкаша, кильки в томате только не хватает.

Засунув шампанское в холодильник, Владимир решил, что последует совету героев из «Иронии судьбы» и встретит Новый год чистым. Обойдётся без бани, но душ после рабочего дня не помешает.

Именно там, намыливая голову и слушая, как соседи сверху, врубив музыку, что-то оживлённо обсуждают и, кажется, танцуют, Владимир неожиданно остро подумал: как же хочется встретить Новый год не в одиночестве! Мало того, что лучший друг много лет его обворовывал, а когда понял, что раскрыт, быстренько сбежал в другую страну, бросив не только Владимира, но и собственную супругу, так ещё и младшая сестра вдруг решила выйти замуж — это в двадцать-то лет! — и улетела на свадебное путешествие в Турцию. Вот так и получилось, что Новый год Владимиру было не с кем встречать — последние годы он проводил этот день либо с сестрой, либо с семьёй лучшего друга. Но Кате, жене Олега, было сейчас не до праздников — себя бы собрать по кусочкам.

Кузьмин никогда не был душой компании и в целом не слыл общительным человеком — однако в праздник совсем не хотелось оставаться одному.

Почему-то вспомнилась Лена, его новый бухгалтер, которую он взял вместо Олега, когда стало ясно, что бывший друг умчался, прихватив с собой изрядное количество чужих денег. И если бы это были только деньги Владимира! Увы, но дружок умудрился и долгов понаделать. Почти всё получилось закрыть до Нового года — спасибо Лене! — но и после будет, что разгребать. Хорошая женщина, сразу видно, что честная, в отличие от Олега. Большие синие глаза, короткое тёмное каре — если не приглядываться, можно было подумать, что видишь перед собой вчерашнюю школьницу. Хотя Лене, как и Владимиру, было больше тридцати. Но её щупленькая фигура и низкий рост отлично вводили в заблуждение.

Маленькая и хрупкая Леночка… Она порой смотрела на Владимира, как на божество. А он не божество — он форменный идиот! Со школы Олега знал, за одной партой с ним сидел, на свадьбе свидетелем был, дочь его крестил, а гнилую натуру не разглядел. Считал, что ему повезло с главбухом. Не проверял за ним никогда и ничего, подписывал всё не глядя. Доподписывался!

Вот Леночке наверняка есть с кем встретить Новый год. Владимир толком ничего о ней не знал, кроме того, что у неё имеется четырёхлетняя дочь — значит, и муж где-то рядом. Или просто молодой человек. Возможно, и родители живы, и собираются они всей семьёй на большой новогодний стол… Дарят друг другу подарки…

А у него что из подарков? Квашеная капуста, хрен, бутылка шампанского и картошка фри, которую ещё надо пожарить. Тьфу!

А было бы здорово провести этот Новый год с Леной. Пусть бы она стала его подарком… Конечно, никогда в жизни такого не случится — не такой он человек, чтобы соблазнять своего главбуха, — но помечтать-то можно? Можно же, да?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Дедушка Мороз, подари мне Лену, — прошептал Владимир с улыбкой, смывая пену с волос. — Пусть до утра моей будет. Ну что тебе, жалко, что ли?

«Не жалко!» — послышался вдруг чей-то весёлый голос откуда-то… сверху? Хм, да это, наверное, соседи.

И причудится же! Надо вылезать из ванной и идти ужинать, а то от голода, вон, глюки начались…

4

Владимир

Надо было сразу идти на кухню, но его зачем-то потянуло в гостиную. Зачем? Ну наверное, так же тянет под ёлку всяких ребятишек, которые скорее бегут проверять, не принёс ли Дед Мороз долгожданный подарок. Владимир никаких подарков не ждал, но это не имело значения, разумеется.

И спустя пару секунд, вытирая со лба воду, которая потихоньку наползала туда с мокрых волос, Владимир изумлённо рассматривал перевязанный алой лентой довольно-таки большой мешок, стоявший под новогодней ёлкой.

— Точно глюки, — пришёл к выводу Владимир, поведя плечами, на которых лежало полотенце. Дурная привычка — вечно он не вытирался в ванной до конца, вылезал и почти сразу одевался. Только полотенце на плечи набрасывал, чтобы совсем уж не текло по спине и груди, да и потом промокал волосы уже в комнате. Он и сейчас хотел это сделать, но застыл, увидев таинственный мешок с ленточкой. — Ладно, надо посмотреть, что там внутри… Хоть узнаю, насколько оригинально моё воображение…

Владимир сделал шаг вперёд, взялся одной ладонью за хвостик бантика и дёрнул. Ленточка распустилась, мешок сполз вниз, обнажая…

Девушка.

В ночной рубашке с рисунком из новогодних колокольчиков, со связанными точно такой же алой ленточкой, как и мешок, руками. И губы она же перехватывала, не давая девушке говорить.

Точнее, первые пару секунд, пока девушка смотрела на Владимира вытаращенными голубыми глазами, ленточка и правда мешала, а потом…

Незнакомка резко освободила руки, стянула алую полоску со рта и, возмущённо глядя на Владимира, прошептала:

— Что это за шуточки?

Голос у неё был как у Лены. Как и глаза. А вот всё остальное — не такое. И волосы светлые, а не тёмные, хотя вились похожим образом, да и лицо другое. Фигура… не поймёшь, всё-таки она перед ним не стояла, а сидела, ещё и в мешке. Да и Владимир Лену в одной ночной рубашке-то и не видел никогда…

— Не знаю, — ответил он честно, с интересом разглядывая девушку. — А вы как тут оказались?

— Не знаю, — слегка ворчливо пробормотала незнакомка и мечтательно вздохнула. Взгляд у неё тоже был точно как у Лены — ласковый, тёплый, не взгляд, а маленький огонёк, к которому очень хотелось протянуть руки… — Я дома была. Стояла перед окном… — Она слегка порозовела. — Думала о своём. А потом бац — и темнота.

Объяснений у Владимира не имелось, и он окончательно уверился, что бредит. Даже решил, что упал и ударился головой, теперь лежит и отдыхает в ванной на кафеле. Непонятно только, почему вместо Лены в мешке оказалась какая-то чужая девица, пусть и похожая. Его подсознание что-то напутало? Или это микс — Лена плюс Бритни Спирс, на которую он засматривался, будучи подростком? А что, вполне может быть.

— Тебя как зовут? — поинтересовался он, решив, что «выкать» собственному глюку глупо.

— Л… — Девчонка порозовела сильнее. — Лола.

— Как? — изумился Владимир. — Лолита, что ли?

— Угу.

Ей абсолютно не шло это имя. Вот совершенно.

— Слушай, — оживился Владимир, осенённый мыслью, которая ему понравилась, — а можно тебя переименовать? Ты же мой глюк, логично, что я могу тебя переименовать. Логично же?

— Глюк? — девушка слегка сдвинула брови, зачем-то обвела глазами комнату, вздохнула… и кивнула. — Ладно, переименовывайте, я не против.

— Можно на ты. Меня зовут Владимир, если хочешь, называй Вовой, я не против.

— А Владом можно?

— Да пожалуйста, — он пожал мокрыми плечами. — А ты будешь Леной! Хорошее имя, мне нравится, а тебе?

Глюк будто бы смутилась, даже глаза опустила, кивнув. А потом, изумлённо охнув, вдруг начала доставать из мешка… мандарины.

— Ого! — воскликнула она обрадованно. — Ура! Мне так хотелось мандаринов!

— Мандарины — это хорошо, — согласился Владимир. — А то у меня дома есть почти нечего, я на тебя сегодня не рассчитывал. Ты же хочешь есть?

— Не отказалась бы.

— Тогда вставай и пойдём.

Лена поднялась, зачем-то придерживая руками мешок, но в конце концов его длины на её рост не хватило — пришлось отпустить и позволить Владимиру увидеть, что ночнушка едва прикрывает бёдра. Тонкие, но аппетитные… даже очень.

Отличные у него всё-таки сегодня глюки! Может, потому что Новый год — в этот день и глюки особенные? Если так, то пусть подольше продлятся, чтобы Владимир успел узнать, что находится у девушки под ночнушкой.

Иначе тема будет не раскрыта!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

5

Лена

Глюк, значит.

Нет, я не верила, что у меня глюки — я с ними когда-то встречалась, поэтому точно уверена: это не они.

Был в моей жизни любопытный опыт в больнице, когда после введения одного обезболивающего я провалилась в иную реальность, где я была единорогом и жила на радуге. Я точно помню, что всё то время, пока я лежала на разноцветных полосках солнечного света, вторая часть меня была в ужасе от происходящего и изо всех сил пыталась доораться до одурманенного подсознания. Сейчас ничего подобного не наблюдалось.

Реальность, как она есть. Просто… новогодняя, да. Сказочная.

Дед Мороз услышал моё желание и решил его исполнить? Ну, спасибо тебе, дедушка — удружил. Я-то в шутку желала… наверное. Или всё-таки не в шутку?

В животе закрутило — то ли я есть хочу, то ли мужика, причём вполне конкретного, — и я, шагая за Владимиром на кухню, подумала: всё не так уж и плохо. Проведу Новый год здесь, а после каникул начальник меня не узнает. Я же сейчас глюк! А если и узнает, я буду отпираться, скажу, что ему померещилось. Вот! Отличный план! Мне нравится.

В этот момент мы зашли на кухню, и я непроизвольно вытаращила глаза. Потому что на столе у Кузьмина, который весь этот месяц ходил на работу в костюмах с галстуком, стоял пакет с квашеной капустой и банка с хреном, а рядом лежали ветчина и упаковка замороженной картошки. Это что ж такое-то? Новогодний стол такой?

Интересно, если я сейчас скажу, что у глюков тоже бывает гастрит, Владимир мне поверит?

— Может, ещё что-то есть… — пробормотал между тем мужчина, повесив влажное полотенце на спинку стула. Я посмотрела на шею Владимира и с трудом подавила полный романтичной влюблённости вздох — безумно захотелось подойти и уткнуться туда губами. — В холодильнике… — между тем шептал мой начальник, открывая дверцу. Оглядел пространство — судя по растерянному взгляду, пустое, — и обрадованно изрёк: — Яйца!

Я невольно уставилась на его бёдра. Хорошо, что Владимир мой взгляд не заметил — слишком был увлечён рассматриванием недр холодильника, — потому что я и сама смутилась пошлости собственных мыслей.

— Надеюсь, они не тухлые, — изрёк Владимир, доставая на стол упаковку яиц. — Так… Кетчуп ещё имеется. Только надо срок годности проверить. И майонез!

Прелестно, прелестно. Дедушка Мороз, почему ты в мешок только мандарины положил, а? Надо было ещё салат «Оливье» хотя бы, я о нём так мечтала сегодня на работе!

Ладно, ладно, не жалуюсь. Я же мандарины пожелала, про остальное речи не было.

— И сыр! — заключил Владимир, положив рядом с нашим роскошным угощением упаковку «Гауды». Неоткрытой, кстати. Надеюсь, внутри не успела завестись жизнь…

— Отлично, — вздохнула я, решив, что сейчас мне придётся немножко побыть Дедом Морозом и сотворить чудо из ничего. — Садитесь, я быстренько…

— Во-первых — ты, зачем ты мне выкаешь? — серьёзно и строго сказал Владимир. Он так со мной на работе всегда разговаривал, поэтому, даже если бы я и подозревала в нём глюк, сейчас пришлось бы передумать. — Во-вторых: нет, давай вместе всё будем делать. Командуй, а я буду выполнять.

Ого! Сбылась мечта любого подчинённого: покомандовать собственным начальством. Прям даже настроение повысилось, несмотря на ветчину, которую я не особо люблю.

Сейчас я ему покажу кулинарный шедевр! Ну-ка, ну-ка…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

6

Владимир

Готовил глюк неплохо. Нет, тут Владимир даже слукавил — отлично готовила эта девочка, похожая на Лену, но не Лена. Плавно двигалась по его кухне, забыв про до безобразия короткую ночнушку, с энтузиазмом тёрла сыр и смотрела в сковородку, где доходил омлет, и даже пару раз начинала что-то курлыкать себе под нос. Раскрепостилась, в общем.

Глядеть на неё было сплошным удовольствием, и не только потому что Владимиру безумно нравились её замечательные ноги — стройные, с тонкими изящными щиколотками, нежной белой кожей, по которой так хотелось провести ладонью, — но и потому что неожиданная гостья рождала в душе почти позабытое чувство покоя. Повышалось настроение, хотелось улыбаться, и Владимир даже вдруг вспомнил, что в глубинах кухонного шкафчика у него где-то были шоколадные конфеты. Отличный десерт! Как же сегодня без десерта?

В итоге из той ерунды, что он вытащил на стол, Лена приготовила рулет — выложила слоями тонкий омлет, ветчину и сыр, а затем ловко скрутила и порезала на порции. Картошку Владимир пожарил сам, едва её не спалив — периодически отвлекался, заглядываясь на девушку. Пришлось накладывать аккуратно, чтобы не задеть подгоревший бок, но всё равно получилось вкусно. Или это с голодухи? Тоже вариант: кулинар из Кузьмина всегда был не очень.

Правда, Лена не жаловалась, умяла всю свою картошку, съела рулет и закусила капустой. От хрена отказалась, заявив, что без холодца его не воспринимает.

— Кстати, — Владимир хлопнул себя по лбу, — шампанское же!

Он полез в холодильник, а Лена, смеясь, говорила:

— Странные у вас… то есть, у тебя, ассоциации. Я сказала про хрен, а ты вспомнил про шампанское.

— Я их вместе покупал. Ну, почти, — объяснил Владимир, водрузив на стол бутылку. Нашёл бокалы, быстро открыл и принялся разливать шипучий напиток. Как раз пора — до Нового года всего-то час остался. И куда время подевалось?

— А как так получилось, что ты один встречаешь Новый год? — поинтересовалась Лена, принимая бокал. Понюхала и блаженно зажмурилась. — М-м-м, какое ароматное!

— Я полусладкое шампанское люблю, — усмехнулся Владимир. — Прям как девочка. Может, потому что почти все праздники я встречал в компании с девочкой… Привык просто.

— С какой ещё девочкой? — с подозрением спросила Лена, и он засмеялся, услышав в её голосе ревнивые нотки.

— С сестрой. Она младше на двенадцать лет. Когда мне было двадцать, а ей восемь, умерли наши родители. Мама от рака скончалась, а отец спустя полгода — от сердечного приступа. Вот мы с Таней и остались одни.

— Где же она тогда? — Лена начала озираться, будто ожидала, что Таня сейчас выпрыгнет из духовки или вылезет из кухонного шкафчика.

— В Турцию улетела. С мужем. Месяц назад она мне заявила, что они с её молодым человеком решили пожениться, заявление подали, в конце декабря свадьба. Торжества никакого Таня и её парень не хотели, решили все деньги вбухать в путешествие. Впрочем, последние пару лет — когда она начала с ним встречаться, — мы раздельно Новый год встречали… Я в гости к Олегу ходил.

— К Олегу… — начала Лена, и Владимиру показалось, что она едва не назвала фамилию его бывшего друга — Егоров.

Показалось, конечно.

— Мой одноклассник. Олег Егоров. У него жена, дочь. Я его лучшим другом считал, — Владимир развёл руками, — но просчитался. Оказалось, что он с самого основания фирмы меня методично обкрадывал. Такое гадкое чувство, знаешь… Веришь человеку больше, чем себе, а он, оказывается, тебя много лет дурит. Вот дураком себя и ощущаешь. Как, думаешь, я мог так попасться? Я же вроде в людях разбираюсь. Ага, ну-ну… — Владимир вздохнул и поднял бокал, наполненный искрящимся шампанским. — Давай за то, чтобы рядом были только настоящие друзья, которые никогда не предадут.

— Давай, — кивнула Лена, чокнулась с ним своим бокалом и сделала большой глоток.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

7

Лена

Мне казалось, что в шампанском сегодня разлито чудо. Именно оно заставляло напиток пузыриться, щекоча нёбо и язык, растягивало губы в улыбке, именно благодаря ему мне было настолько хорошо. Даже вкус словно был более ярким, отчётливым — его хотелось смаковать, как невиданный деликатес. И я наслаждалась каждым глотком, совсем не ощущая опьянения. Неудивительно, я же столько всего съела…

— Конфеты! — вдруг вспомнил Владимир, встал и отправился к одному из шкафов. Достал оттуда запакованную коробку, вернулся ко мне за стол, резким движением снял плёнку, открыл крышку…

И по кухне поплыл дивный аромат шоколада.

— Иногда мне кажется, что в Новый год шоколад вкуснее, чем в другое время года, — пошутила я, хватая одну из конфет. Откусила и зажмурилась. Боже, я в раю! Шампанское, конфеты, мандарины. Теперь для счастья мне не хватает лишь этого мужчины, который сидит напротив.

— Вполне возможно, — улыбнулся Владимир, глядя на меня с таким выражением, что я сразу поняла: он думает о том же, о чём и я. — Волшебное время, волшебный вкус у всего. А ты с кем собиралась встречать Новый год? Я имею в виду до того, как попала ко мне сюда.

— Я собиралась лечь спать, — засмеялась я. — Уложила дочь…

Я осеклась. Нет, я порой всё-таки слишком много болтаю!

— У тебя есть дочь? — заинтересованно сверкнул глазами мой собеседник. — Надеюсь, мужа нет? А то я буду чувствовать себя виноватым, пусть даже это и глюк.

— Мужа нет, только дочь.

Владимир показательно вытер со лба несуществующий пот, и я фыркнула. Смешной!

Обожаю его.

— А дочке сколько? Маленькая ещё, наверное?

— Четыре.

— Маленькая, — кивнул мой начальник. — Подарки под ёлку ты успела положить? Прежде, чем уснула.

— Конечно, успела!

— Отлично.

— А то ты чувствовал бы себя виноватым? — уколола я Владимира с лукавством, и он настолько заразительно и искренне засмеялся, что у меня вновь моментально что-то сжалось в животе. Но теперь уж точно не от голода!

— Именно!

Я посмотрела на его улыбку и решила спросить то, что никогда не осмелилась бы узнать в реальности — но у нас же тут совместный глюк, значит…

— А ты был женат?

— Почему — был? Вдруг я и сейчас женат?

— Нет, тогда я бы уже лежала у порога без волос и с выцарапанными глазами. Или нет! Я бы лежала в мешке. По частям!

— Это точно, — пробормотал Владимир, и его улыбка слегка померкла. — Я был женат, да. Много лет назад. Но моя прекрасная жена ревновала меня…

— К другим женщинам?

Я вполне её понимала: у Кузьмина такие внешние данные, что не ревновать было бы странно.

— К ним тоже. Но в основном она ревновала меня к Тане.

— К кому?!

Честно, я чуть со стула не свалилась!

— К Тане. О-о-о, — Владимир поднял глаза к потолку, — это было феерично. Они воевали за меня, как за ценный трофей. Жена ревновала к Тане, Таня — к жене, а я едва не свихнулся за те пару лет, что пытался установить мир в семье.

— В конце концов Таня победила, — заключила я, и он кивнул, пожав плечами.

— Угу. Ну, её можно понять — кроме меня, у Тани никого не было. Я заменял ей и отца, и мать, а тут какая-то непонятная тётя пришла и отнимает время у любимого брата. Будь моя жена другим человеком, возможно, она нашла бы подход к Тане, но… Это был классический вариант поговорки «нашла коса на камень». Ноль мудрости, ноль понимания у обеих. Я не выдержал, когда жена заявила мне на полном серьёзе, что Таню пора отправлять в приют, хватит с ней нянчиться. В общем, с тех пор я как-то не заводил серьёзных отношений. Решил, что ещё одну часть Марлезонского балета я не выдержу.

Замечательно. Значит, сестра Владимира лишила его шанса на семью… Да, не специально, конечно, но тем не менее.

— Может, ты хотя бы теперь… — начала я, но он не дослушал.

Встал и подал мне руку.

— Пойдём? — предложил, глядя с таким горячим трепетом, что не осталось ни одного сомнения, чем мы сейчас будем заниматься.

Но я не так, чтобы очень возражала…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

8

Владимир

Хорошие всё-таки глюки. Всегда бы такие были. Видимо, это новогодняя прерогатива, а завтра вернётся скучное настоящее, в котором лучший друг предал, а сестра укатила в Турцию и даже не звонит. Каждый день Владимир сам ей набирал — волновался. Таня хихикала, говорила, что зря он переживает, что у неё всё замечательно, и на сутки тревога отпускала. Потом, правда, возвращалась. А Таня вот за него совсем не волновалась… Может, потому что не она его вырастила, а он её?

В любом случае было обидно. Да, ребёнок вырос, решил отпочковаться от старшего брата, но нельзя же так. Звонила бы хоть…

Про Олега и говорить нечего — а лучше даже и не думать, чтобы не портить себе настроение. И так придётся возвращаться в реальность, когда этот прекрасный глюк закончится.

Но пока… пока надо взять отсюда всё, что только можно и нельзя. Чтобы потом было, о чём вспоминать тяжёлыми одинокими днями.

Рука у Лены, которая на самом деле не Лена, но это и неважно, была тёплой и мягкой, какой-то уютной — хотелось поскорее прижать её к щеке. Владимир и не стал сдерживаться, и как только они добрались до спальни, поднял ладонь девушки и коснулся её щекой. Улыбнулся, когда Лена сразу взволнованно задышала, слегка порозовев, и будто обожгла его пылким взглядом. Почти таким же, как у той Лены — только более земным, что ли… Та Лена смотрела на Владимира, как на небожителя, а эта — совсем нет. Эта Лена знала, что он обычный человек из плоти и крови.

Его футболка полетела на пол первой.

За ней — её ночная рубашка, под которой оказались только трусики. Владимир сразу сглотнул и сжал руки в кулаки, сдерживаясь, чтобы немедленно не дотронуться до призывно торчащей небольшой груди, обхватить её ладонями, примеряясь к размеру — наверняка идеально поместится, — поиграть с розовыми горошинками сосков.

Нет, это потом. Сначала всё-таки…

Да, Лена была согласна с его идеей, и когда Владимир шагнул вперёд, чтобы поцеловать её, маняще раскрыла губы. Перед тем, как закрыть невозможно-синие, как морская вода, глаза, она сверкнула на него полным чувственного томления взглядом — и Владимиру показалось, будто он попал внутрь солнечного луча, яркого и тёплого, ласкового, но порой и жгучего. Но в любом случае — живительного…

Поцелуй Лены дарил жизнь и возносил к небесам. Заставлял забывать все горести и печали, верить в чудо и ждать от судьбы настоящих подарков. Может, всё ещё действительно может быть хорошо? Несмотря ни на что — может…

Губы девушки словно танцевали удивительный танец, и пусть музыки не было, Владимиру чудилось, будто на самом деле она есть. Нежная, певучая, невероятная, дарящая покой и любовь, бесконечно прекрасная — он почти слышал её у себя в голове. Что ж, неудивительно — глюки они и есть глюки… Какие замечательные глюки!

Лена обвила руками его шею, зарылась пальцами в волосы, простонала что-то, а потом, совсем осмелев, опустила одну ладонь и почти нагло просунула её за пояс его домашних штанов. Будто бы намекая, что не против форсировать ситуацию.

— Давай не будем торопиться, — прошептал Владимир, на мгновение отрываясь от медовых губ его прекрасного подарка. — До утра у нас много времени…

— Да-а-а, — протянула Лена, вызвав у Владимира этим полустоном дрожь во всём теле, и прижалась голой грудью к его торсу. Руку из-под штанов так и не вытащила, нахалка… Даже чуть опустила, и Владимир почувствовал, что штаны вместе с трусами поехали вниз.

Нетерпеливая она всё-таки. Но ладно, раз она настолько хочет раздеться полностью, он исполнит её маленькое желание.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

9

Лена

В реальной жизни я никогда не была настолько смелой. Хотя то, что сейчас происходило, тоже было реальной жизнью, но из-за того, что я понимала — Владимир считает всё это сном, волшебными галлюцинациями, эффект настоящего никак не наступал. Я и сама ощущала себя героиней сказочного сна… Надеялась лишь, что он не прервётся столь же неожиданно, как и начался.

Владимир сказал: «До утра у нас много времени», и я не стала его разубеждать. Когда у тебя есть ребёнок, который в любой момент может проснуться, всё не так просто. Настя по ночам вставала очень редко, от силы раз в год, но кто знает — вдруг ей именно сегодня приспичит проверить, не ушла ли непутёвая мамаша из дома. Я надеялась, что магия действует не только на меня — должен же Дед Мороз предусмотреть этот момент и усыпить Настёну до утра? — но рисковать не собиралась. Дождусь, когда Владимир уснёт, и отправлюсь к себе, чтобы быть во всеоружии, как только дочь решит проверить подарки под ёлкой.

Но до этого момента было ещё далеко. А пока я, обнаглев до невозможности, пыталась стянуть со своего обожаемого мужчины штаны. В конце концов, я тут почти голая стою, а он до сих пор не разоблачился, непорядок!

Хотя вскоре мы вновь были не на равных, потому что Влад — да, надо сегодня называть его так, отставить официальность! — засмеялся и быстро стащил с себя всю оставшуюся одежду, представ передо мной обнажённым. И что это было за зрелище, боже! Так бы и смотрела. И трогала, разумеется. Как же можно — такую красоту, и не потрогать?

Напряжённый, упругий, горячий… Мой! Пусть только на пару часов, ну и ладно. Всё равно это чудо, самое что ни на есть чудо…

Правда, наслаждаться ощупыванием мне не дали.

Влад перехватил мои шаловливые руки и закинул себе на плечи, требовательно заглядывая в глаза.

— У меня давно никого не было, — признался он серьёзно и улыбнулся. — Поэтому если ты сейчас будешь ласкать меня руками, ружьё быстро разрядится.

— Ружьё! — я засмеялась этому сравнению. — Ну ничего, мы его заново зарядим!

— Не в первый раз, — продолжил он так же серьёзно, и сердце сладко сжалось, будто мне лет восемнадцать, и я всё ещё девственница. — Говорю же, не хочу торопиться. Так что давай заранее договоримся… Сейчас я тебя трогаю, а ты меня — нет.

— Совсем? — я ужаснулась. Да как же можно его не трогать, он ведь такой потрясающий. И пахнет пряной мужской свежестью — так и тянет на вкус попробовать.

— Не совсем, но его, — Влад опустил вниз многозначительно-лукавый взгляд, — не трогаешь. А остальные, хм, части тела можно. Всё равно у меня эрогенная зона только одна.

— Да?..

— Да, особенность организма. Остальное приятно, конечно, но не более.

— А поцелуи? — поинтересовалась я и, не дожидаясь ответа, потянулась к губам Влада. Целовала долго и откровенно, сплетаясь с ним языками, и уже от одного этого поцелуя, полного страсти и намёка на большее, сама распалилась настолько, что была готова лечь на пол и отдаться прямо там.

— Поцелуи, пожалуй, тоже… Эрогенная зона, — пробормотал Влад, когда я слегка выдохлась и оторвалась от него, чтобы перевести дух. Я хихикнула, уловив в его фразе логическую ошибку и удивляясь, как до сих пор умудряюсь что-то соображать. Хотя вряд ли это надолго.

Он подвёл меня к кровати, сдёрнул покрывало — под ним оказалось свежее бельё тёмно-синего цвета. Как вечернее небо в зимний день. И почти такое же прохладное…

— Я ещё не успел поспать на этом белье, — признался мой мужчина, положив меня на кровать, как величайшую драгоценность. — Утром поменял, чтобы вечером не заморачиваться. Люблю встречать Новый год на новых простынях.

— Я тоже, — шепнула я, хотела поцеловать его, но не успела — Влад, коварно улыбнувшись, переместился вниз, взялся за ткань моих трусиков по бокам и медленно, будто дразнясь, спустил их вниз, к щиколоткам, а затем и вовсе отбросил куда-то в сторону.

Почти сразу после этого я ожидала откровенных поцелуев в самом тайном месте, но их не последовало. Точнее, последовало, но вовсе не там, где я ждала. Влад сел ещё ниже и с не менее коварной улыбкой коснулся губами моих ступней.

Не знаю, у кого как, а у меня это оказалась невозможно эрогенная зона! Эрогеннее не бывает! Я дёрнулась от неожиданности и одновременно от удовольствия, глубже задышала, зажмурилась… и услышала негромкий вопрос:

— Не нравится?

— Очень нравится! Давай ещё!

Он засмеялся и продолжил. Только целовал теперь не ступни, а пальцы ног — трепетными и едва ощутимыми поцелуями поднимался выше и выше, к щиколоткам, где поцелуи стали более жаркими и влажными, лаская то одну ногу, то другую…

Клянусь, я не представляла, что можно доставлять столько удовольствия подобным образом, но я вся будто горела и одновременно с этим плавилась, как сталь в руках умелого кузнеца. Хотя какая я сталь? Я скорее ножны, меч-то у Влада.

Этот самый меч периодически меня касался — не специально, знаю. Просто Влад, когда поднялся ещё выше, к моей талии и пупку, который принялся обводить языком, вырисовывая неведомые узоры, прижимался всем корпусом к моей ноге, и я поневоле чувствовала, насколько он возбужден. Но он, как и обещал, не торопился. Причём настолько, что даже игнорировал самое интимное место на моём теле. Вот просто обходил его стороной — и всё! Безобразие.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Вла-а-ад! — то ли пожаловалась, то ли потребовала я, и он хмыкнул, а потом слегка укусил меня где-то над лобком.

— Сладкое на десерт. Ты что, не знаешь?

— Зна-а-аю. Но по-моему, мы уже поужинали…

Засмеявшись, он всё-таки сделал то, что я так хотела — сполз ниже, развёл мои ноги и провёл между ними языком.

Не знаю, как так получилось… Но я, по-видимому, и так уже ходила по грани, по острейшему лезвию удовольствия — и оно будто прорезало меня насквозь всего лишь от одного этого откровенного движения, принеся с собой не боль, а эйфорию.

Прекрасный, какой же замечательный подарок я получила на Новый год! Наверное, я была очень хорошей девочкой все двенадцать месяцев…

А теперь можно немного побыть плохой!

10

Владимир

Когда его отец был жив, он часто говорил, что самое главное чудо — это любимая женщина. Влад о смысле этой фразы никогда не задумывался, наверное, потому что в его жизни не было любимой женщины, если не считать сестру, но отец ведь имел в виду совсем иное.

Жаль, что Лена — глюк. Как было бы прекрасно, будь она настоящей. Влад был уверен, что не отпустил бы её. Откуда эта уверенность, если они знают друг друга всего пару часов? Но в том и дело, что вроде бы пару часов — а ему казалось, будто целую вечность.

Ему казалось, что он знаком с её телом — настолько родным оно было. Каждый изгиб, нежный вкус кожи, слегка молочный, будто Лена вместо крема натиралась сливочной помадкой или карамельками. Каждый тихий — да и громкий тоже — стон, все её движения, голос, глубокий взгляд синих глаз, поцелуи, обнажающие её искреннюю душу.

Сладкий подарок. Жестокий подарок! Потому что любить женщину, которой не существует — жестоко. Чем он заслужил подобное?

Нет, лучше он подумает о собственной обездоленности завтра. А сегодня…

Ещё одно движение языком, а потом и губами, чтобы подарить больше удовольствия прекрасной незнакомке. Жадно лаская сокровенное, перебирая влажными лепестками, как струнами музыкального инструмента, Влад с каждой прошедшей секундой ощущал, как всё больше и больше влюбляется, проваливаясь словно в какой-то астрал, где нет мыслей — одни лишь чувства.

Лена всхлипывала, шептала что-то неразборчивое, иногда касалась пальцами его волос, выгибалась, дрожала, то расслабляясь, то вновь собираясь в единое целое, как сжатая пружина, и в конце концов взмолилась:

— Иди, ну иди же сюда скорее…

Да, теперь можно было больше не медлить. Хотя Влад ещё попытался сдержаться, заходя в горячее, влажное и податливое тело, но Лена явно ждать была не намерена — подалась вперёд сама, ногами прижала его к себе, теснее и крепче, посмотрела затуманенным от удовольствия взглядом.

Так хорошо. Влад на мгновение прикрыл глаза, наслаждаясь ощущениями. Где-то внутри выли и бились его собственные демоны — давай скорее, двигайся уже, двигайся! — но он не давал им подчинить себя и превратить танец в обыкновенную гонку для получения разрядки.

Он толкнулся вперёд, хотя и так был глубже некуда, и Лена вновь застонала. А потом прошептала что-то совсем неожиданное, но от этого не менее чудесное:

— Я тебя так люблю, Влад!

В грудь плеснуло жаром, дыхание на мгновение прервалось… Захотелось ответить, что он тоже её любит — но как говорить такое, если видишь сон? Жар сменился горечью, и Влад, опять приняв решение не думать ни о чём плохом, задвигался.

Он выходил из Лены полностью, а затем нырял обратно, в тесную глубину её прекрасного тела. Замирал на максимуме, двигая бёдрами, чтобы она чувствовала его целиком, целовал в губы долгим и пламенным поцелуем, а затем отстранялся — но только для того, чтобы мгновением спустя всё повторялось вновь и вновь.

Влад и сам от себя не ожидал, что продержится настолько долго — всё-таки женщины у него и правда не было давно, а возбуждение сейчас зашкаливало, — но какое-то внутреннее убеждение, что Лене нужно подарить как можно больше удовольствия, не давало закончить. И только когда она тихо вскрикнула под ним, дрожа и жмурясь, отпустил себя.

Чуть резче, сильнее, быстрее, глубже — на грани с болью. Лена ещё раз вскрикнула, явно поймав очередную волну острого наслаждения, и Влада наконец накрыло внезапно распахнувшим объятия бесконечным небом. Пронесло сквозь эту бесконечность — и выпустило в мир обновлённого, живого… счастливого.

И уверенного в том, что сны — даже в самую волшебную ночь года — не могут быть настолько правдоподобными.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

11

Лена

Мне всегда думалось, что утверждение, будто оргазм — это маленькая смерть, несколько преувеличено. Ну… смотря с кем его испытывать, видимо. Может быть, если бы дело сегодня ограничилось одним оргазмом, мне не казалось бы, что я умерла и попала в рай. Но Влад довёл меня до звёзд столько раз, что я даже не могла сосчитать.

Поэтому, когда он почти упал на меня, тяжело и хрипло дыша, но улыбаясь, я поняла: что-то в этом выражении про маленькую смерть всё-таки есть, да. Просто для того, чтобы её ощутить, надо любить. Не как я по-детски любила Борю, видя в нём не его, а собственные фантазии, а совсем иначе, растворяясь в любимом человеке, как в самом себе. Хотя наивно с моей стороны утверждать подобное, учитывая, что я знаю Влада меньше месяца, но…

Я так чувствовала. А чувства — это важно. Иначе меня, в конце концов, не засунули бы в мешок и не посадили под ёлку!

Я вспоминала, как увидела Влада в первый раз — на собеседовании. Мне очень хотелось устроиться в его фирму, хотя причина была наиглупейшей: я любила собирать пазлы, а компания Влада именно изготовлением пазлов для детей и взрослых и занималась. Собственное производство, большой штат сотрудников — ну, по моим меркам большой, разумеется, — а тут вдруг я: женщина, недавно вышедшая из декрета. Когда я узнала, что собеседовать меня будет никто иной, как генеральный директор Владимир Викторович Кузьмин, совсем запаниковала.

Паника отчего-то растворилась, как только я увидела своего будущего начальника — такого спокойного и красивого, что дух захватывало. И подумала: нет уж, пусть мне не светит сюда устроиться, хоть в грязь лицом падать не нужно. Прекратить волноваться! Я хороший специалист и смогу это доказать.

И ведь сработало! Хотя, возможно, Влад тогда заразил меня своим достоинством. Это уже гораздо позже я узнала про предательство бывшего главбуха, про то, как коллектив боялся, что компанию прикроют за долги, но «наш домовёнок Кузя», как Влада нежно звали все без исключения, продал собственную квартиру, чтобы остаться на плаву. Да, денег всё равно не хватило, но над нашей головой хотя бы перестал висеть дамоклов меч налоговой. А остальное со временем наладится.

Я оглядела спальню сонным взглядом. Да, наверное, это та самая квартира, которую Влад купил взамен прошлой, где он жил вместе с сестрой. Возможно, ещё и поэтому она столь скоропостижно вышла замуж — не захотела жить в небольшой двушке, обижалась на брата, что он едва не потерял бизнес. Вот эгоистка! Он же его и построил, не она ведь — значит, он волен и потерять. Лучше бы поддержала, а не бросала его, тем более на Новый год.

Потом, начав работать с Владом, видя его каждый день, я всё сильнее впечатлялась. Может, если бы другие сотрудники говорили про него что-то плохое, я бы относилась к нему иначе, но они, проработав с ним пять с лишним лет, отзывались о начальнике с большой любовью. И честный, и справедливый, и щедрый — сокровище, а не мужчина. Поначалу я лишь улыбалась — ладно, ну прям уж сокровище! — а потом убедилась: и правда сокровище. Только отчего-то никому не нужное.

Теперь, после откровений на кухне, я поняла, в чём дело. Влад весь посветил себя воспитанию сестры, и если у него и появлялись девушки, вряд ли они долго выдерживали конкуренцию с Таней. Она наверняка ещё и масла в огонь подливала, вот он и остался без спутницы жизни.

Эх! Ну почему я нравлюсь ему только сейчас, когда он думает, что я — галлюцинация? В жизни смотрит тепло, но не более. Хотя… если бы Влад стал делать мне какие-то намёки на работе, я бы решила, что он ударился головой.

Как сказать ему, что я не против, но в реальности? Не уволит ли он меня после подобного? Да и стоит ли говорить? Ещё неизвестно, сколько его сестра пробудет замужем, а у меня, как-никак, дочь. Я конкурировать с юными эгоистками не собираюсь. Если девушка в двадцать лет не понимает, что её брату тоже нужна своя семья — скорее всего, она безнадёжна. Хотелось бы верить, что нет, но могу ли я рисковать психикой моей Настюшки? Ей нужен хороший папа, и так она в стрессе после ухода Бориса. Если очередной ухажёр сначала поиграется с ней, а потом растворится в небытие, она совсем замкнётся.

Да, об этом определённо следовало подумать. Но не сегодня. А сегодня…

— Что будем делать теперь? — шепнула я, проводя ладонью по мягким тёмным волосам Влада. Разгорячённый, он пах морем. Горчинка соли, свежесть упрямого ветра, нагретый солнцем камень.

Влад поднял голову, улыбнулся и перекатился на спину, увлекая меня за собой. Я тут же пристроилась на его плече, млея от тепла и уюта.

— Давай немного поговорим? — предложил Влад, сжав мою руку в своей ладони. — А потом будем спать.

— Хорошо, — согласилась я, зная, что засыпать мне нельзя ни в коем случае — надо вернуться домой до того, как Настя меня хватится. Но признаваться в этом я не собиралась.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

12

Владимир

Лена аппетитно зевнула, и Влад улыбнулся — настолько мило она это сделала. Такая хорошенькая, непосредственная, чудесная. Всё-таки порождение его воображения, игры подсознания, правдоподобный глюк — или живая женщина? Хотя как живая женщина могла оказаться в мешке под его ёлкой? Новогодние чудеса? Но их ведь только в фильмах показывают.

В любом случае — у Влада появился план. Если Лена глюк, она не сможет ответить на некоторые вопросы. Его подсознание ведь не способно придумать её биографию во всех подробностях? Не способно же? Вот и проверим. Одно дело: вообразить, что у понравившейся женщины есть дочь, но остальное…

— О чём ты мечтаешь? — поинтересовался Влад, и Лена ответила без колебаний:

— Чтобы дочка была здорова и счастлива.

Да, с первым вопросом он, пожалуй, дал маху.

— А для себя?

— Для себя… — протянула она, задумавшись. — Ну, наверное, о том же самом. Хотя мне кажется, что главное всё-таки здоровье, а уж счастье каждый сам для себя создаёт.

— Думаешь?

— Уверена. Есть такие люди, которым всего мало, сколько ни дай. Как этот твой бывший друг. Вот чего ему не хватало? Ты же наверняка ему отличную зарплату платил.

— То зарплату. А Олегу хотелось быть одним из хозяев. Но я ведь один дело организовывал, один кредит брал, потом выплачивал. Я предлагал ему разделить всё, отдать тридцать процентов, но не подарить же? Наверное, он думал, что я должен подарить. А я говорил: давай, выкупай, плюс кредит разделим. Олега это не устраивало.

— Ну да, воровать выгоднее, — согласилась Лена со вздохом. — Но неужели ты никаких звоночков не замечал? Когда человек гад, он не может притворяться вечно, рано или поздно натура вылезет, пусть и в мелочах.

— В том и дело, что звоночки были, — признался Влад. — Ещё в школе. Олег всегда был довольно-таки завистлив, просто он завидовал не мне. У меня ничего не было, чему можно позавидовать, я рос в спартанской обстановке нулевых, когда за счастье считалось, когда есть чем поужинать. Постепенно становилось лучше, но всё равно — были одноклассники гораздо круче, чем я. Это потом, когда умерли родители и я осознал, что надо не только себя содержать, но и Таню, а для этого надо шевелиться, причины для зависти у Олега появились. Ну, наверное — мне всё же сложно рассуждать, я совсем другой человек.

— А зависть — единственный звоночек? Или…

— Не единственный, — качнул головой Влад, вспоминая. — Олег никогда не умел копить деньги, сам говорил. Он отдавал их жене, если надо было накопить. И я подозревал, что он ей изменяет.

— Но точно не знал?

— Нет, только подозревал. Даже не могу сказать, почему… Какие-то взгляды на других женщин, шуточки, подначивания… Олег хорошо знал мою натуру, поэтому делал всё, чтобы я не был уверен на все сто — иначе я бы сообщил Кате, несмотря ни на что. Я же говорю, Лен: я тот ещё дурак. Мало того, что надо было хорошенько проверять документацию, так и смотреть вокруг себя тоже неплохо бы. Олег ведь с молоденькой бухгалтершей сбежал. Представляю, как он надо мной ржёт. Скорее всего, рассчитывал, что я обанкрочусь, не смогу выплатить долги. Отличная месть, правда, непонятно, за что. Просчитался.

— Он просто не представлял, что так можно — продать свою собственность, чтобы заплатить долги, которые обеспечил другой человек. Для твоего главбуха это как поверить в то, что калькуляторы умеют разговаривать.

Влад засмеялся, представив такую картину, и неожиданно осознал, что отошёл от плана. Он должен был Лену расспрашивать, а не откровенничать сам! Но слишком уж больной темой был поступок Олега. Как и поступок Тани, впрочем.

Он ведь специально не звонил ей сегодня. Специально. И вот — на часах без десяти минут полночь, а сестра…

Эх.

— Пойду возьму шампанское, — сказал Влад, приподнимаясь, и Лена удивлённо на него посмотрела.

— Зачем?

— Скоро полночь. Сделаем по глотку. Традиция же.

— Ну, раз традиция… — согласно кивнула Лена и соблазнительно потянулась — так, что Влад едва не передумал куда-либо уходить. С трудом переселил немедленное желание подмять под себя эту женщину.

То ли женщина, то ли виденье… Да уж, порой давно известные строчки из песен приобретают неожиданные смыслы.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

13

Лена

Говорят, как Новый год встретишь, так его и проведёшь. Ну, не знаю… Мы с Владом, например, после глотка шампанского вновь набросились друг на друга, как будто успели соскучиться. Хотя у меня на самом деле до сих пор с непривычки тянуло между ног — и не поймёшь, то ли от усердия, то ли от желания повторить. Скорее всего, из-за всего вместе.

В общем, полночь мы проворонили. И когда на прямой трансляции, которую Влад включил на своём телефоне, зазвучали куранты, мы были увлечены исключительно друг другом. Я стояла на четвереньках, опираясь на локти и дыша ртом, а Влад резко и быстро толкался в меня сзади. С каждым его движением меня будто пронзала наполненная горячим удовольствием молния, и от полноты ощущений на глазах вскипали слёзы.

Влад изначально взял такой темп, что я думала, всё закончится очень быстро, но ошиблась. Через какое-то время, когда я была готова просить пощады, он замедлился, схватился ладонями за мои бёдра, сильнее разводя в стороны, и принялся заходить неторопливо и ритмично, покидая моё тело целиком, а затем так же целиком возвращаясь. А из-за того, что он держал руками мои ноги, обнажая скрытое и будто любуясь мной, чувства были особенно острыми. Я ощущала себя невероятно растянутой и наполненной, и это было настолько приятно, что в итоге я не выдержала — упала лицом в подушку, потому что больше не могла стоять на локтях. Угол соприкосновения наших тел при этом изменился, сделав меня ещё более открытой для Влада, и всё — я пропала для реальности, забившись от волн сладкого восторга.

Кажется, я кричала. И кажется, даже громко. Просила не останавливаться, но он и не собирался… Нашёл пальцами пульсирующую от прилившей к ней крови точку и принялся ласкать, усиливая моё удовольствие. Хотя казалось бы, куда ещё сильнее… Однако спустя несколько минут, когда мы с Владом пришли к финалу одновременно, и он, кончая глубоко внутри меня, не прекращал обводить пальцем сокровенное, я поняла, что ошибалась. Чуть голос не сорвала… И оставила на подушке влажное пятно, укусив её, чтобы не пугать соседей.

— Лен, я точно не умер? — тихо спросил Влад, вновь ложась вместе со мной в обнимку. Я хихикнула и прохрипела:

— Не знаю.

Он хмыкнул, целуя меня в висок, а потом произнёс, вздохнув будто бы с сожалением:

— Теперь, наверное, надо спать. Хотя я планировал задать тебе ещё несколько вопросов… Но ладно уж. Вижу, что ты сонная.

Ещё бы я не была сонная! Встала в шесть утра, весь день торчала на работе, а сейчас занимаюсь повышенной физической активностью. Столько волнений в последний день года!

— Давай один вопрос — и спать.

— Один вопрос… — протянул Влад, задумавшись. — Хм… Тогда расскажи про свою первую любовь.

Я удивилась. Чего это он вдруг решил узнать нечто подобное? Хотя ладно, мне не жалко.

— Я в школе влюбилась. В одноклассника. Не помню, в каком классе… Он к нам в пятом пришёл, новенький был, но чувства появились позже. Мне казалось, что он похож на херувимчика. — Я с трудом удержалась от того, чтобы не скривиться. — Боря был любимчиком учителей, сладкий мальчик, хорошист. Меня он не замечал, конечно, я вообще была довольно незаметной… В детстве меня дразнили дохлятиной, кстати.

— Потому что худенькая? — уточнил Влад, поглаживая меня по плечам.

— Ага. В общем, как видишь, ничего интересного, — закончила я, решив не уточнять, что умудрилась выскочить за Борюсика замуж. Гад ползучий. Вечно под зелёным змием ходил.

Однако Влад отставать пока не собирался.

— И что — ничего у вас так и не случилось? Разошлись, как в море корабли? Или всё-таки?..

Я вздохнула.

— Давай не будем о грустном, а?

— Значит, было, — сделал правильный вывод мой догадливый мужчина. — Вышла за него замуж, да?

А вот это уже оказалось неожиданным.

— Почему ты так решил?

— Потому что если бы не вышла, говорила бы об этом мальчишке гораздо спокойнее. По себе знаю. Я тоже был влюблён в школе… в местную королеву всея района. Стадное чувство свойственно в детстве мальчикам, и я ему поддался. Смотрел, как на богиню.

— За косички не дёргал?

— Нет. Я за ней портфель носил.

— У-у-у, как трогательно!

— Вот именно, — засмеялся Влад. — Трогательно и мило вспоминать. А ты об этом Боре говорила так, будто он тебе кучу денег ещё со школы должен.

Ну, не со школы… Но должен, да. И вряд ли отдаст когда-нибудь. Да и фиг с ним. После того, как он в последний раз приходил на встречу с Настей пьяный в дупель, я решила, что лучше без отца, чем с таким.

— Нет, давай всё-таки ещё один вопрос, — вдруг заявил Влад, и я заметила на его лице лукавую улыбку. — А уж потом спать. Про первую любовь мы с тобой поведали… Теперь давай расскажем друг другу о последней.

Оп-па. Попадос…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

14

Владимир

Вроде бы обычный вопрос, но Лена напряглась так, будто он спросил её нечто ужасное. И Влад уже почти не сомневался, что глюки подобным образом не реагируют.

Да и история про этого Борю… Слишком уж отдавала чем-то личным, чтобы быть порождением его подсознания. Если бы Влад всё это придумал сам, Лена говорила бы без всякой боли, как о чём-то давно пережитом. А она ещё и замуж за этого мальчишку вышла! Нет, на такие выкрутасы его подсознание не способно.

Теперь вот Лена напряглась, когда он спросил про последнюю любовь. Интересно… Хочет соврать наиболее правдоподобно? Только вот зачем?

— Давай сначала я расскажу про последнее увлечение, — решился Влад. — Может, тебе так будет легче. Я влюблён в свою коллегу.

— Что? — удивилась Лена, даже приподнявшись, чтобы посмотреть на него.

— Влюблён в коллегу, говорю, — повторил Влад, не отводя взгляда от её растерянного лица. — У неё, кстати, глаза как у тебя. Синие-синие. И волосы похожи, только тёмные, а не светлые. Серьёзная она такая, очень честная и милая. Смотрит на меня, как на небожителя, будто я не человек, а Зевс с Олимпа.

— Ты скорее Аполлон, — пробормотала Лена, укладываясь обратно на его грудь. Щёки её стали розовыми.

— Да хоть Адонис, — усмехнулся Влад. — Ты же поняла, о чём я. И вот что мне с ней делать, а? Я же с ней работаю. Испугается же, если я её куда-нибудь приглашу.

— Почему испугается?

— Ну а как иначе? Я же небожитель, какие земные свидания? А мне хочется, чтобы она во мне человека увидела. И в то же время я боюсь её потерять. Что, если она попросту уволится? Подумает, будто у меня появились на её счёт намерения развлечься, и всё. Как думаешь, рискнуть или нет?

— Я… — Лена кашлянула. — А… как эту девушку зовут?

— Не скажу. Пусть будет моей тайной. Так как думаешь — рискнуть?

Она посмотрела на него невозможно синими глазами, в которых застыл огромный вопросительный знак, и медленно кивнула.

— Ладно, договорились, — произнёс Влад, решив, что после окончания каникул на самом деле рискнёт и предложит Лене куда-нибудь сходить, посмотрит на реакцию. — Теперь ты. Что там с последней любовью? Признавайся.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

15

Лена

Если бы не упоминание синих глаз, я бы решила, что Влад говорит не обо мне. Мало ли у нас в офисе красоток? Навалом. Правда, все в основном замужние, но он ведь и не говорил, что его зазноба свободна.

Однако Влад сказал про глаза, и я теперь лихорадочно пыталась вспомнить, у кого из коллег-женщин похожий цвет глаз. Но вспомнить, увы, не могла. Я же всего месяц работаю и большей частью решала возникшие проблемы, а не бегала рассматривать чужие глаза. Внешность Влада я изучила досконально, но понятно же, почему. А всяких тёток мне зачем рассматривать?

Поэтому я не представляла, о ком он говорит, а рисковать и признаваться в своей личности считала слишком опрометчивым. Нет-нет, я пока подожду… Только если уверюсь, что мои подозрения верны — тогда да, признаюсь.

Но мне-то что соврать? Я ведь не могу говорить про коллегу… Или могу?

— Да в целом, я как ты, — сказала я осторожно, будто ступала босыми ногами по стеклу. — Мне нравится один мужчина на работе. Он меня не замечает, а я и не лезу.

— Что за мужчина?

— Обычный мужчина, — проворчала я, — руки, ноги, голова. Всё остальное, я надеюсь, тоже на месте.

Влад засмеялся, наклонился и быстро чмокнул меня в губы, приподняв голову за подбородок свободной рукой.

— Как он выглядит — я это хотел сказать.

— Он… — Так, Лена, не оплошай! Нельзя, чтобы Влад понял! — Красивый. Волосы и глаза тёмные, улыбка приятная. Не знаю, что ещё сказать — я не мастер словесных кружев.

— Может, он женат?

— Вроде бы нет.

— А почему ты не пригласишь его на свидание? Взяла бы и сказала — пойдём сегодня гулять вечером? И всё.

Ага, это точно — и всё, кирдык мне настанет.

— А я старомодная, считаю, что мужчины должны приглашать, а не наоборот.

— Ладно, я учту, — почему-то кивнул Влад и вновь поцеловал меня. — Ну что, всё-таки спать? Или…

— Мне кажется, на сегодня достаточно, — быстро сказала я, опасаясь, что если мы решимся ещё на один раунд, я попросту усну в этой кровати, не в силах никуда убегать. А убежать надо! Почти как Золушке — иначе карета превратится в тыкву, кучер в крысу, слуги в мышей, а платье станет лохмотьями.

Вот интересно, а во что превратится моя ночнушка с колокольчиками?

— Хорошо, — улыбнулся Влад. — Но без поцелуя я тебя не отпущу…

«Не отпущу». Неужели он понимает, что утром меня тут вполне может не оказаться? Хотя чему я удивляюсь, он ведь не идиот, должен осознавать: то, что само собой появилось, само собой и исчезнет. Дожидаться исчезновения я не собираюсь, но тем не менее…

Мы целовались долго и увлечённо — точно будто бы прощались. Обнимались изо всех сил, ласкали друг друга, и я, честно говоря, не выдержала — сама направила возбудившегося Влада в себя, желая почувствовать его внутри ещё раз. Возможно, последний…

Грустно почему-то не было. Наверное, это тоже какая-то новогодняя магия. Так или иначе, но пока мы с Владом катались по кровати — то он оказывался сверху, то я, — не разъединяясь, всё время смеялись. И целовались, целовались, целовались…

Победила я, кстати. И когда мы оба достигли пика удовольствия, я была сверху… и пристально смотрела в тёмные глаза Влада, пытаясь запомнить его вот таким — расслабленным, разгорячённым, страстным.

Моим…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

16

Лена

Если хочешь рассмешить Деда Мороза, расскажи ему о своих планах.

О да, я планировала убежать. Но куда там! После всего, что мы с Владом сотворили этой ночью, я уснула в его объятиях, как убитая.

А проснулась уже у себя в постели, когда тёплая и пахнущая шоколадными конфетами Настя залезла ко мне под одеяло и удивлённо воскликнула:

— Мам, почему ты голая?!

Я распахнула глаза, обвела взглядом собственную спальню…

Ну что ж, с Новым годом, Лена. С новым, как говорится, счастьем. Планировщица, блин!

— Забыла вчера надеть ночнушку, — соврала я дочке, но Настю моя голопопость занимала недолго — она тут же начала болтать про то, как недавно сбегала и проверила, есть ли подарок под ёлкой.

— Есть, мамочка! — шептала Настёна, улыбаясь, как умеют улыбаться только дети. Счастливая донельзя. — Столько всего! И я…

— Ты уже съела конфеты, я чувствую.

— Только одну!

— Ладно, ладно… Сегодня Новый год, можно.

— Да? — ребёнок похлопал на меня невинными глазами. — Тогда давай на завтрак тоже будем конфеты! Раз можно!

— Я не то имела в виду, — ответила я как могла серьёзно, сдерживая смех. — Одну конфету можно, ты её уже съела. А теперь я встану и пойду готовить привычный завтрак. Что будешь?

— Блинчики!

— Хорошо, давай блинчики. Остальные-то подарки посмотрела или только конфеты расковыряла?

— Остальные не смогла, — призналась моя шалунья. — Не открыла… Сложно!

— Пойдём, помогу тебе.

В общем, с этого момента сказка закончилась — началась обычная жизнь.

Про Влада я старалась не думать, чтобы не расклеиваться. Потом, всё потом! Вот выйдем после каникул на работу и посмотрим. Я ведь даже не уверена, что случившееся мне не приснилось. Вдруг действительно глюк?

Хотя если судить по тянущему чувству между ног…

Между… А-а-а-а, Лена-а-а!

Какая же ты идиотка! Вы не предохранялись! С Владом понятно — зачем использовать презерватив, занимаясь сексом во сне! — но ты-то почему не сообразила!

У-у-у! И что теперь будет?!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

17

Владимир

Утром он обычно вставал не позже восьми, очень редко, если болел — в девять. Но первое января — особенный во всех смыслах день, и Влад, проснувшись, с удивлением обнаружил, что время подходит к десяти утра. Надо же было столько продрыхнуть!

Он вздохнул и перевернулся на другой бок, потянулся… и внезапно вспомнил всё, что происходило ночью. Покосился на подушку — спал кто-то рядом или нет? Ну, какие-то следы есть, но не поймёшь, то ли и правда рядом лежал ещё один человек, то ли это Влад сам головой намял.

В теле ощущалась приятная истома, как будто он ночью действительно долго и приятно проводил время с прекрасной женщиной, однако… С тем же успехом это может быть самообман.

Так было или нет? Воспоминания жаркие, яркие, совсем не похожие на сон. Хотя что он знает про сны? Владу очень редко что-то снилось — раз в полгода, а то и реже. Поэтому не с его опытом рассуждать о том, что сон, а что явь.

Чувствуя себя идиотом, он обследовал постель, разыскивая… что? Сам не знал. Ну хоть что-нибудь! Чужой волос, например. Увы, но ничего подобного не нашлось. Не было и подозрительных пятен, хотя ещё в процессе обследования белья Влад вспомнил, что они с Леной не предохранялись. И как он только додумался до подобного безрассудства? Хотя ясное дело, как — кверху одним местом. Он же думал, что всё происходящее — глюк. Приятный и сладкий, но глюк! Зачем презервативы глюкам? Правильно — не нужны они.

Ай, молодец! Тем более, надо выяснить, было что-то или не было. Потому что если было — девушку необходимо найти. Вдруг забеременеет? Да и не только поэтому, конечно. По многим причинам…

Поднявшись, Влад первым делом отправился на кухню, где должны были остаться следы вчерашнего «пиршества». Это было бы логичнее всего — если они с Леной ели и он не помыл посуду (а он не помыл!), значит, грязные тарелки до сих пор должны лежать в раковине.

Логично? Логично.

Однако ничего там не было.

Влад заскрипел зубами, разглядывая девственно чистую кухню. Всё убрано, ни одного следа нигде. Даже мусор вынесен, будь он неладен!

Так, стоп. А если Лена встала с утра пораньше, убралась, вынесла мусор и ушла? Это было бы возможно, если бы не один маленький факт: в чём она должна была уйти зимой? В ночнушке по морозу домой топать? Или она что-то из его вещей взяла?

Влад метнулся в коридор, пересчитал все шапки и ботинки — нет, ничего не пропало. Хотя чего это он! Лена ведь могла найти Танины вещи. Да, он убрал всё, что она не взяла с собой в Турцию, в шкаф, чтобы не мешалось, но Лена ведь могла туда залезть, наверное?

Картина вырисовывалась неприятная. Если следовать обычной человеческой логике и принять за факт, что ночной секс ему не померещился, вывод напрашивался следующий. Лена встала пораньше, стёрла все следы своего пребывания в квартире, позаимствовала какие-то вещи его сестры и ушла. С вещами понятно — у неё не было другого выхода, хотя и неясно, зачем было убегать, почему не уйти нормально, по-человечески? Он разве похож на неадеквата, который стал бы её задерживать? В общем, финт с воровством Таниных штанов, свитера, куртки и ботинок ещё можно объяснить. Но зачем было мыть посуду и чистить кухню до блеска?

Кстати, а еда-то где, которую он вчера из магазина принёс? Может, она вообще не тронутая стоит до сих пор в холодильнике? Тогда точно можно будет сделать вывод: его посетили глюки, пора лечиться. Надо проверить!

Еду Влад обнаружил, но не всю. Капусты осталось немного, хрен был открыт, но почти не съеден, пакета с картошкой не нашлось, ветчина и сыр имелись, но уполовинились. Сколько было яиц в коробке, он, конечно, не помнил. Ну и шампанское тоже отсутствовало.

По всему этому ассортименту сложно было делать выводы, но кое-что выбивалось из общей картины, а именно мандарины. Их Влад вчера вроде бы не покупал, зато они в изобилии высыпались из мешка, в котором сидела Лена.

И теперь мандарины в бумажном пакете лежали на одной из пустых полок, подмигивая ему своими оранжевыми бочками.

Всё-таки не глюк? Или он просто забыл, что прикупил в магазины мандарины?

Потерев ладонями глаза, Влад растерянно вздохнул и пошёл в ванную. Возможно, после того как он примет душ, станет легче и яснее. И он наконец поймёт, следует ли ему идти к психиатру — хотя лучше не идти, а бежать, — или всё в порядке и он просто столкнулся с явлением под названием «новогоднее чудо»?

Водичка, образумь эту глупую голову!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

18

Владимир

Вода образумила, только не в ту сторону, в которую надеялся Влад.

Его сознание — сознание современного, между прочим, человека, — естественно, отрицало возможность новогодних чудес. Фильмы, книги, истории всякие из интернета — это байки дурацкие, а по жизни ничего подобного быть не может. Не бывает! Значит, Лена ему привиделась. Может, шампанское было палёное, вот он его наглотался и начал интересно бредить.

Полуголая девушка в мешке, полном мандаринов, под его новогодней ёлкой! Ну точно фигня.

Фигня же?

— Конечно, фигня! — согласился со своим отражением мокрый Влад, быстро вытерся, оделся и вышел из ванной. Намеревался сразу отправиться на кухню, чтобы позавтракать, потом вспомнил, что у него в холодильнике мышь повесилась и решил сначала заказать доставку продуктов. Первое января, конечно, но что-то же должно сегодня работать? Если не работает, он в магазин сходит, купит себе нормальной еды, а не как вчера, позорище.

Зашёл в спальню. Огляделся в поисках мобильного телефона и замер, уловив под ногами какой-то неяркий отблеск.

Посмотрел туда и охнул, не веря глазам.

На полу лежала маленькая серебряная серёжка. Очень простая — витое чернёное колечко. Таня таких вещей отродясь не носила, она не признавала ничего, кроме золота.

Улыбаясь, как идиот, Влад наклонился и бережно поднял найденное.

— Да уж, Дедушка Мороз, — сказал он громко, чувствуя себя ребёнком, — ты круче любой феи! Одно дело — туфельку потерять, разве можно человека по туфле найти? И совсем другое — серёжку…

Влад мог бы поклясться, что точно такие же серьги он видел в ушах Лены.

Не вчерашней Лены — той на уши он и не смотрел, — а своей Лены.

Лены-бухгалтера.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

19

Владимир

Доставку он так и не заказал. Быстро сделал яичницу, чтобы не помереть по дороге кое-куда, оделся, захватив с собой единственную настоящую улику, и вышел из дома.

Далеко не прошёл — почти возле подъезда остолбенел, заметив взъерошенную и заплаканную Таню, которая с чемоданом вылезала из такси. Сестра тоже его заметила, порозовела вся, на мгновение опустила глаза… а потом сделала то, что делала всегда в любой непонятной ситуации.

Бросилась ему на шею.

— Вова-а-а-а! — расплакалась она, и Влад, вздохнув, погладил дурынду по спине. Кажется, Танин брак продержался недолго, раз она вернулась на неделю раньше, чем планировала.

— Посмотри на это с другой стороны, — посоветовал Влад. — Ты из-за этой свадьбы совсем учёбу забросила.

— Я…

— Не отрицай, Тань. Я не ругаю, просто констатирую факт. Понимаю, квартира у нас теперь неказистая, но это не стоит того, чтобы выходить замуж за парня, которого едва знаешь. Брак — дело серьёзное. Ладно… Бери свой чемодан и пойдём. Ты есть хочешь?

— Очень! — закивала сестра, отрываясь от него. — Я могу что-нибудь приготовить!

— Не из чего готовить.

— Как? — она захлопала глазами. — Совсем?

— Угу. Квашеная капуста, хрен, сыр и ветчина — сочетание так себе. Были яйца, но я недавно доел. Сейчас доставку закажу, раз уж нас теперь двое. У тебя какие планы-то?

Глупо было спрашивать — он знал, что сестра редко строит планы. Таня чаще всего жила одним днём, а всё, что будет потом — будет потом.

Но сегодня она его удивила.

— Поесть, а потом лечь спать. Завтра начать готовиться к экзаменам. После сдачи сессии заняться разводом. И искать работу! Хочу тебе помочь.

Вот это вообще было неожиданно, такого Влад не ожидал.

— Да погоди ты, у тебя учёба же, какая работа?

— Хоть какая-то. Ты вообще с восемнадцати работал!

— Я мужик, а ты девочка, — проворчал Влад и улыбнулся, когда Таня засмеялась, запрокинув голову. Слёзы брызнули из глаз, и она принялась вытирать их, размазывая по лицу — то ли продолжая смеяться, то ли уже впадая в истерику.

Поэтому Влад поспешил увести сестру домой. Жаль, конечно, что не удалось поехать к Лене сразу, но он пока не терял надежды — день ведь только начался, ещё есть время. Часик побудет с Таней, а потом уедет по своим делам.

Интересно, что бы сказала сестра, если бы узнала о случившемся? Хотя рассказывать ей, конечно, нельзя. Просто любопытно — поверила бы в чудо или заявила, что Влад заработался и словил классные галлюцинации?

Этого он никогда не узнает.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

20

Владимир

Таня продолжала удивлять и дальше, и Влад окончательно уверился, что поведение сестры — часть новогоднего чуда.

За прошедшую неделю, что она не звонила, он почти свыкся с мыслью: девочка повзрослела, старший брат ей не особенно нужен, она разочарована продажей хорошей квартиры, обижена, что он едва не потерял своё дело, вот и не звонит. Что можно было с этим сделать? Ну не извиняться же за то, что решил отдать собственные деньги в уплату украденных Олегом? Новая квартира, конечно, не просторная, но и не хлев. В любом случае он Тане давно купил её собственную однушку, просто собирался подарить на окончание учёбы в институте, когда у сестры мозгов будет побольше.

Кажется, это «когда» началось, что не могло не радовать.

Выяснилось, что Танин скоропостижный брак был заключён вовсе не из-за обиды на продажу прежнего жилища и потери денег — совсем нет. Просто сестра, посмотрев на братца-бобыля, вдруг осознала, что мешает ему строить личную жизнь.

— Я даже не понимаю, почему мне это в голову раньше не приходило, — бормотала Таня, размешивая сахар в стакане с горячим кофе. — Прости, Вов. Я как-то пришла со свиданки с Серёжей, захожу, а ты на кухне сидишь — уставший, бледный какой-то и… Блин… Тебе же тридцать с небольшим, Вов! А мне показалось, что передо мной старик. Я застыдилась, хотя и не понимала, отчего — вроде же ничего я тебе не сделала… А потом подумала: ни фига, сделала. Я же от тебя девушек всю жизнь, как мух, отгоняла!

Отрицать Влад не стал. Отгоняла, ещё как. Но он, в общем-то, и не стремился — просто не видел никого из знакомых девушек рядом с собой. Никто не трогал его сердце… до недавних пор.

— Вот я и решила… — Таня шмыгнула носом, как маленькая. Впрочем, для Влада она и была маленькой. Хотя и больше, чем раньше. — В общем, я решила, что мне надо от тебя уехать, чтобы ты мог к себе девушек водить и заниматься личной жизнью.

«Заниматься личной жизнью» прозвучало в её устах настолько смущённо, как будто Таня в глубине души не представляла, что брат способен на те же действия, что и её теперь уже почти бывший муж.

— А посоветоваться ты не могла?

— Так ты бы меня отговорил! Что я, не знаю тебя? Сразу бы сказал, чтобы я дурью не маялась. И я бы передумала, потому что мне, по правде говоря, за Серёжу замуж не хотелось. Он так-то ничего… Просто беспечный. Но мои ровесники все беспечные. Наверное, нужен кто-то постарше…

Влад всегда ожидал чего-то подобного: Таня, выросшая в его компании, почти наверняка в будущем станет выбирать мужчин постарше. Хотя начала она всё же со сверстников, и это хорошо.

— Ты только осторожна будь, в омут с головой не бросайся. Мужчины постарше часто женаты могут быть.

— Да знаю, знаю! — засмеялась она, а потом, потупившись, негромко сказала, вздохнув: — Ты прости, что я не звонила. Мне очень хотелось… Но таков был план!

— Очень надёжный был план, Танюш, — не удержался от ироничной улыбки Влад, и сестра фыркнула.

— Мир?

— Конечно, мир, — кивнул он и погладил её темноволосую макушку.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

21

Владимир

Несмотря на то, что он был рад возвращению сестры, душа рвалась прочь — туда, где Влад надеялся найти вторую серёжку. И к этой серёжке точно прилагается прекрасная женщина…

Таня быстро смекнула, что с братом творится неладное, поэтому когда он осторожно сказал примерно через час, что ему нужно уехать, кивнула и махнула рукой:

— Конечно, иди! А я пока суп сварю и ещё что-нибудь сделаю. Ты, Вов, конечно, самостоятельный, но настолько пустого холодильника я ни разу не видела. Хорошо, что доставка сегодня работает! Лень в магазин тащиться.

— Если вдруг что-то ещё нужно будет купить — пиши, я по дороге зайду.

— Ладно, — согласилась Таня, и он второй раз пошёл одеваться.

Хорошо всё-таки быть руководителем. Будь Влад рядовым сотрудником, фиг бы он знал адрес своей Лены-бухгалтера. Пришлось бы обращаться к коллегам за помощью, и не факт, что помогли бы. Лично он точно не стал бы никому называть чужой адрес — мало ли, какие мысли у человека в голове бродят? По некоторым людям так-то и не скажешь, что они психи. Какой-то известный американский маньяк много лет коллег обманывал, никто и не подозревал, чем он в свободное от работы время занимается.

Влад, конечно, не маньяк, но что-то маньячное в нём точно есть — иначе он, наверное, не поверил бы, что случившееся вчера было на самом деле. Или дело в том, что какая-то его часть сохранила веру в новогодние чудеса, Деда Мороза и Снегурочку? Он так и представлял: летит мимо его окна вездесущий Дед, услышал его желание, хмыкнул, стукнул посохом — и…

Кстати, а ведь правда!

Он же на самом деле пожелал!

И как сразу-то не вспомнил! О чём он думал накануне, когда душ принимал?

«Дедушка Мороз, подари мне Лену. Чего тебе, жалко, что ли?»

Экий Дед Мороз, оказывается, безобразник! Нет бы подарить конфеты или шоколадку с названием «Лена» — взял и живую девушку притащил. Ещё и в мешок посадил и мандаринами присыпал!

— Аха-ха-ха! — не выдержал и зашёлся хохотом Влад настолько громко, что с кухни выглянула удивлённая Таня с поварёшкой наперевес.

— Ты чего смеёшься?

— Да просто… — ответил он, отдышавшись. — Я вдруг осознал, что верю в новогодние чудеса. И в Деда Мороза со Снегурочкой. Представляешь?

— А-а-а. Ну вот и хорошо! Он же подарки-то только тем приносит, кто в него верит! Я, кстати, тоже верю, — коварным тоном заключила Таня. — Очень-очень верю!

— Намёк понят!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

22

Владимир

День уже догорал — стояли сумерки, и оставалось лишь удивляться тому, как быстро проходит первое января, самые короткие сутки в году. Но люди на улице встречались — кто-то выглядел помятым, кто-то бодрым, кто-то равнодушным, — в общем, всё было бы как обычно, если бы не присыпанный разноцветными бумажками снег и не пустые контейнеры от фейерверков, валяющиеся тут и там.

До дома Лены Влад добрался за сорок минут. Ещё пять минут стоял под её окнами, нервно утрамбовывая снег, репетировал речь и в целом переживал, что всё может оказаться совсем не так, как он думает. Потом решился и сбегал в ближайший магазин, пытаясь отыскать цветы, но ничего подобного там не оказалось. Влад решил, что с пустыми руками являться тоже невежливо, и прихватил с полки коробку конфет. Точно таких же, какие они ели вчера. Пусть станет намёком, если он так и не решится к тому времени во всём признаться.

Лифт к четвёртому этажу ехал слишком медленно, ещё медленнее открывались двери. Лестничная площадка, в углу на первой ступеньке консервная банка, превращённая в пепельницу, полная окурков. Лена не курила, значит, соседи балуются.

А вот и дверь её квартиры.

Влад сжал в руках коробку конфет, глубоко вздохнул, пробормотал: «Ладно, это не сложнее, чем закрывать огромные долги в конце года», протянул руку к звонку и нажал на кнопку.

Он как-то думал, что за дверью сразу послышатся шаги, но ничего слышно не было. Мёртвая тишина, будто в квартире никого нет.

Минута, вторая, третья…

Владу так никто и не открыл, и он, подумав, что сдаваться на сегодня всё-таки не планирует, вернулся к лестнице и сел на ступеньку.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

23

Лена

Пока пекла Насте блинчики, уговаривала себя, что ничего не было, мне всё показалось. Я же не наивная маленькая девочка: верить, что возможно просто взять и перенестись из своей квартиры в чужую, ещё и в мешке, наполненном мандаринами? Ясное дело: это мне приснилось.

Потому и про презервативы думать не надо. Не было ничего, и точка!

Я мысленно била себя по рукам при малейших сомнениях. Чудес не бывает, Лена, тебе ли не знать? Разве тебе хоть что-то в этой жизни доставалось благодаря чуду? Всё приходилось выгрызать у судьбы зубами. И за каждую ошибку расплачиваться разочарованиями, потом и кровью.

Мешок, мандарины, Влад… Отличный эротический сон, не более. Да, я не помню, чтобы перед этим пила или ела, последнее моё воспоминание касалось окна и моего желания провести Новый год с Владимиром Кузьминым. Но не считать же всерьёз, что пролетавший мимо Дедушка Мороз услышал и решил его исполнить? Нелепость.

— Мамочка, ты что-то грустненькая, — сказала Настя, расправившись с очередным блинчиком. — Не переживай, я поделюсь с тобой конфетами!

Я умилилась. Кто о чём, а моя сладкоежка — о конфетах.

— Я и не переживаю. Знаю, что ты у меня никогда не жадничаешь. Поедем после завтрака проведать бабушку с дедушкой?

— Да-да-да! — энергично закивала Настя и от волнения едва не расплескала стакан с водой. Моих родителей она любила и с радостью ездила к ним в гости. У Бориса была только мама, но та относилась к Насте прохладно изначально и предпочитала поддерживать отношения лишь по телефону. Она настолько отличалась от моей собственной мамы, что Настя даже пару раз спрашивала, почему «вторая бабушка» её совсем не любит. Подозреваю, что моя бывшая свекровь не любила всех без исключения, возможно, по этой причине Борис и начал баловаться со спиртным ещё когда мы учились в старших классах. Тогда я об этом не знала, разумеется. Потом были несколько лет трезвости, в этот период мы и встретились вновь. Что подтолкнуло Бориса начать пить, когда я ещё была беременна? Я не имела понятия, хоть и пыталась выяснить, старалась разговорить мужа, но он никогда не откровенничал.

Что ж, сегодня мне было суждено узнать правду, и она оказалась… неожиданной. И пусть никакой боли я не почувствовала, всё-таки было неприятно.

Когда мы с Настей одевались перед поездкой к моим родителям, позвонила Екатерина Ивановна, моя бывшая свекровь. Сначала она, разумеется, поздравила нас обеих с Новым годом, дежурно и равнодушно пожелала счастья и здоровья, а потом, когда Настя, ответив: «Спасибо, бабушка», умчалась собирать свои игрушки, сказала:

— Ты, наверное, удивляешься, что тебе Боря не звонит.

Честно говоря, я не удивлялась. Я молилась, чтобы так и дальше продолжалось.

Наверное, Екатерина Ивановна ждала от меня ответа, но я молчала, не желая врать — и ей пришлось говорить самой дальше.

— Он просто женился, поэтому и не звонит.

«Чё?» — хотелось спросить мне. И нервно рассмеяться. Женился? Будучи в вечном запое? Или вышел из него всё-таки, дабы сочетаться браком?

— Понимаешь, он на тебе когда-то женился в отместку той девушке. Маша её зовут. Она Борю бросила, он переживал. Встретил тебя и решил — всё, женюсь. Но так и не смог тебя полюбить. Вот и пил все годы брака с тобой. Тоску свою топил.

У меня от этого рассказа аж голова разболелась.

Я потёрла ладонью лоб и хмыкнула. Нет, подобной логики мне никогда не постичь. Взрослый же мужик! Ладно бы Борюсик оставался школьником или детсадовцем, но он давно вырос. Должен же понимать: принцип «назло маме отморожу свои уши» работает очень плохо и счастья принести никому не может. Это во-первых, а во-вторых…

На кой чёрт топить тоску на дне стакана, если можно просто развестись? Мы же не в Средние века живём, разводы разрешены. Давно мог бы отделаться от меня и забыть как страшный сон.

Я хотела спросить, зачем она мне всё это рассказывает. А потом подумала… К чему спрашивать? Без разницы, по какой причине Екатерину Ивановну прорвало. Может, больно мне сделать хочет, может, ещё что-то.

— В общем, теперь у Бори другая семья. Так что не жди.

— Надеюсь, эта другая семья у него навсегда, он будет там счастлив и перестанет пить, — пожелала я вполне искренне, кажется, удивив бывшую свекровь. — Спасибо вам за поздравления и до свидания.

Я положила трубку и задумалась. Почему я всё-таки почти ничего не чувствую? Я жила с Борисом несколько лет, неужели мне не обидно, что он при этом думал о другой женщине?

Нет. Причём я даже знаю, кто в подобной реакции виноват. Влад!

Едва не рассмеялась, осознав: я по-прежнему умудряюсь воспринимать случившееся не как сон, а как истину. Уговариваю себя, что быть того не может, и всё равно… верю.

— Ты безнадёжна, Ленка, — сказала я себе со вздохом. — Безнадёжно влюблённая. Хорошо, что десять дней не увидишь его, может, хоть остыть успеешь…

Тогда я ещё не знала, насколько ошибаюсь!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

24

Лена

Звонок бывшей свекрови я выкинула из головы очень быстро. Невозможно не выкидывать такое, когда рядом с тобой любимый ребёнок и родители, которые устроили нам с Настей новогодний стол. Накануне я ведь работала, вечером возвращалась с работы вымотанная, забрала у мамы с папой Настю — и скорее домой. Поужинала моя крошка у бабушки с дедушкой, мне оставалось только уложить её спать. В общем, родители сегодня решили отыграться за то, что тридцать первое я провела в офисе, усадили за стол и накормили вкусностями. Настя, обнаружив подарки от Деда Мороза ещё и под ёлкой у бабушки с дедушкой, и вовсе расцвела маленькой розочкой настолько, что даже благосклонно поела красной солёной рыбки. Обычно она её в рот не берёт, но сегодня ей даже рыба была нипочём. Ещё бы! Когда знаешь, что потом тебя ждёт целая куча шоколадных конфет, новых игрушек и прочих радостей жизни.

Короче говоря, унывать оказалось некогда, хотя я и не собиралась. А вот про звонок Екатерины Ивановны маме рассказала. Папе не стала — он у меня из той породы людей, что предпочитает сразу хвататься за ружьё и расстреливать всех неугодных, а ссориться с матерью Бориса я лишний раз не желала. Как говорится — не трожь, оно и не воняет.

— Выброси из головы эту глупость, — поморщилась мама, достав из холодильника торт. Я вытаращила глаза, и она улыбнулась. — А как ты хотела? Конечно, я купила тортик, Настенька же любит.

— Ей и конфет хватило бы.

— Один кусочек можно. Так вот, про Бориса. Он просто бесхребетник. И неважно, правдива эта история или нет. Бесхребетник, потому что всегда плывёт по течению, никогда не борется за своё счастье. Девушка бросила, от в отместку женился на другой, которая на него сама внимание обратила, потом девушка вернулась, пальцем поманила — он и рад. Где чувство собственного достоинства, где?

— Не знаю, — ответила я дипломатично, чтобы не сказать что-нибудь рифмованное.

— И хватит про него! — погрозила мне пальцем мама. — Лучше расскажи, в кого ты влюблена.

Я захлопала глазами. Вот… мама! Всю жизнь она чужие чувства видит, и как ей это удаётся, ума не приложу. Сама она утверждает, что любовь в глазах отражается, но у меня никогда не получалось это распознать.

— Ни в кого, — соврала я смиренным тоном, и мама иронично улыбнулась, открывая крышку торта.

— Ладно. Не хочешь — не говори.

Да, и за подобную деликатность я её тоже люблю. Чувства во мне разглядела, но расспрашивать не стала. И хорошо! Не рассказывать же мне, что я в собственного начальника втюхалась?

— Мам, а ты веришь в новогоднее чудо? — спросила я, то ли пытаясь отвлечь её, то ли… просто так. — Чтобы как в кино.

— Как в кино — это как? Чтобы пьяный мужик попадал из Москвы в Питер, не помня, каким образом это случилось, а потом открывал чужую квартиру собственным ключом и спать заваливался?

— Ну… например.

— Верю.

— Да? А почему?

— А почему нет? — пожала плечами мама, и я рассмеялась.

У моих родителей мы пробыли часов до пяти — потом я осознала, что пора закругляться и отправляться домой, где меня кроме любимой кровати ждут господа по имени уборка, стирка и глажка. Хотя с ними я наверняка повременю как минимум до завтра, но приготовить что-нибудь поесть точно стоит.

Мы с Настей, нагруженные пакетами, полными подарков и вкусностей — мама по доброте душевной отдала мне свои вкуснейшие пирожки и ещё кое-что, — смеясь, вошли в подъезд, я отряхнула дочку и себя от снега, затем мы сели в лифт, добрались до своего этажа, вышли на лестничную площадку…

И я перепугалась до полусмерти, когда нам навстречу с пола поднялся какой-то мужчина.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

25

Лена

Я не узнавала своего визитёра всего несколько секунд, но этого хватило, чтобы струхнуть. Что он здесь делает, зачем? И как давно сидит? И как меня нашёл? Хотя это как раз понятно: он же начальник, у него должен быть мой домашний адрес! Но вот ответы на остальные вопросы покрыты если не мраком, то как минимум туманом.

Ничего, ничегошеньки не понимаю…

По-видимому, паника отразилась на моём лице, поскольку Влад, улыбнувшись, поднял ладони вверх и спокойно сказал:

— Лен, это я.

— Оу… — протянула я, не зная, что сказать. Сумки едва не выскользнули из ослабевших рук, но я вовремя сжала пальцы, пытаясь справиться с удивлением и заодно усмирить сердце, пустившееся вскачь, как бешеный конёк-горбунок.

«Что Влад здесь делает?!» — визжало что-то внутри меня. Хотелось спросить это немедленно, и желательно как раз повышенным голосом, но я сдерживалась. Орать на начальников вредно для здоровья и карьеры!

Между тем Влад взял инициативу в свои руки и сел на корточки перед Настей, которая смотрела на него со всей серьёзностью маленького подозрительного человека.

— Привет. Меня зовут Вова, можно дядя Вова.

— Я Настя, — ответила моя девочка и тут же спросила: — Пирожок хочешь? Бабушка пекла. Мы у них с дедушкой в гостях были.

Болтушка! Всё выложит и без уточнений.

— Кто же не хочет пирожок! Конечно, хочу, — кивнул Влад, который дядя Вова. — А с чем?

— С мясом, с картошкой, с капустой… — начала перечислять Настя, загибая пальцы на руках. Закончив, задумчиво покосилась на меня и поинтересовалась: — Мы же его в гости позовём, да, мам?

Хороший вопрос. А почему, собственно, не позвать? Сейчас-то мы точно не спим. И вообще — скорее всего, Влад приехал не с новым годом меня поздравлять, а по делу. Иначе и быть не может — он всегда обращался ко мне только по делу. Вообще не помню, чтобы между нами случались какие-то отвлечённые обсуждения, даже самые невинные.

Невинные… Краска невольно бросилась в лицо, когда я вспомнила ночные галлюцинации.

Кстати! Может, они у нас были общие?

Что в принципе более невероятно — оказаться за одну секунду в мешке под ёлкой у собственного начальника или заиметь с ним один сон на двоих? Не знаю. И то и другое бредово, наверное. Но я бы предпочла… Кстати, а что бы я предпочла?

— Конечно, позовём, — произнесли мои губы почти самопроизвольно. — Волк обязательно должен попробовать бабушкины пирожки!

Настя хихикнула, Влад тоже рассмеялся, поднимаясь с корточек, а потом педантично заметил:

— В оригинале пирожки были мамины.

В его устах фраза «мамины пирожки» стала апогеем пошлости, хотя ничего подобного Влад в неё не вкладывал — просто я со вчерашнего вечера ещё не остыла. Плохая, плохая девочка! И не надо так краснеть, Лена!

— Идём, — пробормотала я, поскорее отворачиваясь, чтобы скрыть до безобразия заалевшие щёки. — Раз уж приехал… то есть, раз уж приехали, я…

— Можешь обращаться ко мне на «ты», Лена, — тут же откликнулся Влад, причём настолько тёплым голосом, что я моментально покрылась мурашками.

Помнит. Он всё-таки помнит!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

26

Владимир

Он просидел на ступеньке несколько часов, и за это время чего только не передумал. И наверное, если бы не серебряная серёжка, которую Влад несколько раз доставал из кармана куртки, он бы давно ушёл, признав, что занимается чем-то идиотическим. Кому рассказать, что в новогоднюю ночь обнаружил у себя под ёлкой девушки в мешке, стянутом алой ленточкой — те ему сразу психушку вызовут. И наверное, будут правы.

Но серёжка блестела в маленьком прозрачном пакетике, и Влад, глядя на неё, наполнялся уверенностью, что никакой он не псих, и что нужно непременно дождаться появления Лены.

«А вдруг она уехала на несколько дней? — шептало подсознание с ехидством. — Откуда ты знаешь, может, Лена вообще до конца каникул будет отсутствовать!»

Да, он не знал. Но надеялся, что ему всё-таки повезёт. Должно же ему когда-нибудь повезти! Говорят, что жизнь — как зебра, одна полоса чёрная, одна белая, но что-то по прошедшему декабрю белых полос заметно не было, сплошным потоком шёл чёрный цвет. Одно предательство Олега чего стоит! Так что, возможно, с наступлением Нового года в жизни Влада чёрная полоса закончится. Пусть сегодня ему повезёт…

В любом случае уходить до ночи Влад не намеревался. Точнее, часов до десяти вечера — дольше ждать было бессмысленно, всё-таки у Лены дочь, которую надо укладывать спать. Если раньше не придёт, значит, осталась переночевать там, где находится.

Периодически Влад поднимался со ступеньки и вышагивал по площадке. Мимо проходили люди, смотрели удивлённо, кто-то здоровался, но никто ничего не спрашивал — видимо, думали, что он просто незадачливый сосед, забывший ключ от квартиры, и теперь ждёт, пока кто-то приедет и откроет её.

Примерно за час до прихода Лены открылась дверь соседней квартиры, и оттуда с мусорным пакетом вышла пожилая женщина. Увидела Влада, вздрогнула, а потом схватилась за сердце.

— Ох!

— Что с вами? — Он от волнения аж подскочил со ступеньки. — Скорую, может?

— Всё в порядке, — вздохнула она, махнув рукой. — Обозналась. Но и к лучшему. У соседки просто муж пьющий был, я как вас увидела, решила — вернулся гадёныш.

У соседки. Пьющий муж.

Это у Лены, что ли?

— У Лены? — уточнил Влад и почувствовал, как внутри всё похолодело, когда женщина кивнула и вновь посмотрела на него настороженно.

— Вы её, что ли, ждёте?

— Ага. Не знаете, скоро она будет?

— Откуда же мне знать? — пожала плечами соседка. — Вы бы позвонили да спросили.

Позвонить… Влад почему-то не хотел этого делать, хотя звонок решил бы множество проблем. Но ещё он давал Лене шанс сбежать. Если она узнает, что под дверью её ждёт начальник, захочет ли возвращаться? Может, останется там, где пропадает сейчас, и будет сидеть тихо до конца каникул.

А Влад до конца каникул с ума сойдёт! Нет, он должен окончательно разобраться во всём сегодня.

— Хорошо, спасибо, — кивнул он женщине, дождался, пока она уйдёт, и вновь сел на ступеньку.

Последний час оказался самым мучительным, минуты ползли, как умирающие черепахи, и Влад даже несколько раз ловил себя на мысли, что ему хочется, как в детстве, погрызть карандаш или ручку. Была у него когда-то такая дурная привычка — все его писчие принадлежности были обгрызены с обратной стороны, из-за чего мама шутя называла его «домовёнок Грызя».

Но никакое ожидание не может быть вечным, и двери лифта наконец открылись, выпустив на лестничную площадку Лену с двумя огромными, будто надутыми изнутри воздухом, пакетами, и маленькой серьёзной девочкой, настолько похожей на свою маму, что Влада моментально охватило вселенское умиление.

Все его друзья — впрочем, как и враги, — были давно и прочно женаты, так уж получилось. Холостых среди его знакомых не водилось, Влад был единственным, кто сохранил этот сомнительный статус. И чужих детей он перевидал более чем достаточно — знал, что далеко не всегда они сильно похожи на родителей. Порой дети получались совсем отдельными личностями, причём даже внешне. И то и другое умиляло, но когда Влад видел маленьких копий мамы или папы, он почему-то впечатлялся сильнее. Ему казалось, что есть в этом капелька чуда… А может быть, и не одна.

Настя была забавной и помогла Владу решить сложную проблему, которая звучала очень просто: «как напроситься в гости». Девочка безапелляционно предложила ему пирожков, он согласился, и вот… теперь он дома у Лены, сидит на кухне и смотрит, как его главный бухгалтер заваривает чай и ставит на стол те самые пирожки.

Пожалуй, перед важным разговором и правда стоит подкрепиться.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

27

Лена

Сразу видно: оголодал мужик. Уминал пирожки и мамин салат «Мимоза», который она мне заботливо отдала в лотке, так, что аж за ушами трещало. Глаза голодные-голодные…

Даже Настя впечатлилась.

— Дядь Вов, ты с голодного края? — поинтересовалась дочь, засовывая в рот шоколадную конфету из коробки, которую принёс Влад. Она выглядела так же, как та, которая лежала на столе в его квартире в новогоднюю ночь, но я предпочитала об этом не думать.

От ужина Настя отказалась, заявив, что наелась у бабушки, но от конфет она не откажется никогда и ни за что в жизни.

— Угу, — покивал мой начальник, проглотив кусок пирожка с мясом. Большой такой кусок! И как пролез только? — Ещё с какого голодного! Толком не ел сегодня. А тут так вкусно, ужас.

— Да, пирожки у бабушки классные, — согласилась Настя. И, ничуть не смущаясь из-за смены темы, продолжила расспрашивать: — А ты нас ждал, да? На лестнице? А зачем?

Поскольку Влад в этот момент как раз делал очередной «кусь» пирожка, ответила я.

— Мы с… с дядей Вовой вместе работаем, Настюш. Наверное, что-то случилось.

Я не представляла, что может случиться первого января, когда в офисе никто не работает, но мало ли?

— А-а-а, — протянула Настя, погрустнев. — А я думала, он просто так приехал. Дядь Вов, а можно, когда вы с мамой закончите, я тебе свои подарки покажу?

Ясное дело, Насте хотелось похвастаться, как любому ребёнку. Хотя не совсем любому — возможно, будь у неё нормальный отец, она не потянулась бы к Владу. Но сейчас, почувствовав, что незнакомый дядя мягок, как кусочек сахарной ваты, решила ловить момент. И дядю вместе с этим моментом.

— Конечно, можно, — кивнул мой начальник, глядя на Настю смеющимися тёмными глазами. — Тебе вообще всё можно.

— Да? — изумилась дочь, и Влад уточнил под мой смешок:

— В разумных пределах.

Странный у нас был вечер. Мягко говоря. Влад о делах даже не заикался, наоборот — если я пыталась уточнить, что всё-таки привело его сюда, он ловко менял тему, и Настя ему в этом помогала. В итоге я плюнула и решила, что не стану больше уточнять. Хочет разводить таинственность — пусть разводит, я подожду. В любом случае мне не так, чтобы очень уж интересно… Потому что как только я узнаю правду, начальнику придётся уезжать, а я не хотела, чтобы он уезжал.

Я наслаждалась. Наслаждалась каждой минутой. Ловила каждую улыбку, каждый взгляд, наполненный ласковым теплом, с радостью слушала смех. Влад так хорошо и правильно смотрелся в нашей с Настей квартире, что это было даже немного страшно — но страх был иной, не такой, когда боишься чего-то неприятного. Страшно, что чудо закончится и начнутся серые безрадостные будни.

Это ведь продолжение твоего новогоднего чуда, да, Дед Мороз?

Или нет?

Я не понимала, но больше не анализировала. Пусть идёт, как идёт. Тем более, что светился не один Влад — Настя тоже. Ещё бы! Наконец она нашла свободные уши, в которые можно было вливать всё, что хотелось, без всякого сопротивления, показывать игрушки и книжки. Если бы по Владу чувствовалось, что ему неинтересно, Настя давно бы прекратила, но он с почти детским восторгом рассматривал её сокровища, и её это настолько радовало, что становилось ясно: моя дочь покорена.

А уж когда Настя достала из шкафа несколько коробок с нашей коллекцией игрушек из «Киндера»…

— О-о-о… — протянул Влад, вытаращенными глазами разглядывая крайнюю коробку, где лежали старые игрушки девяностых — бегемотики, львята, крокодильчики и так далее. Что-то я покупала с рук, но в основном собирала сама, когда была маленькой, то есть, это были не только Настины сокровища, но и мои. — Ничего себе!

— Здорово, правда? — Настя улыбалась во все зубы. — Мы с мамой собираем! И старенькие, и новенькие! Следим за тем, что выходит, покупаем, обмениваемся…

— Очень здорово, — подтвердил Влад. — Я в детстве по «киндерам» с ума сходил, но мне их редко покупали, поэтому никакой коллекции получиться на могло. Однако у меня до сих пор в шкафу лежит маленькая коробочка… Надо её тебе отдать.

Настя задохнулась от восторга.

— Мне?!

— Конечно! Станет частью коллекции.

Всё. Финита! Моя дочь так впечатлилась, что завизжала до звона в ушах — моих, конечно, — и кинулась Владу на шею.

— Взяточник, — фыркнула я беззлобно, и он весело мне подмигнул.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

28

Лена

Я даже опомниться не успела, как стрелка часов подобралась к девяти, а это значило, что Насте пора спать. Ничего себе мы засиделись! Сначала чаепитие с пирожками, потом игры в детской, беззаботные разговоры… Между тем скоро ночь, надо провожать Влада, а потом укладывать дочь.

Но как только я заявила Насте и Владу, которые в этот момент занимались тем, что рассматривали сокровища в одной из её шкатулок — там лежали браслетики, кольца, заколки, кулоны и прочие девочковые штучки, — дочь решительно воспротивилась.

— Мам, ну ещё минуточку!

— Минуточку можно, но потом…

— Насть, а ты какие сказки любишь? — спросил вдруг Влад. — Перед сном что читаешь?

Настя тут же начала взахлёб рассказывать, что именно любит читать — и на самом деле перечисление вполне могло растянуться надолго, точно не на минуточку. Однако Влад, улучив момент, когда Настя замолкла, чтобы перевести дух и собраться с мыслями, не дал ей продолжить, предложив:

— Хочешь, я тебе почитаю? А мама пока делами займётся. А то мы с тобой её, наверное, весь вечер отвлекаем.

Я думала, мой ребёнок откажется, но Настя удивила. Влад не только ей понравился, ещё он был в новинку. Она радовалась ему, как новой игрушке, с которой хочется играть как можно дольше. Потом она, возможно, станет более обыденной, но пока дочке не хотелось отпускать Влада.

Мне тоже не хотелось его отпускать, но надо ведь.

Или не надо?

В общем, вечер продолжился, но если до этого момента Влад был гостем, то теперь внезапно словно в члена семьи превратился. Мало того, что помыл посуду, пока я купала Настю, так ещё и потом, выставив меня за дверь детской, остался читать этой хулиганке сказки.

Уйти я не смогла, разумеется. Мне было слишком любопытно, поэтому я встала за дверью, прижалась ухом к двери и принялась безбожно подслушивать. Прости, Дедушка Мороз, я знаю — нехорошо, но иначе никак. Интересно же! Да и не секреты я какие-нибудь подслушиваю, а обычные сказки, которые наизусть знаю. Но знать слова — не то же самое, что слышать, как кто-то их читает. Это как с песнями — некоторые песни знают все, но поют их очень по-разному. В зависимости от настроения, усердия и таланта.

То, что Влад вырос с младшей сестрой, чувствовалось весь вечер, но особенно это стало заметно именно сейчас, когда он сел читать Насте. Мало того, что Влад отлично знал все её любимые сказки и даже мог предложить ей выбор, а не просто ждал, пока она назовёт желаемую — ещё он читал с выражением. Серьёзно! Менял голоса и интонации так, что я сама еле сдерживалась, чтобы не засмеяться — настолько забавно и искренне у него выходило. Талант, настоящий талант! У меня такого не имеется. Я, конечно, тоже стараюсь не читать деревянным голосом, но Владу и в подмётки не гожусь.

Одна сказка, вторая, третья… На четвёртой моя безобразница всё-таки уснула. Вот только я этого совершенно не понимала — я же стояла за дверью! Опомнилась, когда она медленно открылась — я еле успела отскочить, чтобы не получить створкой в лоб.

Влад шагнул за порог, увидел меня в полумраке и обезоруживающе улыбнулся, приложив палец к губам. Тихо, мол — дочуру разбудишь. Я понимающе кивнула, он закрыл дверь, я развернулась, собираясь проследовать на кухню, но не сделала и шага — Влад неожиданно поймал меня в объятия и прижал к себе, наклонившись и положив щёку на мою макушку. Этим жестом он будто бы говорил: погоди, не убегай, нам надо поговорить, я тебя не обижу…

Убегать я и не собиралась, конечно. Куда мне бежать в собственной квартире? Просто думала прикинуться веником и быстренько выставить Влада прочь, пока он не начал обсуждать наш совместный сон или чем это вообще было. Слишком неловко, слишком… рискованно, да!

Потому что я хочу повторить!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

29

Влад

Нелегко сохранять самообладание, когда вместо крови в жилах словно огонь горит. Именно так Влад себя чувствовал, обнимая Лену. Весь вечер сдерживался, чтобы не пугать ни её, ни Настю, которая ещё неизвестно как бы отреагировала на подобные выкрутасы. Дядя Вова ей понравился, но возможно, не настолько, чтобы позволять ему обнимать маму. А с девочками — это Влад знал точно — нужно держать ухо востро. Завоевать расположение маленькой девочки легко, а потерять — ещё проще. Вон как быстро Таня вернулась из Турции, разозлившись на своего новоиспечённого муженька. А ведь он ничего особенного не делал, точнее, не делал того, что он не делал бы и раньше, просто раньше Таня не обращала внимания на то, что её избранник заглядывается на других девиц. Они ведь были не женаты. Она, видимо, думала, что это до тех пор, пока у них не появятся штампы в паспорте. Глупо упрекать человека за взгляды, особенно если он тебе пока никто. Но штамп появился, а взгляды не пропали, вот Тане и стало обидно.

Всё это, смущаясь, сестра поведала во время краткого чаепития, поглощая конфеты почти как недавно Настя. Конечно, слова были немного не такими, но Влад всё понял и без лишних объяснений. Что уж там объяснять, и так понятно: поторопилась сестра. Может, будь она другим человеком, ей бы удалось скорректировать кобелиную натуру муженька, но Настя не привыкла заниматься воспитанием кого бы то ни было, поэтому она попросту обиделась и убежала. Ну ничего, первый блин, как говорится, комом. Второй брак должен быть удачнее. Если Таня не решит им сочетаться через полгодика, конечно…

В общем, да — с девочками следовало быть осторожнее и не спешить. И если в случае с Настей это было легко, то как удержать себя подальше от Лены, Влад не знал. Вот и застыл в полутёмном коридоре, обнимая желанную женщину и пытаясь придумать, как начать диалог. Сразу показать серёжку или сначала попытаться вывести Лену на чистую воду?

— Сразу после засыпания у Насти самый крепкий сон, — едва слышно произнесла Лена, прерывисто вздохнув. — Её сейчас пушкой не разбудишь…

Несмотря на то, что мужчины считаются существами, не понимающими намёков, Влад всё отлично понял.

Замечательный намёк. Правда, он идёт в разрез с его планом не торопиться… Но, может, и хорошо, что идёт?

Влад наклонился и коснулся губами Лениной шеи. Огонь в крови вновь вспыхнул, уничтожая здравые рассуждения так же легко, как бумажные листы, и первоначальный план был отвергнут окончательно.

Он потом разберётся. Обязательно разберётся, что делать дальше. А сейчас…

Сейчас ведь точно не глюки! Всё по-настоящему, без вмешательства Деда Мороза и прочих сказочных существ. А значит, надо пользоваться этим намёком, брошенным Леной будто невзначай, словно она сама не понимала, что конкретно предлагает. Но Влад-то знает, чего хочет!

И он, прижав Лену к себе, как свою собственность и драгоценность, пошёл в сторону гостиной.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

30

Лена

Моя квартира была двухкомнатной. В большой комнате когда-то обитали мы с Борисом, а теперь спала я, а в маленькой располагалась Настина детская. Двери нигде не закрывались, и разумеется, я понимала, что мы с Владом рискуем. Настя легко может проснуться и побежать ко мне. Хотя нет, не легко — она редко вставала по ночам, тем более когда недавно уснула. Но если вдруг сегодня встанет, я точно поверю, что закон подлости существует. Как и новогодние чудеса, если судить по моему переносу в мешок под ёлку Влада.

Дверь мы прикрыли. Замка на ней не имелось, то есть защита от маленьких девочек не совсем надёжная, но уж чем богаты…

Влад подвёл меня к дивану, усадил на него, сел рядом, а затем тут же поцеловал, не говоря ни слова и не спрашивая разрешения на подобные наглые действия. На мгновение в моей голове вспыхнула мысль — я же ночью выглядела по-другому, неужели он может вот так подряд целовать разных женщин?! — но она быстро исчезла, напрочь снесённая порывом охватившей нас страсти.

После того, как мы пришли домой, я переоделась, чтобы не ходить по квартире в джинсах и свитере, и теперь на мне был домашний костюм из мягкой вискозы. Длинные брюки с узором из золотых листочков и кофта с мелкими пуговицами. Я обычно стягивала её через голову, но Влад ведь этого не знал… И после того как мы потратили несколько минут на долгий головокружительный поцелуй, Влад опустил меня на подушку, а сам принялся расстёгивать пуговицы.

Они были мелкие. Очень. Влад, пыхтя, ковырял-ковырял первую, пытаясь вытащить её из разреза, но пуговица сопротивлялась, не желая расставаться с насиженным местом. Я наблюдала за ним из-под ресниц, млея каждый раз, когда Влад задевал ладонью мою грудь, вздыхала и ждала, когда он наконец потеряет терпение, однако мой начальник явно был не из нетерпеливых.

И постепенно пуговицы начали поддаваться.

Первая, вторая, третья… После четвёртой Влад, победно улыбнувшись, распахнул кофту пошире, а затем опустил ткань лифчика, обнажая грудь, и прижался губами к вершинкам. Сначала к одной, после ко второй, и каждую погладил языком, всосал в рот, оставляя на коже влажный след. Это оказалось столь остро и чувствительно, что я моментально заёрзала по дивану от нетерпения и желания получить больше.

Удивительно, но моё полураздетое состояние действовало на меня гораздо сильнее обычной обнажённости. Может, потому что голая я изрядно стесняюсь, хотя ночью стеснения не было… Но подобное тоже можно причислить к новогодним чудесам.

Влад стянул через голову свитер. Под ним была рубашка, и вот её расстёгивала уже я — не торопясь, с толком и расстановкой, по одной пуговице. После того как очередная пуговица была покорена, я гладила обнажившийся участок кожи ладонью, подавалась вперёд и целовала его. А Влад… о-о-о! Он находил мои губы, спускался с поцелуями к шее, и вновь — сладко терзал грудь, обводя языком навершия, ставшие острыми, как пики, и безумно чувствительными. Каждый раз, когда он касался меня там, мне чудилось, что я сейчас взорвусь от удовольствия. Я была на грани, и Влад это понимал — ему было приятно, что я настолько хочу его, я видела это по его глазам. И сам он хотел ничуть не меньше…

В конце концов рубашка тоже была снята, и я, зацеловав торс Влада и вызвав у него хриплый чувственный смех, потянулась к ремню на джинсах. Думала, что раздевание и в этот раз будет медленным, но Влад, зашипев сквозь зубы что-то особенно возбуждающее, сам расстегнул ремень и спустил джинсы вместе с трусами. Сразу. Правильно, чего мелочиться?

Отодвинув одежду ногой, чтобы не мешала, он предстал передо мной — сильный, красивый, безумно притягательный… Конечно, не дотронуться я не могла. И не только руками, но и ртом.

Дальше мы оба погрузились в совместное сумасшествие. Я открывала рот и двигала губами и головой, Влад, чуть постанывая, совершал ответные движения бёдрами, глядя на меня сверху, как на чудо… Очень желанное, но очень порочное чудо. И я уже готовилась к тому, что сейчас Влад достигнет вершины своего наслаждения, но этого не случилось. Точнее, случилось, но позже.

— Стой, — то ли прошептал, то ли прохрипел он. Я замерла, и Влад, погладив меня по щекам, медленно освободил мой рот, чтобы затем повалить на диванные подушки и, уткнувшись лицом мне в грудь, стянуть одной рукой мои домашние штаны и бельё. Я задёргала ногами, помогая поскорее сбросить мешающую ткань, раздвинула бёдра… и застонала, когда Влад заполнил меня сразу целиком.

Гонка была недолгой — он был слишком возбуждён, чтобы долго сдерживаться. Но и я, как оказалось, тоже была готова… И как только Влад замер и затрясся, пронзая меня в последних немного судорожных движениях, я и сама ощутила, что погружаюсь в удовольствие, как в чистую воду, а под веками то ли цветы расцветают, то ли звёзды взрываются.

Я была счастлива.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

31

Влад

Второй раз они про презервативы забывают. Точнее, Влад забывает — он всё-таки считал, что предохранением должны заниматься мужчины. Хотя даже если бы он вспомнил, разве это помогло бы? Как будто у него есть с собой презервативы. В том, что их нет у Лены, он почему-то не сомневался — зачем они ей? Глупый, наверное, вопрос, но Влад так чувствовал. Не было у Лены никого с момента ухода мужа.

Судя по протяжному вздоху, женщина, всё ещё лежавшая под ним, вспомнила о том же самом. Слегка нахмурилась и пробормотала:

— День по идее неопасный…

Влад хотел сказать: «Даже если бы был опасный, я буду только рад», но решил повременить с подобными откровенностями. Всё-таки они с Леной ещё сегодня нормально не поговорили — он весь вечер с Настей общался, а теперь вообще… Секс нельзя считать разговором. Но пора всё-таки мозги включать, пора…

Аккуратно отстранившись, Влад нашёл на полу трусы, быстро натянул и их, и джинсы, наблюдая за Леной, которая в ответ наблюдала за ним, не двигаясь с места — так и лежала на диване обнажённая, только ноги свела и поджала. Оглядевшись, Влад обнаружил на комоде упаковку влажных салфеток, отдал их Лене и отправился в прихожую, сказав уже перед дверью — чтобы не думала, будто он уходит надолго:

— Я скоро вернусь.

В прихожей Влад достал из кармана своего пальто пакетик с серёжкой и вернулся в комнату.

Лена уже сидела на диване и надевала трусы. Влад подошёл к ней — она вскинула удивлённый взгляд — протянул руку и…

Вдел в прокол на мочке вторую серьгу — идеально подходящую первой.

Да, он ещё в самом начале вечера рассмотрел, что в ушах у Лены не хватает одной серьги, и что оставшаяся — точная копия той, что лежала в его кармане. А значит, случившееся между ними не было глюком. Чудом, волшебством, магией — неважно, как это называть, — но не галлюцинациями.

— Что… это? — выдохнула Лена, испуганно коснувшись кончиками пальцев своего уха. Кажется, она до сих пор не заметила, что одной серьги нет, и теперь, когда украшение вернулось на место, никак не могла связать его пропажу со случившимся ночью. Точнее, она не могла связать одно с другим несколько секунд… Потом сообразила, и на её лице отразился самый настоящий шок.

— Ты не чувствуешь? — улыбнулся Влад, подался вперёд и поцеловал девушку в уголок губ. — Это серьга.

— М-м-м… — задумчиво протянула Лена, ощупывая собственную мочку. — Ты… для этого и приехал?

— Ну, можно и так сказать. Понимаешь, я всё утро искал доказательства, что это был не сон. Рассматривал постельное бельё… Даже нюхал его!

— Что? — засмеялась Лена и чуть покраснела от смущения.

— Угу, нюхал. В любви и на войне, как говорится… В общем, бельё было чистым, но меня поразило не это. Чистой была и кухня! Хотя я уверен, что не мыл ничего с вечера. Мы поели и… да.

— Да-а, — послушно повторила Лена, приоткрыв рот. — Кухня была чистой, говоришь? Что, и посуда?

— И посуда.

— Вот это сервис! Чтоб я так жил.

Улыбнувшись, Влад качнул головой.

— Нет уж, я бы предпочёл, чтобы всё оставалось в первозданном виде — так я по крайней мере понял бы, что не поехал кукухой. Сама понимаешь, такой реалистичный… э-э-э… сон, но в квартире всё не тронуто, что наводит на мысль о галлюцинациях. Я всё-всё обыскал, Лен, как одержимый туда-сюда носился, и даже успел убедить себя, что просто видел приятный сон, но… Потом вошёл в спальню и заметил на полу твою серёжку.

— Может, она не моя? — предположила Лена с робостью. — Сестры, например. Или другой женщины…

— Ага, девы Марии, — фыркнул Влад. — Я никого в эту квартиру ещё не водил, да и в прошлой тоже давно не было женщин в гостях. Точнее, там их практически никогда не было. Учитывая Танину ревность, с моей стороны было бы странно приводить кого-то в квартиру, где жила и она. Да и сестре серьга принадлежать никак не может — Таня носит только золото. Ну и последнее, Лен… Помнил я эти серёжки. Видел на тебе.

Она слегка растерянно улыбнулась и попыталась пошутить:

— Злопамятный, значит.

— Точно, — кивнул Влад. — Злопамятный человек с хорошей памятью — что может быть хуже? В общем, я понял, что ещё немного — и точно свихнусь, поэтому решил узнать правду. Закинул серьгу в пакет, положил его в карман и отправился к тебе для откровенного разговора. Правда, тогда я ещё не знал, что мне придётся прождать несколько часов, да и дома я задержался, потому что из Турции неожиданно вернулась Таня.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

32

Лена

Рассказ Влада о возвращении его сестры я слушала, как царь Шахрияр наверняка слушал каждую ночь Шахерезаду — с огромным любопытством, в большом удивлении и с вытаращенными глазами. Хотя чего особенного в том, что молодая двадцатилетняя девчонка, не пожив с мужем и месяца, решила усвистать от него обратно к брату, который её всю жизнь на руках носил, жалел и баловал? На самом деле, наверное, ничего. Хотя причина, по которой Таня вышла замуж поразила меня до глубины души. Ещё сильнее, чем её скоропостижное возвращение.

Я совсем другой человек — наверное, поэтому я так изумилась этой истории. С моей-то точки зрения, Танин муж ничего особенного не сделал. Ну смотрел на других женщин, но ведь у него же есть глаза, куда-то он должен смотреть? Да и смотреть — не трогать. Понимаю, что это, скорее всего, первый звоночек перед будущей изменой, но всё же… осуждать человека заранее за то, что ещё не случилось — нет, я этого не умею и не практикую.

Да-да, Лена, ты бесхребетная женщина и терпила, с тобой всё ясно! Конечно, ты не понимаешь Таню…

Однако Влад, когда я озвучила ему все эти мысли, поведав в том числе про пьющего Борю, со мной не согласился.

— Никакая ты не терпила, ты же в итоге развелась, Лен, не всю жизнь с ним жила. Ты просто умеешь любить, а Таня… пока не очень, да простит меня моя сестрёнка, но я говорю правду. Не умеет она ещё ни идти навстречу, ни искать компромиссы, ни прощать, ни давать второй шанс. А всё это важно в браке. Разводятся люди, когда чувствуют, что зашли в тупик, из которого нет выхода. Ты до последнего верила, что не в тупике, потому что любила.

Я шмыгнула носом, растрогавшись. Влад так это всё хорошо сказал! Аж расцеловать его захотелось.

Вместо этого я спросила, положив голову ему на плечо:

— А что мы теперь будем делать?

Глупый вопрос, наверное. Да я и сама не знала, что конкретно имею в виду. Сегодняшний вечер? Ночь? Завтрашний день? Новогодние каникулы? Или… что-то большее?

— Мы будем спать, — ответил Влад со спокойной улыбкой и коснулся губами моего лба. — Никуда я от тебя уже не уйду.

Не знаю, почему, но я решила повредничать.

— Как это — спать? Я тебя остаться на ночь не приглашала!

Сказала и сразу застыдилась. Ленка, ну ты чего?! Обидеть Влада хочешь?

Нет, я не хотела ничего подобного. Просто мне было немного страшно…

Страшно, что я завтра проснусь и выясню: всё это мне на самом деле приснилось. И мешок с мандаринами, и ужин, и то, что было после. И то, как Влад приехал и провёл вечер со мной и Настей… Всё-всё!

Да я же тогда умру!

— А ты пригласи, — тепло сказал мне Влад, глядя в глаза с таким пониманием, словно действительно знал, о чём я думаю. И не успела я ответить, как он признался: — Лен, я тоже боюсь, что это сон. Но если мы проснёмся вместе…

Я встрепенулась, вздохнула.

— Точно… А вдруг не проснёмся?! В смысле… проснёмся, но не вместе?!

— Тогда нам обоим потребуется психиатр, — серьёзно, но с лукавыми искорками в глазах ответил Влад. — Однако… я надеюсь, что всё получится. В конце концов, я ни разу не слышал, чтобы Дед Мороз отнимал у детей новогодние подарки.

— А у взрослых?

— И у взрослых. Взрослые сами у себя всё могут отнять, им помощники не нужны.

— Это точно, — подтвердила я, взяла Влада за руку и сказала, на мгновение зажмурившись: — Оставайся!

Он улыбнулся и вновь с нежностью поцеловал меня в губы.

А потом сказал, глядя в глаза с таким пылом, будто смотрел прямиком в душу:

— Люблю тебя.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

33

Лена

Засыпать было страшно, несмотря на то, что я чувствовала под своей щекой грудь Влада. Его кожа казалась мне почти горячей, а дыхание сбивалось, словно он был болен. Хотя на самом деле, конечно, просто волновался, как и я…

Просыпаться оказалось ещё страшнее. Яркие лучи зимнего солнца били в окно, которое я с вечера не зашторила, слепили глаза — я, сев на постели и осознав, что безбожно проспала, всё пыталась распахнуть их, пока не услышала хриплый со сна голос Влада.

— Доброе утро, — сказал мой любимый мужчина, и я так обрадовалась, что аж прослезилась.

Вот теперь точно — не страшно! Ничего не страшно! Теперь я могу горы свернуть, реки вспять поворачивать, да что там — я бы и самого Бабайку не испугалась, если бы он вдруг вздумал прийти к нам в гости. Столько во мне сейчас возникло светлой силы, как только я поняла, что по крайней мере случившееся вчера не было сном. И мы с Владом по-прежнему вместе!

Я хотела пожелать ему доброго утра в ответ, но даже рот не успела открыть, как в комнату ворвался мой маленький тайфун, с воплем запрыгнул на кровать и только после этого заметил, что его обычное место дислокации занято.

— Ой! — изумилась Настя, тут же вскакивая на ноги. Поскольку она уже успела забраться на разобранный диван, то теперь стояла сверху, возвышаясь и надо мной, и над Владом. — Дядь Вов… Ты теперь тут будешь жить?

— Ага, — он кивнул, и я обомлела, глупо вытаращив глаза.

— Здорово! — восхитилась Настя, плюхнувшись на одеяло и широко улыбнувшись. — Только сегодня или всегда?

И вновь мне не дали ответить!

— Всегда.

Нет, ну это просто безобразие! Предложение не сделал, кольцо не подарил, а уже обещания раздаёт!

— Эй, — проворчала я, пока Настя, хихикая, слезала с кровати и принималась прыгать по комнате. На радостях она всегда так делала. — Ты чего это раскомандовался?!

— Ну я же твой начальник, — улыбнулся Влад и слегка нажал мне на нос, как на кнопку. — Я должен командовать!

— Ага, ну да… А ты ничего не забыл?

— Я не забыл. — Влад взял меня за руку и поцеловал каждый палец, особенно задержавшись на безымянном. — Выйдешь за меня замуж, Лена?

Я кашлянула.

— Что — вот так сразу?

— Ну не сразу, конечно, конфетно-букетный период никто не отменял… Но потом обязательно. Выйдешь?

Разве я могла отказаться? Да ни за что!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Эпилог

Лена

Через девять месяцев наша семья, к радости Насти — а уж про Влада я вообще молчу! — стала больше на одного человека. Малыш Ваня, родившийся осенью, стал для нас продолжением новогоднего чуда. И лучшей его частью.

Я много раз пыталась рассказать нашу историю своим подругам, но никто не хотел верить. Все начинали смеяться: мол, Ленка, да ты дуришь нашего брата, разыгрываешь! Приходилось разводить руками и виновато улыбаться, подтверждая: да-да, раскусили, конечно, разыгрываю.

Влад, в отличие от меня, даже не пытался ничего рассказывать — он изначально был уверен, что никто не воспримет всерьёз нашу историю, и всегда говорил, что она принадлежит только нам двоим.

В очередной раз, когда я, попытавшись поведать правду, наткнулась на привычный смех и фырканье, я вдруг поняла… Может, дело вовсе не в том, что чудес на свете не бывает, а в том, что людям, которые с ними сталкиваются, попросту никто не верит? И лучше никого не переубеждать, поскольку всем сразу станет интересно: если чудеса всё-таки случаются, то почему не со мной? Почему меня они обходят стороной?

Да, конечно, лучше взрослым ни в какие чудеса не верить. Так живётся спокойнее, правда же?

Но всё-таки знайте! Чудеса случаются! Особенно в новогоднюю ночь.

Особенно если попросить искренне, всем сердцем.

И, конечно же, если хорошо себя вести.

А вы как думали? Хорошее поведение — обязательное условие! Без него никакая магия не сработает.

Поэтому в будущем году ведите себя хорошо, верьте в чудо, загадывайте сокровенное и доброе желание — и оно обязательно сбудется.

С наступающим!

22.12.2025-27.12.2025

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Конец