Ты будешь моей

Глава 1

- Оля, тебе пора собираться, — мягко, но настойчиво произнесла моя соседка Катя, стараясь вытащить меня из состояния легкой паники. — Через пару часов за тобой заедет Дима.

Дима — мой парень. Мы знакомы уже два месяца. Наше знакомство произошло в тренажерном зале, и, если честно, я даже не могла представить, чем это обернется. Я заметила, что он иногда поглядывает в мою сторону, но даже в мыслях не допускала, что такой красавец может обратить на меня внимание. Я, конечно, сама бы никогда не решилась подойти первой — слишком уж он казался недосягаемым.

Но однажды он сделал шаг навстречу. Видимо, решил, что хватит ограничиваться взглядами, и подошел ко мне. Это было так просто и естественно — он улыбнулся, попросил мой номер, и... всё завертелось. С тех пор мы не перестаем общаться. С ним легко и тепло, как будто мы знаем друг друга сто лет. Он умеет слушать, смешить и поддерживать, даже когда я этого не прошу.

И вот сегодня он решил познакомить меня со своими друзьями. Поводом стал приезд его брата из долгой командировки в Европу. Дима говорил об этом с таким воодушевлением, что я не смогла отказаться. Но теперь, когда до встречи осталось совсем немного, меня охватила тревога.

Его круг общения - это другой мир. «Золотая молодежь», — прошептала я, глядя в зеркало. Мое отражение казалось мне слишком простым, слишком обычным для такого вечера. Да и на душе было какое-то странное предчувствие.

— Может, всё отменится? — я слабо наделась, что мне не придаться сегодня никуда ехать.

— Ой, да ладно тебе! — Катя махнула рукой, стараясь вселить в меня уверенность. — Поедешь за город, подышишь свежим воздухом. Если что, попросишь Диму отвезти тебя обратно. Никто тебя держать не будет.

— А его друзья? — неуверенно спросила я, чувствуя, как внутри всё сжимается от тревоги.

— Ну, максимум посмотрят косо, — Катя пожала плечами, — а может, ты им вовсе понравишься. — С этими словами она подошла ко мне и обняла. — Ты же умница и красавица, хоть сама в это и не веришь. Посмотри на себя!

Я нехотя повернулась к зеркалу и взглянула на своё отражение. Ну да, уродиной я себя не считала, но и красоткой — тоже. Длинные русые волосы, зелёные глаза, губы… обычные губы. Мальчишки за мной никогда особо не бегали. Серьёзных отношений у меня тоже не было. В институте встречалась с одним парнем — он и стал моим первым. После него всё как-то не складывалось.

Сейчас, в свои 22, я наконец-то начала чувствовать себя увереннее. Фигура, которую я с таким трудом выстраивала в тренажёрном зале, стала моей маленькой гордостью. Но всё равно… Всё равно где-то внутри сидел этот голосок, который шептал: «Ты не дотягиваешь. Ты не из их мира».

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 2

Я собирала сумку под чутким присмотром Кати. Она, словно стилист перед модным показом, уверенно запихивала в неё свои вещи: шелковый топ чёрного цвета, платье, которое сидело на мне слишком откровенно, и ещё пару нарядов, которые я бы сама никогда не рискнула надеть. Из моих собственных вещей в сумке оказались лишь купальник, спортивный костюм и джинсы.

— Ну что, готова покорять высший свет? — с улыбкой спросила Катя, застёгивая молнию на переполненной сумке.

— Ты уверена, что это всё необходимо? — с сомнением посмотрела я на неё.

— Абсолютно! — она твёрдо кивнула. — Ты должна выглядеть безупречно.

Я вздохнула, но возражать не стала. Хорошо, когда у тебя есть подруга, которая не только знает, что тебе идёт, но и готова поделиться своим гардеробом.

Как же хорошо, что у меня есть Катя. Мы познакомились в университете, когда обе грезили карьерой в банковском деле. Сидели за одной партой, делились конспектами и мечтами о будущем. Теперь мы вместе снимаем квартиру, и это делает мою жизнь немного проще и светлее.

Но наши пути разошлись: я осталась верна профессии, а Катя ушла в творчество. Теперь она блогер, снимает обзоры на всё подряд — от косметики до гаджетов. Её гардероб ломится от вещей, которые она получает на рекламу, а наша квартира всё больше напоминает съемочную площадку.

Иногда мне кажется, что, скоро Катя перерастёт наш город. Он, конечно, большой, но для неё уже тесноват. Она всё чаще говорит о столице, о новых возможностях, о том, что здесь ей уже некуда расти. И я понимаю её. Но в то же время боюсь, что однажды она уедет, и я останусь одна в этой квартире, где каждый уголок напоминает о нашей дружбе.

За сборами я и не заметила, как пролетели часы.

И вдруг сообщение на телефон. Сообщение от Димы:

«Я на месте.»

Сердце ёкнуло. Ну вот, отступать некуда.

— Всё будет отлично, — Катя обняла меня за плечи, словно чувствуя мою тревогу. — Если что, звони. Я всегда на связи.

Я кивнула, стараясь улыбнуться, но внутри всё сжималось от волнения.

«Всё будет хорошо», — повторяла я про себя, беря сумку и направляясь к двери.

Дима ждал меня у подъезда. Взглянув на него из окна, я всё ещё не могла поверить, что этот красавчик приехал за мной. Он был одет, как всегда, безупречно: синие джинсы, чёрная футболка и рубашка, которая так выигрышно обтягивала его бицепсы. Его образ был настолько гармоничным, что казался будто сошедшим с обложки модного журнала.

Светло-русые волосы, мужественная челюсть, и самое главное — его голубые глаза. Они всегда смотрели так прямо и искренне.

— Привет, красавчик, кого ждёшь? — с лёгкой улыбкой я вышла ему навстречу, стараясь скрыть своё волнение.

— Свою принцессу, — ответил он, и в его глазах мелькнула искорка шутки. — Которая, видимо, решила вывезти на выходные весь свой гардероб.

С этими словами Дима с улыбкой поцеловал и забрал у меня сумку и направился к своей машине.

Я удобно устроилась в его серебристом кроссовере. Внутри приятно пахло мужским парфюмом с лёгкими нотками цитруса — свежо, но не навязчиво.

Дорога к загородному дому заняла чуть больше часа. Всё это время мы болтали о наших рабочих буднях. Дима занимает руководящую должность в небольшом отделе компании своей семьи. Как я поняла, они специализируются на добыче полезных ископаемых. Сейчас главой фирмы является их отец, но, судя по всему, в будущем бразды правления перейдут к старшему брату Димы. Сам же он пока набирается опыта, чтобы в дальнейшем занять один из ключевых постов в компании.

Мои рассказы о буднях менеджера в банке всегда вызывают у него улыбку. Особенно когда я делюсь историями о своих необычных клиентах. Дима смеётся, а я ловлю себя на мысли, как приятно видеть его таким — расслабленным.

Время в дороге текло легко и незаметно. Городские пейзажи, растворились за спиной, уступив место густым лесам. Машина свернула с трассы на узкую дорогу, ведущую в элитный коттеджный поселок. Здесь каждый дом казался отдельным миром— огромный, недоступный, отгороженной от всех высоких заборов. Я смотрел в окно, пытаясь угадать, сколько может стоить жизнь в таком месте. Миллионы? Десятки миллионов? И главное — в какой из этих современных замков мы направляемся?

Машина проехала еще один поворот, и мы оказались в тупике. Впереди возвышался высокий забор, почти неприступный, как стена средневековой крепости. Но ворота, словно почувствовав наше приближение, плавно раздвинулись, открывая вид на огромный участок. И там, в центре, стоял он — современный дом, который сразу выделялся среди всего, что я видели до этого. Его архитектура была современной: стекло, бетон, четкие линии, большие панорамные окна.

- Какой красивый дом, — прошептала я, глядя в окно машины.

- Да, это дом моего брата, — ответил Дима, и в его голосе я уловила едва заметную нотку напряжения. — Он сам всё здесь придумал, от проекта до мелочей. Правда, времени у него почти нет, чтобы здесь бывать — вечно в командировках. Но когда он приезжает, мы часто собираемся у него.

Я кивнула, но не смогла не заметить, как его пальцы слегка сжали руль. В его словах звучала гордость, но что-то ещё — что-то, что он старался скрыть. Может, ревность? Или желание доказать, что он тоже чего-то стоит?

— Он, наверное, очень успешный, — осторожно сказала я, пытаясь понять, что он чувствует.

Дима на мгновение замолчал, затем усмехнулся:

- Да, брат всегда знал, чего хочет. Но это не значит, что у него всё идеально.

Я посмотрела на него, пытаясь уловить его эмоции. В его глазах читалось что-то сложное — смесь восхищения и легкой горечи.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 3

«Вот мы и приехали, малышка. Не переживай, ты им точно понравишься», — мягко произнес Дима, его голос звучал успокаивающе. Он нежно взял мою руку, его пальцы слегка сжали мои, словно пытаясь передать уверенность, которой мне так не хватало. Затем он наклонился и поцеловал меня в щеку, его губы едва коснулись кожи, оставив после себя тепло.

На удивление, войдя в дом, мы не встретили ни души. Тишина, нарушаемая лишь мягким шорохом наших шагов по паркету, казалась почти неестественной. Я огляделась, ощущая себя немного потерянной в этом пространстве, где каждая деталь говорила о роскоши и безупречном вкусе.

— А где твои друзья? — спросила я Диму, стараясь не выдать своего легкого волнения.

— Наверное, все на заднем дворе. Там бассейн и зона отдыха, — ответил он, словно это было самым обычным делом.

Димa взял меня за руку, и мы двинулись через гостиную, которая больше напоминала галерею современного искусства. Высокие потолки, панорамные окна, сквозь которые лился мягкий свет, и картины, висящие на стенах. Они были абстрактные, смелые, будто вырванные из чьего-то сна.

Я шла, едва успевая замечать все, что меня окружало. Каждая деталь - от дизайнерского светильника до минималистичного дивана -казалась частью единого замысла. Это было красиво, но в то же время немного подавляюще. Как будто я попала в другой мир, где все было слишком идеально, чтобы быть реальным.

Держа меня за руку, Дима вел меня уверенно, словно знал этот дом как свои пять пальцев. Я следовала за ним, стараясь не отставать, но мой взгляд то и дело цеплялся за что-то новое: за огромную люстру, напоминающую скульптуру, за стеклянную стену, за которой виднелся сад, за зеркало в серебряной раме, отражающее нас двоих, таких маленьких в этом огромном пространстве.

— Ты как? — спросил Дима, обернувшись ко мне, когда мы подошли к стеклянной двери, ведущей на задний двор.

— Я... — я замялась, пытаясь найти слова. — Я нормально

Он улыбнулся, и в его глазах мелькнуло что-то теплое, почти защитное.

— Не переживай, все будет отлично. Пойдем, познакомлю тебя со всеми.

И мы вышли на задний двор, где звуки музыки и смеха уже доносились из-за угла. Я сделала глубокий вдох, чувствуя, как сердце заколотилось чуть быстрее.

Не успела я даже открыть рот, чтобы поздороваться, как на нас, словно ураган, налетела девушка. Она буквально повисла на Диме, обвив его шею руками, и с театральным придыханием простонала:

— Дима, я так тебе рада! Я так соскучилась!

Дима, слегка смутившись, с усилием оторвал ее от себя, стараясь сохранить дистанцию. Его голос прозвучал спокойно, но с легким напряжением:

— Лилит, привет, хочу тебе представить свою девушку, Олю.

Я стояла, замершая, наблюдая за этой сценой. Лилит, наконец, оторвалась от Димы и скосила глаза в мою сторону. Ее взгляд был одновременно удивленным и оценивающим, словно она пыталась понять, что я здесь делаю.

Я тоже успела её рассмотреть. Короткий топ, юбка, которая едва прикрывала больше, чем нужно, и лицо, которое кричало: «Я здесь королева». Но больше всего меня впечатлили её губы — накачанные, даже перекачанные, будто они были её главным оружием. Всё в ней дышало уверенностью, которая граничила с высокомерием.

— Эта твоя девушка? — с усмешкой протянула она, медленно обводя меня взглядом. — И где ты ее нашел?

— Лилит, не начинай, пожалуйста, — резко, но сдержанно прервал ее Дима. Его голос звучал как предупреждение.

Он взял меня под руку, словно защищая, и повел дальше, к своей компании, которая уже начала собираться вокруг нас. Я чувствовала, как на меня устремляются десятки глаз — любопытных, оценивающих, иногда даже скептичных. Но больше всего я ощущала напряжение, исходящее от Лилит. Ее взгляд, полный недоумения и легкой насмешки, будто преследовал меня, даже когда мы уже отошли.

Дима держал меня крепко, словно давая понять, что я здесь не случайно. Но внутри меня все еще бушевала буря эмоций. Кто эта Лилит? Почему она так себя ведет? И главное — что вообще происходит?

Мы подошли к группе людей, которые уже начали шутить и смеяться, но я едва могла сосредоточиться на их словах. Мои мысли крутились вокруг Лилит и ее странного поведения. Дима, казалось, чувствовал мое напряжение. Он слегка сжал мою руку, словно пытаясь успокоить, но вопросы в моей голове не исчезали.

Этот вечер обещал быть долгим.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 4

Знакомство получилось скомканным. Дима представлял меня ребятам, но имена сливались в один неразборчивый поток. Я кивала, улыбалась, но в голове оставалась лишь путаница.

Ничего

, подумала я,

освоюсь постепенно

. В конце концов, у меня было время.

— А где твой брат? — спросила я Диму, оглядываясь вокруг.

Он нахмурился, словно только сейчас заметил отсутствие Макса.

— Странно, его тут нет. Глеб, — Дима повернулся к высокому худощавому парню, который возился у гриля, — ты Макса не видел?

Глеб поднял голову, слегка прищурившись от дыма.

— Он, кажется, пошел за напитками. Вниз.

— Понятно, — Дима кивнул и снова посмотрел на меня. — Оля, давай занесем вещи в комнату. Я обычно останавливаюсь на втором этаже, вторая дверь слева. Поднимайся, я сумку принесу из машины.

Я зашла в дом, и тишина обрушилась на меня. Снаружи еще гремела музыка, смех и голоса, но здесь, внутри, царила почти звенящая тишина. Поднимаясь по лестнице, я замедлила ход, пытаясь вспомнить: в какую комнату мне идти? Вторая дверь справа или слева?

Блин

,

сегодня вообще ничего не могу запомнить

. Голова будто ватой набита — ни одной детали не удержать.

Я машинально поднялась наверх, увлеченная потоком самокритики. Поворот налево. Еще пара шагов — и вдруг удар. Не тело — стена. Твердая, живая. Ноги подкосились, и я полетела назад, в пропасть между ступенями. Паника сжала горло, но прежде чем успела вскрикнуть, сильные руки впились в бока, резко притянув к себе.

Дыхание перехватило. Я застыла, прижатая к незнакомцу всей тяжестью инерции. Его ладони жгли кожу даже через ткань футболки. Мое сердце бешено стучало где-то в районе горла, а в висках пульсировал ритм, заглушающий мысли.

Подняла глаза

Парень. Лет двадцати пяти. Вьющиеся каштановые волосы, падающие на лоб. Губы, сжатые в тонкую нить недовольства, но в карих глазах — искорка любопытства. Он не отпускал, будто давая мне время осознать абсурдность ситуации.

— Ты из тех, кто предпочитает драматичные входы? — Голос низкий, с хрипотцой. Его дыхание пахло мятой и чем-то запретным вроде виски.

Я отпрянула, чувствуя, как жар разливается по щекам. Его руки медленно разжались, словно неохотно отпуская.

— Я... — голос сорвался на хрип. — Искала комнату Димы.

Он приподнял бровь, изучая меня взглядом, от которого стало вдвое жарче.

— Вторая дверь, — палец указал направо, — но если хочешь интересных приключений — моя слева.

Стыд накрыл волной. Я представила, как моё лицо сейчас напоминает спелый помидор.

— Меня Макс зовут, — сказал он, наконец, протягивая руку. Ладонь была шершавой, с едва заметным шрамом у большого пальца. — А ты?

— Я… Оля. Приехала на выходные. Дима хотел нас познакомить, — выдавила я, сжимая его пальцы на микросекунду дольше, чем нужно.

— Вот видишь, — он склонился чуть ближе, и в воздухе запахло мятой и виски. — Мы и без него справились.

Его улыбка стала шире, хищнее. В глазах вспыхнул тот самый огонёк — не дружеский, не нейтральный.

Опасный

.

— Мне пора, — выпалила я, отступая на шаг от него. Ноги дрожали, будто после марафона. Бежать. Сейчас же. От этого взгляда, от этого…

Что он со мной делает?

— Если нужна будет экскурсия по дому, — голос Макса скользнул за спиной, — обращайся.

Дверь захлопнулась за мной с глухим стуком. Я прислонилась к деревянной поверхности, чувствуя, как коленки подкашиваются.

Что это было? Флирт? Игра? Или он просто издевается?

Сердце всё ещё колотилось, выбивая ритм тревоги.

Дима поднялся через пару минут. О нашей встрече с Максимом я почему-то решила ему не рассказывать.

— Погода сегодня отличная, — Дима выглянул в окно. — Можем поплавать. Глеб там уже готовит стейки для всех. Поплаваем, поедим, расслабимся.

Он улыбнулся, но я заметила, как его взгляд на мгновение задержался на моём лице. После встречи с Максом на лестнице мысли о Лилит на время ушли на второй план, но сейчас они вернулись с удвоенной силой.

— Дима, — начала я осторожно, — а кто такая Лилит? И что за бурную встречу она тебе устроила?

Он замер на секунду, затем начал копаться в своей сумке, будто искал что-то крайне важное. Его движения были слишком сосредоточенными, чтобы быть естественными.

— Да не забивай голову, — наконец сказал он, не поднимая глаз. — Мы с ней в одной компании с детства. У неё бывают… закидоны.

— Просто мне показалось, что она твоя бывшая, — я решила не ходить вокруг да около.

Дима на мгновение замер, его взгляд стал чуть более настороженным, но он быстро взял себя в руки.

— Лилит? Нет, она не моя бывшая, — ответил он, но в его голосе я уловила лёгкую нотку неуверенности. — Мы просто... давно знакомы.

Я кивнула, стараясь сохранить спокойствие, хотя внутри всё клокотало. Его слова звучали правдоподобно, но что-то в его тоне, в том, как он избегал моего взгляда, заставляло меня сомневаться. Лилит, с её накачанными губами и вызывающим взглядом, явно не была просто «знакомой».

«И надеюсь, не нынешняя», — промелькнуло у меня в голове. Я тут же отогнала эту мысль, но она оставила после себя горький привкус.

— Ладно, — сказала я, стараясь сделать голос максимально нейтральным.

Дима вздохнул и прошёлся по комнате, нервно проводя рукой по волосам. — Ну, мы пару раз сходили на свидания, но ничего серьёзного не было.

Я хотела спросить, что он подразумевает под «ничего серьёзного», но сдержалась. Вместо этого я просто посмотрела в окно, где Лилит всё ещё стояла, смеясь с кем-то из гостей. Её уверенность раздражала меня, но больше всего меня злило то, что я позволила ей вывести себя из равновесия. Да и что за имя такое Лилит?

Дима остановился передо мной, и я почувствовала, как его пальцы коснулись моего лица, заправляя выпавшую прядь за ухо. Его прикосновение было нежным, но в нём чувствовалась какая-то неуверенность, будто он сам не знал, как я отреагирую.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Просто, — я вздохнула, чувствуя, как досада подкатывает к горлу, — о таком нужно предупреждать. Не знаю, как бы я подготовилась, но всё же…

— Прости, малышка, — он шагнул ближе, и его руки обняли меня.— Я и сам не знал, что она здесь будет.

Его голос звучал искренне, но где-то глубоко внутри я чувствовала, что это не вся правда. Лилит не просто так появилась здесь. Почему её появление так его взволновало?

— Ладно, — прошептала я, стараясь звучать увереннее, чем чувствовала. — Давай просто поплаваем и поедим. Остальное… как-нибудь разберёмся.

Дима слегка отстранился, чтобы посмотреть мне в глаза. Его пальцы мягко коснулись моего подбородка, приподнимая его.

— Ты у меня умница, — сказал он с лёгкой улыбкой, но в его глазах всё ещё читалось беспокойство.

Глава 5

Переодевшись в купальник, я накинула сверху лёгкий сарафан голубого цвета, который развевался на ветру. Мы с Димой спустились вниз, к шумной компании у бассейна. Всего их было около 12 человек человек: Глеб, всё так же занятый грилем, с двумя парнями — братьями Артёмом и Матвеем, которые помогали ему с мясом.

Лилит лежала на шезлонге у бассейна, её солнцезащитные очки скрывали глаза, но по напряжённой линии губ я поняла — моё появление её не обрадовало. Максим и две девушки весело плескались в воде, их смех разносился по всему двору.

— Эй, Макс! Плыви сюда! — крикнул Дима, махнув рукой.

Максим обернулся, увидел нас и поплыл к краю бассейна. Вода стекала с его волос, и он улыбался, но в этой улыбке было что-то хищное, как будто он знал что-то, чего не знали остальные.

— Познакомься, это моя девушка, Оля, — с гордостью произнёс Дима, обнимая меня за плечи.

— Да мы уже знакомы, — Максим лукаво улыбнулся, его глаза блеснули. — Вообще-то, она моя бывшая. Она тебе не говорила?

Слова повисли в воздухе, как гром среди ясного неба. Я замерла, пытаясь понять, шутит он или говорит серьёзно. Дима напрягся, его рука на моём плече стала тяжелее.

— Я… я с ним не встречалась, — наконец выдавила я, чувствуя, как щёки пылают.

Максим продолжал улыбаться, но его шутка явно не нашла отклика у Димы. Взгляд моего парня стал холодным, как лёд.

— Да я прикалываюсь, расслабься, — наконец сказал Максим, вылезая из бассейна. — Просто соскучился по твоему удивленному лицу.

— Странные у тебя шутки, я думал, что в Европе ты научишься нормально общаться с людьми. – уже с улыбкой сказал Дима. Как будто и не было только что напряжения между братьями.

— Вот такой он шутник, — с лёгкой усмешкой сказал Дима, глядя на меня. — Вроде бы серьёзный человек, а любит подколоть.

Я попыталась улыбнуться, но внутри всё сжималось от неловкости. Максим, стоявший рядом, казалось, наслаждался моментом. Его улыбка была слишком уверенной, слишком…сексуальной. Это вызывало у меня лёгкое беспокойство, словно я попала в ловушку, о которой даже не подозревала.

Но больше всего меня пугала моя собственная реакция на него. Когда он вылез из бассейна, я старалась смотреть в сторону, на деревья, на воду, на что угодно, только не на его обнажённое тело. Но краем глаза я всё равно замечала, как капли воды стекают с его волос, оставляя мокрые следы на плечах.

«Что со мной? — пронеслось в голове. — Ещё не хватало, чтобы я запала на брата своего парня. В придачу он полный кретин, как я уже успела понять при первом знакомстве».

Максим поймал мой взгляд и подмигнул, словно читая мои мысли. Я резко отвела глаза, чувствуя, как щёки начинают пылать.

Дима, казалось, ничего не замечал. Он продолжал шутить, рассказывая что-то о своих приключениях с братом. Но я едва слушала.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 6

— Всё готово, — объявил Глеб, снимая мясо с гриля. — Почти идеально. Давайте садиться за стол.

Я с облегчением вздохнула. Это оказался обычный пикник, а не светский приём, как я боялась. Большинство ребят были приветливыми и дружелюбными. Они расспрашивали, как мы с Димой познакомились, чем я увлекаюсь, и даже шутили, что я слишком хороша для него. Обед прошёл гораздо лучше, чем я ожидала.

Дима почти всё время был рядом, и его присутствие успокаивало. Только изредка я замечала, как Лилит бросает на него томные взгляды, но он, казалось, не обращал на это внимания.

Максим, к моему удивлению, перестал пристально следить за мной. Он увлечённо рассказывал о своей командировке в Европу, а потом они с Димой погрузились в обсуждение рабочих вопросов. Я слушала их разговор вполуха, наслаждаясь атмосферой и тем, что всё идёт не так уж плохо.

- Я пойду немного пройдусь по территории, осмотрюсь, — сказала я Диме, чувствуя, что мне нужно немного побыть одной.

- Мне пойти с тобой? — спросил он, слегка наклонив голову.

- Не стоит, — улыбнулась я. — Я прогуляюсь, и мне нужно Кате позвонить, отчитаться.

- Только давай недолго, — предупредил он. — Мы сейчас будем играть в мяч в бассейне. Ты нужна нашей команде.

- Хорошо, — кивнула я и направилась вглубь территории.

За зоной отдыха простирался огромный участок, больше похожий на парк, чем на задний двор. Деревья, аккуратно подстриженные кусты, дорожки, посыпанные мелким гравием, — всё здесь было ухоженным и продуманным до мелочей. В моём районе парк был, конечно, не таким роскошным.

Я шла медленно, наслаждаясь тишиной и свежим воздухом. Где-то вдалеке слышался смех и плеск воды из бассейна, но здесь, среди деревьев, казалось, что я одна во всём мире.

Катя ответила на первый же гудок, словно не выпускала телефон из рук.

— Ну, как ты там? Никто тебя не покусал? — с беспокойством спросила она.

— Вроде бы неплохо, — ответила я. — Почти все ребята адекватные. Только тут одна девушка, кажется, не совсем равнодушна к Диме. Как я поняла, она его бывшая, но, видимо, хочет вернуть его.

— Ха, смотри, чего она захотела! — Катя фыркнула. — А Дима что?

— Вроде бы не реагирует на неё, но мне как-то неуютно от этого.

— Да, странно, что она вообще там оказалась. Ну, ты если что, волосы ей повырывай, — рассмеялась Катя. — А что там его брат? Такой же красавчик? Может, меня с ним познакомишь?

— Ой, про его брата лучше не спрашивай, — закатила я глаза. — Какой-то он странный, юмор у него своеобразный. Так что, думаю, не твой вариант.

— Печально, — вздохнула Катя. — Ладно, ты если что звони, а мне пора на встречу. Целую!

— Пока, Катя, удачи. Целую.

Я положила телефон в карман и уже собиралась вернуться к компании.

— И какая же тебе моя шутка не понравилась? — раздался сзади мужской голос.

Я резко обернулась, сердце бешено заколотилось. В шаге от меня стоял Макс. Чёрт, значит, он всё слышал. Как я могла не заметить его приближение? И что он вообще здесь делает?

Максим стоял, неотрывно глядя на меня. Его челюсть была сжата, а в глазах горел огонь, будто он готов был убить меня на месте.

— Тебя не учили, что подслушивать чужие разговоры некультурно? — это было единственное, что я смогла придумать в ответ, стараясь скрыть дрожь в голосе.

Он шагнул ближе, и я почувствовала, как воздух вокруг нас стал гуще. Его взгляд был таким пронзительным, что мне захотелось отступить, но я не сдвинулась с места.

— А тебя не учили, что обсуждать людей за их спиной — ещё менее культурно? — его голос звучал тихо, но в нём чувствовалась сталь.

Я сглотнула, чувствуя, как щёки пылают. В голове крутились мысли: как выбраться из этой ситуации, что сказать, чтобы не усугубить всё ещё больше. Но Максим, казалось, не собирался давать мне шанса.

— Ты считаешь меня странным, да? — он снова шагнул вперёд, и теперь между нами оставалось совсем немного места.

— Я... — начала я, но слова застряли в горле.

— Или, может, ты просто боишься признать, что я тебе понравился? — его голос стал ещё тише, почти шёпотом, но каждое слово било точно в цель.

Я почувствовала, как сердце готово выпрыгнуть из груди. Его близость, его взгляд, его слова — всё это сбивало с толку. Я хотела сказать что-то резкое, отстраниться, но вместо этого просто стояла, словно загипнотизированная.

— Ты ошибаешься, — наконец выдавила я, но даже сама не поверила своим словам.

Максим усмехнулся, и в его глазах мелькнуло что-то, что заставило меня содрогнуться.

— Ошибаюсь? — он наклонился чуть ближе, и я почувствовала лёгкий запах его парфюма — свежий, с нотками цитруса и чего-то ещё, чего я не могла определить. — Тогда почему ты дрожишь?

Я не нашла, что ответить. В голове был полный хаос. Я знала, что должна уйти, но ноги словно приросли к земле.

— Максим, — раздался голос Димы где-то вдалеке. — Ты где? Мы начинаем игру!

Максим замер на мгновение, затем медленно отступил, не сводя с меня глаз.

— Это ещё не конец, — тихо сказал он, прежде чем развернуться и уйти.

Я осталась стоять на месте, чувствуя, как дрожь постепенно охватывает всё тело. Что это было? И почему его слова, его взгляд оставили такой след?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 7

Кое-как придя в себя от пережитого, я пошла следом за Максимом. Первый шок постепенно утих, уступив место злости и замешательству. Что он вообще себе позволяет? Подумала я. Его не смущает, что я девушка его брата, а он ведёт себя так, будто я приехала сюда ради него.

С такими мыслями я дошла до бассейна. Ребята уже вовсю резвились в воде, смех и брызги наполняли воздух.

— Оля, давай быстрее, прыгай к нам! — прокричал Дима, заметив меня. — Нам в команду ещё нужен человек!

В данный момент мне было совсем не до игр, но, может, это поможет отвлечься от происходящего. Подойдя к шезлонгу, я одним движением сняла сарафан и услышала свист.

— Вот теперь я точно понимаю твой выбор, Дима, — с усмешкой произнёс Глеб.

Я моментально обернулась к бассейну и встретилась с его взглядом, скользящим по моему телу. На мне был обычный открытый чёрный купальник, ничего откровенного, но, видимо, это не остановило Глеба от комментария.

Дима на это никак не отреагировал, и мне показалось это странным. Может, это у них здесь в порядке вещей — так реагировать на девушек?

Один только Максим мрачно смотрел на меня из угла бассейна. Его взгляд был тяжёлым, словно он оценивал каждое моё движение. Я постаралась не обращать на это внимания, но чувствовала, как его глаза буквально прожигают меня.

— А какой смысл игры? — спросила я, постепенно заходя в воду.

— Ничего сложного, — объяснил один из парней. — Что-то вроде водного поло. Ловишь мяч и пытаешься закинуть его в ворота соперника.

— А как отбирать мяч? — уточнила я, чувствуя, как вода охлаждает мою кожу.

— Как получится, так и отбирай, — с улыбкой произнёс Дима. — Только не кусаться.

Ребята рассмеялись, и я попыталась улыбнуться в ответ, но внутри всё ещё бушевали эмоции. Максим, казалось, не собирался отводить взгляд, и это заставляло меня нервничать.

— Ну что, начинаем? — спросил Глеб, подбрасывая мяч в воздух.

— Начинаем, — кивнул Дима, и игра началась.

Я старалась сосредоточиться на мяче, на движениях, на том, чтобы не подвести команду. Но краем глаза я всё равно замечала, как Максим следит за мной. Мы оказались в разных командах, и это только добавляло напряжённости.

Вдруг Дима решил передать мяч мне. Я удачно его поймала и, не раздумывая, понеслась что есть силы к воротам соперников. Обплыла одну из девушек из команды противника — я была почти у цели. Но в тот момент, когда я уже готовилась бросить мяч, чьи-то сильные руки обвили меня за талию и резко потянули назад, на дно бассейна.

Вода сомкнулась над головой, и я оказалась прижата к мощному мужскому телу. Сердце бешено заколотилось, и я попыталась вырваться, но захват был слишком сильным. В панике я выпустила мяч, но меня, похоже, не собирались отпускать.

Я сразу поняла, что это был Максим. Его руки крепко держали меня, а тело, обтекаемое водой, казалось ещё более сильным и неумолимым. Я попыталась развернуться, но он не давал ни шанса, прижимая меня к себе так близко, что сквозь толщу воды я чувствовала жар его кожи.

— Отпусти! — хотела я крикнуть, но вместо этого только пузырьки воздуха вырвались на поверхность.

Он медленно поднял меня вверх, и мы вынырнули вместе. Я жадно вдохнула воздух, смахивая мокрые пряди с лица, а капли воды стекали по шее, заставляя меня вздрогнуть.

— Ты что, с ума сошёл? — выдохнула я, пытаясь вырваться из его объятий. Его пальцы слегка разжались, но всё ещё обвивали мою талию, будто не желая отпускать.

— Просто игра, — с лёгкой усмешкой ответил он, но в его глазах читалось что-то большее.

— Игра? — я фыркнула, чувствуя, как учащённый пульс бьётся в висках. — Ты чуть не утопил меня!

— Не утонешь, - он притянул меня ближе, и его дыхание смешалось с моим.

Я хотела ответить что-то резкое, но его взгляд заставил меня замолчать. Он смотрел на меня так, словно видел насквозь, и это вызывало странное чувство — смесь злости и чего-то ещё, чего я не могла понять.

— Оля, всё в порядке? — голос Димы прозвучал ближе. Я заметила, как он плывёт к нам, брызги рассекая воду.

Пальцы Макса на моей талии дрогнули, будто он колебался между желанием удержать и необходимостью отпустить. На мгновение его взгляд скользнул к брату, и я уловила в нём что-то быстрое — раздражение? Ревность?

— Да, всё нормально, — ответила я слишком бодро, вырываясь из его рук.

Но Максим не спешил отступать. Его ладонь скользнула по моей спине, когда я отплывала, словно случайно. Или нет. Вода внезапно показалась ледяной там, где секунду назад горело его прикосновение.

— Беги к своему принцу, — прошептал он так тихо, что я едва расслышала. — Пока он твой.

Я резко обернулась, но он уже плыл прочь, оставляя за собой рябь. Дима догнал меня, его лицо светилось обычной беззаботной улыбкой.

— Ты уверена? — он обнял меня за плечи, и я нарочно рассмеялась громче, чем нужно.

— Абсолютно! Просто... заигрались.

Но краем глаза я видела, как Максим выходит из бассейна. Его плечи напряглись, а кулак на секунду сжался, прежде чем он накинул полотенце.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 8

Часть компании осталась у бассейна, наслаждаясь последними лучами солнца. Кто-то смеялся, кто-то плескался в воде, а кто-то просто лежал на шезлонгах, потягивая коктейли. Остальные разбрелись по дому, чтобы вздремнуть перед вечером.

— Вечером будет вечеринка, — сообщил мне Дима, лёгким движением руки откидывая мокрые волосы со лба. — Приедет ди-джей, ещё гости. Будет жарко.

Я кивнула, стараясь сохранить спокойное выражение лица, но внутри всё сжалось. Вечеринка? Ди-джей? Гости? Моя жизнь с работой, с её графиками, отчётами и ранними подъёмами, явно не готовила меня к таким развлечениям.

— Ты же не против? — Дима улыбнулся, но в его глазах читалось лёгкое беспокойство.

— Конечно, нет, —все, что я смогла ответить.

В конце концов, я согласилась на эти выходные, чтобы быть ближе к Диме, чтобы влиться в его мир. Хотя сейчас этот мир казался мне всё более чужим.

Дима сжал мою руку, его пальцы провели лёгкую дрожь по моей коже.

— Пойдём в комнату? — прошептал он, приближая губы к уху. — Хочу побыть с тобой... без всех этих глаз.

Его дыхание было тёплым, но вместо привычного трепета я ощутила комок тревоги в горле. Мы поднялись по лестнице, и с каждым шагом стены коридора словно сжимались вокруг меня.

Комната Димы пахла — свежим бельём. Он щёлкнул замком, и звук защёлки отозвался в тишине гулким эхом.

— Ты сегодня невероятна, — его руки скользнули по моим бёдрам, поворачивая лицом к окну. Губы коснулись шеи, нежно, почти робко. — Я целый день смотрел на тебя и мечтал об этом.

Я закрыла глаза, пытаясь раствориться в его прикосновениях. Его пальцы скользнули по моим плечам, медленно расстегивая застёжку сарафана. Ткань мягко соскользнула на пол, оставляя мою кожу обнажённой. Воздух в комнате был прохладным, и я почувствовала, как мурашки пробежали по спине.

— Расслабься, — он повернул меня, и в его глазах читалось то самое обожание, которое когда-то меня покорило.

Но когда его губы нашли мои, в голове вспыхнул образ.

Максим

. Его железная хватка под водой. Запах, крепкое тело, глаза, которые смотрят вызывающе. Руки, которые не просили разрешения...

— Дим... — я задрожала, когда его пальцы коснулись груди. Не от страха. От стыда.

Он принял это за одобрение. Его поцелуи стали глубже, настойчивее. Я ухватилась за его плечи, ногти впились в кожу, пытаясь удержаться в реальности. Но картинки в голове не исчезали: Макс, прижимающий меня к себе на лестнице. Его усмешка. Голос, звучавший как обещание беды...

— Ты такая красивая, — Дима снял с меня последнюю преграду, его дыхание участилось. — Я... я так тебя хочу.

Он уложил меня на кровать, и я позволила ему вести. Его ласки были знакомыми — нежные, почти робкие, как будто он боялся сломать хрупкую игрушку. Но сегодня это раздражало.

«Сильнее. Жёстче. Встряхни меня, чёрт возьми!»

— мысль пронеслась как удар молнии. Мне хотелось больше страсти, огня, хотелось раствориться в партнёре.

Губы коснулись ключицы, затем плеча, повторяя траекторию прошлых ночей. Нежность, которая раньше заставляла меня таять, теперь будто обволакивала паутиной — мягкой, но невыносимо плотной. Внутри всё горело от противоречия: тело откликалось на Диму, а разум кричал о Максе.

— Всё хорошо? — он приподнялся, заметив моё напряжение.

— Да... Просто устала, — я натянуто улыбнулась, проводя рукой по его щеке. — Продолжай.

Когда он вошёл в меня, я впилась пальцами в простыни, словно пытаясь удержаться на краю пропасти. Каждое движение было размеренным, отточенным до автоматизма — вверх, вниз, пауза, нежный поцелуй в шею. Как будто мы танцевали старый вальс, где каждый шаг давно известен.

Но внутри всё кричало.

Сильнее. Сорви с меня эту маску приличия. Сделай так, чтобы я забыла своё имя.

Его ритм ускорился, толчки стали глубже, но это была всё та же механическая нежность. Я зажмурилась, пытаясь вычеркнуть из головы образ

Максима.

Каштановые волосы, спадающие на лоб. Руки, впивающиеся в бёдра как клещи. Голос, звучащий как рокот грозы:

«Ты же этого хочешь»

.

— Оля... — Дима застонал, его пальцы вцепились в мои плечи. Дима обмяк, целуя моё плечо. — Ты... ты как всегда...

Он не спросил, получила ли я удовольствие. Никогда не спрашивал.

Я лежала, глядя в потолок, пока он уходил в душ. Вода зашипела, а я сжала кулаки, чувствуя, как слёзы жгут глаза.

Что со мной?

Потолок расплылся в серой дымке. Я вспомнила наши первые ночи с Димой: его робкие прикосновения, мой смех сквозь поцелуи. Но долгожданного финала я так и не достигала. Его ласки были к приятные, успокаивающие, но лишённые той бури, которую я тайно жаждала. Мне было хорошо. Уютно. Безопасно. Но где же тот огонь, что сжигает всё на своём пути? Где тот вихрь, который уносит тебя?

Сейчас его нежность напоминала повторяющийся сон — красивый, но пустой. А Макс ворвался в этот сон как ураган, оставив трещины в привычном сценарии.

Я прикрыла лицо руками, пытаясь стереть его образ. Но он не исчезал: карие глаза, смотрящие сквозь меня, губы, искривлённые в усмешке, которая будто говорила:

«Ты же знаешь, чего хочешь»

.

— Ты скоро? — голос Димы из ванной заставил вздрогнуть.

— Да... — мой ответ прозвучал чужим голосом.

Я встала, накинула халат и подошла к зеркалу. Отражение было знакомым и чужим одновременно: распущенные волосы, следы от простыней на бёдрах, глаза, слишком яркие.

Кто ты?

— спросило отражение.

Чего ты хочешь?

За спиной заскрипела дверь.

Оля, ты... — Дима замолчал, увидев моё лицо и я почувствовала, как внутри всё сжимается.

— Да я уже бегу, — с натянутой улыбкой я произнесла, стараясь звучать легче, чем чувствовала.

Я прошла мимо него, не встречая глаз, и закрыла за собой дверь ванной. Зеркало запотело от пара, но я всё ещё видела своё отражение.

Вода хлынула из душа, смывая следы его прикосновений, но не смогла смыть образ, который преследовал меня.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 9

Вечер наступил незаметно. Я стояла перед зеркалом, поправляя платье, которое одолжила мне Катя. Оно было чёрным, коротким, облегающим, с открытой спиной и едва заметным блеском ткани. На мне оно сидело так, будто было сшито специально для меня.

Волосы я решила оставить распущенными. И они немного закрывали мою оголенную спину. «Сегодня всё будет идеально», — сказала я себе, нанося последний штрих помады. Но где-то в глубине души уже шевелился червячок сомнения.

В окно я наблюдала, как выгружают аппаратуру. Ди-джей, парень в растянутом худи и с наушниками на шее, щелкал тумблерами, и первые басы прорвались сквозь тишину, заставив стекла дрогнуть. Музыка была тяжёлой, пульсирующей.

Такси подъезжали одно за другим, из них на дорогу девушек в блёстках и мужчин в дорогих костюмах. Мне было страшно туда спускаться одной. Димы не было рядом уже два часа. Он ушёл, бросив на ходу: «Макс не справится один». Я прижала лоб к холодному стеклу, пытаясь разглядеть в суматохе его силуэт.

Спустя полчаса, когда музыка заиграла без остановки, я решила спуститься вниз. Я задержалась у двери, прислушиваясь к пульсации басов, словно сердце дома билось в унисон с моим.

Выйдя из комнаты, я не встретила ни души. Второй этаж, как позже выяснилось, был зоной, запретной для гостей. Но сейчас это не имело значения.

Свет приглушенных бра освещал длинный коридор, где стены украшали черно-белые фотографии семьи Димы. Я замедлила шаг, разглядывая снимки: Максим с трофеем на теннисном турнире, Дима с мячом в руках, их отец в строгом костюме.

Спускаясь по лестнице, я держалась за перила, стараясь не поскользнуться. Внизу бушевал другой мир. Огромные окна гостиной, уходящие в пол, растворили границы между домом и садом. Улица превратилась в продолжение зала: гирлянды мерцали, как звездный дождь, светомузыка рисовала узоры на деревьях, а ди-джей, будто волшебник, управлял толпой с помощью пульта.

«Когда они успели всё это сделать?» — подумала я, завороженная. Еще днем это был строгий особняк с аккуратными клумбами, а теперь — космический корабль.

Гости уже заполонили зал, танцуя и поднимая бокалы. Я пробиралась сквозь толпу, ловя обрывки фраз: «Макс — гений!», «Где Максим?», «О, этот дом!».

Я искала Диму, но вместо него мой взгляд приковала Лилит. Она кружилась в центре зала в платье алого цвета. Ее светлые волосы рассыпались по плечам, а губы, подкрашенные в тон платью, растянулись в уверенной улыбке. Вокруг нее вился рой подруг и поклонников, каждый из которых старался привлечь ее внимание. Я почувствовала легкий укол ревности, но быстро отогнала это чувство. Хорошо, что она меня не заметила, когда я прошла мимо.

Дима, как выяснилось, был на улице, у стойки бара. Он что-то оживленно объяснял официанту, жестикулируя руками. На нем была белая рубашка, которая подчеркивала его загорелую кожу, и джинсы, сидевшие на нем так, будто их создавали специально для него. Он выглядел таким... настоящим. Таким, каким я его знала. Когда я подошла ближе, он наконец заметил меня. Его глаза расширились, а губы растянулись в улыбке, которая заставила мое сердце биться чаще.

— Ты… это платье… — он замялся, словно слова застряли у него в горле. Я засмеялась, чувствуя, как тепло разливается по всему телу, и прижалась к нему, ощущая его тепло. Он обнял меня, и его пальцы скользнули по моей открытой спине, вызывая мурашки. Я вздрогнула, но не отстранилась. Наоборот, его прикосновение было как глоток свежего воздуха после долгого дня. Может, мои мысли о Максе, это просто было временное помутнее от стресса.

— Ты сегодня невероятна, — прошептал он, и в его голосе звучала такая искренность, что моя тревога начала таять.

— Куда ты пропал? Я ждала тебя наверху, — сказала я, слегка упрекая, но в голосе звучала скорее нежность, чем раздражение. Я не хотела звучать как ревнивая девочка, но пальцы сами впились в ткань его футболки.

— Прости, нужно было помочь с организацией всего этого, — ответил он, слегка смущенно.

Здесь так красиво, когда вы все это успели сделать? — спросила я, оглядываясь вокруг. Двор был украшен с такой тщательностью, что казалось, будто мы оказались в каком-то сказочном мире.

Дима улыбнулся, и в его глазах мелькнула искорка гордости. — Это все Макс, он любит устраивать сюрпризы. Выпьешь что-нибудь? Может, коктейль?

— Да, не откажусь, только не слишком сладкий, — ответила я.

Дима повернулся к бармену и начал что-то объяснять, а я тем временем окинула взглядом гостей. Девушки вокруг были как на подбор — высокие, стройные, с безупречным макияжем и идеальными улыбками. Казалось, будто сюда приехало отделение модельного агентства. Среди гостей было много парней Диминого возраста, но также присутствовали и мужчины солидного вида, в дорогих костюмах и с уверенными манерами.

— Кто все эти люди? — спросила я, когда Дима вернулся с коктейлем в руках.

— Здесь наши друзья, а также партнеры по бизнесу, — ответил он, слегка пожимая плечами. — Макс любит устраивать такие вечеринки, чтобы показать, что он вернулся в игру.

Я кивнула, делая глоток коктейля. Напиток был идеально сбалансирован — не слишком сладкий, с легкой горчинкой, которая оставляла после себя тонкую терпкость. Бокал в моих руках дрожал едва заметно, отражая мерцание гирлянд, что висели над барной стойкой.

— А как долго его не было в стране? — спросила я, стараясь, чтобы голос звучал безразлично.

Дима взглянул на меня

— Чуть меньше года. Отец поручил ему важное задание и дал понять: «Не возвращайся, пока всё не сделаешь».

Я приподняла бровь, изображая удивление, хотя внутри всё сжалось. Год. Целый год вдали от дома. Я представила Максима в темном костюме, склонившегося над документами в номере отеля с видом на чужой город. Одиночество, сжатое в тиски обязанностей.

— Жестко, — прошептала я. — Целый год без семьи, друзей…

Дима обнял меня за талию, его пальцы слегка сжали бок, будто пытаясь вернуть меня в реальность.

— Да не всё так страшно. Мы летали к нему пару раз. Но он… — он замялся, и в его глазах мелькнула тень, — он всегда был погружен в работу. Ему некогда было скучать.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Значит, задание он выполнил, раз вернулся? — спросила я, поворачиваясь к нему. Взгляд автоматически скользнул через зал, где в толпе гостей мелькнула высокая фигура Максима. Он стоял, опираясь на колонну, с бокалом виски в руке, и смотрел в нашу сторону. Даже на расстоянии его взгляд ощущался как прикосновение.

Дима, не замечая моего вздоха, кивнул:

— Да. И теперь Макс рад это отметить.

Его голос прозвучал гордо, но я поймала нотку ревности. Может он хотел, чтобы отец поручил это задание ему.

— Наверное, ему было нелегко, — пробормотала я, всё ещё чувствуя на себе тяжесть взгляда Максима.

— Он справился. Всегда справляется, — Дима улыбнулся, но в этой улыбке не было радости.

Внезапно музыка сменилась на медленную, и гости начали расходиться по парам. Максим оттолкнулся от колонны и направился к нам, его шаги были уверенными, как всегда.

— Обсуждаем мои подвиги? — я подняла голову и наши взгляды встретились. В его глазах читалась насмешка.

— Просто рады, что ты вернулся, — Дима похлопал брата по плечу, но тот не отвел от меня глаз.

— Очень трогательно, — Максим поднял бокал, будто предлагая тост, но его слова были адресованы мне. — Надеюсь, ты тоже рада, Оля.

Я замерла, чувствуя, как сердце колотится в груди. Его тон был вызовом, игрой, в которую я не хотела верить.

— Конечно, — ответила я, но голос предательски дрогнул.

Дима, ничего не замечая, засмеялся и потянул меня в сторону танцпола. А я, оглянувшись через плечо, увидела, как Максим откинул голову, допивая виски. Его взгляд всё ещё был прикован ко мне, словно он видел то, что я пыталась скрыть даже от себя.

Дима обнял меня за талию, и мы закружились под медленную мелодию. Его руки были нежными, движения — привычными, но мое тело словно окаменело. Где-то за спиной я чувствовала взгляд Максима, будто раскаленный гвоздь, вонзающийся в кожу. Музыка лилась томно, и мелодично, а я пыталась сосредоточиться на Диминых глазах — тёплых, голубых, таких знакомых.

— Ты сегодня какая-то далёкая, — прошептал он, притягивая меня ближе.

— Просто очень насыщенный день, много мыслей, — быстро ответила я, улыбаясь. Его запах - раньше успокаивал, но сейчас казался чужим.

Через его плечо я увидела, как Максим разговаривает с Лилит. Она положила руку ему на грудь, смеясь, но он отстранился, бросив взгляд в нашу сторону. Наши глаза встретились, и затем он перевел взгляд на Лилит и что-то прошептал ей на ухо.

— Оля, ты меня слушаешь? — Дима слегка встряхнул меня, и я моргнула, возвращаясь в реальность.

— Конечно, — солгала я снова.

Он что-то говорил о планах на завтра — прогулке, пикнике, — но слова тонули в гуле музыки и моих мыслях. Внезапно его рука дрогнула, и я поняла, что он тоже заметил Лилит. Она подходила к нам, её красное платье колыхалось, как пламя.

— Дима, мне нужно с тобой поговорить, — её голос звучал как сладкий яд. — Или твоя девушка ревнует?

— Лилит, не сейчас, — Дима сжал мою руку, но я почувствовала, как его пальцы ослабли.

— Могла бы подождать до конца танца, или у тебя очень важная информация для Димы? — мои слова прозвучали резче, чем я планировала. Пальцы сами сжались в кулаки, ногти впились в ладони.

Лилит медленно повернулась ко мне, её губы растянулись в сладкой улыбке, но глаза остались холодными, как лезвие ножа.

— Просто нам нужно кое-что обсудить, — она нарочито медленно провела пальцами по руке Димы. — Надеюсь, ты не против, если я временно его уведу?

Дима замер, его взгляд метнулся от меня к Лилит, словно он пытался уловить невидимую нить между нами. Я чувствовала, как его рука дрожит в моей — слабо, почти незаметно.

— Оля, я… — начал он, но Лилит перебила, шагнув вперед:

— Это касается фирмы. Отец просил передать срочно. — Она произнесла это с таким видом, будто говорила: «Ты же не посмеешь мешать семейным делам?»

Музыка внезапно стихла, сменившись гулким переходом между треками, и в этой тишине её слова прозвучали громче выстрела.

— Конечно, — я отпустила руку Димы, словно обжигаясь. — Дела важнее.

Он потянулся ко мне, лицо исказилось мукой вины, но Лилит уже тащила его за собой, её каблуки стучали по полу, как отсчёт времени до катастрофы.

Глава 10

Дима скрылся за дверью гостиной, ведомый Лилит, а я осталась стоять среди шума и чужих взглядов. Сжав зубы, я направилась к бару, где бармен, словно читая мои мысли, тут же протянул бокал с мутно-розовым коктейлем. Я осушила его залпом, ощущая, как кислая жидкость обжигает горло.

«Идеально»,

— подумала я, давясь горечью, но тут же попросила ещё.

— Видела Макса? — Голос за спиной заставил меня вздрогнуть. Обернувшись, я едва не расплескала коктейль. Глеб, высокий, с привычной усмешкой в уголке губ, опёрся о стойку. Его взгляд скользнул по моему платью, задержавшись на открытой спине. — Или Диму?

— Не слежу за их маршрутами, — буркнула я, намеренно громко хлопнув бокалом о стойку.

— А зря, — Глеб приподнял бровь, жестом ведя бармену налить и ему.

Сердце ёкнуло, но я лишь пожала плечами, делая глоток. Сладковатая жидкость обожгла язык.

— Классно выглядишь, — вдруг бросил он небрежно, разглядывая мой наряд так, будто оценивал лот на аукционе.

— Спасибо. Как видишь, Дима этого не оценил, — выпалила я уже спьяну, резко повернувшись к нему. Слова выскользнули сами, будто их вытолкнула наружу злость.

— Давай ещё выпьем, — Глеб чокнулся со мной, не дожидаясь согласия. Его бокал звонко стукнулся о мой. — Ты же не из тех, кто грустит в одиночестве?

Я замерла, сжимая в пальцах хрупкое стекло. Где-то внутри крошечный голосок кричал:

«Стоп. Хватит»

. Но другой голос, громче и злее, шипел:

«Пусть Дима видит, как тебе весело без него»

.

— Почему бы и нет? — Я опрокинула бокал, чувствуя, как алкоголь растекается по венам тёплой волной. — Только ни слова о Диме. И о Максе.

— Договорились, — он ухмыльнулся, заказывая ещё.

Глеб оказался мастером болтовни ни о чём. Он сыпал анекдотами про свои провальные свидания, и неудачи на работе и даже изобразил Лилит, скорчив губки бантиком. Я смеялась, слишком громко и нарочито, пока живот не свело. Но с каждым коктейлем тревога притуплялась, а образ Димы, исчезнувшего с Лилит, расплывался, как акварель под дождём.

Прошло полчаса. Или час? Время на вечеринке текло иначе. Я поймала себя на том, что слишком близко наклонилась к Глебу, слушая его историю про побег из полицейского участка. Его рука то и дело касалась моей — случайно? Не уверена.

— Может, потанцуем? — вдруг выпалила я, вставая. Ноги слегка подкашивались, но я выпрямилась, будто бросив вызов гравитации. — Надо растрястись.

— Пошли, — Глеб вскочил, дерзко подмигнув.

Танцпол был морем из тел, где каждый волновался в собственном ритме. Я закрыла глаза, позволив музыке поглотить мысли. Руки сами потянулись вверх, бёдра задвигались в такт. Глеб танцевал рядом, не пытаясь приблизиться, но его смех тонул в рёве басов.

— Ты классно двигаешься! — он наклонился, губы почти коснулись моего уха.

Я открыла глаза и встретила его взгляд. В его глазах было что-то знакомое — тот же огонёк, что я видела у Макса. Опасный. Запретный.

— Это всё коктейли! — крикнула я в ответ, кружась так, что мир превратился в калейдоскоп огней.

«Нужно найти Диму», — пронеслось в голове, хотя я сама не поняла, зачем. Может, чтобы убедиться, что он всё ещё «занят делами»? Или надеялась, что он вернётся, извинится, обнимет...

Я резко развернулась, оставив Глеба позади, и начала пробираться сквозь гулкую толпу, нащупывая путь к лестнице.

Где он?

Мысли путались, сливаясь с шумом музыки. Телефон остался в комнате — надо найти, позвонить, выяснить... Ноги подкашивались, будто кто-то невидимый тянул вниз, к полу. Алкогольный туман плыл перед глазами, заставляя хвататься за перила. Каждая ступенька давалась как восхождение на гору.

На втором этаже воздух стал гуще. Я шагнула к нашей комнате, но знакомый голос остановил меня как пощечина.

— И зачем ты ее притащил сюда? — Лилит. Ее слова звенели, как разбитое стекло.

Дима ответил глухо, будто из-под земли:

— Она моя девушка. Хотел ввести в компанию…

— Не ври! — ее смех прозвучал фальшиво. — Ты сделал это, чтобы заставить меня ревновать. Сработало. — Пауза. Голос внезапно стал теплым, липким, как смола. —Я соскучилась, Дима. Мы всегда возвращаемся друг к другу, помнишь?

-Помню…- услышала я голос Димы.

Я прижалась к стене, впиваясь ногтями в обои. Каждое слово прожигало кожу.

Рабочие дела, конечно.

В висках застучало. Руки сами сжались в кулаки — так и рванула бы в комнату, вырвала эти ее белые волосы… Но вдруг — щелчок. Холодная волна накрыла злость.

Пусть ищет.

Развернулась и побежала вниз, едва не споткнувшись о край ковра. В гостиной столкнулась взглядом с Максимом. Он стоял, скрестив руки, и изучал меня как проблемный чертеж.

— Что с тобой? — спросил он, не двигаясь.

— Всё отлично! — выдавила я, растягивая губы в неестественной улыбке. — Прекрасная вечеринка. Лучшая в жизни.

— Ты пьяна, — констатировал он, подходя ближе.

— А что, только пьяным можно восхищаться этим? — фыркнула я, махнув рукой в сторону танцующих.

Он схватил меня за запястье, словно потерянную вещь:

— Пойдем. Тебя надо привести в чувство.

Максим молча взял меня за локоть, повёл через зал. Его пальцы впились в кожу, будто он боялся, что я сбегу. Кухня встретила тишиной — здесь не было ни души, лишь мерцание гирлянд над барной стойкой.

— Садись, — он указал на высокий стул, сам открывая шкаф с аптечкой.

Я закинула ногу на ногу, и моё платье скользнуло вверх, обнажая бедро. Максим бросил беглый взгляд, но продолжил рыться в коробке.

— Сколько ты выпила? — спросил он, доставая пакетик с белым порошком.

— Не считала. Коктейли были… вкусные, — я уперлась ладонями в столешницу, пытаясь скрыть дрожь в руках.

— Дима где? Почему не следит за тобой?

— Я не ребёнок! — голос сорвался на крик. — Мне не нужен надсмотрщик!

Максим налил стакан воды, бросил в него порошок. Жидкость зашипела, пузырясь.

— Пей. Это абсорбент.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Мне и так хорошо, — я оттолкнула стакан, но он придвинул его снова.

— Не упрямься. Ты сейчас упадёшь в обморок, и мне придётся тебя тащить в постель. Думаешь, Дима обрадуется?

Я решила с ним не шутить. Стакан дрожал в моих руках, но я пила медленно, чувствуя, как холодная жидкость гасит пожар внутри. Макс наблюдал за мной, его взгляд был тяжёлым, будто взвешивал каждую мою эмоцию.

— Тебе понравилось в Европе? — спросила я неожиданно, чтобы разорвать тишину, которая начала давить.

Он откинулся на спинку стула, пальцы лениво обводя край стола.

— Вполне. Хорошая еда, приличное вино... — он усмехнулся, — архитектура впечатляет.

— А семья? Друзья? Девушка? — Слова сорвались с губ прежде, чем я успела их обдумать.

Зачем?

Может, пыталась заткнуть дыру в собственной груди чужими историями. Или просто боялась тишины, где снова звучал бы голос Лилит.

Макс замер на мгновение, его глаза сузились.

— С девушкой расстался до отъезда, — произнёс он отрывисто, — Она не захотела бросать свою жизнь здесь ради моих амбиций.

— И как долго вы... — голос дрогнул. Я сглотнула, будто глотая колючки.

— Два года.

— И ты не пытался сохранить? Два года — не шутка. Я бы поехала за парнем, если бы любила...

Он резко встал, опрокинув тень на стол. Подошёл к окну

— Любовь не держат на цепи, — его пальцы сжали подоконник. — Если человек выбирает что-то важнее тебя — значит, это не твой человек.

Тишина впилась в уши.

— А если бы любил? — Шёпотом, произнесла я. — Не расстался бы?

Он обернулся. Лунный свет скользнул по его лицу, высветив острые скулы, морщину у губ — след подавленной боли.

— Если бы любил — не пришлось бы выбирать.

Воздух сгустился. Макс шагнул ко мне, и вдруг кухня стала тесной. Его ладонь легла на спинку моего стула, пальцы в полсантиметра от моих волос.

— Ты задаёшь слишком много вопросов, Оля. — В голосе звенела сталь, но в глазах мелькнуло что-то иное. — А сама готова отвечать на них?

— Смотря что ты хочешь спросить? — Я вскинула подбородок, чувствуя, что алкоголь в крови придает мне смелости.

Он не моргнул:

— Когда ты расстанешься с Димой?

Слова ударили в солнечное сплетение. Замерла, сжимая край стола так, что костяшки побелели.

— Почему я должна? — голос сорвался, выдавая дрожь, которую я тщетно пыталась скрыть.

— Вы друг другу не подходите.

— Да? — Резко встала, стул заскрипел по полу. — А кто подходит? Лилит? — Шагнула к нему, запах его одеколона — ударил в нос.

Макс не отступил. Его глаза, холодные как лёд, скользнули по моему лицу:

— Ты продержалась два месяца. Это рекорд. Обычно он возвращается к ней через три недели.

Сердце ёкнуло. Значит Дима врал мне, что у них все было не серьезно. — Значит, мне собрать вещи и уйти? — Выпустила слова лезвиями, впиваясь в него взглядом. — Не мешать вашему празднику жизни?

Он двинулся резко, как хищник. Ладони шлёпнулись о стол по бокам от меня, отрезая путь к бегству. Спина вжалась в холодную столешницу.

— Я не выгоняю тебя,Оля — прошептал он, приближая лицо так, что я различала каждый волосок щетины на его челюсти. — Может, я хочу, чтобы этот вечер ты провела со мной?

Дыхание спуталось. Его губы были в сантиметре — достаточно чуть наклониться…

— А тебя не смущает, — выдохнула я, чувствуя, как дрожит нижняя губа, — что я всё ещё девушка твоего брата?

Он рассмеялся тихо, губы коснулись мочки уха:

— Мы с детства делились игрушками, Оля.

Его губы скользнули по шее, оставляя за собой дорожку мурашек. Я вцепилась в край стола, словно он мог стать якорем в этом внезапно перевернувшемся мире.

— Игрушками? — Выдавила я, и смешок сорвался в стон, когда его зубы легонько впились в чувствительную кожу под ухом. — А я что, кукла в вашей коллекции?

Макс отстранился на дюйм, но его руки остались по бокам от меня, замыкая в клетке из тепла и аромата дорогого виски. Его карие глаза, обычно холодные, стали черными. Зрачки расширились, поглощая радужку, и в них отразилось моё лицо — запрокинутый подбородок, распахнутые глаза, предательский румянец на щеках.

— Ты не кукла, — прошептал он, проводя пальцем по моей ключице, медленно, словно вычерчивая невидимую карту. — Ты… неожиданный сюрприз. — Голос низкий, с хрипотцой. — Не думал, что Дима сможет привести в дом девушку, которая будет мне по вкусу.

Я сглотнула. Воздух густел, превращаясь в сироп. Каждое слово Макса падало на кожу каплей расплавленного воска. Его колено вскользь коснулось моего бедра — — и мурашки побежали выше, к животу, смешиваясь с тошнотворным комом стыда.

— Ты… — Голос предательски дрогнул. Я попыталась отодвинуться, но стол упёрся в спину. — Ты переходишь границы.

Он рассмеялся тихо, горячим дыханием коснувшись уголка губ:

— Границы? — Пальцы вцепились в мои бёдра, приподнимая, усаживая на столешницу. Стакан с водой опрокинулся, лужа поползла к краю, капая на пол. — Здесь их нет. Только ты и я.

Макс не отводил взгляда. Его ладонь скользнула под край платья, коснувшись кружевного края белья. Внутри меня зашевелилась буря эмоций — притяжение, страх, стыд и злость.

Я замерла и посмотрела на него в упор:

— Отпусти меня, Максим. — Голос прозвучал чётко и уверенно, хотя внутри всё дрожало. — Я не собираюсь участвовать в ваших играх.

Макс прищурился. Его рука всё ещё лежала на моём бедре.

— А ты не так проста, как я думал, — медленно произнёс он, и уголок его рта приподнялся в кривой усмешке. — Так сколько ты хочешь за ночь?

Меня будто окатило ледяной водой.

— Что? — шёпотом переспросила я, не веря своим ушам.

— Ну хватит притворяться, — его взгляд был дерзким и насмешливым. — Ты и так поняла, что я у тебя на крючке. Так какой у тебя тариф?

Я застыла на секунду, а потом, почувствовав, как что-то внутри надломилось, резко ударила его по щеке.

— Да пошёл ты! — прошипела я, срываясь на крик.

Макс дёрнул головой, но ухмылка не исчезла — лишь стала шире, обнажив острые клыки.

Я оттолкнула его так резко и сильно как смогла. Спрыгнула со стола, чувствуя, как столешница оставляет на коже холодный след, будто клеймо предательства. Внутри всё дрожало — не от страха, а от ярости, которая клокотала, как лава в жерле вулкана.

— Если ты привык, что весь мир можно купить, — бросила я, впиваясь в него взглядом, — это твоя проблема. — Каждое слово било точно в цель— Но знай: есть вещи, которые не продаются. Даже тебе.

Его лицо исказила гримаса — не злости, а… удивления?

— Какой же ты мудак, — прошипела я, замечая, как его взгляд скользнул по моей дрожащей руке.

Не плакать. Не показывать слабость.

Макс ухмыльнулся.

— Очаровательно, — сказал он, поправляя рубашку — Надеюсь, Дима оценит твою… принципиальность. Когда вернётся к Лилит.

Сердце сжалось, но я выпрямилась, подняв подбородок.

— Лучше быть одной, чем чьим-то запасным вариантом. — Повернулась к двери, намеренно громко стуча каблуками по полу.

Глава 11

Освободившись от Максима, я влетела в зал, будто спасаясь от чудовища. Вокруг бушевал праздник - смех, музыка, звон бокалов, но все это казалось мне теперь фальшивым и чужим. Незнакомые лица сливались в одно пятно, а в ушах стоял навязчивый гул. Платье Кати, чёрное и обжигающе откровенное, теперь казалось мне клеткой. Каждый взгляд, скользивший по открытой спине, оставлял след, будто ожог.

"Что я вообще здесь делаю?" - пронеслось в голове, когда я, спотыкаясь о чужие ноги, пробиралась к лестнице. Дима предпочел мне Лилит, его брат только что унизил меня самым отвратительным образом... Нужно было бежать, пока я окончательно не потеряла себя в этом безумном доме.

Я как можно быстро поднялась по ступенькам, вцепилась в перила, чувствуя, как ладони становятся влажными. Еще несколько шагов - и передо мной возникли двое мужчин в безупречных черных костюмах. Их лица оставались бесстрастными, когда один из них перегородил мне дорогу.

-Девушка, это закрытая зона для гостей, - произнес он механически, будто заученную фразу.

-Но я здесь живу! - голос мой дрожал от возмущения. Я показала на дверь в конце коридора. - Мои вещи там. Телефон, сумка...

- Без согласования с Максимом Александровичем проход запрещен, - ответил охранник, глядя куда-то поверх моей головы.

- То есть я теперь заложница в этом доме? - прошипела я, чувствуя, как по спине бегут мурашки.

Охранники молчали, их каменные лица не выражали ни малейших эмоций.

Пришлось спускаться обратно в адский водоворот вечеринки. Я пыталась встретить хоть одно знакомое лицо, но все куда-то пропали. Глеб, мой последний луч надежды, прижимал к стойке какую-то брюнетку в вызывающе открытом платье. Его руки скользили по ее талии с привычной наглостью.

Я протиснулась сквозь танцующую толпу к Глебу.

— Глеб, извини, — я дотронулась до его плеча, заставив вздрогнуть. — Ты Диму не видел?

Он медленно обернулся, оценивающе окинув меня взглядом. Его спутница надула губы, явно недовольная вмешательством.

— Вроде нет, — Глеб сделал глоток из бокала, — А ты куда исчезла? Я почувствовала, как по спине пробежали мурашки.

— Просто... плохо стало от выпитого, — соврала я, отводя взгляд. Ладонь непроизвольно прижалась к животу, будто пытаясь унять дрожь.

Глеб внезапно нахмурился, его игривое выражение сменилось на странную серьезность. Он отпустил девушку, слегка отстранив её.

— А сейчас как? — его пальцы неожиданно коснулись моего запястья, проверяя пульс. — Бледная ты какая-то...

— Нормально, — я одернула руку. — Только вот в комнату попасть не могу — охрана не пускает.

Его лицо сразу расслабилось, вернулась привычная усмешка.

— А, это Макс постарался! — Глеб фыркнул, обнимая снова свою спутницу. — После того как парочка "уединилась" в его спальне в прошлый раз, он стал помешан на безопасности.

Моя рука сжалась в кулак.

— И когда я смогу попасть в комнату? — голос прозвучал резче, чем я планировала.

Глеб поднял бровь, явно забавляясь моей реакцией.

— Официально? — он сделал паузу для драматического эффекта. — Только через Максима. Он или сам проводит, или скажет охране.

В глазах потемнело. Я машинально кивнула:

— Понятно. Спасибо.

Мысль о том, чтобы искать Максима после всего, что произошло, вызывала тошноту.

Найти Максима оказалось слишком просто. Он стоял в самом эпицентре вечеринки, окруженный восторженными гостями, как король среди своих подданных. Его уверенная поза, расслабленная улыбка и рука, небрежно обнимающая за талию стройную блондинку в серебристом платье, говорили о том, что он совершенно не страдал после нашей последней встречи.

"Ну конечно, ему даже не пришлось уговаривать эту..."

–с усмешкой на лице подумала я, глядя, как его пальцы играют с прядью её волос.

Собрав всю свою волю в кулак, я подошла ближе.

- Максим, мне нужно с тобой поговорить, - мой голос прозвучал уверенно.

Он медленно повернулся, и я увидела, как его губы растянулись в той самой самодовольной улыбке.

-Слушаю тебя, Оля, - он намеренно сделал ударение на моем имени, будто подчеркивая свою власть надо мной.

- Мне нужно попасть в комнату, но твои охранники не пропускают, - я скрестила руки на груди, чувствуя, как уверенность меня покидает. — Мне нужны мои вещи.

Максим неспешно отошел от блондинки, жестом приказав ей остаться на месте. Он взял мое запястье, притворно нежным жестом отвел в сторону.

- А я уже подумал, ты передумала насчет своего отказа, - его горячее дыхание коснулось уха, когда он наклонился ко мне. - Попроси Диму - пусть он тебя проведет.

- Я не могу его найти! - в моем голосе прозвучало отчаяние, которое я тут же возненавидела себя за него.

Максим пожал плечами, его лицо снова стало холодным и отстраненным.

- Ничем не могу помочь, - бросил он через плечо, уже поворачиваясь к своей компании.

Адреналин ударил в виски. Я сделала последнюю отчаянную попытку.

— Значит, чтобы забрать

свои

вещи, я должна переспать с тобой? — крикнула я так громко, что несколько гостей обернулись.

Эффект был мгновенным. Максим резко обернулся, его глаза вспыхнули яростью. Он шагнул ко мне, заставляя отступить меня дальше от гостей. Максим стремительно закрыл расстояние между нами, схватив меня за плечо.

- Ты играешь с огнем, малышка, - прошипел он так тихо, что услышала только я. Его пальцы впились в мою кожу почти болезненно. -Хочешь публичного скандала? Или тебе просто нравится, когда я тебя трогаю?

Я вырвалась из его хватки, чувствуя, как по щекам разливается жгучий румянец.

- Мне нравится, когда со мной обращаются как с человеком, а не как с твоей собственностью! - мой голос дрожал от ярости и унижения.

Максим окинул меня долгим оценивающим взглядом, взгляд скользнул к губам — стремительно, почти незаметно.

-Пятнадцать минут. И чтобы я больше не видел тебя в этом доме. Затем он резко развернулся и направился к выходу

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Его спина была напряжена, а кулаки сжаты - даже в гневе он выглядел невероятно притягательным. Но сейчас мне было не до этого. Я стояла, дрожа от адреналина, понимая, что только что пересекла черту, последствия которой мне еще предстояло осознать.

Глава 12

Я быстро вбежала в комнату. Нужно отсюда уезжать. Схватив телефон с тумбочки, я зашла в приложение для вызова такси. Тариф показал мне кругленькую сумму, но была готова отдать все свои деньги лишь бы отсюда уехать.

Я начала судорожно собирать свою одежду и косметику, нужно еще переодеться. Хватит с меня сегодня приключений. Я сняла платье и надела свой спортивный костюм. Такси должно приехать в течении 15 минут. Надеюсь я больше не увижу сегодня ни Диму, ни Максима.

Я шла по коридору на цыпочках, как вор, крадущийся в ночи. Сумка в руках казалась непозволительно тяжелой. Каждый шаг отдавался в висках навязчивым стуком:

беги, беги, пока он не пришел

.

Лестница вниз. Приглушенный смех из гостиной. Голоса, музыка, звон бокалов — они праздновали, даже не заметив моего исчезновения.

Так и должно быть

, — подумала я, натягивая капюшон. Ткань скрыла лицо, но не дрожь в пальцах. Еще несколько шагов — и я свободна...

— Уходишь так рано? — сладкий, как отравленный сироп, голос остановил меня у самого выхода.

Лилит.

Она стояла, облокотившись на дверной косяк, в своем алом платье — будто капля крови на фоне белоснежных стен. Губы растянулись в улыбке, но глаза оставались холодными, как лезвие ножа.

Я молча попыталась обойти ее, но ее пальцы впились в мое плечо с силой, от которой кожа тут же вспыхнула жгучим следом.

— Надеюсь, ты наконец поняла, что тебе здесь не место, — прошипела она, и в ее голосе зазвенела ненависть. — Дима даже не заметит твоего отсутствия. Он

мой

. Всегда был и останется!

Я медленно подняла на нее взгляд, неожиданно ощущая странное спокойствие.

— Хорошо, — мой голос прозвучал тихо, но четко. — Мне пора. Такси ждет.

Ее брови дернулись вверх — видимо, она ждала слез, истерик, попыток уцепиться в отчаянии за последние крохи надежды. Но я просто шагнула в ночь, оставив за спиной ее растерянное молчание.

Таксист, пожилой мужчина в кепке, бросил встревоженный взгляд через зеркало:

— Все в порядке, девочка?

Я кивнула, сжимая в кулаке телефон. На экране застыло последнее сообщение от Димы: «Где ты?» Сердце колотилось так сильно, что казалось, вот-вот разорвет грудную клетку. Одним резким движением я заблокировала номер - будто перерезала невидимую нить, все это время связывающую меня с ним.

Откинувшись на кожаном сиденье, я закрыла глаза. Усталость накатила волной - не физическая, а какая-то глубинная, пронизывающая каждую клеточку. Тело будто налилось свинцом, но разум продолжал метаться, как пойманная в ловушку птица.

С трудом разжав пальцы, я набрала Кате: "Я еду домой. Расскажу все позже." Простые слова, за которыми стояла целая вселенная боли. Телефон выскользнул из рук и упал на сиденье, экран погас - окончательно, бесповоротно.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 13

Когда такси остановилось у моего подъезда, я почувствовала себя выброшенной на берег после кораблекрушения. Поднявшись в квартиру, я увидела Катю, взволнованно мечущуюся по комнате.

— Боже, ты в порядке? Что случилось? — она бросилась ко мне и обняла так крепко, что, казалось, выбила остатки воздуха из моих лёгких.

Я молча смотрела на нее, не в силах вымолвить ни слова. В горле стоял ком, а в глазах стояли слезы, которые никак не хотели проливаться.

— Рассказывай, — Катя усадила меня на диван и протянула кружку горячего чая. — Всё рассказывай.

И я рассказала. О Диме, о Максиме, о вечеринке, о Лилит, о побеге. Каждое слово давалось с трудом, словно осколок стекла. Когда я закончила, в комнате повисла тягостная тишина.

— Ты поступила правильно, — наконец сказала Катя. — Ты не должна терпеть такое отношение. Ты достойна большего.

Ее слова были бальзамом для израненной души. Но внутри все равно оставалась пустота. Дима… Почему он так поступил? Максим зачем унизил меня и растоптал.

Катя накрыла меня одеялом, как заботливая нянька, приглушив свет бра до мягкого свечения.

— Ты сейчас уснешь, даже если мне придется петь колыбельные, — заявила она, усаживаясь на краешек кровати. Тебе нужно поспать и пережить этот день.

Я уткнулась лицом в подушку, все еще чувствуя на губах привкус соли от высохших слез. Выключенный телефон лежал на тумбочке. Сон пришел неожиданно быстро, но был беспокойным.

Утреннее солнце пробивалось сквозь жалюзи, рисуя на стене золотые полосы.

Катя зашла в комнату держа в руках чашку моего любимого капучино.

— План на сегодня, — объявила она, щёлкая телефоном. — Шопинг, кино, тонна мороженого. И ни слова о мудаках.

Я попыталась улыбнуться, но лицо будто окаменело. Рука сама потянулась к телефону. Экран вспыхнул, осыпая меня уведомлениями:

17 пропущенных вызова.

15 сообщений.

5 голосовых от неизвестных номеров.

Катя, заметив мое выражение лица, выхватила гаджет:

— Нет-нет-нет, солнышко. Сначала кофе, потом драма. — Она швырнула телефон на диван и вручила мне чашку.

Но уже через час, пока Катя возилась в душе, я тихонько включила телефон. Последнее сообщение заставило дыхание перехватить:

Неизвестный: "Я у твоего дома. Выйди. Д."

Сердце бешено застучало. Я подошла к окну, чуть раздвинув штору. Внизу, под старым кленом, стоял Дима. В помятой рубашке, он нервно теребил зажигалку. На асфальте у его ног валялась горсть окурков.

— Обнаружила вражеского шпиона, — раздался за спиной голос Кати. Она обняла меня за плечи, мокрые волосы капали на халат. — Дай команду —я быстро его прогоню.

Я прижала лоб к холодному стеклу:

— Надо закончить это.

— Тогда я иду с тобой.

— Нет. — Я повернулась, натягивая джинсы. — Это я хочу все сделать сама.

Дима бросился ко мне, как только я вышла в подъезд. Его глаза были воспалены от бессонницы, а в глазах читалась настоящая паника.

— Ты вообще понимаешь, что я пережил?! — он схватил меня за запястье, хватка была болезненной, но я не позволила себе вздрогнуть. — Почему ты не отвечаешь на звонки? Куда ты вообще пропала? Я места себе не находил!

Я вырвала руку, пряча дрожь в карманы кофты. Его прикосновение вызывало отвращение.

— Это я пропала? Это ты бросил меня на той чёртовой вечеринке и ушёл с Лилит. Надеюсь, ты прекрасно провёл время, пока я собирала осколки собственного достоинства, да?

Он замер, словно поражённый электрическим током. Лицо, секунду назад искажённое тревогой, вдруг превратилось в холодную, безжизненную маску.

— У нас с ней ничего не было, — прошептал он, но в его голосе не было уверенности. - Ты все неправильно поняла.

— Ах, да? Тогда почему ты обманул меня, сказав, что она тебе никто? Вы всегда были вместе, Дима. Всегда! И знаешь, откуда я это узнала? — Я усмехнулась, горько и зло. — От твоего братца Максима. В тот самый момент, когда он пытался трахнуть меня на столе. Я выплюнула все это ему в лицо. А где ты был тогда?

Дима окаменел. Его глаза, полные мольбы и отчаяния, расширились от ужаса. Он выглядел так, словно мир вокруг него рухнул в одно мгновение.

— Это… это неправда, — пробормотал он, но его голос звучал слабо и неуверенно. В его глазах я увидела не отрицание, а страх — страх потерять контроль над ситуацией.

Я смотрела на него, и во мне не осталось ничего, кроме презрения. Вся та нежность, все те чувства, что я испытывала к нему, развеялись, как пепел. Я видела перед собой лишь труса и лжеца, готового на все, чтобы сохранить свою безупречную репутацию.

— Правду говорят, что яблоко от яблони недалеко падает, — процедила я сквозь зубы. — Ты и твой братец — одного поля ягоды.

И, не дожидаясь ответа, я отвернулась и вошла в подъезд.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 14

Прошло две мучительные недели, тянувшиеся, как бесконечная серая полоса. Дима исчез из моей жизни так же внезапно, как и появился в ней. Видимо, в его мире все вернулось на круги своя: он и Лилит, любовь и взаимопонимание — идеальная картинка для светской хроники.

Странно, но теперь, когда боль немного притупилась, я понимала - предательство Димы ранило меньше, чем те мерзкие слова Максима. Его циничные слова, словно занозы, засели в памяти, причиняя невыносимую боль. А предательство Димы… это я смогу пережить. Рано или поздно.

Я с головой погрузилась в работу, стараясь заполнить ею каждую секунду, чтобы не оставалось места для грустных мыслей и воспоминаний. Я задерживалась в офисе допоздна, брала дополнительные проекты - лишь бы не оставаться наедине со своими мыслями. Обычно я с нетерпением ждала пятницы, но сегодня… сегодня я совсем не радовалась ей. Впереди — выходные, проведённые в одиночестве, и неизбежный наплыв тоскливых мыслей.

Возвращаясь вечером домой, я погрузилась в мысли о том, как скоротать предстоящие выходные. Катя уехала в рекламный тур на целую неделю. Она порывалась отказаться, не желая оставлять меня одну, но я настояла, убедив её, что это глупости и ей нужно отдохнуть и поработать одновременно. — «Это же просто выходные, я не ребёнок», — убеждала я её, хотя в глубине души уже скучала по её болтовне, по её поддержке.

Я решила набрать подруге.

— Алло, привет, Катя, как твои дела?

— Приветик! — весело ответила она. — Нас поселили в шикарной пятизвёздочной гостинице! Здесь бассейн, спа, ресторан с панорамным видом…Здесь прямо курорт!

— Круто, и что вы там будете делать?

— Сейчас иду ужинать с девчонками из команды, завтра съёмки, потом ещё куча мероприятий… — Она замолчала на секунду. — А у тебя как?

— Да вот иду с работы. Думаю, чем занять выходные.

Катя тут же просекла моё настроение.

— Ты опять грустишь по Диме или по его братцу? — с интересом спросила Катя.

— Да нет, конечно, — почти уверенно ответила я.

— Оль, ну не кисни, — Катя говорила быстро, уже отвлекаясь. — Погуляй в парке, зайди в то кафе, что тебе нравится… Слушай, мне правда пора, девочки уже ждут!

— Хорошо, пока, хорошо отдыхай! — Катя положила трубку, а я продолжила свой путь домой.

У подъезда мое внимание привлек черный Range Rover последней модели, чужеродный пятном среди скромных машин нашего двора. Когда я проходила мимо, дверь бесшумно открылась, и из машины вышел Максим. Он был одет в черную рубашку, облегающую его широкие плечи, и идеально сидящие брюки. Но что действительно бросилось в глаза - это тени под его обычно холодными, как лед, глазами.

-Привет, Оля, - его голос звучал хрипло, будто он не спал несколько ночей.

Я замерла, ключи в руке невольно сжались. -Что ты здесь делаешь? - спросила я, стараясь, чтобы голос не дрогнул.

- Нам нужно поговорить. Садись. Он кивнул в сторону роскошного салона.

- Нам не о чем говорить, - резко ответила я, ускоряя шаг. Его шаги зазвучали сзади.

- Тогда пойдем к тебе, - заявил он так, будто это было самым естественным предложением в мире.

Я резко развернулась к нему: -Ты с ума сошел? Уходи, или я вызову полицию!

Его губы растянулись в той самой ухмылке, от которой у меня по спине побежали мурашки.

— Я пришел с миром. Мне нужна твоя помощь, — повторил он, словно заученную фразу.

Мой смех прозвучал резко и истерично в ночной тишине.

— Ты? Просишь о помощи? У меня? У тебя, у которого есть всё? Неужели ты накопил ещё больше денег, чтобы попытаться меня купить?

Его лицо вдруг стало серьёзным, даже осунувшимся. Исчезла привычная самоуверенность, осталась лишь какая-то внутренняя боль.

— Дима больше не разговаривает со мной. Считает, что я предал его, пытаясь соблазнить тебя, — сказал он так, словно это было самое страшное преступление, которое он мог совершить.

— Разве это неправда? — я скрестила руки на груди, чувствуя, как предательски учащается пульс. Внутри меня боролись гнев, обида и какое-то странное любопытство.

Он провёл рукой по лицу, и в этом жесте было что-то непривычно уязвимое.

— Я вёл себя как последний подонок, признаю. Но ты должна понять… Дима всегда… — его голос дрогнул, и я увидела, как он сжал кулаки. — Он получает всё, что захочет, а потом бросает, когда ему надоедает. У него есть Лилит.

— Меня больше не волнуют Дима и его Лилит, — холодно ответила я, хотя где-то глубоко внутри эти слова всё ещё жгли и вызывали неприятное чувство горечи. Горечи от того, что меня использовали, обманули и выбросили, как ненужную вещь.

Максим подошёл ближе, нарушая моё личное пространство, и я почувствовала щекочущий запах его дорогого парфюма с нотками сандала.

— Я не хотел втягивать тебя в это, но… Дима подписал контракт с конкурентами. Если он уйдет — компания потеряет ключевые проекты. Отец... — голос Максима дрогнул, — он после инсульта. Еще один удар — и...

Он словно умолял меня понять, что на кону не только его благополучие, но и жизнь его отца.

Его пальцы вдруг сжали мое запястье — не грубо, а скорее отчаянно. В его взгляде читалась мольба, в которой я невольно узнала что-то настоящее.

— Только ты можешь поговорить с ним. Он послушает тебя, — прошептал он, приблизив своё лицо к моему. Я чувствовала его горячее дыхание на своей коже, и от этого прикосновения во мне всколыхнулось что-то давно забытое, что-то опасное и запретное.

Я попыталась вырваться, но его хватка была крепкой. Он не отпускал меня, словно боялся, что я исчезну, как мираж.

— Почему я должна тебе помогать? — выплюнула я, глядя ему прямо в глаза. — После всего, что ты сделал? После того, как ты пытался меня унизить, после того, как предлагал мне деньги за ночь? Думаешь, я так просто это забуду?

Его глаза вспыхнули не то яростью, не то отчаянием.

— Потому что, если он уйдёт, всё рухнет! — прорычал он сквозь зубы. Затем его голос внезапно стал тише, и в нём прозвучала ледяная угроза: — И потому что у меня есть кое-что о твоей драгоценной Кате, что ей точно не понравится, если об этом станет известно широкой публике.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

У меня перехватило дыхание от ужаса. Я инстинктивно отпрянула от него, чувствуя, как земля уходит у меня из-под ног.

— Что? — прошептала я, с трудом выговаривая слова.

Он достал из кармана телефон и протянул его мне. На экране — Катя в компрометирующей позе с каким-то пожилым мужчиной, которого я сразу узнала — это был известный женатый политик.

— Есть ещё кое-что, — зловеще прошептал Максим. — Много чего. Или мы поговорим по-хорошему, и ты уговоришь Диму остаться в компании, или завтра это увидит весь интернет. И Катя вместе с этим сгорит в пламени общественного осуждения.

Я почувствовала, как подкашиваются ноги, и меня охватывает ледяной ужас. Не за себя, а за Катю. За мою подругу, которую я люблю и ценю больше всего на свете.

— Ты… ты мерзавец, — прошептала я, глядя на него с ненавистью.

В ту же секунду Макс, словно воспользовавшись моей слабостью, схватил меня и впился в мои губы страстным поцелуем. Его поцелуй был стремительным и жадным, словно он пытался утолить мучившую его долгое время жажду. Его губы обрушились на меня, как штормовой ветер — стремительные, жадные, не оставляющие шанса на сопротивление. Я вскрикнула ему в рот, но звук потерялся где-то между нашими телами, поглощённый его напором. Его пальцы впились в мои волосы, откидывая мою голову назад, а другая рука обхватила меня за талию так крепко, что шелк блузки зашуршал от натяжения. Вся моя ненависть к нему, весь мой гнев мгновенно смешались со страхом, смятением и… чем-то еще, чего я не хотела признавать.

— Думаешь, я забыл, как ты пахнешь? — прошептал он между поцелуями, его голос звучал хрипло, почти по-звериному, пропитанный желанием. — Эти духи… дешёвые, цветочные… сводят меня с ума.

Я попыталась оттолкнуть его, но ладони уперлись в твёрдую грудь под тонкой тканью рубашки. Его сердце билось так же бешено, как моё.

— Отпусти... — я вырвалась, но он тут же прижал меня к холодной стене подъезда.

— Ни за что. — Его зубы слегка задели мою нижнюю губу, заставив вздрогнуть. —

Его колено раздвинуло мои ноги, и я почувствовала тепло его тела сквозь тонкую ткань юбки. В голове зашумело, кровь ударила в виски. Это было неправильно. Оскорбительно.

И всё же...

Мои пальцы сами сжали его волосы, втягивая глубже в поцелуй. Он застонал, и этот звук — низкий, похожий на рычание — пробежал по моей коже мурашками.

— Ненавижу тебя, — прошептала я, кусая его губу.

Он рассмеялся прямо в мои губы:

— Ври.

Его ладонь скользнула под подол моего юбки, обжигая кожу. В этот момент где-то вдалеке хлопнула дверь, и мы разом замерли.

Максим медленно отстранился, его глаза горели в темноте.

— Завтра. В семь. — Он провёл большим пальцем по моей опухшей от поцелуев губе. — Иначе Кате конец.

И исчез в темноте, оставив меня дрожать у стены с путаницей в голове и огнём внизу живота.

Глава 15

Я стояла, прислонившись спиной к холодной стене подъезда, и пыталась перевести дыхание. Губы горели, как от ожога, а внизу живота всё ещё пульсировало предательское желание, смешанное с отвращением.

Что, чёрт возьми, только что произошло? Как я могла позволить ему…

Пальцы сами потянулись к распухшей губе, на которой остался след от его зубов. Вкус крови и его дорогих духов смешался у меня во рту, вызывая приступ тошноты.

Катя…

Мысль о подруге пронзила меня, как ледяной клинок. Я бросилась к лифту, судорожно набирая её номер. Гудки тянулись бесконечно долго, заставляя моё сердце биться всё быстрее.

— Алло? — её голос звучал сонно.

— Катя, ты… ты в порядке? — слова вырывались прерывисто, словно застревали в горле.

— Оля? Что случилось? Ты пьяна? — в её голосе послышалось беспокойство.

Я закусила губу, сдерживая рвущиеся наружу рыдания.

— Нет… просто… проверяю. Как ужин?

— Да всё нормально, — она зевнула. — Завтра съёмки. Ты уверена, что у тебя всё в порядке?

Она не знает. Пока не знает. Но я должна защитить её любой ценой.

— Да, да, всё хорошо. Спи.

Я бросила телефон в сумку, чувствуя, как к глазам подступают слёзы. Лифт довёз меня до нужного этажа, но ноги отказывались идти. Я боялась зайти в свою квартиру, боялась остаться наедине со своими мыслями.

Что я наделала? Что мне теперь делать?

Дверь квартиры захлопнулась за моей спиной слишком громко, эхом отразившись от стен. Я рухнула на диван, зарывшись лицом в подушки, пытаясь заглушить отчаяние.

Он шантажирует меня. Использует Катю как разменную монету. А я… я ответила на его поцелуй.

В зеркале в ванной я увидела своё перекошенное лицо — растрёпанные волосы, размазанную тушь, красные опухшие губы. Я яростно принялась смывать с себя следы Максима, но его прикосновения словно въелись под кожу, отравляя меня изнутри.

Телефон завибрировал. Неизвестный номер.

«Я заеду за тобой в 19:00, встреча в ресторане «Берег» - М.

Я швырнула телефон на кровать, но через секунду уже подняла его и дрожащими пальцами напечатала сообщение Диме:

«Нам нужно поговорить. Срочно.»

Ответ пришёл мгновенно:

«Я знаю. Жду завтра.»

Я замерла, словно меня окатили ледяной водой. Что он ему сказал? Какую ложь он ему наговорил?

Они говорили обо мне? Сговорились против меня?

Ночь тянулась мучительно долго. Я металась в постели, не находя себе места, разрываясь от противоречивых чувств. Ненависти к Максиму, страха за Катю и странного, гнетущего чувства вины перед Димой.

А ещё…

Я закрыла глаза, чувствуя, как по спине пробегают мурашки при воспоминании о его губах на моих. В памяти всплывали все детали этого поцелуя: его напор, его хватка, его запах. И несмотря на отвращение и страх, где-то глубоко внутри я чувствовала что-то, что заставляло моё сердце биться быстрее.

Это была ошибка. Огромная ошибка. Самая большая ошибка в моей жизни.

Но самой страшной мыслью, терзавшей меня всю ночь, было то, что часть меня уже ждала завтрашней встречи.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 16

Утро встретило меня тяжёлым свинцовым небом, отражавшимся в моём настроении. Я встала с кровати разбитая и уставшая, словно и не спала вовсе. В зеркале по-прежнему отражалась незнакомка с красными воспалёнными глазами.

Я заварила крепкий кофе, пытаясь хоть немного взбодриться, но в голове навязчиво крутились вчерашние события, как заезженная пластинка. Максим, Катя, Дима… Все смешалось в клубок, который я не знала, как распутать.

Весь день я провела в тревожном ожидании, словно приговорённая к казни.

Что мне сказать Диме чтобы он остался в компании и почему он вообще должен был меня слушать.

Я несколько раз переодевалась, пытаясь подобрать наряд, который одновременно выглядел бы собранным и неприступным. В итоге я остановилась на строгом черном платье-футляре и туфлях на высоком каблуке.

В 18:55 я уже стояла у подъезда, ожидая Максима. Чёрный внедорожник появился ровно в назначенное время. Он вышел из машины, одетый в безупречный костюм, и посмотрел на меня с непроницаемым выражением лица. Он подошел открыть мне дверь в машину. Его рука скользнула по моей спине, заставляя содрогнуться.

— Ты выглядишь потрясающе.

Я отстранилась, чувствуя, как предательский румянец заливает щеки.

— Хватит игр. Я здесь только ради Кати. Он рассмеялся, будто я сказала что-то смешное.

Я сглотнула комок в горле и молча села в машину. В салоне пахло его дорогим парфюмом, вызывая во мне противоречивые чувства.

— Зачем ты это делаешь? Зачем шантажируешь меня? — спросила я прямо, не желая тратить время на пустые разговоры.

Максим посмотрел на меня с лёгкой усмешкой.

— Ты же знаешь, что Дима упрямый. С ним невозможно договориться по-хорошему.

— Но Катя здесь причём?

— Ты ведь не хочешь, чтобы её карьера и репутация были разрушены?

Я сжала кулаки. Он играл моими чувствами, как марионеткой.

— Ты получишь то, что хочешь. Я поговорю с Димой. Но если ты хоть пальцем тронешь Катю, я тебя уничтожу, — прошипела я сквозь зубы.

В его глазах мелькнуло удивление, но он тут же взял себя в руки и рассмеялся.

— Какая же ты смешная, когда злишься.

Он завел машину и выехали со двора.

— Что ты ему скажешь? Как убедишь его остаться?

Я пожала плечами, не желая делиться своими мыслями.

— Это не твоё дело.

— Ошибаешься. Это напрямую касается меня. И я уверен, что ты придумаешь что-нибудь гениальное. Ты ведь такая находчивая, когда тебе что-то нужно.

Максим остановился у входа в ресторан, жестом приказывая мне выйти. Его взгляд был холодным и оценивающим.

— Я буду ждать тебя здесь, — сказал он, поворачивая меня к себе лицом. — Думаю, Дима не обрадуется моему присутствию. Надеюсь, ты справишься с поставленной задачей. И помни о последствиях.

Я кивнула, стараясь не показывать свой страх. Он знал, как играть на моих слабостях, и я не могла позволить ему увидеть, насколько я сломлена.

Внутри ресторана стояла тягучая тишина. В том крыле, где нас ждал столик, не было ни одного посетителя. За столом сидел Дима.

Я подошла к нему, чувствуя, как дрожат мои коленки. Он увидел меня и тут же встал со стула.

— Оля, я так рад тебя видеть, — сказал он с натянутой улыбкой. Он попытался обнять меня, но я отстранилась, не позволяя ему прикоснуться ко мне.

Его лицо… Боже, его лицо. Бледное, осунувшееся, с тёмными кругами под глазами. Он выглядел так, будто не спал несколько ночей. Но больше всего меня поразили его глаза — пустые, словно выжженные. В них не было и следа прежней теплоты и нежности, лишь боль и разочарование.

— Привет, Дима, — ответила я, стараясь, чтобы мой голос звучал ровно и спокойно. Садясь за стол, я старалась не смотреть ему в глаза, боясь выдать себя.

— Оля, я так рад тебя видеть. Ты прекрасно выглядишь, — повторил он, словно заученную фразу.

—Что с тобой случилось? Почему ты хочешь уйти из компании?

— Оля, не делай вид, что тебе есть до этого дело. Ты просто выполняешь поручение моего брата.

«Знал бы ты, Дима, как мне на самом деле нужно знать правду», — подумала я. На кону стояла репутация моей подруги, и я должна была сделать всё, чтобы её спасти.

— Я просто переживаю за тебя, — соврала я, глядя ему в глаза. — Ты всегда любил свою работу. Зачем тебе бросать всё это?

— Я устал быть в тени своего брата, — признался он, отворачиваясь от меня. — Он всегда опережает меня в карьере, всегда получает всё, что хочет. А то, что он пытался заполучить тебя у меня за спиной, стало последней каплей.

— Дима, это неправда, — попыталась я оправдаться, продолжая придерживаться заранее придуманной лжи. — Я просто хотела причинить тебе боль из-за того, как ты со мной поступил. Максим не приставал ко мне, он наоборот хотел успокоить и отрезвить меня, потому что я перебрала на вечеринке.

— Ты лжёшь, Оля, я же вижу, — покачал головой Дима, глядя на меня с грустью. — Ты бы не смогла меня тогда обмануть. Я знаю, как ты на самом деле ко мне относишься.

Я сжала руки под столом, чувствуя, как ногти впиваются в ладони.

— Я была пьяна и зла на тебя, — голос дрогнул, но я продолжила. — Ты бросил меня ради Лилит, помнишь?

Дима откинулся на спинку стула, будто я ударила его.

— Лилит... — он провел рукой по лицу. — Это была ошибка.

— Как и мой поступок, — я наклонилась вперед, ловя его взгляд. — Максим действительно пытался меня успокоить. А я... я просто хотела сделать тебе больнее. Макс сказал, что твой отец болен и твой уход может его погубить. Не делай этого, прошу тебя. Иначе я буду винить себя всю жизнь.

Тишина между нами стала густой, как смола. Дима откинулся на спинку стула, его пальцы нервно сжимали хрустальный бокал.

— Ты действительно думаешь, я поверю, что Макс просто "успокаивал" тебя? — его голос звучал хрипло. — Я видел, как он смотрит на тебя.

Я резко вдохнула, чувствуя, как предательский румянец заливает щеки.

— Это было...

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Не надо, — он резко поднял руку. — Давай без лжи. Хотя бы здесь.

За окном начал накрапывать дождь, капли стучали по стеклу, как метроном, отсчитывающий время до развязки.

— Хорошо, — я сжала кулаки под столом. — Да, между мной и Максимом что-то было. Но это не то, что ты думаешь.

Дима замер, его глаза расширились.

— Он шантажирует меня, — прошептала я, наклоняясь ближе. — У него компромат на Катю.

Тень пробежала по его лицу.

Шаги за моей спиной заставили нас обоих замолчать. Максим стоял в двух метрах от меня, его лицо было каменным, словно высеченным из гранита.

— Разговор окончен, — произнес он ледяным тоном, и от этого холода мне стало не по себе.

Дима, словно очнувшись, перевел взгляд на брата. В его глазах читалась смесь злости и разочарования.

— Максим, что за игру ты затеял? — процедил он сквозь зубы.

— Дима, успокойся, — ответил тот, сохраняя невозмутимый вид.

— Отвали от Оли, — рявкнул Дима, игнорируя его слова. — Я вернусь в компанию ради отца. Но сделай так, чтобы мы с тобой там не встретились, — пригрозил он, прежде чем резко развернуться и выйти из ресторана, оставив нас вдвоём.

Максим медленно подошёл ко мне, его глаза горели тёмным огнём. Я поежилась, чувствуя, как по коже бегут мурашки. Он словно хищник, готовый напасть на свою жертву.

— Ты нарушила правила, — прошептал он, и его дыхание обожгло мою шею. — Теперь Катя заплатит за это.

— Но Дима же вернётся в компанию! Я сделала всё, о чём ты просил! — простонала я, чувствуя, как на глаза наворачиваются слёзы отчаяния.

— Ты рассказала ему о нашей, так сказать, договорённости, — усмехнулся Максим, — а теперь весь компромат на твою драгоценную подругу попадёт в сеть. Наслаждайся её позором, Оля.

— Нет, Максим, умоляю… — взмолилась я, хватая его за запястья. — Я сделаю всё, что ты скажешь. Только оставь её в покое, пожалуйста!

Он замер, словно обдумывая мое предложение, его взгляд изучал меня, как хищник, приценивающийся к своей добыче. Затем внезапно его лицо расплылось в медленной, хищной улыбке. В его глазах отражались только похоть и алчность.

— Хорошо, — протянул он тягуче, словно пробуя слова на вкус. — Ты станешь моей любовницей, Оля. Ты будешь делать всё, что я скажу, и когда я скажу. Каждую мою прихоть. Каждую мою фантазию. И если ты хоть раз ослушаешься, Катя поплатится. Поняла?

Я оцепенела, не веря своим ушам. Он хочет, чтобы я стала его любовницей? Чтобы я спала с ним по его прихоти? От одной этой мысли меня бросало в дрожь.

— И как долго это будет продолжаться? — дрожащим голосом спросила я, стараясь скрыть отвращение.

— Пока ты мне не надоешь, — скучающим тоном ответил Максим, словно речь шла о покупке новой машины, а не о моей жизни. — Я же говорил, что у каждого есть своя цена, и всё можно купить, — властно добавил он, садясь напротив меня на стул и прожигая взглядом. — Так что ты решила?

— Мне нужно время, чтобы подумать, — сказала я, чувствуя, как внутри меня нарастает паника.

— Время? — он резко рассмеялся, и звук этот был похож на скрежет металла. — Ты думаешь, у тебя есть роскошь размышлять?

Он встал со стула, заставив меня инстинктивно отпрянуть. Но он не подошёл ближе — просто стоял, засунув руки в карманы дорогих брюк, наблюдая, как я медленно разваливаюсь на части.

— Ты уже сделала свой выбор, Оля. Ты просто не хочешь в этом признаться.

Я сжала кулаки, ощущая, как ногти впиваются в ладони. Боль помогала не расплакаться.

— Пока не надоешь — это что, навсегда? — голос сорвался на шёпот.

Максим усмехнулся.

— Это ровно настолько, насколько ты будешь… полезна. — Он намеренно сделал паузу, давая мне понять двусмысленность этого слова. — Но если хочешь конкретики — пару месяцев

Я представила, как его руки скользят по моей коже, как его губы шепчут гадости на ухо, как он будет владеть мной, словно вещью…

Желудок сжался в комок.

— А если я откажусь?

Его лицо исказила гримаса раздражения.

— Тогда сегодня же вечером весь интернет будет обсуждать интимные фото Кати

.

А завтра её уволят с работы. Послезавтра её бросит парень. Через неделю она попадёт в психушку. И всё это — благодаря тебе.

Он подошёл вплотную, и я почувствовала запах его дорогого парфюма — удушливый, как яд.

— Так что, Оля?

Я закрыла глаза.

И кивнула.

Он наблюдал, как я киваю, и в его глазах вспыхнуло что-то вроде триумфа. Максим медленно провел пальцем по моей щеке, оставляя за собой ледяной след.

— Отлично, — промурлыкал Максим, и в его голосе звучало неприкрытое торжество. — А теперь поедем домой.

Он взял меня за руку и повел к выходу из ресторана. Я шла как автомат, не чувствуя ни земли под ногами, ни дождя, хлеставшего по лицу.

Я обернулась и посмотрела на здание, где только что подписала себе приговор. В голове билась только одна мысль: «Что я наделала?»

Глава 17

Дождь хлестал по стеклам черного внедорожника Range Rover, превращая город в размытое пятно. Я сидела, прижавшись к дверце, стараясь занять как можно меньше места. Максим молчал, лишь изредка бросая на меня оценивающие взгляды. Его пальцы неторопливо барабанили по кожаному рулю, будто отбивая такт моему унижению.

— Расслабься, — наконец произнес он, не поворачивая головы. — Ты сделала правильный выбор.

Я не ответила. Вместо этого сжала кулаки так, что ногти впились в ладони. Боль была слабым, но единственным напоминанием — я еще жива. Я еще чувствую.

Машина остановилась перед высотным домом с зеркальными окнами, отражающими холодный свет города. Максим вышел первым, даже не взглянув на меня, словно был уверен, что я последую за ним как привязанная.

Когда я вошла в подъезд с парковки, меня охватил озноб. Меня начало трясти, как будто я провалилась в ледяную воду.

— Что с тобой? — спросил Максим, бросив на меня мимолетный взгляд.

— Мне холодно, — это всё, что я смогла выдавить из себя дрожащим голосом.

Максим подошёл и коснулся моей руки. — Ты вся дрожишь. Когда ты успела так замёрзнуть? — прорычал он, словно это была моя вина.

Лифт поднимался слишком быстро, отсчитывая секунды до неизбежного. В ушах звенело, сердце колотилось где-то в горле, готовое вырваться наружу. Дверь в пентхаус бесшумно открылась, впуская нас в просторный холодный интерьер — все оттенки черного, белого и хрома, словно воплощение его души. Ничего лишнего, никаких намеков на уют или тепло. Как будто здесь никогда никто не жил.

— Раздевайся. Он бросил это через плечо, расстегивая манжеты.

Максим резко развернулся и исчез в глубине квартиры. Я осталась стоять, обхватив себя за плечи, наблюдая, как мурашки бегут по моим голым рукам. Через минуту он вернулся с толстым махровым халатом.

- На, - бросил он, накидывая ткань на мои плечи. - Не смей болеть. Ты мне нужна в другом состоянии.

Халат пах дорогим кедром и чем-то чужим - вероятно, его запахом. Тепло медленно проникало в тело, но внутренний холод никуда не девался. Я машинально потянулась за застежкой платья, но пальцы не слушались - они дрожали и скользили по ткани.

Максим закатил глаза с театральным раздражением. - Боже, дай мне силы, - проворчал он, резко шагнув вперед. Его пальцы ловко расстегнули молнию на моей спине. - Даже раздеться нормально не можешь.

Платье соскользнуло на пол, оставив меня в одном белье. Воздух снова обжег кожу, но теперь уже по-другому - от стыда и унижения. Максим окинул меня оценивающим взглядом, его рука коснулась моего живота. Его пальцы скользнули по моей коже, обжигая, как раскаленный металл. Я затаила дыхание, чувствуя, как под его прикосновением мурашки пробегают по животу. В глазах Максима читалось желание, но это было не то желание, о котором мечтают девушки. Он смотрел на меня похотливо, жаждая власти и унижения, словно я была не живым человеком, а бездушной игрушкой, предназначенной для его развлечений.

- Ты вся дрожишь,- прошептал он, приближая губы к моей шее. - Но это не от страха, не так ли?

Я закрыла глаза, пытаясь отгородиться от этого, но мое тело предательски реагировало на каждое прикосновение. Его ладонь скользнула ниже, к кружевному краю белья, и я невольно вдохнула глубже.

-Максим... - мой голос звучал чужим, прерывистым.

Он замер, наслаждаясь моментом, его пальцы впились в мои бёдра, оставляя следы. Внезапно он резко отстранился, оставив меня стоять дрожащей и сбитой с толку.

Он резко отвел ладонь и жестом указал на дверь спальни.

—

Иди. Прими душ, согрейся.

Его тон не оставлял места для возражений. Я шагнула вперед, стараясь идти уверенно, но колени подкашивались. За спиной раздался его голос:

—

И, Оля?

Я обернулась.

Он стоял, засунув руки в карманы, с легкой усмешкой.

—

Не вздумай запереться. Дверь останется открытой.

Под струями почти кипящей воды я наконец позволила себе тихий, бессильный стон. Слезы смешались с водой и исчезли в сливе.

Я оттягивала момент настолько долго, насколько могла, позволяя горячей воде обжигать кожу, словно смывая с себя грязь этого мира. Я ждала, что в любой момент Макс ворвется ко мне в ванную, нарушив хрупкое уединение. Но он этого не делал.

С каждым мгновением отсрочка становилась всё мучительнее. Осознание того, что рано или поздно мне придётся выйти из этой ванной, было невыносимым. Наконец, собрав остатки сил, я выключила воду, вытерлась насухо и надела халат, потуже затянув пояс, словно пытаясь хоть как-то защититься от надвигающейся бури.

Глубоко вздохнув, я вышла в спальню. Макс сидел на кровати в полумраке и работал за ноутбуком, не обращая на меня никакого внимания. Его лицо, освещённое экраном, казалось непроницаемым. Он был сосредоточен на работе, словно меня здесь и не было. Этот равнодушный взгляд пугал меня даже больше, чем его похотливые взгляды.

—

Садись

,

— бросил он, не глядя, жестом указав на кресло у окна.

Я замерла у порога, ожидая подвоха. Но в комнате царила почти деловая атмосфера — только тихий щелчок клавиш и мерцание экрана.

—

Я сказал — садись

,

— повторил он резче, на этот раз подняв на меня взгляд. В его глазах не было того хищного блеска, что час назад — только холодная сосредоточенность.

Я осторожно опустилась в кресло. За окном ночной город сверкал тысячами огней, дождь продолжал лить

.

—

Ты думала, я сразу наброшусь на тебя?

— внезапно спросил он, закрывая ноутбук.

Мои пальцы вцепились в подлокотники.

—

Я... не знала, чего ожидать

,

— честно ответила я.

Максим медленно встал и подошёл к мини-бару. Лёд зазвенел в стакане.

—

Я не насильник, Оля

,

— произнёс он, наливая виски.

—

Ты сама согласилась.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Он протянул стакан мне.

—

Пей. Ты всё ещё дрожишь

.

Я взяла стакан, наши пальцы на мгновение соприкоснулись. Его рука была сухой и тёплой.

—

А теперь спи

, —

приказал он, направляясь к двери.

Дверь закрылась за ним с мягким щелчком.

Я сидела, сжимая стакан, не понимая этой игры.

Стакан в моих руках все еще был полон. Я поставила его на стол, не притронувшись. Алкоголь в моем состоянии был последним, что мне нужно.

Комната казалась слишком большой, слишком пустой без его присутствия. Я подошла к окну, прижалась лбом к холодному стеклу.

Мой взгляд упал на ноутбук, оставленный Максимом на кровати.

Забыл? Или проверка?

Я медленно провела пальцами по крышке, ощущая тепло от процессора. Один щелчок — и я могла бы узнать что-то полезное. Но Максим не из тех, кто оставляет важное без пароля.

Внезапно дверь распахнулась.

—

Не советую

,

— раздался его голос.

Я резко отдернула руку, как обожженная.

Максим стоял на пороге, в расстёгнутой рубашкой.

—

Я просто...

—

Знаю, что 'просто'

,

— он вошел, оставив дверь открытой.

Макс подошёл ко мне, его движения были плавными и неуловимыми, как у пантеры, подкрадывающейся к добыче. Его рука легла мне на талию, обжигая кожу сквозь ткань халата.

— Ты слишком любопытная, Оля, — прошептал он, его голос был хриплым и низким, как рык хищника.

После этих слов он поцеловал меня. Это был не нежный, успокаивающий поцелуй, а властный, требовательный, лишающий воли. Я невольно застонала ему в губы, не в силах сопротивляться. Его вторая рука зарылась в мои волосы, сжимая их с такой силой, что я почувствовала боль

Я чувствовала, как теряю контроль над собственным телом — руки сами потянулись к его плечам, пальцы вцепились в дорогую ткань рубашки.

— Чёрт, ты такая сладкая для меня, малышка, — прошептал Макс, отстраняясь на мгновение, чтобы перевести дыхание. Его глаза горели ненасытным огнём желания, и я поняла, что моя игра в отсрочку окончена.

—

Макс...

— мой голос прозвучал чужим, прерывистым, но он только глубже впился пальцами в мои волосы, запрокидывая голову.

Его зубы коснулись шеи, и я вздрогнула, чувствуя, как по спине пробежали мурашки.

Я закрыла глаза, пытаясь собрать мысли воедино. Его руки скользили по моему телу, словно изучая каждую линию, каждый изгиб.

—

Остановись...

— прошептала я, но даже сама не верила в эти слова.

Максим отстранился, его глаза сверкали в полумраке.

—

Не ври мне.

Он резко притянул меня к себе, и я почувствовала, как его сердце бьется так же часто, как мое.

— Ты хочешь этого так же сильно, как и я, — прошептал он, и в его голосе не было ни вопроса, ни сомнения, только уверенность в собственной власти.

Его слова повисли в воздухе, горячие и тяжелые, как летний гром. Я чувствовала, как его ладонь скользит по моей спине, заставляя кожу гореть под халатом.

—

Ты ошибаешься

, — выдохнула я, но голос предательски дрогнул, когда его пальцы нашли чувствительное место у основания шеи.

Максим рассмеялся — низко, глухо, будто знал какой-то секрет, недоступный мне.

—

Лжешь

,

— прошептал он, приближая губы к моему уху. —

Твое тело говорит правду.

Его зубы слегка сжали мочку уха, и я невольно вскрикнула, чувствуя, как волна тепла разливается по всему телу.

—

Посмотри на меня

,

— приказал он.

Я подняла глаза и увидела в его взгляде не только голод, не только похоть, но и что-то ещё, чего я не могла понять. Это была какая-то мрачная одержимость, какое-то болезненное влечение, пугающее своей глубиной.

Макс развязал узел моего халата, и он скользнул на пол, образовав лужицу у моих ног. Я стояла перед ним в одном черном кружевном нижнем белье, чувствуя себя предельно уязвимой и обнаженной не только физически, но и душевно.

— Ты прекрасна, — прошептал Макс, и в его голосе звучало искреннее восхищение.

Он начал целовать мою шею, плечи, оставляя влажные следы на коже. Расстегнул бюстгальтер, и ткань упала к моим ногам, открывая его взгляду мою грудь.

Вопреки здравому смыслу, вопреки отвращению, вопреки страху, я обняла его за плечи и начала таять под его ласками. Его прикосновения вызывали волну неконтролируемых чувств, пробуждая во мне желание, которое я так отчаянно пыталась подавить. Я ненавидела себя за эту слабость, но не могла сопротивляться. Его власть над моим телом была абсолютной.

Макс толкнул меня на кровать, и я оказалась в плену мягких простыней. Он навис надо мной, его взгляд был полон жадности. Поцелуи стали настойчивее и требовательнее, словно он хотел исцеловать каждый сантиметр моей кожи. Его рука скользнула мне под трусики, касаясь самого сокровенного.

— Ты такая мокрая, — прошептал он мне на ухо, его дыхание обжигало кожу.

Его слова вызвали во мне еще большую волну возбуждения. Я почувствовала, как внутри меня все затрепетало, словно я теряла контроль над своим телом и чувствами.

Я сама не ожидала от себя такого, но стянула с Макса рубашку, ощущая под пальцами упругость его накачанного пресса. Каждое прикосновение, каждый вздох, казалось, подпитывали этот странный пожар внутри меня. Макс, немедля ни секунды, стянул с меня последнюю преграду в виде трусиков, и я лежала перед ним абсолютно беззащитная, испытывая одновременно страх и невероятное желание. И с ужасом для себя я поняла: я хотела его.

Его пальцы дрожали, расстёгивая ремень. Брюки соскользнули на пол, и я замерла, увидев его возбуждение.

Больше, чем у Димы

— мысль пронеслась, как искра, и тут же сгорела в волне жара. Стыдливо прикусив губу, я почувствовала, как тело само тянется к нему, предательски отзываясь на его ласки.

Грубоватые ладони, горячее дыхание на шее, и вдруг. В этот момент я почувствовала, как он вошёл в меня, и это было больно. Я вскрикнула, но он тут же прижался губами к моим губам, заглушая мой стон.

— Оля, ты такая… узкая, — его шёпот обжёг сильнее, чем стремительный толчок, которым он вошёл.

Максим двигался медленно, внимательно следя за моей реакцией. Когда его пальцы коснулись самого чувствительного места, я вздрогнула — никто раньше не делал так.

Я вскрикнула, цепляясь за его плечи. Боль, смешанная с нарастающим удовольствием, заставила меня сжаться вокруг него. Максим не торопился: его движения были глубже, но осторожны, будто давали мне время не просто привыкнуть — а запомнить каждый момент.

— Да, малышка, — его голос звучал хрипло, — покажи, как тебе хорошо.

Ритм ускорился. Клитор пульсировал под его касаниями, живот сжало от спазма.

— Кончай, — приказал он, и я послушалась.

Мир взорвался каскадом спазмов.

Оргазм накрыл с головой, как тёплая волна, выгибая спину и вырывая из горла стон. Мои ноги дрожали, в висках стучало, а потом мир сузился до белого света за веками и его рук, державших меня так крепко, будто боялись, что я рассыплюсь.

Макс сделал еще несколько толчков, глухих и сильных, и со стоном кончил мне на живот, обжигая кожу своей спермой.

Макс, тяжело дыша, опустился рядом со мной на подушку, его кожа блестела от пота. Он не отпускал меня, продолжая прижимать к себе, словно боялся, что я исчезну. Он провёл пальцами по моим волосам, пытаясь успокоить.

— Ты… — начал он, но запнулся, словно не зная, что сказать.

Я отвернулась, пытаясь скрыть от него свои эмоции. Внутри меня бушевала буря. Я испытывала отвращение к себе, к нему, к этой ситуации. Я даже не знала, что чувствую. Внутри была пустота, смешанная с усталостью.

— Я могу уехать домой? — спросила я, глядя в потолок и пытаясь сдержать слезы. Мне хотелось просто исчезнуть, вернуться к своей прежней жизни, как будто ничего этого не было.

Макс резко вскочил с кровати, его спокойный взгляд сменился чем-то похожим на гнев.

— Ты не в моём рабстве, Оля, — холодно произнёс он, и от его недавней нежности не осталось и следа. — Если не хочешь оставаться, можешь ехать к себе.

В его словах не было ни сожаления, ни сочувствия, только безразличие. Как будто я была всего лишь вещью, с которой он наигрался.

Я встала с кровати, дрожащими руками собрала своё бельё и направилась в ванную. Мне нужно было смыть с себя его запах.

Я быстро собралась, мои движения были отрывистыми и нервными. Мне нужно было найти Макса, чтобы узнать точный адрес и вызвать такси. Каждая секунда, проведённая здесь, казалась вечностью.

Он сидел на кухне и что-то просматривал в телефоне, совершенно отстранённый. Он уже успел переодеться: на нём была белая футболка и серые спортивные штаны. В таком виде он выглядел как обычный человек, а не как тиран, каким я его знала.

— Мне нужно вызвать такси, — прозвучал мой голос, ровный, но с едва уловимой дрожью. Я сжала зубы, стараясь не выдать бурю внутри.

Макс даже не поднял глаз.

— Я отвезу тебя сам, — его голос был спокоен. — Нам нужно кое-что обсудить.

Я хотела отказаться. Кричать. Убежать. Но ноги предательски повиновались, когда он встал и двинулся к выходу.

Глава 18

Машина. Тишина. Только рёв двигателя и стук моего сердца. Я смотрела в окно, но вместо ночных огней видела лишь отражение его профиля — резкого, холодного.

И тогда он нарушил тишину.

— Оля. — Его пальцы сжали руль чуть сильнее. —

Теперь ты моя.

Я замерла.

— Никаких отношений. Никаких намёков. Никого. Ты поняла?

Он даже не взглянул на меня. Просто бросил приговор.

Машина остановилась у моего подъезда. Знакомый вид обшарпанного подъезда и заросшего палисадника почему-то не принёс облегчения. Сердце сжалось от тревоги, а в горле встал ком.

Макс повернулся ко мне, его взгляд был холодным и жёстким.

—

Ты поняла, что я тебе сказал, Оля?

— его голос звучал низко и властно, будто он разговаривал не с женщиной, которую ещё недавно целовал в шею, а с провинившейся подчинённой.

Я сжала пальцы в кулаки, чувствуя, как гнев и обида подступают к горлу.

—

Да, я поняла. У меня никого не должно быть,

— прошипела я, стараясь не дрожать. —

А что насчёт тебя? Или правила только для меня?

Его губы растянулись в ухмылке, обнажив безупречно ровные зубы. Этот взгляд, одновременно насмешливый и опасный, заставил мою кожу покрыться мурашками.

—

Мои дела тебя не касаются,

— бросил он, даже не удостоив меня взглядом. —

Но можешь не волноваться — я чист. В отличие от тебя, я не разбрасываюсь своими чувствами.

Его слова вонзились в сердце, как лезвие. Я резко открыла дверь, готовая сбежать, но его рука вдруг сжала моё запястье, заставив застыть на месте.

Он

грубо притянул меня к себе

,

обжигая мои губы жестким поцелуем. Его пальцы впились в мои волосы, не оставляя шанса вырваться. Мне стало

тесно в его объятиях

, но не от нехватки воздуха — а от того, как мое тело

предательски отзывалось

на его прикосновения.

Макс не отпускал меня. Его поцелуй был жадным, властным, словно он хотел не просто коснуться меня, а запечатлеть себя на моих губах, заклеймить, сделать меня своей. Его язык настойчиво проник в мой рот, оставляя после себя вкус мяты и чего-то запретного, отчего у меня перехватило дыхание, а внизу живота вспыхнул предательский огонь.

Когда он наконец отпустил меня, я едва могла думать, словно кто-то выключил мой мозг. Сердце бешено колотилось, а в ушах звенело.

— Завтра я уезжаю по работе на неделю, — его голос звучал низко и хрипло, словно он с трудом сдерживался. — Будь готова к встрече во вторник. Я напишу тебе.

Он отстранился, но его взгляд горел, словно обещая, что это не конец, а только начало, что я ещё не раз пожалею о своей слабости. Я выскочила из машины и, не оглядываясь, направилась к подъезду, чувствуя, как его взгляд прожигает мне спину. Как только я захлопнула за собой дверь, я прислонилась к ней спиной, пытаясь унять дрожь в коленях. Что ждёт меня дальше? Как долго я смогу выдерживать этот кошмар?

Придя в себя, я решила, что мне нужно срочно поговорить с Катей. Я не могла держать всё это в себе, мне нужна была её поддержка, её совет.

Она ответила не сразу.

— Привет, Оля! Как дела? Ты не представляешь, как здесь круто! Нам нужно будет приехать сюда вдвоём, чтобы отдохнуть, — щебетала она, полная восторга.

Я выслушала её рассказ о рекламном туре, не перебивая, стараясь не выдать своего состояния. Её беззаботный голос резал меня по живому, напоминая о том, как сильно изменилась моя жизнь за последние дни.

— Оля, с тобой всё в порядке? Ты какая-то молчаливая. Что случилось? — встревожилась подруга.

Я больше не могла держать всё в себе и, прерывисто дыша, рассказала ей о шантаже Максима. О его компромате на Катю, о котором даже я ничего не знала: о её романе с женатым политиком.

Катя молчала. Тишина в трубке давила на меня, как плита.

— И чего же он хочет за это, наконец-то? — спросила она, и в её голосе проскользнули стальные нотки.

— Сначала он хотел, чтобы я помогла вернуть Диму в компанию, а теперь он поставил условие, что я стану его любовницей.

— Надеюсь, ты не согласилась? — в ужасе спросила Катя. — Пусть публикует, что хочет! Ну что, скандал так скандал. Хотя, наверное, у меня будут большие проблемы с Гришей, чиновником…

— Я согласилась, Катя, — сказала я, и мои слова прозвучали глухо и отстранённо. — Ты так долго строила свою карьеру, я видела, сколько труда ты вложила. И ты мне как сестра. Я потерплю его пару месяцев и, надеюсь, быстро ему надоем.

— Я в шоке, Оля…

—

наконец прошептала Катя, и её голос дрогнул.

—

Ты не должна была этого делать. Мы бы как-то выкрутились…

— Но я уже сделала.

— Ты уверена, что это правильное решение? Это же… ужасно.

— Я знаю, — ответила я, и мой голос дрогнул. — Но я не знаю, что ещё я могла сделать. Я не могла позволить ему разрушить твою жизнь.

— Но, Оля, это же твоя жизнь! — воскликнула Катя. — Ты не должна жертвовать собой ради меня. Так нельзя!

— Можно, — отрезала я, хотя внутри у меня всё кричало от боли и бессилия. — Ради тебя можно всё. Ты всегда была мне больше, чем подругой.

В трубке снова повисло молчание, более тяжёлое, чем прежде.

— Мне нужно время, чтобы переварить это, — наконец произнесла Катя. — Я… я не знаю, что сказать. Я чувствую себя виноватой, Оля. Очень виноватой.

— Не нужно, — попыталась я её успокоить. — Всё будет хорошо. Я справлюсь.

— Ты уверена? — в её голосе послышался слабый проблеск надежды.

— Да, — солгала я, потому что сейчас не могла позволить себе слабость. — Я обязательно справлюсь. Просто… не оставляй меня, ладно?

— Никогда, — ответила Катя, и в её голосе я услышала облегчение. — Я всегда буду рядом, Оля. Я прилечу, как только смогу. Мы всё обсудим.

— Я буду ждать, — сказала я.

Мы ещё немного поговорили, но разговор уже не клеился. Каждая из нас была подавлена и растеряна. Когда я повесила трубку, из моих глаз хлынули слёзы. Я села на пол и обхватила руками колени, не в силах остановить рыдания.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 19

Мой рабочий понедельник начался в обычном ритме. В отделении банка, как всегда, было много работы: клиенты, платежи, оформление кредитов, бесконечная бумажная волокита. Казалось, ничто не могло выбить меня из привычного ритма, даже несмотря на то, что мысли постоянно возвращались к Максу и его шантажу.

Но сегодня руководство банка было особенно активно, что чувствовалось в каждом их движении, в каждом брошенном взгляде. Нам поручили подготовить отчёты о работе отделения, перепроверить все документы, навести идеальный порядок. Даже уборщица Галина Петровна, обычно невозмутимая, нервно протирала уже сияющие до блеска пол.

Неужели и на работе, единственном стабильном месте для меня, начнутся какие-то изменения? Только этого мне не хватало для полного счастья.

Во время обеденного перерыва от одной из сотрудниц из соседнего отдела, я узнала, что к нам едет делегация из столицы.

—

Что происходит?

— шепотом спросила я у коллеги из кредитного отдела, пока мы выбирали себе суп на обед.

—

Говорят, к нам едет делегация из головного офиса,

—

таинственно ответила она, оглядываясь по сторонам. —

Причины не разглашают. Но шеф сегодня с утра как на иголках.

Слухи расползались по банку быстрее, чем финансовые отчеты.

—

Говорят, будет масштабная проверка,

— продолжила коллега.

Причины внезапного приезда пока неизвестны. Но все в жуткой панике, шепчутся за спинами начальства, строят самые невероятные предположения. Одни говорили о грядущей проверке, другие — о возможном слиянии с другим банком, третьи — о сокращении штата. Паника заразительна, и, несмотря на все свои проблемы, я почувствовала, как меня начинает охватывать тревога.

Я почти закончила свой обед, когда в кафе вихрем влетела одна из сотрудниц, запыхавшаяся и взволнованная.

— Ребята, заканчивайте обедать скорее! — протараторила она, едва переводя дыхание. — Боссы из столицы уже здесь!

— Так они должны быть завтра! — удивился один из сотрудников, откладывая вилку в сторону.

— Видимо, решили сделать нам сюрприз, — ответила она. — Через час все должны быть в конференц-зале. Будет какое-то объявление.

В воздухе повисло напряжённое молчание. Даже официантка замерла с подносом в руках, будто понимая, что сейчас в банке начинается что-то важное.

И тут в кафе воцарилась тишина, нарушаемая лишь тихим звоном приборов. Каждый из нас пытался представить, что ждёт нас в конференц-зале.

Мы шли плотной группой, как стадо овец, в полной тишине, прерываемой лишь тихим шёпотом и нервными вздохами. Каждый из нас ощущал на себе пристальный взгляд, словно мы были выставлены на всеобщее обозрение. В коридоре пахло свежим кофе и дорогими духами — явный признак присутствия «важных гостей», людей, от которых зависела наша судьба, наше будущее, а может быть, и настоящее. Напряжение висело в воздухе, словно электрический заряд.

Когда все сотрудники заняли свои места в зале, в центр вышел директор нашего отделения Павел Петрович. Это был мужчина старше пятидесяти лет, седоватый, с усталыми, но добрыми глазами. Как директор он был неплох, всегда старался поступать справедливо в спорных ситуациях и пользовался уважением среди сотрудников.

— Коллеги, — начал он своё обращение, его голос, как всегда, был спокойным и уверенным, — как все уже знают, к нам из столицы приехали наши партнёры. Чтобы не давать распространяться слухам и панике, сразу сообщу, что цель этого визита — отбор сотрудников для повышения квалификации. В дальнейшем они составят команду нового отделения, дополнительного, которое откроется в нашем городе.

В зале почувствовалось облегчение, словно с плеч свалился огромный груз. Послышались тихие вздохи, кто-то даже робко улыбнулся.

— С каждым из вас в течение недели будет проведено собеседование, — продолжил Павел Петрович. — Точную информацию о времени и дате собеседования вы получите на свою

корпоративную почту.

После директора к нам вышел с обращением один из участников проверки. Это был HR-специалист одного из главных офисов в столице. Это был мужчина средних лет, высокий, худой, в очках. С удивительно цепким взглядом, который, казалось, проникал в самую душу.

— Мы ищем не просто сотрудников, — его проницательный взгляд скользнул по залу,

—

а людей,

готовых к развитию. Тех, кто не боится перемен.

Мужчина рассказал о грядущих изменениях, о перспективах, которые открываются перед сотрудниками, о возможностях карьерного роста. В общем, собрание закончилось на позитивной ноте, оставив после себя чувство надежды и предвкушения.

Вечером мне на почту пришло уведомление о том, что моё собеседование назначено на пятницу в десять утра.

Рабочая суета оказалась неожиданным спасением. Только к вечеру, когда все улеглось, я поняла, что больше не думаю о Максиме. Все эти события, подготовка к собеседованию, нервы, связанные с руководством, как-то отвлекли меня от произошедшего, от того ужаса, который я испытывала. Надеюсь, он обо мне не вспомнит. Может, его командировка затянется, и у меня будет больше времени, чтобы всё обдумать, чтобы найти выход из сложившейся ситуации. По крайней мере, на это я очень надеялась. А может, его отец снова отправит его на год в Европу, как это было раньше, и я смогу спокойно вздохнуть и забыть этот кошмар как страшный сон. Но я понимала, что это лишь несбыточные мечты. Макс не из тех, кто отступает.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 20

Утро вторника наступило неожиданно. Меня разбудил звонок в пять утра. Номер был неизвестен. Я решила взять трубку, вдруг что-то срочное.

— Алло, — сонно проговорила я в трубку.

— Привет, подруга, — услышала я женский голос, но спросонья не могла понять, кто это говорит.

— Кто это?

— Ты что, не узнала? Это же я, Катя! Из-за меня ты теперь должна спать с каким-то мудаком, — услышала я всхлипы в трубке.

— Катя! Что с тобой? Откуда ты мне звонишь?

— Это неважно, мне так плохо из-за того, что ты делаешь ради меня, — пробормотала Катя.

— Ты где находишься? Я не понимаю, почему ты пьяна?

— Я же говорю, мне было плохо на душе. И я пошла в бар. А что делают в баре? Правильно, пьют! — хихикнула она.

— Ты до сих пор в баре?

— Нет, я сейчас в своём номере, кажется, — ответила она после паузы. — Да, точно, в своём.

— Ты одна? С чьего номера ты мне звонишь?

— Да, это тот номер, по которому я общаюсь со своим Гришей - её слова сливались в пьяную кашу.

— Понятно, так и зачем ты мне набрала в такую рань?

— Прости меня, Оля, что из-за меня ты попала в такую ситуацию. Я так тебя люблю, — пьяным голосом проговорила Катя.

— Я тоже тебя люблю, Катя, но давай ты ляжешь спать, и мы поговорим с тобой, когда ты проснёшься. Хорошо?

— Хорошо, — еле слышно прошептала она, и связь прервалась.

Да..такого поведения от Кати я точно не ожидала. Обычно она здраво мыслит и даёт советы. Я никогда не видела её такой пьяной. Обычно она даже после нескольких бокалов вина сохраняла ледяное самообладание. Нужно будет позвонить ей после обеда, когда она проспится, и поговорить начистоту.

На работе все так же суетились, но уже от интереса что каждого ждет на собеседовании.

— Оль, ты как? — коллега Оксана тронула мое плечо, заставив вздрогнуть. — Ты вся какая-то бледная.

— Не выспалась, — механически улыбнулась я, пряча трясущиеся пальцы в стопках бумаг.

— Ну-ну, главное — держись. Сегодня же начнутся собеседования, — её глаза блеснули азартом. — Говорят, отберут только трёх.

Я кивнула, не в силах разделить её воодушевление. Москва, карьера, перспективы — всё это казалось таким далёким, почти нереальным, словно это происходило в параллельной вселенной, где мне нет места.

— Тебе, когда назначили встречу? — не отставала Оксана, явно желая поделиться своими переживаниями.

— Кажется, в пятницу, — ответила я, стараясь не вдаваться в подробности.

— Я думаю, тебя выберут, ты же одна из лучших сотрудниц здесь, — поддержала она меня.

Я лишь слабо улыбнулась в ответ. В обычной ситуации я бы обрадовалась такой похвале, но сейчас меня волновало совсем другое.

В обед я снова решила позвонить Кате, но она так и не взяла трубку. В соцсетях она тоже ничего не выкладывала. Наверное, ещё отсыпается после своего ночного куража, размышляла я, стараясь не беспокоиться. Мысли о Кате быстро сменились мыслями о Максиме. Прошло два дня с нашей последней встречи, и от него не было никаких вестей. Ни звонка, ни сообщения, ни намёка на его существование. Может, так и положено вести себя с девушками, которых ты шантажируешь?

В голове крутился один и тот же вопрос: зачем я ему?

С его-то деньгами, внешностью, связями... Он мог бы выбирать кого угодно — моделей, актрис, светских львиц. Но почему-то упёрся именно в меня.

Я перебрала все возможные варианты:

— Чтобы досадить Диме? Но их братский конфликт казался уже таким далёким и непонятным для меня.

— Потому что я "не такая, как все"? Пафосно. Да и вряд ли он такой романтик.

— Просто потому что может?

Вот это... уже похоже на правду.

Максим привык брать то, что хочет, не считаясь с чужими чувствами и желаниями. А я стала для него очередным трофеем — сложным, сопротивляющимся, а значит, ещё более интересным. Объектом охоты, в которой он привык побеждать.

Может быть, мне стоило переспать с ним тогда, в его доме, и ничего бы этого не было. Он бы забыл меня как очередную доступную девушку, и я могла бы жить своей жизнью, не опасаясь его появления. Эта мысль показалась мне отвратительной, но в то же время дающей надежду на избавление.

Я отодвинула телефон и закрыла глаза.

Но самое страшное было даже не это.

А то, что где-то в глубине души я уже начала... ждать.

Ждать его звонка.

Ждать его прикосновений.

Ждать того самого вторника, который одновременно пугал и манил.

— Чёрт, — прошептала я, с силой потирая виски. — Какого чёрта я вообще об этом думаю?

Но ответа не было.

Вечером пришло долгожданное сообщение от Кати. Она извинялась за свой утренний пьяный перформанс и писала, что ей очень стыдно за своё поведение. Она прилетает домой в пятницу вечером, и ей очень хочется со мной поговорить. Я была рада этой новости. Жить одной оказалось для меня тяжёлой задачей. Не с кем было обсудить волнующие меня темы, не с кем поделиться своими радостями и горестями. Да и вообще, я привыкла жить с подругой, с её поддержкой и пониманием.

Всю оставшуюся рабочую неделю я решила полностью посвятить работе и подготовке к предстоящему собеседованию. Я зарылась в отчёты и анализы, повторяла ключевые понятия и термины, как студент перед экзаменом. От коллег я узнала, какие примерно вопросы задают на собеседовании, но чёткую структуру я пока не могла понять.

Наконец-то наступила пятница. В десять утра я уже нервно ждала у кабинета для собеседований, стараясь сохранять внешнее спокойствие. Я решила надеть серую офисную юбку-карандаш и белую шёлковую блузку. В таком образе я чувствовала себя красивой и уверенной, словно это была моя броня. Ровно в десять меня пригласили в кабинет. На первом этапе мне задавали вопросы о моих должностных обязанностях, опыте и достижениях. С этим у меня не возникло никаких трудностей, на все вопросы я отвечала уверенно и чётко. Голос не дрогнул ни разу.

Хороший знак.

Но второй этап меня удивил. Это были различные психологические тесты и логические задачи, направленные на оценку моей стрессоустойчивости и аналитических способностей.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Как бы вы поступили, если бы ваш руководитель потребовал от вас нарушить регламент ради срочного проекта?

— Опишите ситуацию, когда вам пришлось принимать решение в условиях неполных данных.

Ловушки. Провокации. Взвешивание каждого слова. Я чувствовала, как по спине пробегает холодок — не страх, а азарт. Они проверяли не только мои знания, но и

меня

.

А потом — тесты. Логические задачи, абстрактные схемы, вопросы, на которые, казалось, не было правильных ответов.

"Выберите фигуру, которая продолжает последовательность."

Я замерла, вглядываясь в ряды квадратов и кругов. Где-то читала, что в таких тестах важнее не правильный ответ, а ход мыслей.

— Я бы выбрала этот вариант, — сказала наконец, указывая на третий. — Потому что…

Голос звучал увереннее, чем я чувствовала себя на самом деле.

Два часа.

Два часа вопросов, пауз, взглядов, оценивающих каждое мое движение. Когда дверь кабинета наконец закрылась за мной, я выдохнула так, будто пробежала марафон.

— Ну как прошло? — взволнованно спросила меня коллега Оксана, поймав меня в коридоре после собеседования.

Я вздохнула, позволяя себе наконец расслабиться.

— Это было тяжело и долго, — ответила я с облегчённой улыбкой. — Ты не знаешь, когда они объявят результаты?

Оксана закусила губу, переминаясь с ноги на ногу.

— Вроде бы в понедельник или вторник. А ты долго там была. Я около часа отвечала на вопросы о работе, а тебя продержали дольше. Думаю, это хороший знак, — с улыбкой ответила Оксана. — Значит, тебя выберут.

— Ну, это ещё неизвестно, может, чем дольше, тем хуже, — пошутила я, стараясь не строить преждевременных иллюзий. — Да и мест три, может, поедем вместе, — подбодрила я коллегу.

Я взглянула на часы — рабочий день ещё не закончился, но мысли уже унеслись далеко за пределы офиса. В понедельник всё решится.

А пока... пока оставалось только ждать.

Ближе к концу рабочего дня у меня зазвонил телефон с незнакомого номера. «Наверное, Катя опять с очередного тайного номера» — подумала я с ироничной улыбкой.

— Алло, — ответила я.

— Привет, Оля, — мужской голос, от которого мурашки побежали по коже, сбивая с толку все мысли.

— Максим? — удивлённо спросила я, хотя уже догадывалась, кто звонит. — Ты уже вернулся?

— А ты уже ждёшь меня? — ответил он с насмешкой в голосе. — Я просто решил узнать, как ты. Не сбежала ли ты от меня из города?

— Пока нет, — сухо ответила я, стараясь скрыть дрожь в голосе.

— Пока… ну-ну, — игриво протянул Макс. — Я возвращаюсь в понедельник. Жду тебя в 19:00 в своей квартире. Я выслал тебе подарок и хочу, чтобы он был на тебе.

— Ты же понимаешь, что я приеду к тебе после работы. И если там будет латексный костюм, мне негде будет его надеть, — с сарказмом сказала я, пытаясь скрыть волнение.

— Как я не подумал о латексе, — усмехнулся Макс, — спасибо за идею, обязательно воспользуюсь в следующий раз. А так, ты же умная девочка, что-нибудь придумаешь.

И он положил трубку. Мы проговорили меньше минуты, а меня уже накрыла волна возмущения и, к моему стыду, странного предвкушения.

Глава 21

Квартира была наполнена ароматом запеченных крылышек в соевом соусе — я специально приготовила Катино любимое блюдо, зная, что после долгого перелета она будет голодна как волк.

Тишину внезапно взорвал грохот ключей в замке, топот ног и громкое:

— Привет, я дома!

Я едва успела вскочить со стула, как в коридор ввалилась моя лучшая подруга, заваленная сумками и чемоданами. Один из них со всего размаху ударил меня по колену.

— Ой, прости! — Катя засмеялась, бросая багаж и бросаясь ко мне в объятия.

Я прижала ее крепко, вдыхая знакомый аромат ее духов.

— Я скучала!

— Ты даже не представляешь, как я соскучилась! — Катя отстранилась, сбрасывая куртку и тут же задирая нос, как сыщик. — Это... твои крылышки?

Я кивнула, ухмыляясь:

— В соусе и твоим любимым картофелем по-деревенски.

— Ты ангел! — Катя схватила меня за руки и затанцевала на месте. — В аэропорту мне всучили какой-то сухой бутерброд, который на вкус был как картон. Я чуть слюной не захлебнулась, представляя нормальную еду!

Мы двинулись на кухню, и Катя тут же устроилась за столом, с жадностью набрасываясь на еду.

Катя с хрустом доедала картофель, но её глаза уже сверкали любопытством.

— Так, теперь давай по порядку, — она постучала вилкой по тарелке. — Этот твой Максим... Он что, реально заставляет тебя с ним спать? Неужели он настолько страшный, что не может найти девушку без шантажа?

Я фыркнула, отодвигая тарелку.

— Да нет, внешне он... — Я замялась, чувствуя, как тепло разливается по щекам. — Он красавчик, если честно. Но характер — хуже не придумаешь.

Катя закатила глаза.

— Ну конечно, красавчик-мерзавец, классика жанра.

Потом её лицо внезапно помрачнело.

— И ведь раскопал же на меня компромат, сволочь. — Она вздохнула, играя салфеткой. — Я давно хотела тебе рассказать про Гришу, но мы обещали хранить тайну. У него же жена...

Я приподняла бровь.

— И давно это длится?

— Три месяца, — Катя улыбнулась каким-то своим воспоминаниям. — Познакомились на презентации. Сначала он мне не понравился — слишком взрослый, слишком пафосный. Но потом... — Она развела руками. — Он умеет очаровывать.

— Ты правда думала, что сможешь скрывать это от меня вечно? — спросила я тише.

Катя горько усмехнулась:

— Я надеялась. Гриша... Он так боялся, что кто-то узнает. Говорил, что в будущем мы будем вместе.

Меня передернуло от её слов.

— И что теперь? Если Макс выложит эти фото...

— Всё кончено. — Катя тяжело вздохнула — Его тесть — владелец половины нефтяных активов. Гриша не просто потеряет жену — он потеряет всё. Давай не будем... Это сложно. — Она резко перевела тему: — Ты говорила с Максимом? Что он вообще хочет?

Я опустила глаза в тарелку.

— Пока что — меня. Буду спать с ним, пока не надоест, — пробормотала я, но голос дрогнул на последних словах.

Я провела пальцем по краю чашки с чаем, наблюдая, как капли конденсата стекают вниз.

— Он хочет... контроля. — Голос звучал чужим, сдавленным. — Чтобы я была доступна, когда ему вздумается. Чтобы я

хотела

его, даже когда ненавижу.

Катя замерла с вилкой в воздухе.

— Это же чистой воды манипуляция!

— Я знаю. — Мои пальцы сжали чашку — Но самое страшное...

Я подняла на неё глаза.

— Иногда я действительно хочу его. Даже зная, что для него я всего лишь трофей.

На кухне повисла тяжёлая тишина, нарушаемая только тиканьем часов.

Катя медленно отодвинула тарелку.

— Значит, будем играть по его правилам. Но с нашими козырями.

— Какими? — горько усмехнулась я.

— Ты красива. Умна. И теперь знаешь его слабые места. — Её глаза сузились. — Если уж быть игрушкой — стань той, без которой он не сможет жить.

Я закатила глаза:

— Это звучит как сценарий дешёвого романа.

— Жизнь часто оказывается пошлее романов, — парировала Катя. — Он думает, что охотится на тебя? Пусть попробует поймать.

— И что мне делать?

Катя ухмыльнулась:

— Когда у вас следующая встреча?

— В понедельник вечером я должна быть у него дома. И он сказал, что прислал мне подарок, но я ещё не открывала коробку, — ответила я, вспоминая странный презент.

— Подарок? — Катя мгновенно оживилась и вскочила из-за стола. — Где коробка?

Она быстро прошла в коридор и вернулась с белой коробкой, перевязанной бордовым бантом.

— Спорим, там нижнее бельё? — уверенно сказала Катя, протягивая руку к коробке.

— Ну что, вскрываем? — в её голосе звучало возбуждение, смешанное с тревогой.

Я медленно потянула за ленту. Шёлк скользнул между пальцами, оставляя лёгкое покалывание.

— Боже... — Катя ахнула, когда я подняла крышку.

На мягкой чёрной ткани лежало нечто среднее между бельём и произведением искусства — кружевной комплект глубокого бордового оттенка. Тончайшие лямки, полупрозрачные вставки... и едва уловимый аромат дорогих духов.

— Я же говорила! — Катя захлопала в ладоши. – Это конечно тяжелый люкс.

Я провела пальцем по холодному шелку, чувствуя, как учащается пульс.

— Он действительно думает, что я надену это?

— Оля, — Катя внезапно стала серьёзной, — ты сама только что призналась, что иногда хочешь его. Так почему бы не превратить свою слабость в силу?

— А если я не справлюсь?

Катя улыбнулась:

— Тогда я лично приеду и вытащу тебя оттуда. Но сначала... — она подмигнула, — давай посмотрим, как долго он продержится, когда поймёт, что стал сам себе ловушкой. Надень его в понедельник, удиви его, и игра начнётся по твоим правилам.

Все оставшиеся выходные мы с Катей решили просто отдыхать, отбросив все тревоги и переживания. Мы вдвоём сходили прогуляться в парк, болтали о всякой ерунде, как в старые добрые времена, и даже съели по мороженому, как две беззаботные девчонки. Мне этого не хватало — простых, уютных выходных с подругой, когда можно просто расслабиться и ни о чём не думать. Мы много смеялись, вспоминали прошлое, наши студенческие приключения и первые влюблённости. Я рассказала Кате о своём возможном повышении и предстоящей поездке на учёбу в столицу.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Как круто! — искренне порадовалась за меня подруга. — Наконец-то вырвешься отсюда. Может, если ты хорошо себя проявишь, то сможешь там и остаться. Потом и меня в гости позовёшь, — с улыбкой сказала Катя, подталкивая меня плечом.

— Ой, Катя, не говори ерунды, — отмахнулась я, — если бы ты хотела, то уже давно уехала бы в Москву.

— С кем я тебя здесь оставлю? — рассмеялась она, кокетливо приподняв бровь.

Глава 22

В понедельник рабочий день тянулся мучительно медленно, словно кто-то специально растягивал время. Объявление о выбранных сотрудниках перенесли на вторник. Ещё один день в тягостном неведении, в ожидании, которое казалось невыносимым.

Я постоянно ловила себя на том, что смотрю на часы, отсчитывая минуты до предстоящей встречи с Максимом. Нервы были на пределе, но я старалась сохранять видимость спокойствия.

На работу я взяла его подарок — бордовое кружевное бельё, а также чёрное шёлковое платье с запахом, которое мне помогла подобрать Катя. Ходить в таком наряде на работе было бы непозволительно, поэтому я решила переодеться в офисе перед уходом, чтобы сразу после работы отправиться к Максиму.

— Ты сегодня какая-то... другая, — заметила Оксана за обедом, пристально разглядывая меня.

Я чуть не подавилась чаем.

— Просто устала. И это ожидание результатов...

— Да ладно, — она махнула рукой, — с твоими-то навыками тебя точно возьмут.

Если бы она знала, какие именно "навыки" мне предстояло продемонстрировать сегодня вечером.

Перед самым уходом я заперлась в женской комнате.

В туалете я трижды переодевала белье, пока не добилась идеальной посадки кружев — они обнимали тело, как вторая кожа, одновременно скрывая и подчеркивая.

Шелковое платье скользнуло по телу, как черная вода. Я специально не стала надевать колготки — пусть его воображение работает.

— Ну как? — спросила я у своего отражения.

Отражение молчало. Губы — чуть ярче обычного. Глаза — чуть темнее. Волосы — рассыпаны по плечам небрежными волнами.

Я достала телефон:

"Выезжаю. Буду через 30 минут"

Сообщение ушло к Максиму.

На проходной охранник, обычно угрюмый, вдруг подмигнул мне:

— Куда это вы так нарядились, Ольга Сергеевна?

— На свидание, — улыбнулась я, вызывая такси.

Такси мчалось по вечернему городу, а я нервничая теребила подол платья.

Телефон молчал. Максим не ответил на мое сообщение о том, что я выехала.

“Может, передумал? Может, ему уже неинтересно?”

Но едва эта мысль мелькнула в голове, как телефон завибрировал:

“Жду.”

Водитель периодически бросал на меня любопытные взгляды в зеркало заднего вида, но я делала вид, что не замечаю этого.

Сердце быстрее забилось, когда такси свернуло на его улицу. Высотное здание из стекла и бетона взметнулось в небо, демонстрируя мощь и неприступность. В ожидании лифта я поправила платье, стараясь придать себе уверенности. Зеркальная поверхность отражала бледное лицо и испуганные глаза. «Так, Оля, возьми себя в руки», — мысленно приказала я себе, пытаясь унять дрожь в коленях. Нужно было собраться, показать ему, что я не сломлена, что я готова играть по его правилам, но на своих условиях.

На тридцатом этаже лифт плавно остановился. Двери разъехались беззвучно, открывая прямой путь к его парадной двери — массивной, черной.

Я замерла на пороге, палец застыл в сантиметре от звонка.

"Можно еще развернуться. Можно..."

— Долго собираешься стоять в коридоре? — раздался из динамика домофона его голос, насмешливый и уверенный.

Я резко вдохнула.

Дверь щелкнула, приоткрывшись ровно настолько, чтобы впустить меня.

Темнота. Только полоска света из приоткрытой двери кабинета в конце холла. И запах — дорогого парфюма и чего-то неуловимого, что было чисто его, Максима.

— Проходи, Оля, — донеслось из кабинета. — Не заставляй себя ждать.

Каблуки глухо стучали по паркету, когда я шла к его кабинету. Я выпрямила спину, подняла подбородок – пусть думает, что я уверена в себе. Пусть видит только то, что я хочу показать.

Дверь была приоткрыта.

Максим сидел за столом, освещенный холодным светом монитора. Синий отблеск подчеркивал резкие скулы, делая его лицо почти нереальным – словно высеченным из мрамора. Он не поднял головы, продолжая печатать, будто моё появление не стоило его внимания.

Я остановилась на пороге, скрестив руки на груди.

– Ты специально делаешь вид, что я для тебя пустое место? – спросила я, заставляя голос звучать ровно.

Его пальцы замерли над клавиатурой.

– Я делаю вид, что у меня есть работа, – наконец поднял он глаза. Взгляд скользнул по моему платью, по открытым ногам, по дрожащим рукам. – Но ты, кажется, очень старалась меня отвлечь.

Я почувствовала, как горячая волна поднимается к щекам.

– Ты сам приказал мне прийти в 19:00

– Приказал? – Он медленно отодвинул ноутбук и встал. – Я думал, я пригласил. И ты опоздала на 8 минут.

Шаг. Еще один. Он приближался с хищной грацией, и я невольно отступила к стене. - А ты бы как раз за 8 минут и справился не удержалась я.

Его брови резко взлетели вверх, а в уголках губ заплясали опасные искорки. Я тут же пожалела о своей дерзости, но отступать было поздно.

— Оля, — он произнес мое имя медленно, растягивая каждый звук, будто пробуя на вкус. — Ты только что совершила две ошибки.

Он сделал шаг вперед, заставляя меня еще отступить, и я уперлась в стену.

— Первая — ты недооценила меня. — Еще шаг. Его пальцы скользнули по шелку моего платья. — Вторая — переоценила себя.

Я резко выдохнула, когда его ладонь уперлась в стену за моей головой, отрезая путь к отступлению.

— Думаешь, это смешно? — Его голос стал опасным шепотом. — Провоцировать мужчину, который тебя хочет?

Сердце бешено колотилось где-то в горле. Я подняла подбородок, стараясь не дрогнуть:

— Я просто констатировала факт.

— Лжешь. — Он поймал мою прядь волос, обвил ее вокруг пальца. — Ты проверяла границы. Хотела увидеть, как далеко можешь зайти.

Его губы оказались в сантиметре от моих.

— Поздравляю, солнышко. Ты только что их нашла.

И прежде чем я успела что-то ответить, его губы накрыли мои в жёстком, требовательном поцелуе. Его язык проник в меня. Его губы давили, подчиняли, не оставляя ни малейшего шанса на сопротивление. В этом поцелуе была вся его власть, вся его сила, и я беспомощно тонула в ней. Я впилась пальцами в его грудь, но не могла понять — пытаюсь ли оттолкнуть или притянуть ближе.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Когда он наконец отпустил меня, я жадно глотнула воздуха, словно вынырнула на поверхность. Колени подкосились, и я едва удержалась на ногах, цепляясь за его плечи.

— Вот что я могу сделать за восемь минут, — прошептал он, проведя большим пальцем по моей опухшей нижней губе, оставляя за собой лёгкое покалывание. Его тёмные влажные глаза изучали меня, словно хищник, оценивающий свою добычу. — А теперь представь, что будет, когда у нас будет вся ночь.

Он сделал пару шагов назад. Его глаза медленно скользнули по мне — от каблуков до растрепавшихся волос. Взгляд был таким тяжелым, что я буквально почувствовала его на коже.

Макс отстранился и осмотрел меня с головы до ног.

— Платье мне нравится, — сказал он просто. — Но я просил надеть то, что прислал.

Я сжала пальцы в кулаки, стараясь не выдать дрожь.

— Я надела.

Его брови чуть приподнялись.

— Покажи, — прошептал он, не отводя от меня взгляд.

Я медленно развязала пояс платья. Шелк разошелся, открывая бордовые кружева.

Максим замер. Его глаза потемнели. В кабинете воцарилась оглушительная тишина, прерываемая лишь моим сбившимся дыханием. Мне казалось, я даже слышу, как он до боли сжимает кулаки.

— Боже… неужели, — прошептал он, и в его голосе, всегда таком уверенном и властном, прозвучала растерянность, удивление и даже… нежность?

Он сделал шаг вперёд, но медленно, осторожно, словно боялся разрушить хрупкую иллюзию. Его пальцы дрогнули, коснувшись кружева на моей талии. Лёгкое прикосновение, словно к бабочке.

— Ты… — Он с трудом сглотнул, словно слова застревали у него в горле. — Ты... выглядишь так, будто создана для меня.

Ноги стали ватными, но уже не от страха. От нахлынувшего желания, от осознания того, что я начинаю терять контроль над ситуацией.

— Это всего лишь бельё, Макс, — прошептала я, отчаянно пытаясь сохранить дистанцию, но мой голос предательски дрогнул, выдавая моё волнение.

Он покачал головой, словно не желая слышать моих слов. Его рука, горячая и влажная, медленно скользнула по моему бедру, обжигая кожу сквозь тонкую ткань платья. От этого прикосновения по моему телу пробежала дрожь.

— Я скучал по тебе, Оля, — прошептал Максим, и эти слова, сказанные так искренне, так отчаянно, словно обезоружили меня. Он нежно коснулся губами моей шеи, вызывая мурашки по всему телу. Его руки обвили мою талию, крепко прижимая к себе, не давая вырваться и в то же время словно ища защиты. В этот момент он казался таким уязвимым, таким настоящим, что все мои планы и стратегии рассыпались в прах.

Глава 23

Я закрыла глаза, чувствуя его тепло, его дыхание на своей коже. Нежность, с которой он прикасался ко мне, обезоруживала больше, чем грубая сила. На мгновение я забыла обо всем: о манипуляциях, о контроле. Остались только мы двое в замкнутом пространстве кабинета, связанные друг с другом невидимыми нитями желания и… чего-то еще.

Макс начал нежно целовать меня в шею и подниматься к мочке уха. Его прикосновения были нежными и чувственными. Платье соскользнуло на пол с легким шелестом, и я осталась перед ним в бордовом белье, которое он выбрал. Его взгляд, темный и голодный, медленно скользнул по мне, заставляя сердце биться чаще.

— Ты прекрасна, — прошептал он, и в его голосе не было насмешки, только искренность, которая обожгла сильнее, чем любое прикосновение.

Максим обнял меня и, не говоря ни слова, подхватил на руки. Крепко прижав к себе, словно боясь выпустить, он вышел из кабинета и понес меня по коридору в сторону своей спальни. Каждый его шаг гулко отдавался в тишине квартиры, усиливая волнение и предвкушение.

Я прижалась губами к его шее, ощущая под ними пульс — учащенный, неровный. Такой же, как мой.

Дверь в спальню была приоткрыта. Максим толкнул ее плечом, и мы переступили порог.

Комната тонула в полумраке — только лунный свет из окна падал на кровать. Он медленно опустил меня на шелковистое покрывало, но не отпустил сразу. На мгновение его руки задержались на моей талии, пальцы впились в кожу, словно он все еще не верил, что я здесь.

— Оля... — мое имя на его губах звучало как признание.

Я потянулась к нему, обвивая руками шею, притягивая ближе. Наши дыхания смешались, горячие и неровные.

— Сегодня ночью ты будешь только моей! — Макс прошептал мне на ухо, обжигая кожу горячим дыханием и осыпая мелкими поцелуями. В его голосе звучала такая собственническая страсть, такое желание обладать, что по моему телу пробежала дрожь.

Его слова обожгли сильнее, чем прикосновения. Я хотела возразить, хотела сохранить хоть крупицу контроля, но его губы нашли мои, и все мысли растворились в этом поцелуе.

— Только моей, — повторил он, отрываясь на секунду, чтобы снять с себя рубашку.

Я начала разглядывать его тело — рельеф мышц, загорелая кожа. Хотела коснуться, но он поймал мои запястья и прижал к кровати.

— Нет, — прошептал он, когда я попыталась освободиться. — Сегодня я решаю.

Его пальцы скользнули под тонкое кружево трусиков и медленно стянули их вниз.

Макс начал целовать мое тело и опускаться все ниже. И когда его рот оказался там, где я не ожидала, и мир взорвался в миллионе искр.

Я вцепилась в простыни, чувствуя, как теряю контроль над собственным телом.

— Макс... — мой голос сорвался на стоне.

Он поднялся, чтобы посмотреть мне в глаза:

— Скажи, чья ты сегодня?

Я закусила губу, отказываясь отвечать, но его пальцы снова заскользили по коже, и я выгнулась навстречу.

— Твоя, — прошептала я, ненавидя себя за эту слабость.

Его глаза вспыхнули торжеством. Он продолжил свои движения пальцами и языком. И прежде чем я успела возразить, он вошел в меня, превратив все слова в тихий стон.

Мы двигались в унисон, как будто всегда знали этот ритм. Мы были одним целым, как будто были созданы друг для друга.

Когда волна накрыла меня, я услышала, как он произносит мое имя.

Его тело напряглось, дрогнуло в последнем порыве страсти. Мир вокруг остановился. Только наши сердца, всё ещё бешено стучащие в унисон, напоминали о пережитой буре.

Он не отпускал меня, даже когда дыхание постепенно выровнялось. Его пальцы, то нежно гладящие, то крепко сжимающие мои волосы, прижимали меня к его груди.

— Оля… — прошептал он, и этот шёпот эхом отозвался в моей душе. Он замолчал на мгновение, словно обдумывая свои слова, а потом продолжил, ещё крепче сжимая меня в объятиях: — Сегодня… всю ночь ты будешь моей.

Я хотела сказать что-то колкое, что-то, что вернуло бы нас к привычным ролям охотника и добычи, защитило бы от этой внезапно возникшей близости. Но слова застряли у меня в горле. Вместо этого я несмело провела пальцем по его груди.

Он поймал мою руку, прижал к губам, нежно целуя кончики пальцев. Его губы скользнули по моим пальцам, оставляя за собой горячие следы.

Я потянулась к нему, и наши тела снова слились в темноте. На этот раз не было спешки, не было борьбы — только медленное, сладкое познание друг друга.

Мы теряли счет времени. Рассвет мог подождать. Весь мир мог подождать. В эту ночь существовали только мы двое, связанные невидимыми нитями желания и… чего-то большего.

Его руки запоминали каждую линию моего тела, а мои губы — вкус его кожи. Мы говорили без слов, на языке вздохов и прикосновений.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 24

Звон будильника, пронзительный и настойчивый, безжалостно вырвал меня из сна, возвращая в реальность. Открыв глаза, я на мгновение потерялась во времени и пространстве, не сразу поняв, где нахожусь. Властная мужская рука крепко прижимала меня к теплому, сильному телу. Ах да… Ночь страсти, конечно, имеет последствия. Все мое тело ломило и болело, как после тяжелой физической нагрузки. В голове царил легкий туман, смешанный с приятными воспоминаниями.

— Чёрт, мне нужно собираться на работу, — пробормотала я, стараясь прогнать остатки сна. — Сегодня важный день, нельзя опаздывать. Это была первая здравая мысль, пришедшая в мою уставшую голову.

Макс крепко спал, его дыхание было ровным и спокойным. Я попыталась осторожно убрать его руку со своей талии, стараясь не разбудить его, но он, словно почувствовав это, крепче обнял меня, притягивая ближе.

Я замерла, чувствуя, как его дыхание горячими волнами растекается по моей спине.

— Не уходи, — его голос, хриплый от сна, прозвучал как команда, но в нем слышались нотки чего-то нового. Почти... уязвимости.

Я перевернулась к нему лицом. Утренний свет серебрил его ресницы, делая лицо моложе, беззащитнее.

— Мне на работу, — прошептала я, проводя пальцем по его щеке.

Он поймал мою руку, прижал к губам.

— Уволься.

Я фыркнула, невольно улыбаясь:

— Ты с ума сошел.

— Для тебя — да, — он приподнялся на локоть, и его глаза, обычно такие насмешливые, сейчас были серьезны. — Останься. Хотя бы на завтрак.

У меня было достаточно времени, чтобы собраться, а квартира Макса находилась недалеко от банка. К тому же его утреннее преображение Максима было слишком интересным, чтобы просто уйти. Поэтому я решила не сопротивляться его уговорам.

— Ну, только если ты приготовишь завтрак, — с лукавой улыбкой произнесла я, вставая с кровати и натягивая его рубашку, валявшуюся на полу.

— Конечно, — ответил Макс, с улыбкой наблюдая за мной. — Я готовлю лучший кофе в мире. И, кстати, отличные омлеты. - Я пойду в гостевой душ, а ты можешь воспользоваться моей ванной, — добавил он, взглянув на часы.

Он сбросил с себя одеяло и вышел из комнаты, оставив меня наедине со своими мыслями, лёгким смущением и приятным предвкушением вкусного завтрака и интересного утра. В голове крутилось множество вопросов, но я решила отложить их на потом и просто насладиться моментом.

Я вышла в коридор, чтобы взять свою сумку с вещами, которую вчера вечером в спешке бросила где-то. Из открытой двери ванной доносился шум льющейся воды и его нестройное, но вполне жизнерадостное насвистывание. Максим, грозный хищник, привыкший к власти и контролю, насвистывал утреннюю мелодию, как простой смертный. Эта маленькая деталь, эта неожиданная простота в его поведении почему-то тронула меня больше, чем все страстные клятвы прошлой ночи.

Я приняла душ. Вода смыла следы ночи, но не смогла стереть его запах с моей кожи. Я надела свое запасное белье, которое теперь казалось мне чужим слишком обычным после той роскоши, что он мне подарил.

Кухня встретила меня ароматом свежезаваренного кофе и подрумяненного тоста. Максим стоял у плиты, помешивая что-то в сковороде, и на мгновение я позволила себе просто понаблюдать за ним — за тем, как мышцы спины играют под кожей, как он нахмурился, пробуя что-то на вкус. Он был одетый только в низкие спортивные штаны. Утреннее солнце золотило его торс, подчеркивая каждый рельеф.

— Ты в порядке? — он обернулся, как будто почувствовал мой взгляд.

— Да, просто... — я сделала шаг ближе, — непривычная картина.

Он улыбнулся, и в этот момент выглядел таким обычным, таким человечным, что у меня сжалось сердце.

— Я полон сюрпризов, — сказал он, наливая кофе в две чашки. — Тебе с молоком, сахаром?

— Немного молока, без сахара, — ответила я, наблюдая за его движениями. Он ловко орудовал кухонными принадлежностями, словно делал это всю свою жизнь.

Я взяла предложенную чашку, и наши пальцы ненадолго соприкоснулись. Простое, случайное прикосновение, но по спине пробежали мурашки, напоминая о бурной ночи и той невидимой связи, которая возникла между нами.

Макс продолжил колдовать над омлетом. Я решила помочь ему нарезать овощи.

— Ты часто так... — я запнулась, подбирая слово.

— Готовлю завтрак для девушек? — он ухмыльнулся, переворачивая омлет на сковороде. — Каждый день, по расписанию. Записываюсь на месяц вперёд, чтобы никого не обидеть, — с напускной серьёзностью продолжил он, подмигнув мне.

Я бросила в него кусочек огурца, и он с лёгкостью поймал его ртом на лету, продолжая улыбаться.

— Покажи фокус посерьёзнее, — усмехнулась я, стараясь скрыть волнение.

Максим одним движением подошел вплотную ко мне, обхватил руками за талию и приподнял на столешницу так, что наши лица оказались совсем близко.

— Вот мой лучший фокус, — прошептал он, обжигая мою шею горячим дыханием и оставляя лёгкий поцелуй, пока кофе остывал на столе.

И в этот момент, глядя в его глаза, полные страсти и нежности, я поняла, что утро после может быть гораздо опаснее самой ночи. Потому что именно в этих простых, бытовых моментах рождается нечто более сильное, чем страсть. Нечто похожее на привычку.

Его губы скользнули к моей ключице, оставляя влажный след, а пальцы впились в бедра, прижимая к кухонной столешнице. Я вцепилась в его плечи, чувствуя, как снова теряю контроль над собственным телом.

— Макс... — мой голос звучал хрипло, почти как мольба.

— Да? — он оторвался на секунду, и в его глазах я увидела желание.

Запах подгорающего омлета вдруг ворвался в наше пространство.

— Чёрт! — он резко развернулся к плите, снимая сковороду, и этот простой, бытовой жест казался сейчас таким интимным, таким... домашним.

Я наблюдала, как он выкладывает омлет на тарелки — небрежно, но с какой-то трогательной заботливостью.

— Ешь, — он поставил передо мной тарелку. — Потому что сегодня тебе понадобятся силы.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Для чего? — я подняла глаза.

Он ухмыльнулся, проводя пальцем по моей нижней губе:

— Для того, чтобы снова сказать мне "нет".

Наконец-то мы сели завтракать. Омлет и кофе действительно оказались восхитительными, но я ела молча, погрузившись в свои мысли, анализируя все, что сейчас происходит между нами.

Я не могла его понять. В один момент он груб со мной и требователен, как хищник, играющий со своей добычей. В другой, как сегодня, ведёт себя как самый заботливый и внимательный парень, словно прочитав мои мысли и желания. Эта двойственность его характера сбивала с толку и одновременно притягивала.

Я подняла глаза и встретила его пронзительный взгляд.

— Ты молчишь, — заметил Максим, отодвигая свою тарелку и скрещивая руки на груди. — О чём ты думаешь?

Мне не хотелось признаваться в своих мыслях, выкладывать перед ним все свои сомнения и страхи. Поэтому я решила перевести разговор на более безопасную тему, как я думала, чтобы избежать неловкой близости.

— Сегодня важный день на работе. Приехали руководители из Москвы, и будут названы кандидаты для отправки на обучение в столицу, — сообщила я, стараясь говорить непринуждённо.

— Ты участвуешь в отборе? — серьезно спросил Максим, нахмурив брови.

— Да, — коротко ответила я, предчувствуя неладное.

— И как долго будет длиться обучение?

— Несколько месяцев, — ответила я, стараясь не смотреть ему в глаза.

Макс с громким стуком поставил чашку на стол, отчего кофе слегка расплескался. — А как же наши договорённости, Оля? Ты о них забыла?

Я удивленно посмотрела на него, не понимая, о чем он говорит.

— Ты хочешь сказать, что мне нельзя уезжать? — прямо спросила я, чувствуя, как внутри начинает подниматься волна раздражения.

Его пальцы сжали чашку так, что костяшки побелели. В глазах вспыхнул знакомый огонь — тот самый, что пугал и притягивал одновременно.

— Ты прекрасно понимаешь, о чем я, — его голос стал низким, опасным. — Мы только начали.

Я отодвинула тарелку, чувствуя, как нарастает сопротивление.

— Начали что, Максим? — мои пальцы вцепились в край стола. Ты шантажом заставил меня быть с тобой. Обучение начнется не сегодня и не завтра. Думаю, к этому времени ты мною наиграешься.

Тишина повисла между нами, густая и звенящая. Его пальцы разжались, кофе расплылся темным пятном по столешнице.

— Наиграюсь? — Он произнес это так тихо, что мне пришлось напрячься, чтобы расслышать.

— Максим, ты сам говорил, что я буду с тобой, пока не надоем, — прошептала я, чувствуя, как внутри всё сжимается от страха и обиды.

Он резко встал. В три шага оказался рядом, нависая надо мной.

— Ты должна помнить, с кем имеешь дело.

— С тираном? — я поднялась ему навстречу, не в силах сдержать дрожь в голосе. — Или с тем парнем, что пол часа назад целовал мою шею, пока готовил завтрак?

Его дыхание стало тяжелым, ноздри расширились. Я видела борьбу в его глазах — между гневом и чем-то еще. Максим внезапно сжала моё запястье, не больно, но достаточно ощутимо, чтобы я почувствовала всю силу его гнева.

— Ты права, — прошипел он, наклоняясь так близко, что его дыхание обожгло мои губы. — Я действительно говорил это.

Я попыталась вырваться, но его хватка стала только крепче.

— Но ты забыла одну важную деталь, — его голос стал ледяным. — Решаю только я. Когда все закончится. Где ты будешь и с кем.

Сердце бешено колотилось в груди, но я заставила себя не отводить взгляд.

— Ты не владеешь мной.

— Нет? - Он резко потянул меня за собой в гостиную, к ноутбуку, стоявшему на столе. — Одно моё нажатие, и весь компромат на твою дорогую подругу окажется у жены ее любовника. Ты действительно готова рискнуть её жизнью и счастьем?

Я замерла, чувствуя, как земля уходит из-под ног.

— Ты... не сделаешь этого.

— Попробуй уйти — и узнаешь.

Его губы коснулись моей шеи в том самом месте, где обычно бьется пульс.

— Ты говоришь, что я тиран? — он прошептал, обнимая меня сзади. — Хорошо. Тогда запомни — тираны не отпускают свои трофеи. Никогда.

Я закрыла глаза, чувствуя, как слезы катятся по щекам.

— Почему ты не можешь просто...

— Потому что я не умею по-другому, — его голос внезапно дрогнул. — И потому что ты единственная, кто мне сейчас нужен.

Он развернул меня к себе, и в его глазах я увидела то, что перевернуло всё внутри — боль. Настоящую, человеческую боль.

— Максим, это же вопрос моей карьеры, — решила я не сдаваться, предприняв последнюю попытку вразумить его.

Его пальцы внезапно ослабли хватку, но не отпустили меня полностью. Глаза, еще секунду назад пылающие, вдруг стали невыносимо усталыми.

— Твоя карьера, — он произнёс это странно, словно пробуя слова на вкус, оценивая их значение для меня и для нас обоих.

Максим отстранился от меня, сделав шаг назад. — Я не хочу тебя отпускать, — холодно ответил он, снова надевая маску неприступности. — Но и разрушать твою жизнь я не хочу.

Он помолчал, словно принимая важное решение. — Я сообщу тебе своё решение сегодня вечером. За ужином. Я заеду за тобой в 8 вечера. А сейчас я вызову тебе такси, и ты можешь идти, — он развернулся и быстрым шагом вышел из комнаты, оставив меня в полном смятении наедине со своими мыслями, страхами и надеждами. Что он решит? Отпустит меня или продолжит держать в своей власти? И чего я хочу на самом деле?

Глава 25

Такси подъехало через десять минут. Ровно столько мне понадобилось, чтобы собрать вещи, не глядя на бордовое бельё, всё ещё лежавшее на полу его спальни.

Я вышла на улицу, и холодный утренний воздух обжёг лёгкие. Водитель что-то говорил мне, но я не слышала — в ушах стучало:

"Он решит. Он решит за нас обоих"

.

Офис встретил меня привычным шумом. Оксана что-то оживлённо рассказывала у кулера, коллеги обсуждали предстоящее объявление кандидатов. Я прошла к своему столу. От мыслей меня отвлек телефонный звонок от Кати.

— Привет, почему не отвечаешь на сообщения? Я уже вся извелась!

— Привет, я только что взяла телефон в руки, — устало ответила я.

— Ну, рассказывай, как всё прошло? Тебе удалось найти ключик к его сердцу? — с надеждой в голосе спросила подруга.

— Всё было очень хорошо… пока я не сказала ему о работе и возможном отъезде в Москву, — вздохнула я. — Он как с цепи сорвался. Снова стал тираном и деспотом. Сказал, что никуда меня не отпустит. Но после моей мольбы… сказал, что подумает. Хотя не факт, что меня вообще выберут.

— Вот чёрт, походу ты его реально зацепила. Максимка в тебя влюбился! — воскликнула Катя.

— Ну конечно, — злобно фыркнула я, не веря в искренность его чувств. — Не смеши меня. Просто не хочет терять контроль.

Я прижала телефон к уху, оглядываясь, чтобы убедиться, что никто не подслушивает.

— Кать, ты не понимаешь. Он... — мой голос дрогнул, — он держит нас обеих на крючке. И самое страшное, что часть меня уже не хочет вырываться.

Катя замолчала на другом конце провода.

— Оля... — наконец произнесла она осторожно. — Ты влюбляешься в него.

Я резко выдохнула, чувствуя, как по спине бегут мурашки.

— Нет. Я просто... запуталась.

— Вранье! — Катя почти крикнула. — Я же слышу твой голос, когда ты говоришь о нем. Ты боишься признаться даже самой себе.

Я закрыла глаза, чувствуя, как в горле встает ком.

— А если это правда? Что тогда? Он все равно не изменится.

— А ты уверена? — Катя понизила голос. — Может, он просто не умеет по-другому? Как и ты не умеешь принимать то, что чувствуешь.

На мониторе замигало уведомление о новом письме. Список кандидатов на обучение.

— Кать, мне надо идти. Результаты пришли.

— Позвони мне после. И... Оля?

— Что?

— Будь честна с собой. Хотя бы сегодня вечером.

Я положила трубку, чувствуя, как дрожат мои пальцы, несмотря на все мои попытки взять себя в руки. Неопределённость пугала больше всего. Я не знала, чего ожидать от Максима вечером, и это заставляло меня чувствовать себя пешкой в его игре.

Я посмотрела на экран монитора, где светилось сообщение от начальника: «Поздравляю, Ольга! Ваша кандидатура одобрена руководством из Москвы. Подробности — на общем собрании в 15:00».

Я еду в Москву. Наверное… Осталось получить согласие еще одного человека, чья воля, к сожалению, сейчас была сильнее моей. И от этого зависело не только мое будущее, но и благополучие моей подруги.

Ровно в 15:00 началось общее собрание. Руководители поздравили нас с успешным прохождением отбора, подчеркнув важность предстоящего обучения для нашего карьерного роста и развития компании. Было объявлено, что обучение начнется через две недели, и за это время мы должны передать все свои текущие дела коллегам, подготовив подробные отчеты и инструкции.

Я слушала все эти слова, словно находясь в вакууме. С одной стороны, меня переполняла радость от открывающихся перспектив. С другой — тяжёлым грузом давила мысль о предстоящем разговоре с Максимом. Смогу ли я его убедить? Или он разрушит все мои мечты в один миг?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 26

Остаток рабочего дня я провела в полуобморочном состоянии, не зная, чем заняться. То ли активно готовиться к передаче дел, то ли продолжать выполнять рутинные задачи, как будто ничего не случилось. Эта гнетущая неизвестность давила на меня, как камень на сердце.

Наконец, приняв решение, я написала Максиму сообщение. Пусть у него будет больше времени, чтобы все обдумать и принять решение, чем если бы я сообщила эту новость при встрече, за ужином.

«Максим, меня утвердили на командировку в Москву. Выезд через 2 недели на 2 месяца», — напечатала я сообщение дрожащими пальцами и, затаив дыхание, отправила его.

Сообщение было отправлено, и уже через пару секунд я увидела, что Максим его прочитал. Но ответа не последовало, и это ожидание казалось вечностью. Мне нужен был хоть какой-то знак от него, хоть слово, чтобы хоть немного успокоиться.

Я в нетерпении начала нервно постукивать ручкой по столу, чувствуя, как внутри нарастает раздражение.

Через несколько минут пришёл ответ:

«Поздравляю! Я в тебе не сомневался. Сегодня у меня завал на работе, встретимся завтра вечером».

«Что?» — возмутилась я вслух, не веря своим глазам. Этот ответ был слишком спокойным, слишком отстраненным. Это означало, что мне придется еще один день мучиться в неведении, не зная ответа на самый важный вопрос. «Вот же гад!» — пронеслось у меня в голове. Он специально тянет время, чтобы помучить меня?

Мой телефон с глухим стуком упал на стол. Я сжала кулаки так, что ногти впились в ладони, оставляя полумесяцы на коже.

Он знает. Он прекрасно знает, что сводит меня с ума

Коллеги бросали любопытные взгляды, но я видела только экран, где его сообщение светилось холодным шрифтом. Без эмоций. Без ответа.

Я схватила телефон снова:

Это все? Ты ведь понимаешь, что мне нужно знать...

Сообщение ушло в синюю пустоту. Прочитано. Без ответа.

Чтобы хоть как-то успокоиться и поделиться новостями, я решила позвонить Кате.

— Ну что, какие новости? Тебя выбрали? — нетерпеливо выпалила она, не дав мне даже поздороваться.

— Да, через две недели должна уехать на два месяца, — ответила я, стараясь скрыть дрожь в голосе.

— Круто! Я в тебе не сомневалась! — искренне обрадовалась Катя.

— О, ты ответила, как Макс, вы там случайно не вместе? — с иронией спросила я, пытаясь разрядить обстановку.

— А что он тебе ещё сказал? — не обратив внимания на мою шутку, спросила Катя.

— Я написала ему о своём отборе, он ответил так же, как и ты, но в конце добавил, что сегодня мы не встретимся и он заедет завтра, — сообщила я, чувствуя, как тревога снова начинает нарастать.

— Может, он решил взять больше времени на раздумья, — предположила Катя, стараясь меня успокоить.

— Катя, ты вообще на чьей стороне? Вообще-то он нас шантажирует! — возмутилась я, не понимая её спокойствия.

— Я просто пытаюсь анализировать события, вот и всё, — оправдалась Катя. — Может, он и правда хочет, как лучше, а не только думает о себе.

— Лучше для кого? Для себя? Ему просто не нравится, что его игрушка сбегает, — огрызнулась я, чувствуя, как внутри поднимается волна раздражения.

— Не будь такой категоричной, Оль. В любом случае, завтра ты всё узнаешь.

— Ага, конечно, — саркастически ответила я. —Ты сегодня будешь дома?

—Нет, у меня сегодня встреча кое с кем. Меня не будет дома.

— Я поняла, тогда хорошего вечера.

— Все будет хорошо, Оль. Держись, — сочувственно сказала Катя и отключилась.

Я бросила телефон на диван и уставилась в потолок. Попытка Кати поддержать меня только разозлила. Она как будто оправдывала Максима, забывая о том, что он держит нас на крючке.

Весь вечер и всю ночь я ворочалась в постели, не смыкая глаз. В голове роились самые мрачные сценарии. Что, если он использует компромат на Катю, чтобы держать меня в своей власти? А вдруг он и правда отпустит меня, и я смогу осуществить свою мечту?

Утро выдалось серым и дождливым, словно погода отражала моё душевное состояние. Я пришла на работу с тяжёлой головой и опухшими глазами. Коллеги поздравляли меня, но я отвечала им рассеянно, думая только об одном — о предстоящей встрече с Максимом.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 27

День тянулся мучительно медленно. Я с трудом дождалась вечера, чувствуя, как с каждой минутой нарастает напряжение. Каждая минута приближала меня к неизбежному разговору с Максимом.

В обед на телефон пришло сообщение от Максима. “До скольки ты сегодня работаешь?”

Ни «привет», ни «как дела». Опять этот приказной, собственнический тон, как будто я его собственность и обязана отчитываться перед ним. Я почувствовала, как внутри закипает злость.

Я решила проигнорировать его. Да, это глупо и опрометчиво — злить его сейчас, когда от его решения зависит моё будущее, но я не смогла устоять перед желанием показать ему свою независимость.

— Оля, у меня есть к тебе предложение! — Оксана, энергичная и жизнерадостная, как всегда, подскочила ко мне, когда я выходила из офиса.

— Слушаю, — ответила я рассеянно, думая о предстоящей встрече.

— Хоть меня и не выбрали в Москву, но это же такое событие, предлагаю собраться с девчонками в пятницу и хорошенько это отметить. Твой успех и то, что мы будем по тебе скучать.

— Неплохая идея, — машинально ответила я, стараясь скрыть свою тревогу.

— Отлично! Я знала, что ты согласишься! Тогда в пятницу после работы идём веселиться! — с широкой улыбкой сказала Оксана и побежала домой, полная предвкушения предстоящей вечеринки.

Спускаясь по ступенькам офиса, я вдруг почувствовала на себе чей-то пристальный взгляд. Я подняла глаза и увидела его — Максима. Он припарковал свою чёрную машину недалеко от офиса и стоял, облокотившись на пассажирскую дверь, ожидая меня.

На нем был строгий деловой серый костюм и белоснежная рубашка. Я еще не видела его в таком официальном образе, но он идеально ему подходил, подчеркивая его властность и уверенность в себе. Мое сердце бешено заколотилось в груди, словно предчувствуя что-то важное.

Я замерла на ступеньках, чувствуя, как ладони мгновенно покрываются влагой. Максим не шевелился, лишь его взгляд — тяжелый, неотрывный — пригвоздил меня к месту.

—Уходишь с работы последней, что бы я подождал? — произнес он, когда я, наконец, сделала шаг вперед.

Его голос был ровным, но в углу рта дрожала едва заметная тень улыбки.

— Я не знала, что у нас назначено точное время, — ответила я, стараясь, чтобы голос не дрожал.

— Ты не ответила сегодня, — сказал он, глядя прямо мне в глаза

— Ты не ответил мне вчера, — парировала я.

Он открыл дверь машины.

— Садись.

Я подошла к двери машины, стараясь сохранять спокойствие и не выдавать своего волнения. Максим притянул меня к себе. Одна его рука нежно легла мне на талию, а второй он аккуратно поправил прядь волос, упавшую мне на лицо. Этот жест был таким нежным и заботливым, что я на мгновение растерялась.

— Я скучал по тебе, — прошептал он, глядя мне прямо в глаза, и нежно поцеловал меня в губы. Это был нежный, почти робкий поцелуй, совсем не похожий на те страстные и требовательные поцелуи, которыми он одаривал меня раньше.

Его пальцы сейчас касались меня с почти пугающей осторожностью. Я замерла, чувствуя, как его ладонь скользит по моей талии — не захватывая, а лишь слегка обозначая присутствие.

В этот момент поняла страшную вещь — мне нравится эта его двойственность. Нравится, когда за жесткостью скрывается что-то хрупкое. Нравится видеть в нём не только тирана, но и человека, способного на нежность и заботу. И именно эта двойственность делает его таким притягательным и непредсказуемым для меня.

Этот поцелуй был другим — медленным, вопрошающим, словно он боялся, что я могу исчезнуть. Когда мы наконец остановились, он не отстранился, а остался близко, его дыхание смешивалось с моим.

— Поехали, — сказал Максим, стараясь скрыть волнение в голосе. Он обошел машину и сел за руль.

Машина тронулась, а я ловила себя на мысли, что наблюдаю за ним украдкой. За тем, как его челюсть напрягается на поворотах. Как пальцы постукивают по рулю в такт песне на радио.

Я подняла руку, коснулась его щеки, почувствовала, как он непроизвольно наклоняется в мое прикосновение.

— Я думаю... — мой голос дрогнул, — что ты гораздо сложнее, чем пытаешься казаться.

Он замер, его глаза потемнели.

— Это опасно, Оля.

— Что?

— Видеть меня настоящего.

— Думаю я смогла бы с этим справиться.

Максим промолчал. Он резко отстранился, его лицо снова стало маской. Но я уже увидела трещину в броне.

Мы подъехали к его квартире. У меня сжалось сердце. Это был плохой знак. Значит, скорее всего, он меня не отпустит, и, чтобы я не устроила истерику в общественном месте, он привёз меня домой. Он не хочет, чтобы свидетели видели его в плохом настроении, его слабость. Я почувствовала, как во мне нарастают разочарование и злость.

Машина остановилась у подъезда, и тишина внутри салона стала давящей. Я сжала пальцы в кулаки, чувствуя, как гнев поднимается горячей волной.

— Заходи, — сказал он, не глядя на меня.

Я резко распахнула дверь и вышла на улицу. Вечерний воздух обжег легкие, но не смог охладить пылающий внутри гнев.

— Ты даже не собираешься отпускать меня, да? — повернулась я к нему, чувствуя, как дрожу от ярости. — Все эти нежности, эти «я соскучился» — просто игра, чтобы я не сопротивлялась?

Максим медленно вышел из машины. В свете фонарей его лицо казалось высеченным из камня — ни единой эмоции.

— Я не играю, — произнес он тихо.

— Тогда почему мы здесь? Почему не в кафе, не в ресторане? Ты боишься, что я устрою сцену? Или боишься, что не сможешь сдержаться сам?

Он не ответил. Просто подошел ближе, и в этот момент я увидела то, что заставило мой гнев пошатнуться — его глаза потемнели.

— Ты права, — сказал он наконец. — Я привез тебя сюда, потому что не хочу, чтобы кто-то видел, что будет дальше.

— Что? — прошептала я, не понимая, что он имеет в виду. Что он собирается сделать?

Прижав меня спиной к холодной стене подъезда, он завёл мои руки над головой и страстно поцеловал.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Этот поцелуй явно не шёл ни в какое сравнение с тем робким прикосновением у дверей офиса. Это был не просто поцелуй — это был пожар, всепоглощающая буря чувств, сметающая всё на своём пути. Его губы жадно терзали мои, требуя ответа, его руки сжимали меня в объятиях, не давая и шанса вырваться.

Я чувствовала каждый мускул его тела через тонкую ткань платья. Я ответила на поцелуй с той же страстью, ненавидя себя за эту слабость, за то, что не могу сопротивляться даже сейчас.

Когда мы наконец отстранились, дыхание сбилось, а губы горели.

— Ты... — я попыталась отдышаться, — ты так и не ответил на мой вопрос.

Максим прижал лоб к моему, его глаза были темными и нечитаемыми.

— Какой вопрос?

— Отпустишь ли ты меня?

Он медленно провел пальцем по моей нижней губе, наблюдая, как я вздрагиваю от этого прикосновения.

— Я еще не решил, — прошептал он, и в его голосе была опасная мягкость.

— Что это значит?

— Это значит... — он взял мою руку и прижал к своей груди, где сердце билось так же часто, как мое, — что я хочу посмотреть, как ты себя поведешь.

Я почувствовала, как по спине пробежали мурашки.

— Это какой-то тест?

— Нет, — он покачал головой и неожиданно улыбнулся той хищной улыбкой, от которой у меня перехватило дыхание. — Это твой шанс убедить меня.

Прежде чем я успела что-то ответить, он снова прижал меня к стене, но на этот раз его поцелуй был медленным, исследующим. Как будто он хотел запомнить каждый мой вздох, каждую реакцию.

— Пойдем наверх, — прошептал он мне в губы, когда мы снова разъединились.

Я кивнула, не доверяя своему голосу.

Его квартира встретила нас тишиной и полумраком. Максим запер дверь и медленно повернулся ко мне. В свете ночного города, пробивающемся сквозь шторы, он выглядел как нечто среднее между ангелом и демоном — прекрасным и опасным.

— Ты все еще хочешь знать, отпущу ли я тебя? — он подошел ближе, снимая пиджак.

— Да.

— Тогда покажи мне, почему я должен тебя держать.

Его слова повисли в воздухе, и я поняла — это не просто игра. Это что-то большее.

Я сделала шаг вперед, закрывая расстояние между нами. Мои пальцы дрожали, когда я начала расстегивать его рубашку, обнажая твердую грудь.

— Ты хочешь, чтобы я убедила тебя? — мой голос звучал хрипло.

Он схватил мои руки и прижал их к своей груди.

— Я хочу, чтобы ты сделала выбор.

— Какой выбор?

— Между Москвой... — он наклонился и провел губами по моей шее, — и этим.

Я зажмурилась, чувствуя, как его зубы слегка сжимают кожу.

— Это нечестно.

— Я никогда не играю честно, — он поднял меня на руки, и я автоматически обвила его ногами.

Когда он положил меня на диван, его глаза были полны той самой двойственности, которая сводила меня с ума — нежности и жестокости, страсти и контроля.

Его руки скользнули под моё платье, обжигая кожу. Я вцепилась в его плечи, чувствуя, как напрягаются мышцы под моими пальцами. Максим прижал губы к моей шее, оставляя горячие следы по пути к ключице.

- Чего ты хочешь, Оля? - прошептал он.

- Я хочу тебя! - выдохнула я со стоном, понимая, что больше не могу сопротивляться этому желанию, этой дикой страсти, которая вспыхнула между нами. Я хотела забыть обо всем, раствориться в нем, утонуть в этой волне чувств.

Он сбросил с меня платье одним движением, и холодный воздух квартиры обжег обнаженную кожу. Но его руки уже скользили по моему телу, заменяя одежду своим теплом.

— Я ненавижу тебя, — прошептала я, когда его пальцы нашли чувствительное место между моих бедер.

— Ври дальше, — он ухмыльнулся, ощущая, как я выгибаюсь ему навстречу.

Я хотела сказать что-то еще, но он опустился между моих ног, и слова превратились в стон. Его язык был точным, безжалостным, будто он знал каждую точку моего тела лучше меня самой.

Когда волна накрыла меня, я вцепилась в диван, чувствуя, как теряю контроль. Максим поднялся, медленно расстегивая ремень.

— Ты моя, — прошептал он, входя в меня одним резким движением.

Он вошел в меня с такой силой, что воздух вырвался из легких. Боль и удовольствие смешались в один ослепительный всплеск, заставив меня выгнуться дугой.

— Смотри на меня, — приказал он хрипло, сжимая мои бедра так, что останутся синяки.

Я открыла глаза, и мир сузился до его лица — напряженного, прекрасного в своей животной страсти. Капелька пота скатилась по его виску, упав мне на грудь.

— Ненавидишь? — он двинулся глубже, заставляя меня вскрикнуть.

— Да! — я впилась ногтями в его спину, чувствуя, как мышцы играют под кожей.

Он засмеялся — темным, грешным смехом, и ускорился. Каждый толчок будто подбрасывал меня выше, ближе к краю.

— Тогда почему ты так влажная для меня? — его пальцы нашли тот чувствительный бугорок, и я застонала.

Я не могла ответить. Слова потеряли смысл. Остались только ощущения — его горячая кожа под моими ладонями, прерывистое дыхание у моего уха, нарастающее напряжение внизу живота.

— Кончай со мной, — приказал он, кусая мою нижнюю губу. — Хочу видеть, как ты теряешь контроль.

Его слова стали последней каплей. Волна удовольствия накрыла с такой силой, что я закричала, вцепляясь в него.

Максим последовал за мной с глухим стоном, впиваясь пальцами в мои бедра. Мы замерли так, слившись воедино, пока наши сердца не начали биться в унисон.

Когда он рухнул на меня, его губы нашли мое плечо — нежный поцелуй, такой контрастный с только что бушевавшей страстью.

— Все еще ненавидишь? — прошептал он в мою кожу.

Я закрыла глаза, чувствуя, как его сердце стучит в унисон с моим.

— Больше, чем когда-либо.

Он рассмеялся и потянулся к моим губам.

— Идеально.

Глава 28

Я незаметно погрузилась в сон. Проснулась в тишине посреди ночи. Рядом со мной на кровати было пусто и холодно. Максима не было.

Поднявшись, я зашла в ванную и накинула на плечи мягкий махровый халат. Он пах Максом — его дорогим парфюмом, что заставляло мое сердце биться чаще.

Выйдя из спальни, я попала в тёмный коридор. Лишь тонкая полоска света пробивалась из-под двери кабинета. Что он там делает в такой поздний час? Меня охватило любопытство.

Я подошла к двери и прислушалась, затаив дыхание. Из кабинета не доносилось никаких звуков. Немного помедлив, я постучала в дверь, но ответа не последовало. Положив пальцы на прохладную дверную ручку, я осторожно приоткрыла дверь. Дверь приоткрылась и я замерла, ожидая реакции. Но в ответ — тишина.

В углу кабинета горел торшер, отбрасывая мягкий приглушённый свет на стены, обшитые тёмным деревом. Макса не было за огромным письменным столом. Мой взгляд метнулся в другой угол комнаты, где в полумраке стоял кожаный диван. И там, в глубине кабинета, я увидела его.

Он сидел, откинувшись на спинку дивана. В руках у него был бокал с янтарной жидкостью, а на столе перед ним стояла наполовину пустая бутылка дорогого виски. Он выглядел измученным и подавленным, словно на его плечи давил груз всего мира. Я медленно вошла и закрыла за собой дверь. Слишком тихо. Слишком опасно.

— Максим, — прошептала я, чувствуя, как сердце сжимается от тревоги. — Что-то случилось?

Максим медленно поднял на меня затуманенный взгляд. Его глаза были усталыми, и я сразу поняла, что он явно начал опустошать эту бутылку не час назад. Тяжелый запах алкоголя витал в воздухе, подтверждая мои опасения.

Максим перевёл взгляд на бокал в своих руках и начал рассматривать янтарную жидкость, словно пытаясь найти в ней ответы на свои вопросы. Он долго молчал, словно собираясь с мыслями, и я уже начала бояться, что он вообще не ответит.

— Да, Оля… что-то случилось, — растягивая слова, произнёс Максим. Его голос был хриплым и тихим, словно он боялся нарушить тишину. — Ты… ты случилась в моей жизни.

Он посмотрел на меня долгим пристальным взглядом, и я не могла понять, что скрывается за этим взглядом.

— Думаешь, это всё просто? — он усмехнулся и, не отрывая от меня взгляда, залпом допил остатки из бокала. — Я тебя увидел тогда, на лестнице, в первый день. Въехала в меня как ураган. И всё. К чёрту пошли мои планы, моя жизнь, моя чёртова броня.

Он резко поднялся, пошатнулся и, поймав равновесие, подошёл ближе. Я не отступала. Не могла.

— Ты всё испортила, Оля. — Его голос стал резче. — Ты даже не понимаешь, что натворила. Я спал спокойно. Работал. Был… пустой. И мне было нормально. Но ты появилась. И теперь всё болит.

— Макс… — я тихо произнесла, — я не хотела…

— Не хотела? — Он рассмеялся, горько, криво. — Не притворяйся. Ты знала. Ты видела, как я на тебя смотрел. Ты жгла меня, Оля. Я обманул брата ради тебя!

Он остановился передо мной. Между нами было не больше шага. Я чувствовала, как пахнет от него виски, табаком и чем-то ещё — болью, вырвавшейся наружу.

— А теперь ты хочешь просто уехать в Москву? — его голос стал низким, опасным. — Уехать и оставить меня здесь — с этим? С этой жаждой? С этой пустотой?

Он шагнул ближе, схватил меня за руку — не грубо, но крепко.

— Нет. Не пущу. Не отдам. Мне плевать, что ты решила. Не смогу видеть, как ты исчезаешь, растворяешься в чужом городе. Ты думаешь, я не знаю, что это конец? Что в Москве тебя будет ждать кто-то другой, более… правильный?

Я смотрела на него, на этого сильного мужчину, который всегда держал лицо, всегда контролировал, — и не узнавала. Сейчас он был сломан. Глубоко, страшно. Из-за меня.

— Я виновата? — прошептала я.

— Да, — выдохнул он, — и мне плевать.

Он прижал меня к себе, уткнулся лбом в мою шею, и его руки дрожали.

— Не уезжай. Не уходи. Не делай из меня того, кем я снова стал до тебя. Я тебя… — он замолчал. — Чёрт, я тебя не отпущу, Оля.

Тишина после этих слов была как разрыв — глухой, затяжной. Но внутри меня что-то дрогнуло. От боли. От страха. От любви.

Я смотрела на него — такого растерянного, неуправляемого, пьяного — и что-то оборвалось внутри. Не жалость. Не страх. Боль. Та, что возникает, когда хочешь удержать, но знаешь - нельзя.

Не думая, я обняла его. Он замер, как будто не ожидал. Его руки остались по швам, как у человека, который боится сжать слишком сильно.

— Максим… — выдохнула я ему в шею. — Это всё неправильно.

Он напрягся.

— Мы начали неправильно, — я чуть отстранилась, глядя в его глаза. — Ты шантажом заставил меня быть рядом. Помнишь? Не отпускал. Манипулировал. А я… я позволяла.

Он отвёл взгляд. Его пальцы медленно сжались в кулаки.

— Но я больше не могу так, Макс, — мой голос дрогнул. —Я чувствую тебя. Сильно. Больно. До безумия. Но то, что между нами, — оно построено на перекосе. На боли. На вине.

Я сделала шаг назад.

— Эта поездка в Москву… она для меня важна. Очень. Я не убегаю. Я ищу себя. Пойми это. И отпусти меня. Я вернусь к тебе, и мы начнем все с начала, без угроз, шантажа и манипуляций.

Максим смотрел на меня несколько секунд — неподвижно, без выражения. А потом резко развернулся, схватил бутылку с виски, плеснул себе в бокал и выпил залпом. Проговорил сквозь зубы, глядя куда-то в пустоту:

— Ты отравлена, Оля. Твой яд уже внутри меня, и без тебя я не смогу.

Я не стала ничего отвечать. Внутри уже не осталось слов — только пульсирующее чувство вины и горечи. Его голос, его взгляд, его признание — всё было настоящим. Но и я была настоящей. Со своими границами, страхами, мечтами.

Я медленно повернулась и вышла из кабинета, стараясь не хлопнуть дверью. В коридоре было прохладно, и от резкого контраста с тёплой, душной комнатой по коже пробежали мурашки. За спиной раздался звон разбитого стекла. Я не обернулась.

Я прошла по коридору, заглянула в комнату и машинально села на край кровати, не раздеваясь.

Сердце колотилось, но не от страха — от фатальности. Мы оба это знали: это был перелом. Или всё закончится, или родится по-настоящему. Без лжи. Без боли. Но для этого мне нужно уйти. Прямо сейчас.

Я собрала свои вещи и переоделась. Внутри было тяжело и пусто одновременно.

Я вышла в коридор. Дверь в его кабинет всё ещё оставалась закрытой. Я хотела подойти — сказать хоть что-то на прощание. Но, честно? Мы уже всё сказали. Я спустилась вниз, вызвала такси. Всё было как в замедленной съёмке. Время на экране телефона показывало 03:50.

“Ты отравлена, Оля. Твой яд уже внутри меня…” — эти слова звучали в голове, словно мантра. Но теперь я знала: это не яд. Это была любовь. Неправильная, раненая, сбившаяся с курса. Но всё же — любовь.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 29

Когда я вошла в квартиру, тишина показалась оглушающей. Сумка с глухим стуком упала у порога. Я ощущала себя пустой. Не разбитой. Не злой. Просто… опустошённой.

Из комнаты вышла Катя — в пижаме, с растрёпанными волосами и сонным выражением лица. Завидев меня, она сразу проснулась. Остановилась на полпути, внимательно вглядываясь в моё лицо.

— Ты у него была, — сказала она без тени вопроса. — И, судя по глазам, всё не очень?

Я молча кивнула и прошла на кухню. Поставила чайник. Не включила. Просто смотрела на него, как будто он мог подсказать, как собрать себя обратно. Катя подошла, мягко обняла меня за плечи и усадила на стул. Сама села напротив. Мы молчали. Долго. Пока я не выдохнула:

— Я всё ему сказала. Что больше не могу так. Что не хочу больше жить в страхе, в постоянной тревоге. Что хочу по-настоящему.

Я рассказала ей всё. Без фильтра. Без драматизации. Просто — как было. О его признании. О боли. О шантаже. О том, как он держался за меня, будто за последний шанс. И о том, как я ушла.

Катя вздохнула и положила ладони на стол.

— Я же говорила, что он в тебя влюблён. А ты не верила, — тихо проговорила она. — Но, Оль, скажи честно… ты уверена, что он ничего не выложит? Ну… ты понимаешь. Записи. Компромат. Всё, что он мог собрать, пока был тем Максом.

Я подняла на неё взгляд.

— Знаю. Он сам напоминал мне об этом, как будто это его единственный рычаг. Шантажом добился того, чтобы я осталась в первый раз. Но, Кать… он не тот человек, который ударит в спину. Может быть, резкий. Мрачный. Запутавшийся в себе. Но не подлый. Если бы хотел — уже бы сделал.

Она кивнула, но в её глазах всё ещё читалась тревога.

— Знаешь, — продолжила я, — когда я сегодня закрыла за собой его дверь, впервые за долгое время почувствовала, что принадлежу себе. Не чьим-то словам, не чужой боли, не чужим желаниям. Себе.

Катя поджала губы. Глаза её затуманились, но в них появилась какая-то особая мягкость. Тёплая.

— Я думаю, у тебя всё будет хорошо, подруга. А Макс… если он действительно любит тебя, он найдёт способ стать тем, с кем ты сможешь быть счастлива. Без давления.

Я медленно выдохнула, словно подтверждая её слова.

— Я всё ещё хочу верить, что человек может измениться. Если он по-настоящему этого хочет.

Катя не ответила. Просто наклонилась ко мне и обняла. Тихо, по-дружески. Как человек, который ничего не говорит — потому что понимает всё.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 30

Всю оставшуюся неделю я пыталась не думать о Максиме. Погрузилась в работу, словно в спасательный круг. Дел было действительно много: нужно было передать все свои проекты коллеге, собрать документы, уладить бесконечные мелочи перед отъездом в Москву. Казалось бы - идеальный момент, чтобы отключиться от чувств.

Но, кого я обманываю?

Мысли о нём жили во мне, как фоновая музыка, которую невозможно выключить. Они звучали в промежутках между отчётами, в лифте, в переписке по работе. Внутри меня постоянно звучал один и тот же вопрос: а вдруг я совершаю ошибку? Вдруг не стоит уезжать? Вдруг стоит остаться - ради шанса быть с ним?

Но каждый раз, когда я позволяла себе поддаться этим мечтам, тут же одёргивала себя. Максим ведь и не предлагал мне настоящих отношений. Он просто не хотел меня отпускать. Вот и всё. Он боролся не за нас, а против своей потери. А это — не любовь. Это страх.

И всё же… я ждала. Ждала хоть какой-то весточки. Одного сообщения. Одного звонка. Хотела верить, что он появится, что перед моим отъездом мы встретимся. Поговорим. Поймём, что между нами — не только страсть, но и что-то большее. Что у нас есть чувства. Настоящее.

Каждое утро, выходя из дома, и каждый вечер, возвращаясь с работы, я с замиранием сердца смотрела по сторонам. Искала его машину. Надеялась, что он просто стоит где-то рядом. Ждёт. Решился. Готов говорить. Готов услышать. Но день за днём - ничего. Пустота. Тишина.

Внутри меня бушевала настоящая буря эмоций. Я сама хотела освободиться от него, сбежать от этих сложных отношений, которые причиняли столько боли, а теперь, словно одержимая, искала и ждала встречи с ним, испытывая смешанное чувство тоски и надежды. Что со мной не так? Почему я так зависима от этого человека, от его присутствия, от его внимания?

Дома было еще тяжелее находится. Я пыталась отвлечься - включила любимый турецкий сериал, тот самый, что раньше вызывал восторг, слёзы, восхищение. Но на этот раз он только усилил мою тоску. Красивые мужчины, трагические признания, долгие взгляды - всё это било по средцу.

На выходных Катя решила, что моё состояние достигло критического уровня.

— Всё, Оля, хватит. Ты ходишь, как зомби,— она встала в дверях моей комнаты с уверенным выражением лица. — Сегодня мы идём в ресторан. Новый, модный, меня позвали на презентацию нового меню. Ты едешь со мной. Без возражений!

— У меня нет настроения, - пробормотала я, не отрываясь от экрана, на котором героиня снова плакала из-за любви всей своей жизни.

Катя закатила глаза, подошла и уселась рядом, буквально выдернув у меня пульт.

— У тебя не настроение, а тоскливое болото. И знаешь что? Ты можешь либо продолжать тонуть в мыслях о мужчине, либо — хотя бы на один вечер — сделать вид, что у тебя есть жизнь. Ты ведь скоро уедешь. Кто знает, когда мы ещё так вот сходим куда-нибудь вдвоём? Просто поверь мне сегодня. Не ради мужчин. Ради себя.

Я ничего не ответила. Но спустя полчаса всё же встала и пошла в душ. Может, она права. Хотя бы на одну ночь.

Собирались мы, как в старые добрые времена — с болтовнёй, с примерками, с мелкими спорами о туфлях. Катя вытаскивала платья, делала макияж, распускала волосы и шутила, как будто ничего не случилось. Как будто всё ещё можно начать сначала. Я позволила себе немного в это поверить.

— Ты шикарна, — сказала она, когда я наконец вышла из комнаты в коротком синем платье с открытой спиной. — Если сегодня никто не упадёт к твоим ногам — я лично кого-нибудь подтолкну.

Я улыбнулась, впервые за много дней. Не потому, что стало легче. А потому, что рядом был человек, который знал, когда не надо ничего говорить, а просто быть.

Мы вышли из дома под свет фонарей и уличный гул города. Внутри что-то дрожало — от волнения, от неопределённости, от ощущения, что эта ночь может что-то изменить.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 31

Ресторан оказался именно таким, каким его описывали в статьях в интернете - стильный, изысканный, с запахом выдержанного виски и дорогих блюд. Интерьер играл на тонкой грани пафоса и вкуса: приглушённый свет, блестящие бокалы, официанты в безупречных белых костюмах и столики, где каждая деталь будто кричала: здесь всё дорого.

Мы с Катей разместились ближе к окну. Я старалась держать спину ровно, делать вид, что мне интересно, — в конце концов, я и правда хотела хотя бы на пару часов отключиться. Катя была в своей стихии: улыбалась, общалась, обсуждала с шефом блюдо, делала фото. Я следила за ней, как за спектаклем, и благодарила вслух про себя за то, что она есть.

Я почти начала расслабляться. Почти. Музыка, лёгкий бокал вина, смех Кати — всё постепенно растапливало моё внутреннее напряжение, которое неделями не отпускало. Я даже позволила себе улыбнуться.

Но это длилось ровно до того момента, пока я не услышала знакомый смех за спиной.

Резкий, звенящий, как звон стекла о мрамор. Я узнала его сразу.

Через стол от нас, в компании нарядных, гламурных девушек сидела Лилит. Та самая Лилит, которую я не видела с тех пор, как она уволокла Диму в доме от меня, будто это была сцена из дешёвой пьесы. Она выглядела, как всегда, уверенно и немного вызывающе. Гордо вытянутая спина, безупречный мейкап, блеск в глазах и коктейль в руках. Смех. Фото. Позы. Спектакль.

Я отвернулась. Вряд ли она заметит меня - слишком занята собой. Мне совершенно не хотелось встречаться с ней глазами, не то что говорить. Но судьба, как всегда, решила иначе.

Именно в тот момент, когда Катя вернулась к нашему столику вместе с шеф-поваром, чтобы познакомить нас, Лилит меня увидела. Я почувствовала её взгляд, острый, как кинжал. Она склонилась к своей подруге, шепнула что-то на ухо, и та метнула в мою сторону колючий, изучающий взгляд. Я сделала вид, что не заметила. Просто повернулась к шефу, искренне поблагодарила его за кухню, улыбнулась, как будто всё в порядке. Катя села рядом и сразу почувствовала перемену в моём настроении.

- Оля, что случилось? Ты вдруг как-то… помрачнела.

Я кивнула в сторону соседнего столика.

- Там Лилит. Со своим… ансамблем.

Катя быстро оглянулась, сузив глаза.

- А-а, та самая вертихвостка? — прошипела она. — Пусть только попробует подойти. Я ей волосы вырву. С корнями!

- Не думаю, что она станет что-то устраивать на публике, - попыталась я её успокоить.

Я ошиблась.

Через пару минут я услышала характерный, напыщенный цокот её каблуков. Он остановился справа от меня. Я не сразу обернулась — дала себе секунду собраться.

- Какая неожиданная встреча, — сладко и наигранно произнесла Лилит, наклоняясь чуть ближе. — Не думала, что встречу тебя… в

таком

месте. Она сделала акцент именно на этом. Я подняла на неё взгляд и улыбнулась — той самой улыбкой, в которой нет ни капли настоящего тепла.

- И я очень рада тебя видеть, — ответила я с той же вежливо-ядовитой интонацией.

- Я слышала, ты уже побывала с Максимом. Быстро у тебя это - от брата к брату. Как ловко ты прыгаешь… — она сделала паузу, огляделась. — А где он, кстати? Неужели и он тобой наигрался?

Катя в ту же секунду резко поднялась из-за стола. Схватила Лилит за локоть — крепко, но сдержанно. В её глазах сверкала сталь.

— Ты, белобрысая швабра, — процедила она сквозь зубы, — ноги в руки и марш отсюда. Мы тебя за наш стол не звали.

Лилит застыла, глаза её округлились от неожиданности. Потом она одёрнула руку, фыркнула:

- Чокнутая, — прошипела она и, повернувшись на каблуках, стремительно удалилась.

Я только посмотрела на Катю, которая снова села рядом и отпила из бокала, как ни в чём не бывало.

- Даже не думай благодарить. Я ждала этого момента с той самой вечеринки.

Мы обе рассмеялись. Впервые за долгое время - от души.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 32

Мы с Катей ещё посмеивались, когда официант вежливо подошёл, чтобы предложить десерт. Я тактично отказалась - аппетит пропал, оставив после себя ощущение лёгкой дрожи под кожей.

Катя куда-то отошла - то ли в дамскую комнату, то ли поздороваться с кем-то из знакомых. После сцены с Лилит внутри всё гудело. Хотелось воздуха. Пространства. Я решила выйти на воздух.

На улице было прохладно. Вечерний воздух приятно обжигал кожу, успокаивая мысли. Я подошла к краю тротуара, облокотилась на холодный металлический поручень и просто смотрела вперёд. Без цели. Без мыслей. Сердце, казалось, замедлило ход, давая передышку. Но стоило мне выдохнуть, как я почувствовала на себе чей-то взгляд.

Я подняла глаза - и замерла.

Дима.

Он заметил меня и замер, словно не верил, что я действительно стою перед ним. А потом сделал несколько шагов вперёд.

- Привет, - произнёс Дима, остановившись на расстоянии вытянутой руки.

- Привет, - отозвалась я, слегка натянуто, но без раздражения. Скорее - с осторожностью.

Его взгляд пробежался по мне - от волос до туфель. Почти невольно, почти с нежностью. В нём не было ни осуждения, ни иронии. Только что-то тихое, тёплое. Он немного сжал губы и вдруг спросил:

- Ты одна? Или… с кем-то?

Я поняла, кого он имеет в виду, прежде чем он договорил. Его голос дрогнул совсем чуть-чуть на слове

“с кем-то”

, но я услышала эту ноту. Она выдала его.

- С подругой. С Катей, - спокойно ответила я. - А ты?

Он опустил взгляд на ключи, покрутил их в пальцах и чуть усмехнулся.

- Приехал за Лилит. Она попросила подвезти.

- Как вежливо с её стороны, - не удержалась я от колкости.

- Так вы до сих пор вместе? - спросила я с наигранным удивлением, хотя внутри уже скручивалось всё до тошноты.

Он чуть замялся, опустил взгляд.

- Трудно сказать, что между нами. Но да… это продолжается. Давно.

И меня накрыло. Сильной, неостановимой волной.

- Тогда зачем ты втянул меня в вашу историю, Дима? - голос дрогнул. - Если у тебя с ней такие «давние» отношения? Зачем ты смотрел так на меня? Почему был со мной нежным, если хотел быть с ней?

Он встретил мой взгляд. И в его глазах не было оправданий. Только усталость. И - тоска.

- Потому что ты мне действительно нравилась. И нравишься. До сих пор.

Я улыбнулась. Холодно. Беззвучно. Медленно шагнула ближе, глядя ему прямо в глаза:

- Даже несмотря на то, что я спала с твоим братом?

Он не отвёл взгляд. Даже не вздрогнул. Только чуть прищурился, как будто от боли.

- Даже несмотря на это, - тихо сказал он. Я знаю, что он тебя шантажировал компроматом на подругу. Ты стала для меня чем-то настоящим. А то, что между мной и Лилит… он чуть качнул головой, - это привычка. Мы с детства вместе и за нас уже все решили наши семьи.

Он смотрел на меня честно. Но в тот момент я не хотела честности. Хотела боли. Хотела отдать хотя бы часть той, что до сих пор жгла меня изнутри.

Я сделала шаг ближе. Бросила взгляд, острый, как лезвие.

- Хочешь знать, с кем из вас мне было лучше в постели?

Он вздрогнул. И я увидела, как в его глазах что-то затрещало.

- Оля… — начал он, хрипло, почти умоляюще.

- Нет, правда, Дима. Ведь ты спрашиваешь взглядом. Сравниваешь. Сомневаешься. Скажи, ты думал об этом?

Он сделал полшага назад, будто я ударила его физически.

- Ты стала другой, Оля, - прошептал он. - Холодной. Колючей. Злой.

- Нет, Дима, - я усмехнулась. - Я стала тем, кем вы меня сделали. Я была мягкой. Честной. Настоящей. А вы - ты, твой брат, эта твоя “с детства знакомая” - вы слепили меня заново. Своим предательством и унижениями.

Он тяжело выдохнул. И вдруг, на секунду, в его взгляде снова мелькнул тот самый Дима, который был со мной вначале.

- Если бы я мог всё повернуть назад…

- Но ты не можешь, - перебила я, спокойно. - И, если честно, я больше не хочу назад.

Он кивнул. Быстро. Почти обречённо.

- Я тебя услышал, - сказал он тихо. - Мне правда жаль, что всё вышло именно так. Я виноват перед тобой.

И прежде чем я успела среагировать, он сделал шаг ко мне, бережно обхватил моё лицо ладонями - и поцеловал. Не требовательно. Не страстно. А… прощально. Тепло, почти нежно. Словно это был не жест, а извинение. Последнее слово.

Поцелуй длился всего секунду. Но в этой секунде было всё - и сожаление, и недосказанность, и что-то, чему уже не суждено было стать настоящим.

Он быстро отстранился, отпустил мои щёки, посмотрел прямо в глаза и сказал сдавленно, почти шепотом:

- Только не становись сукой, Оля… прошу тебя. Не дай боли сделать из тебя ту, кем ты не являешься.

Он развернулся и ушёл. Шаг за шагом, уверенно и молча, словно боялся передумать. Дошёл до машины, сел за руль. Не обернулся.

А я осталась стоять. Одна. С ветром в волосах и пульсом в ушах.

Я медленно подняла руку и дотронулась до губ, которые он только что поцеловал.

И ничего не почувствовала.

Ни дрожи. Ни укола. Ни следа.

Как будто это случилось не со мной. Или как будто всё внутри меня наконец… отпустило.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 33

Я вернулась в зал. Свет показался ярче, музыка - громче, лица - размытее. Мне хотелось только одного: тишины. Но я заметила Катю у барной стойки - она болтала со своим знакомым.

Я подошла тихо. Она сразу повернулась ко мне.

- Я поеду домой, Кать, - спокойно сказала я.

Её улыбка тут же сменилась тревогой.

- Всё в порядке? Ты какая-то бледная… - она пригляделась внимательнее. - Эта Лилит что-то тебе сказала? Или что-то случилось?

Я улыбнулась. Тихо. Почти по-настоящему.

- Нет, всё хорошо. Просто… с Димой немного поболтала.

Катя приподняла брови:

- С Димой? Он тут тоже? Здесь что, медом намазано для этой семейки?

Я усмехнулась, пожимая плечами.

- Похоже на то. Я просто не ожидала его увидеть. Но всё нормально. Правда.

Она какое-то время смотрела на меня, будто пыталась прочитать между строк, но потом кивнула.

- Сейчас вызову тебе такси. Мне ещё нужно тут задержаться - Рома что-то рассказывал про новый проект.

- Без проблем. Я подожду на улице, - сказала я и легонько сжала её руку. - Не переживай. Я в порядке.

Катя бросила взгляд в телефон и набрала заказ. Я пошла к выходу, и сердце с каждой секундой стучало всё тише. Улица встретила меня прохладой и покоем.

Ветер развевал мои волосы. Я стояла, глядя вперёд - и в прошлое. А потом, вдруг, почувствовала, как чья-то машина плавно подъехала к обочине.

Только это было не такси.

Чёрная иномарка затормозила напротив меня. Стекло со стороны водителя медленно опустилось, обнажив лицо незнакомца. Его тёмные пронзительные глаза скользнули по мне, не скрывая своей наглой оценки, словно я была выставленным на продажу товаром, ожидающим своего покупателя. В этом взгляде читалось нечто первобытное, хищное, заставляющее кровь стынуть в жилах.

- Садись, подвезу, - скомандовал мужчина, и его голос звучал властно и самоуверенно, словно он привык к беспрекословному подчинению.

- Я жду такси, - сухо ответила я, стараясь не выдать охватившего меня волнения. Голос дрогнул, выдавая мой страх.

- Я лучше такси, поверь мне. - Дверь машины распахнулась, словно пасть хищника, и незнакомец резко вышел.

Он оказался крупным, широкоплечим, с грубыми чертами лица, поросшего щетиной, придающей ему облик опасного зверя. Темные глаза, полные неприкрытого, липкого желания, продолжали скользить по моему телу, словно раздевая меня взглядом.

Я инстинктивно развернулась, чтобы вернуться в теплый, безопасный свет ресторана, где меня ждала Катя. Но он оказался быстрее, словно предугадывал мои намерения. Одним молниеносным движением, лишенным всякой галантности, он схватил меня и запихнул в машину. Я била его по спине, царапалась, пыталась вырваться из стальной хватки, но ему было все равно. Он, словно пушинку, забросил меня на заднее сиденье, лишив возможности сопротивляться. Воздух наполнился резким запахом дешевого одеколона и табака, вызывая тошноту и отвращение. В голове пульсировала только одна мысль: «Что теперь будет?» Страх сковал меня, превратив в беспомощную жертву в руках незнакомца. Он ухмыльнулся, глядя на меня в зеркало заднего вида.

Двигатель взревел, и машина сорвалась с места. Я бросилась к замку, но он уже щелкнул - центральный замок сработал. Сердце колотилось так сильно, что, казалось, вот-вот вырвется из груди.

- Куда ты меня везёшь? - прошипела я, судорожно ища телефон в сумке.

- Туда, куда нужно, - он бросил на меня взгляд, от которого кровь застыла в моих жилах.

Я нащупала кнопку экстренного вызова. Еще секунда — и…

Резкий скрежет тормозов. Чья-то машина резко подрезала нас, заставив водителя выругаться. Я врезалась плечом в дверь, но тут же услышала знакомый, разъярённый голос:

- Оля!

Дима.

Он выскочил из своего серебристого кроссовера, лицо искажено яростью. Его кулак обрушился на водительское стекло.

- Открой дверь, сука!

Незнакомец рассмеялся, но в его глазах мелькнула неуверенность.

- Отвали, братан, это не твоё дело.

Дима не стал ждать. Он рванул дверную ручку - она не поддалась. Тогда он схватил что-то с земли - камень, кусок асфальта - и изо всех сил ударил по стеклу.

Осколки посыпались внутрь.

- Выходи! - рычал Дима, хватая незнакомца за воротник.

Он попытался вырваться, но хватка Димы была мёртвой. Его кулак снова обрушился на лицо водителя, отправляя его в нокдаун. Дима вытащил его из машины, как тряпичную куклу, и бросил на асфальт.

- Не смей приближаться к ней! - прорычал он, нависая над поверженным врагом.

Я, ошеломлённая, вывалилась из машины. Осколки стекла больно впивались в кожу, но я не обращала внимания. Дима… что он делает? Почему он здесь?

- Дима, стой! - крикнула я, пытаясь остановить его.

Но он не слышал. Или не хотел слышать. Ярость ослепила его, превратив в дикого зверя.

Внезапно раздался автомобильный гудок. Я обернулась. К нам на большой скорости приближалась чёрная машина. Фары слепили глаза.

- Дима! Осторожно! - закричала я, осознав опасность.

Машина пронеслась в сантиметрах от Димы, заставив его отшатнуться. И именно в этот момент произошло нечто настолько ужасное, что время, казалось, остановилось. Незнакомец, до этого корчившийся на асфальте, словно по команде поднялся и достал нож, зловеще сверкнувший в свете фар. Одним отточенным движением он вонзил лезвие в бок Димы.

Я смотрела на происходящее как в замедленной съёмке, словно заворожённая кошмарным сном.

Время растаяло, превратившись в бесконечную медленную съемку. Я стояла, парализованная ужасом, смотря, как кровь медленно просачивается сквозь ткань его рубашки, как его лицо искажает боль.

Я бросилась к нему, забыв про страх, про боль, про всё вокруг. Мои руки дрожали, когда я пыталась удержать его, чтобы он не упал.

- Дима! - мой голос был полон слёз и мольбы. - Держись, пожалуйста… я здесь, я с тобой.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Дрожащими руками,я с трудом набрала номер скорой помощи, отчаянно пытаясь объяснить диспетчеру, что произошло, где мы находимся, умоляя их приехать как можно скорее. Каждая секунда тянулась как вечность.

Незнакомец тем временем бросился к машине, завёл двигатель и скрылся в ночи, оставив нас в этом кошмаре.

Подхватив Диму под руку, я с трудом довела его до моей машины и осторожно посадила на пассажирское сиденье. Он пытался улыбнуться.

- Да уж, неважный я спаситель, - прохрипел Дима, и в его голосе послышалась слабая усмешка, несмотря на боль.

Дима, замолчи, не говори глупостей, - одернула я его, пытаясь остановить кровь. - Как ты вообще здесь оказался?

- Не знаю… хотел ещё раз тебя увидеть, — прошептал он, с трудом переводя дыхание. - А тут этот… - Дима скривился от боли.

- Спасибо тебе, - прошептала я, чувствуя, как слёзы душат меня.

Позади себя я услышала долгожданные звуки скорой помощи. Я выдохнула с облегчением.

Диму забрали в реанимацию, и время словно остановилось в ожидании. Врачи также осмотрели меня и обработали мелкие порезы от осколков стекла.

Я начала приходить в себя, постепенно осознавая произошедшее. Из больницы меня не отпускали, сказав, что нужно дождаться приезда полиции для подачи заявления.

Несмотря на собственное состояние, я понимала, что должна позвонить Максиму и рассказать ему о Диме. Это было правильное, единственно верное решение.

Макс не сразу взял трубку, заставив меня нервно переминаться с ноги на ногу.

- Да, Оля, - его голос был непривычно холоден, словно он разговаривал с незнакомым человеком.

- Максим, приезжай в городскую больницу, срочно. Дима в реанимации, - я выпалила это на одном дыхании, боясь, что меня перебьют, боясь не успеть сказать самое важное.

На другом конце провода воцарилась тишина, гнетущая, как предвестие бури.

- Что случилось? - наконец прозвучал его глухой, словно приглушённый болью, вопрос.

- Его ударили ножом, - снова заплакала я, не в силах сдержать рыдания. - Какой-то незнакомец…

- Ты цела? спросил он, и я слышала, как его голос трясётся, стараясь быть сильным.

- Да, - всхлипнула я.

- Буду через двадцать минут, - сказал он твёрдо.

Я повесила трубку, но внутри всё ещё звучал его голос - твёрдый, но с ноткой дрожи, которой он не хотел показывать.

Время тянулось, а я стояла в пустом коридоре больницы, ощущая, как мир вокруг меня медленно рушится и собирается заново. Впервые за долгое время я позволила себе не скрывать слёз, потому что только через них могло прийти облегчение.

Глава 34

В приёмном покое было полупусто. Тусклый свет, резкий запах антисептика и глухой гул аппаратов где-то за дверью создавали ощущение нереальности. Я сидела на краю пластикового кресла, холод от которого пробирал насквозь.

Диму только что увезли в операционную. Его судьба оставалась неизвестной, и каждое движение стрелки на настенных часах казалось мучительным.

Я набрала Катю. Голос у меня был сдавленный, как будто горло стянули верёвкой. Я вкратце рассказала ей, что произошло.

- Боже, Оля, ты где сейчас? - в панике перебила она. - Я выезжаю! Не вздумай никуда уходить, я тебя заберу!

- Я в больнице. Всё нормально… я жду.

Хотя, если быть честной - нормально не было совсем.

Я осталась одна. Колени дрожали, руки были холодными, как лёд. Я обняла себя, стараясь хоть как-то согреться. И в тот момент, когда я наконец позволила себе выдохнуть - услышала знакомый, слишком уверенный, слишком тяжёлый шаг. Даже не глядя, я знала, кто это.

Он вошёл в приёмный, как буря, с той особенной энергией, которая всегда двигалась перед ним, предупреждая о его появлении, как гром перед грозой. Его взгляд сразу нашёл меня. Тёмный. Обжигающе тяжёлый. Ни капли растерянности - только бешеное напряжение под кожей.

Он подошёл быстро. Почти резко. Я поднялась навстречу, медленно. Мы встретились взглядами.

- Что с Димой? - его голос хрипел от сдержанности.

- На него напали с ножом, - я старалась говорить ровно, почти по-медицински. - Сейчас он в операционной.

Максим стиснул челюсть. Глаза вспыхнули гневом.

- Ты была рядом? Что вы делали вместе? - спросил он, слишком тихо, но в голосе звенела сталь. Он подошёл ближе - слишком близко. Воздух между нами стал плотным, как перед грозой.

Я вскинула на него взгляд, полный усталости и злости.

- Это единственное, что тебя интересует сейчас? - голос дрогнул. - Что я делала с твоим братом?

Он отпрянул едва заметно. Я сделала шаг назад и продолжила, уже не в силах сдерживать слёзы.

- Он спас меня, Максим. Я даже не знаю, где бы была, если бы не он. Он просто оказался рядом, когда мне стало по-настоящему страшно.

Я не выдержала. Слёзы прорвались наружу, горячие и горькие.

Максим шагнул ко мне и крепко обнял. Его руки обвили меня, как броня, защита, стена, которой мне так не хватало всё это время. Он прижал меня к себе, накрыл ладонью мою затылок, его дыхание горячо обжигало мои волосы.

- Оля… — прошептал он, будто срываясь. - Я так переживал за тебя. Когда ты позвонила… я думал, сойду с ума. Расскажи мне всё. Кто это был? Почему он напал?

Он отстранился, глядя мне в глаза, и усадил на стул.

Я, запинаясь, как могла, рассказала всё - про вечер, про улицу, про Диму. Максим слушал, не перебивая. Только напряжённо сжимал пальцы, как будто удерживая себя от немедленных действий.

- Ты запомнила, как он выглядел? - тихо спросил он.

- Да. Я хорошо его рассмотрела. У него было лицо… грубое в щетине. И глаза - холодные, как у хищника.

Максим кивнул.

- Хорошо. С полицией я всё улажу. - Он встал, провёл рукой по волосам. - А тебе нужно домой. Отдохнуть. Переодеться. Ты вся в крови, Оля.

Я только теперь посмотрела на себя. Платье = алое пятнами на животе и рукаве. Я сжала ткань пальцами, и только тогда по-настоящему ощутила, насколько дрожит всё моё тело.

- Я не уеду, пока не узнаю, что с Димой.

- Хорошо. - Он вернулся ко мне, сел на корточки, взял мои ладони в свои. - Тогда сделаем так. Я останусь здесь, буду говорить с врачами. А тебя мой водитель отвезёт домой, ты переоденешься, приведёшь себя в порядок - и вернёшься. Я обещаю держать тебя в курсе, каждую секунду.

- Я дождусь Катю, она уже едет, - добавила я.

Максим опустил глаза, кивнул и снова поднял на меня взгляд.

- Я буду ждать тебя здесь.

Я не ответила словами. Только медленно положила ладонь на его грудь, туда, где сердце билось слишком быстро, как у человека, который слишком многое не может сказать - и всё же остаётся рядом.

И в этот момент в приёмный зал буквально влетела Катя. Она неслась на каблуках, как ветер, волосы растрепались, в глазах тревога и паника.

- Оля! - воскликнула она, подлетая ко мне и хватая за плечи. - Ты цела?! Что с тобой?! Что произошло?! - её голос почти срывался.

- Я в порядке, - мягко ответила я, приобняв её, чтобы хоть как-то заземлить. - Всё хорошо. Уже.

- Хорошо?! - Катя резко повернулась в сторону Максима, в её взгляде полыхнуло. - Почему с тех пор, как ты связалась с этой семейкой, с тобой всё время что-то случается?! -Она произнесла это не злобно, но с болью. Со страхом. С настоящей заботой.

Максим промолчал. Сдержанно, почти с пониманием. Только опустил взгляд.

- Что вообще случилось? - обратилась ко мне Катя. - Я ничего толком не поняла по телефону. Всё скомкано, ты говорила, как будто в трансе.

- Давай я тебе всё расскажу по дороге домой, - сказала я спокойно. - Мне нужно… переодеться. - Я вдруг поняла, что сейчас это я успокаиваю её, не она меня.

Катя кивнула, но всё ещё нервно сжимала мою руку.

Я подошла к Максу. Его глаза искали во мне хоть тень сомнения - но не нашли.

Он медленно обнял меня. Тихо. Нежно. Не навязываясь - просто давая опору. Его руки были крепкими, его запах - знакомым. А потом он наклонился и поцеловал меня в щёку. Тепло, бережно. Почти как обещание.

- Жду, - сказал он одними губами.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 35

Я как можно быстрее привела себя в порядок, умылась, чтобы смыть следы пережитого ужаса, надела спортивный костюм серого цвета - единственную чистую и удобную вещь, которую нашла в своём шкафу, - и вызвала такси, чтобы вернуться в больницу.

Катя уговаривала меня немного поспать, но я категорически отказалась. Я не могла оставить Диму и Максима одних в этой ужасной ситуации. Мне нужно было быть там, рядом, поддерживать их, если это будет необходимо. Кроме того, меня мучило чувство вины и страха. Чувство, что всё это произошло из-за меня.

Максим уже ждал. Он сидел в той же зоне ожидания, где мы прощались несколько часов назад, и поднялся, едва я появилась в дверях. На нём была та же черная футболка, но в лице - усталость. Настоящая. Такая, которая не от сна, а от внутренней борьбы, от боли, которую никто не видит.

- Ты приехала, - только и сказал он, подходя ко мне.

- Я обещала, - ответила я, ловя его взгляд. - Как он?

- Всё стабильно. Его перевели в реанимацию, - коротко кивнул Максим. - Врач сказал, теперь всё зависит от того, как быстро он начнёт восстанавливаться. Но прогноз положительный.

Я выдохнула. До этого момента не замечала, что затаила дыхание.

Но прежде чем я успела задать хоть один вопрос, послышался гулкий звук шагов. Уверенных, мерных, тяжелых. Шагов человека, который привык, чтобы перед ним расступались.

Максим напрягся. Я почувствовала это кожей.

- Готовься, - тихо произнёс он.

Я обернулась. По коридору к нам направлялся отец Максима и Димы. Я узнала его по фото из дома Макса. Мужчина, от которого буквально веяло властью. Высокий, с прямой спиной, в идеальном костюме, с ледяным выражением лица. Рядом - Лилит. В бежевом платье, на шпильках, с идеальным макияжем и лицом, искажённым от злости.

- Вот ты где! - воскликнула она, - Ты! Ты должна быть в камере, а не в больнице!

- Лилит, - предупредил Максим, но она его проигнорировала.

- Это из-за тебя Дима чуть не погиб! - её голос резанул по тишине, как стекло. - Это ты - причина! Ты, с твоими дешёвыми платьицами, с твоим лицемерием, с твоей игрой на два фронта!

Я не пошевелилась. Внутри меня всё сжалось, но не дрогнуло. Я смотрела ей в глаза и ждала, пока она выговорится.

- Ты не имеешь права быть здесь, -прошипела она, - ты их обоих обкрутила! Развела двух братьев, и теперь что? Один едва жив, другой - снова бегает за тобой!

- Хватит! - резко оборвал её Максим. Голос был твёрдым, властным. - Не смей говорить с ней в таком тоне. Ни при каких обстоятельствах.

Отец, стоявший чуть поодаль, наконец заговорил:

- Максим, - его голос был низким, спокойным, но в нём слышалась опасная холодность, - может, ты объяснишь, что происходит? Почему я узнаю о нападении на моего младшего сына не от полиции, а от Лилит? Почему рядом с ним, оказалась девушка, имя которой не значится ни в одной семье приличного круга?

Я чувствовала, как моё лицо теряет цвет. Слова были аккуратными, почти вежливыми. Но их яд - очевиден.

- Потому что он меня спас, - перебила я тихо, но чётко. - Он был рядом, когда меня пытались похитить.

Наступила тишина. Густая, тяжелая, как в камере перед приговором.

Максим подошёл ближе. Его голос был низким, но в нём ощущалась вибрация гнева:

- Я узнаю, кто это сделал. Кто напал на Диму, кто устроил похищение Оли, кто за этим стоит. И если окажется, что кто-то из близких к нашей семье людей к этому причастен… - он перевёл взгляд на Лилит, - я не промолчу. Даже если это разрушит всё, что ты так долго строил.

Отец смотрел на него долго. Не моргая. А потом… кивнул.

- Будь осторожен, Максим. Иногда ты защищаешь тех, кто потом отрекается первым.

Он развернулся и ушёл, не взглянув на меня. Лилит последовала за ним, бросив на прощание взгляд, полный презрения.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 36

Мы с Максимом остались одни у палаты Димы. За дверью, за тонкой стеной - человек, который спас мне жизнь. А рядом - тот, за кем моё сердце билось уже слишком громко.

Максим стоял рядом, спиной к стене, ссутулив плечи. Я смотрела на свои руки, на ногти, вбиваясь в кожу, чтобы не дрожать. Внутри жило чувство, которое не отпускало. Тонкое, ядовитое - вина.

Я чувствовала, как он приближается, ещё до того, как он коснулся. Его ладонь легла мне на плечо, затем он аккуратно обнял. Осторожно, бережно. Как будто боялся, что я разобьюсь.

- Не держи это в себе, - прошептал он мне в висок.

- Но я не могу не держать, Макс, - выдохнула я. - Это случилось со мной. Это я была там. Это меня пытались увести. А Дима… он… он мог погибнуть.

- И ты думаешь, что это делает тебя виноватой?

Я отстранилась, посмотрела ему в глаза.

- Разве нет?

Он покачал головой.

- Оля, то, что произошло, - это не случайность. Я думаю… это было спланировано. Тебя ждали. И я не верю, что это было совпадением. Слишком много совпадений стало происходить вокруг тебя.

Я сжала пальцы, дыхание перехватило.

- Ты думаешь, что это связано с кем-то из твоего окружения?

- Возможно. Или с моим прошлым. С прошлым нашей семьи. Но не с тобой, Оля. Никогда не с тобой.

Прежде чем я успела что-либо ответить, дверь палаты отворилась. Медсестра выглянула и кивнула нам.

- Он очнулся. Говорит, хочет видеть Ольгу.

Я вздрогнула. Пульс сорвался с места.

- Спасибо, - коротко сказал Максим.

Я уже хотела шагнуть вперёд, как за нашей спиной послышался стук каблуков. Резкий, нервный. Я обернулась - Лилит. Она шла быстро, словно специально, чтобы оказаться между мной и дверью.

- Простите, что? - бросила она медсестре. - Он

кого

хочет видеть?

- Ольгу, - спокойно повторила та.

- Это невозможно, - вскинулась Лилит. - Она ему никто. Она причина всех этих… — она осеклась, бросив злой взгляд на Максима, - катастроф. Она не должна туда заходить.

Максим развернулся к ней. Его лицо стало холодным, как лёд.

- Замолчи. Сейчас же. - Голос его был тихим, но не терпел возражений. - Это его решение. А ты - не решаешь ничего. Ни здесь. Ни сейчас. Ни с ней.

Лилит побледнела, отступая к стене. Я молча вошла в палату, ощущая, как под пальцами леденеют дверные ручки.

Внутри было полутемно. Только ночник отбрасывал мягкий овал света на бледное лицо Димы. Он приоткрыл глаза, когда я подошла, и слабо улыбнулся.

- Ты здесь… - прохрипел он, еле слышно.

- Конечно, - прошептала я и присела на стул рядом. - Я только и ждала, когда ты очнёшься.

- Ты в порядке? - спросил он. Медленно, будто каждое слово давалось через усилие.

- Со мной всё хорошо, - тихо ответила я. - Это ты лежишь здесь, и я… я не знаю, как тебе благодарить.

Он попытался улыбнуться шире, но лицо оставалось уставшим, осунувшимся.

- За что? За то, что оказался рядом?

Я не знала, что сказать. Вместо слов я протянула руку и сжала его ладонь. Она была тёплая, слабая, но настоящая. Пальцы ответили лёгким движением.

- Ты спас мне жизнь, Дима. И я это не забуду. Никогда.

Он посмотрел на меня долгим взглядом, в котором было слишком много - и того, чего уже не вернуть, и того, что осталось недосказанным.

В дверь тихо постучали, и без приглашения вошёл Максим.

Он остановился в проёме, скользнув взглядом по нашим рукам.

Глаза сузились. В чертах лица появилась жёсткость.

- Оля, - сказал он сдержанно, - можно я поговорю с Димой наедине.

Я обернулась к Диме. Он кивнул, медленно. Без слов.

Я встала, аккуратно отпуская его руку, и прошла к двери. Когда я вышла, Максим прикрыл дверь за мной и остался внутри.

Максима не было уже минут десять. Я стояла у двери, почти не двигаясь, прислушиваясь, пытаясь уловить хотя бы обрывки разговора, но из палаты не доносилось ни звука. Видимо, Дима и Максим говорили вполголоса.

Неподалёку нервно мерила коридор шагами Лилит. Она то останавливалась у окна, то подходила к посту медсестры, делая вид, что просто волнуется. Но я видела, как она напряжена. Считала это по её дерганым движениям, по слишком громким каблукам, по тому, как она дважды пересмотрела содержимое своей сумочки за одну минуту. Это была не печаль.

Отца Максима и Димы видно не было. Видимо, у него нашлись дела поважнее, чем здоровье младшего сына. Эта мысль причиняла боль - даже мне, человеку, далёкому от их семьи.

Я вздохнула и сделала шаг к двери, когда она вдруг резко распахнулась.

Максим вышел. Лицо жёсткое, черты напряжены. В глазах - тот самый стальной блеск, который обычно появлялся у него в самых крайних ситуациях.

Он не сразу посмотрел на меня. Сначала - на Лилит.

- Что он тебе сказал? - выпалила она, даже не пытаясь сдержаться.

Максим замер. Медленно повернулся к ней. Его взгляд был таким, что даже воздух в коридоре стал гуще.

- Наш разговор тебя не касается, - отрезал он. Грубее, чем я когда-либо слышала. Без тени привычной иронии или сдержанности. Его голос был как резец по стеклу.

Лилит побледнела. Сжала губы. Отступила на шаг, будто от толчка.

Максим перевёл взгляд на меня. И всё изменилось. Суровость в чертах сменилась теплом, глаза мягко сузились. В этой смене масок была суть его характера - защищать до предела, быть жёстким с теми, кто разрушает. Но со мной он был другим.

- Оля, поехали домой, - сказал он тихо. - С Димой всё будет хорошо. А тебе нужно отдохнуть. Хоть немного.

Его голос обволакивал, как плед. Я только кивнула, почувствовав, как сжимаются плечи от усталости. Той, что приходит после слишком долгой внутренней борьбы.

Он сделал шаг ко мне и коснулся моей руки. Тихо, осторожно, как будто спрашивая разрешения. Я вложила пальцы в его ладонь — и в этом касании было больше близости, чем в десятках слов. Он сжал мою руку крепче.

- Дальше я всё возьму на себя, - добавил он. - Ни полиция, ни пресса, ни Лилит больше к тебе не приблизятся. Обещаю.

Лилит фыркнула за спиной, но не проронила ни слова.

Мы пошли по коридору молча. Максим держал мою руку до самой машины.

И, может быть, впервые за всё время - не как свою собственность. А как то, что не хочет потерять.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 37

Машина мягко плыла по пустым улицам, разрезая прохладный утренний воздух. Город ещё только начинал просыпаться, но во мне уже бушевала буря - из усталости, тревоги и того странного тепла, что рождалось от простого прикосновения Максима.

Я села на заднее сиденье, чувствуя, как напряжение медленно покидает тело. Максим сел рядом. Его рука нашла мою - и в этом касании было больше утешения, чем могли бы дать сотни слов. Я обессиленно опустила голову ему на плечо и закрыла глаза. Он не шевелился. Лишь крепче сжал мою ладонь.

Мне казалось, я уснула лишь на мгновение, но когда открыла глаза, машина уже въезжала во двор загородного дома Максима - того самого, где мы когда-то встретились впервые. Двор был залит мягким рассветным светом, дом стоял в тишине, будто ждал нас.

- Вот мы и дома, - прошептал он мне на ухо.

Мы дома.

Эти два слова отозвались в груди тёплой, почти болезненной волной. Я повернула голову, чтобы взглянуть на него. Он внимательно изучал моё лицо, как будто искал в нём ответы на неозвученные вопросы.

- Ты хоть немного отдохнула? - спросил он, нежно убирая с моего лица прядь волос. Это движение было таким нежным, будто он боялся сломать меня.

Я едва улыбнулась.

- Немного.

Мы вышли из машины, и я поёжилась - не от холода, а от тишины, что окутала дом. Здесь всё было знакомо, до боли. До слишком многих воспоминаний.

- Я не был здесь с той самой вечеринки, - произнёс Максим, проходя по холлу. Его шаги отдавались глухим эхом. - Но сейчас… сейчас мне хочется быть именно здесь. С тобой.

Я шла за ним медленно, словно сдерживая себя, не позволяя воспоминаниям захлестнуть с головой. Внутри меня будто распахнулась дверь - и туда ворвался образ той самой наше встречи, когда всё закрутилось… и впервые почувствовала, как рушится привычная жизнь.

- Ты решил, что мне мало потрясений и привёз меня в этот дом? - с натянутой усмешкой сказала я.

Максим остановился у подножия лестницы и обернулся. В его взгляде - что-то неуловимо тёплое, почти ранимое.

- Здесь всё началось, Оля… - тихо проговорил он, но не договорил.

А я мысленно продолжила:

и здесь всё закончится

.

Этот беззвучный вывод обрушился в животе тяжёлым, холодным камнем. Я отвела взгляд, чтобы он не прочёл в моих глазах боль.

Когда я подняла голову, он уже был на кухне. Я слышала шелест пакетов, звук контейнеров о столешницу - всё это доносилось до меня как будто сквозь вату.

- Тебе нужно поесть, - сказал Максим, доставая еду из фирменных пакетов какого-то дорогого ресторана. Ароматы были головокружительными, но аппетит напрочь исчез.

- Не хочу есть, - призналась я.

Мне нужно понять, что происходит. Мысленно я прокрутила вопросы в мое голове. Где был Максим всю неделю? Зачем мы здесь? И… о чем он говорил с Димой.

Он посмотрел на меня спокойно

- Оля, - сказал он, мягко, но твёрдо. - Я вижу, как ты усердно всё обдумываешь. Мы обязательно поговорим. Но сначала - еда. Только потом правда.

Я молча кивнула, чувствуя, как в груди поднимается новая тревога. Потому что правда - это не всегда облегчение. Иногда она разрушает. Но в этот момент я уже знала: что бы ни случилось - назад дороги нет.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 38

Максим разложил еду на столе: паста с белыми грибами, овощной салат, тонкие ломтики хлеба с хрустящей корочкой. Всё выглядело красиво, почти торжественно, но я ощущала себя гостьей на собственном дне рождения, где не знаешь, радоваться или ждать подвоха.

Он поставил передо мной тарелку и чашку с чаем, сел напротив, внимательно наблюдая. Ни суеты, ни лишних слов. Только взгляд - такой пристальный, что мне пришлось опустить глаза.

Я взяла вилку, чтобы не чувствовать себя неудобно, но еда застревала в горле.

- Всё ещё не можешь есть? - тихо спросил он.

Я покачала головой.

- Могу. Просто… не уверена, что проглочу хоть кусок, пока мы не поговорим.

Он вздохнул и провёл ладонью по подбородку, по щетине - этот жест был почти привычным, но сейчас в нём чувствовалось напряжение.

- Ну, спрашивай. Что тебя беспокоит?

Я подняла глаза. Внутри всё сжалось. Боялась, что сломаюсь, что скажу что-то лишнее. Но держать в себе было больше невозможно.

- После нашей последней встречи… и того разговора… ты просто исчез. Ни звонка. Ни сообщения. Ничего. Я думала… - мой голос дрогнул. - Я думала, мы больше никогда не увидимся.

Максим не отводил взгляда. Его глаза были внимательны, и в них не было ни намёка на холод.

- Я был в Москве. Несколько дней. Нужно было разобраться с кое-чем… Плюс мне нужно было время что бы разобраться в себе и своих чувствах.

- В Москве? - переспросила я, удивлённо приподняв брови.

-Да, я подготовил там для тебя квартиру. С мебелью, охраной и парковкой. И ты не будешь ездить в метро или вызывать непонятных таксистов. Я не переживу, если ты ещё раз окажешься в машине с каким-то психом.

У меня перехватило дыхание. Это был уже не просто жест внимания - это была забота. По-настоящему глубокая, выверенная, взрослая.

- Плюс… - продолжил он, опускаясь обратно на стул, - я смогу приезжать к тебе каждые выходные. Надеюсь, ты не против, если я стану постоянным гостем в твоей жизни?

Я сглотнула.

- Знаешь… я думала, ты просто решил расстаться со мной. Без слов. Исчезнуть - и всё.

Он усмехнулся, удивлённо подняв бровь.

- Да уж, Оля, ты умеешь удивлять, - в его голосе прозвучала ирония, но тёплая, почти ласковая. - Серьёзно? Ты правда подумала, что я так просто… исчезну?

- А ты вспомни, как ты обращался со мной в самом. - Я посмотрела на него, глаза сверкнули. - Ты был холоден, резок, непредсказуем. Тогда я даже не представляла, что смогу чувствовать к тебе что-то… настоящее.

Он рассмеялся - тихо, глухо, почти с досадой на самого себя.

- Я вёл себя как полный мудак. Признаю. - Он встал и подошёл ко мне, встал сзади, положив ладони на мои плечи. - Но я с самого первого дня, с того момента, как мы столкнулись на лестнице, понял одну вещь…

Я затаила дыхание.

- Ты должна быть моей.

Макс подошёл ближе. Я чувствовала его тепло, дыхание, лёгкий запах парфюма, знакомый до дрожи.

- Да, - сказал он, опуская глаза, словно признавая вину. - Порой мои методы были… ненормальные, резкие. Но всё это - лишь потому, что я боялся тебя потерять. Дурацкий мужской страх - не удержать. Не быть рядом. Не быть нужным…

Он сделал паузу, провёл ладонью по своим волосам и посмотрел на меня почти с мольбой.

- Но теперь я устал. Устал играть в догонялки, скрываться за контролем, за холодом. Я просто… хочу попробовать построить нормальные отношения. С тобой. Без давления. Без боли. По-настоящему.

Его голос дрогнул на последних словах, будто в нём наконец-то прорвалась та уязвимость, которую он так долго прятал за маской сдержанности.

Я затаила дыхание. В груди разливалось медленное, обволакивающее тепло. Максим был откровенен - по-настоящему. Не через поступки, не через ревность или контроль. А через слова. Через чувства.

Он открылся.

И я не могла не ответить.

Я сделала шаг к нему. Потом ещё один. Сердце стучало в висках, ладони были влажными. Я подняла глаза - и встретилась с его взглядом. В них не было прежнего превосходства или иронии. Только вопрос. Только ожидание.

Я не стала говорить ни слова.

Я просто встала на носки и поцеловала его.

Его губы были тёплыми, мягкими, в этом поцелуе не было страсти - только нежность. Он обнял меня, бережно, словно я была чем-то бесконечно ценным, что нужно удержать, но не сжать.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 39

Я поцеловала его - сначала осторожно, словно пробуя вкус признания, которое только что прозвучало между нами. Но Максим ответил сразу, всем телом, всем дыханием, будто ждал этого мгновения целую вечность.

Его руки сжали мою талию - крепко, но бережно. Он прижал меня к себе, и я почувствовала, как ускорился его пульс. Наши губы сплелись в поцелуе, который становился всё глубже, жарче, искреннее. Он не торопился - в его движениях была настойчивость, но без спешки. Будто он хотел прочувствовать каждый момент, запомнить каждое касание моей кожи, как если бы это был единственный раз в жизни.

Я утонула в этом. В его запахе, в жаре его рук, в том, как он произнёс моё имя сквозь поцелуй - так, словно оно значило для него больше всего на свете.

- Оля… — хрипло прошептал он, целуя мой висок, щёку, спускаясь ниже к шее. Его губы обжигали, вызывали дрожь в коленях. Я с трудом дышала, не веря, что это реальность, а не сон, в котором он вновь рядом, не холодный и отчуждённый, а живой, настоящий…мой.

Он поднял меня, легко, словно я весила не больше перышка, и посадил на стол. Каменная поверхность была прохладной, но в сравнении с тем, как горело моё тело, это казалось искрой, разжигающей пламя.

Воспоминание всплыло внезапно, остро, как укол тонкой иглой: тот вечер, тот взгляд, его голос - хищный, хладнокровный, уверенный в себе.

«Сколько ты хочешь за ночь?»

Я замерла, тяжесть той фразы будто повисла в воздухе между нами - глухим эхом прошлого, которое до сих пор не отпускает. Этот же стол, этот дом, этот мужчина. Тогда - чужой. Сейчас… совсем другой?

Максим уловил, как изменилось моё дыхание, и отстранился ровно настолько, чтобы заглянуть мне в глаза. Его взгляд стал серьёзным, будто он понял, что я вспомнила.

- Ты вспомнила тот вечер, - сказал он тихо, почти виновато. - Я знаю, что был тогда чудовищем. Говорил и делал всё, чтобы не подпустить никого ближе. Я был уверен, что всё можно купить… но ты оказалась первой, кто не поддался.

Он провёл пальцами по моему лицу, задержавшись у уголков губ.

Я молчала, глядя на него. Всё во мне колыхнулось - и боль, и тоска, и нежность. Он больше не прятался за маской. Не давил, не шёл напролом. Он раскаивался - по-настоящему, не на словах. И это было важнее любых извинений.

- Тогда я тебя ненавидела, - прошептала я. - И, может, даже себя - за то, что чувствовала что-то к тебе, несмотря на всё.

- Я знаю, - кивнул он. - И если бы мог… я бы многое сделал иначе. Но сейчас…

Он склонился ближе, тёплое дыхание коснулось моей щеки:

- Сейчас я просто хочу быть рядом. Не потому что могу купить это. А потому что ты - единственная, кого я не хочу терять.

Я вдохнула глубже. Сердце колотилось, но уже не от боли - от того, как сильно всё изменилось… как сильно изменился он.

Я снова потянулась к его губам - на этот раз не только с желанием, но и с доверием. Мы были на том же самом столе, в том же доме, но мы стали другими.

Я расстегнула пуговицы его рубашки, проводя пальцами по его груди - изучая, запоминая. Он задохнулся от моего прикосновения, накрыл мои губы новыми поцелуями, в которых было столько желания, что голова кружилась. Его ладони скользили по моей спине, по бёдрам, нежные и одновременно решительные. Мы словно растворялись друг в друге - больше не было границ, только биение двух сердец, сливающихся в едином ритме.

Максим снял с меня одежду медленно, с бережной уверенностью, словно разворачивал нечто бесценное. Его ладони скользили по моим плечам, вниз - к талии, будто запоминали каждую линию, каждый изгиб.

Когда его губы коснулись моего живота, я затаила дыхание. Он продолжил целовать мое тело.

Я выгнулась, отдавшись ощущению, которое поднимало меня над реальностью. Его дыхание становилось всё горячее, а губы - всё настойчивее. Я застонала, не в силах больше сдерживать ту волну ощущений, что накрыла меня с головой. Он услышал мой стон и ответил лёгкой улыбкой, такой тихой, что она прошла дрожью по моей коже.

Максим поднял на меня взгляд. Его глаза были тёмные, насыщенные желанием и чем-то ещё глубже - тем, что нельзя было назвать простым влечением. Он хотел меня. Целиком. Без остатка.

- Я скучал по тебе, малышка, - прошептал он, прижимаясь ближе, его голос скользнул по коже, как шелк. Его губы коснулись моей шеи, оставляя за собой жаркие следы.

Моё тело отзывалось на каждое прикосновение, будто всё внутри было настроено на одну частоту - его. Когда его ладони скользнули вниз, под тонкую ткань, я не сдержала лёгкого стона. Мир сузился до ощущений, до биения сердца, до тепла его тела рядом.

- Макс… - вырвалось у меня, когда он нашёл то место, где пульс моей страсти бил сильнее всего. Его пальцы двигались медленно, сдержанно, как будто он хотел продлить этот момент до бесконечности.

Он замер, прислушиваясь к моему дыханию, к дрожи под пальцами.

- Ты такая… настоящая, - выдохнул он, его голос был хриплым от желания.

И когда он притянул меня к себе и наши тела слились в единое целое, всё вокруг исчезло. Было только это - он и я, обнажённые не только телом, но и душой. Его движения были резкими, но в них не было грубости - только сила эмоций, накопленных за всё это время.

Я выгнулась, отвечая ему - инстинктивно, жадно, как будто тело само знало, чего хочет. Я тонула в этом ритме, в этой почти болезненной близости, теряя грань между собой и им. Казалось, никогда ещё меня не желали так отчаянно. Никогда ещё я не чувствовала себя настолько… живой.

Волна наслаждения поднималась от самых кончиков пальцев ног, накатывала всё выше, захватывая грудь, живот, шею, пока не захлестнула целиком, взрываясь внутри судорогой, - я застонала прижимаясь к нему, принимая, отпуская, растворяясь.

Максим не отрывал взгляда от моего лица, его дыхание стало рваным, движения - жёстче, глубже. Он рыкнул, стиснув мои бёдра сильнее, и через мгновение, с последним, грубым толчком, разрядился во мне, откинув голову назад.

Его тело обмякло, прижалось ко мне. Мы замерли, переплетённые, покрытые потом, с колотящимися сердцами. Только наше тяжёлое дыхание нарушало тишину.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 40

Мы провалялись в постели почти до полудня. Солнце мягко пробивалось сквозь неплотно задернутые шторы, отбрасывая золотые полосы на белое постельное белье.

Максим лежал рядом, опираясь на локоть, и медленно, почти лениво водил ладонью по моей спине. Его прикосновения были успокаивающими, как будто он боялся потревожить ту хрупкую гармонию, которая возникла между нами за эти несколько часов.

Я лежала на животе, уткнувшись щекой в подушку, и смотрела в никуда. Мы не говорили, но именно это молчание было особенным - полным, тёплым, ни к чему не обязывающим. И всё же мысли крутились в голове, как карусель.

- Надо бы позвонить Диме, - тихо проговорила я, повернув голову к Максиму. - Узнать, как он себя чувствует.

Максим не сразу ответил. Он лишь чуть сильнее провёл пальцами по моей спине, и только потом отозвался:

- Он уже написал мне. Сказал, что с ним всё в порядке и что нас с тобой видеть он пока не хочет.

Я приподнялась на локтях, повернувшись к нему:

- Вот как. Неужели мы ему так быстро надоели? - попыталась я пошутить, но в голосе невольно прозвучало напряжение.

Максим обнял меня и прижал к себе. Его подбородок лег на мою макушку.

- Просто он хочет побыть один. У него есть над чем подумать, - сказал он тихо.

Я провела пальцем по его ключице.

- А о чём вы тогда говорили в палате? И почему ты был такой злой на Лилит?

Секунда - и лицо Максима изменилось. Оно стало закрытым, каменным. Он замолчал, словно что-то внутри него замкнулось.

- Я просто хотел узнать его версию событий, - коротко отрезал он.

- И что он рассказал? - я не унималась. - Макс, ты ведь знаешь, я не успокоюсь, пока не узнаю.

Он посмотрел на меня. В его взгляде было что-то тяжёлое.

- Думаю, тебе лучше этого не знать.

Он начал вставать, откидывая простыню, как будто разговор закончен. Но я не дала ему уйти.

- Это как - “лучше не знать”? - возмутилась я, садясь на кровати. - Макс, если это касается меня, я имею полное право знать. Может, именно мне и нужно знать это в первую очередь!

Он замер. Повернулся медленно, будто обдумывал, стоит ли говорить.

- У меня есть подозрения… - начал он, глядя прямо мне в глаза, - …что твоё похищение организовала Лилит.

Я застыла. Открыла рот, но слова застряли где-то между шоком и попыткой осмыслить.

- Что? - выдохнула я наконец. - Но зачем? Зачем ей это нужно?

Максим провёл рукой по волосам, будто ему самому было тяжело произносить это вслух.

- Как сказал Дима, после вашей встречи в ресторане она начала вести себя странно. Переписывалась с кем-то, прятала телефон. Потом он услышал, как она назвала твоё имя. Когда он спросил, она сказала, что ему показалось.

- Но…- голос дрогнул. - Это безумие. Она могла… она могла подвергнуть меня опасности из-за ревности?

- Она уверена, что Дима до сих пор влюблён в тебя, - спокойно ответил Макс. - А ты - первая, кто был рядом с ним настолько долго и… по-настоящему. Она это знает. И, судя по всему, это сводит её с ума.

Я медленно покачала головой, как будто пыталась вытряхнуть из себя услышанное.

- Но между мной и Димой… больше никогда ничего не может быть, - тихо сказала я, опуская взгляд.

Максим молчал несколько секунд. Потом, спокойно, без тени сомнений в голосе, произнёс:

- Я это понимаю.

Он сел рядом, плечо к плечу. Его ладонь легла поверх моей - крепко, уверенно.

- Но Лилит рассуждает по-своему. Для неё любовь - это не про чувства, а про контроль. Про территорию. И ты, Оля… ты другая. Искренняя. Не умеешь притворяться, не играешь. И именно это делает тебя настоящей.

Я чуть покачала головой, не зная, что сказать.

- А как… как получилось, что Дима оказался рядом тогда? - выдохнула я, - Он ведь буквально из ниоткуда появился.

Максим вздохнул. Глаза потемнели.

- Он волновался за тебя. Решил поехать в ресторан. Просто… проверить. Для собственного спокойствия. И как раз оказался там в ту секунду, когда этот ублюдок пытался затолкать тебя в машину.

Я резко отвернулась. Слишком живо всплыли в памяти эти мгновения - захлопнутая дверь, грубые руки, крик, застрявший в горле.

- Я даже не хочу думать, что бы могло произойти, если бы он… не успел, — прошептала я.

Максим молча обнял меня, притянул к себе.

- Всё обошлось, Оля, - тихо сказал он. - Ты здесь. Ты в безопасности. Я не позволю больше никому…

никому

причинить тебе боль.

Я почувствовала, как он сжимает меня крепче, и в этом объятии было не только обещание, но и страх. Настоящий мужской страх - потерять. Не удержать. Не спасти.

- Ты моя, - выдохнул он, почти шепотом, но так, будто ставил точку. Без права на отмену.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 41

Всю оставшуюся неделю я проводила на работе, а вечера принадлежали Максу. Он приезжал за мной к офису - всегда вовремя, с этой своей полуулыбкой, от которой внутри всё мягко сжималось. Мы болтали по дороге: о пустяках, о книгах, о музыке, о детстве. Он никогда не торопился, слушал, задавал вопросы, а я ловила себя на том, что влюбилась в него до безумия.

А потом был ужин - то мы что-то готовили вместе, то мы заказывали еду, - и каждый вечер неизменно заканчивался в его спальне. Страсть была почти невыносимой, голодной, будто мы пытались наверстать всю недосказанность между нами. Мы не могли насытиться друг другом - телами, прикосновениями, даже молчанием.

Я почти переехала к нему. Мои вещи заняли часть его шкафа, на полке в ванной появились моя косметика, духи. Катя, замечая моё краткое появление дома, лишь приподнимала бровь с той самой хитрой улыбкой, которую я знала с университетских времён.

- Ох уж эта любовь, - вздыхала она, подмигивая. - Я очень рада за тебя. Только учти, я обязательно нагряну в гости в твою столичную резиденцию.

- Конечно, я тебя жду, - рассмеялась я и обняла её крепко, с благодарностью. Катя чувствовала всё без слов.

Мы с Максом пару раз заезжали в больницу к Диме. Он шёл на поправку, выглядел всё крепче и даже начал шутить. Между нами царила неловкая тишина, но Макс держался сдержанно, вежливо. Я ловила на себе взгляд Димы, полный чего-то странного - будто он что-то хотел сказать, но молчал.

Его обещали выписать через несколько дней после моего отъезда. Мы договорились, что в пятницу, перед самолетом, я заеду к нему в последний раз.

- Вот и всё, - выдохнула я, откидываясь на спинку кресла.

Передо мной лежала последняя папка - важная, толстая, с аккуратно подшитыми документами по ключевому клиенту. Я только что передала её своей сменщице и внезапно почувствовала, как будто не просто закончила дела, а закрыла целую главу жизни.

Оксана выглянула из-за монитора, закусив губу.

- Ну что, всё? Готова к путешествию?

- Всё передала, - кивнула я, потянувшись.

- Я не об этом, - она фыркнула. - Ты же уезжаешь в столицу. Москва! Там столько всего интересного. Магазины, выставки, театры… и, между прочим, мужчины.

Я рассмеялась, покачав головой:

- Чего-чего, а мужчины меня сейчас интересуют меньше всего.

Оксана приподняла брови.

- Это ты так говоришь, потому что у тебя уже

есть

мужчина. Тот самый красавчик, который тебя каждый вечер забирает. Ты видела, как на тебя весь офис косится?

Я только слегка пожала плечами и не стала отвечать.

Мой телефон завибрировал. Сообщение от Макса:

«На работе завал. Сегодня не смогу тебя забрать. Встретимся у меня дома».

Я грустно вздохнула, прочитала сообщение дважды - просто потому, что ожидала его совсем другим.

«Хорошо. Но я сегодня обещала заехать к Диме. После него поеду к тебе»,

- напечатала я в ответ и нажала «отправить».

Сообщение едва успело пометиться как «прочитано», как экран мигнул снова - входящий вызов от Макса.

- Ты серьёзно? - прорычал он в трубку, даже не поздоровавшись. - Ты

одна

собираешься ехать к нему?

Я моргнула от неожиданности.

- Макс, я обещала. Завтра у меня самолёт, а он всё ещё в больнице. Мы договорились, и… я не могу его подвести.

- Думаешь, он не переживёт, если ты не появишься в последний день? - голос был всё ещё хриплый от сдержанных эмоций.

- Он

спас мне жизнь

, - подчеркнула я. - Я не могу просто уехать, не увидев его. Не попрощавшись.

На том конце линии - молчание. Тяжёлое, медленное, сдерживаемое.

Я ждала.

И, наконец, он выдохнул. Медленно. Резко.

- Ладно. Хорошо. Но будь осторожна, Оля. Вдруг там будет Лилит.

- Буду. Я быстро. И сразу к тебе.

- Я тебя буду ждать, - тихо добавил он. - До встречи.

Звонок оборвался.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 42

Освободившись после работы, я вызвала такси. Хоть прошло уже несколько дней после той ужасной ночи, мысль о том, чтобы снова оказаться в машине с незнакомым мужчиной, всё ещё вызывала у меня неприятный холод в груди. Я машинально сфотографировала номер автомобиля и, не раздумывая, отправила фото Кате. Просто на всякий случай.

Дима спас меня. И я многим ему обязана. Не попрощаться с ним перед отъездом? Нет, я не смогла бы.

В коридорах больницы было спокойно. Медсестра на посту лишь кивнула мне и вернулась к заполнению бумаг. Я заранее купила для Димы его любимые конфеты. Да, возможно, ему нельзя сладкое. Но я почти была уверена - он не сможет устоять. Он ведь всегда их жевал.

Я постучала в дверь палаты и аккуратно вошла. Сердце стучало немного быстрее - может, от лёгкой тревоги, а может, от того, что мне не хотелось столкнуться с Лилит. Но палата была пустой, если не считать самого Димы. Он лежал, облокотившись на подушки, и читал что-то в мягкой обложке. При моём появлении он поднял взгляд - и сразу улыбнулся.

- О, привет, Оля, - глаза его засветились, - я уже думал, ты не придёшь.

- Привет, - ответила я, проходя ближе. - На работе устроили мини-прощальную вечеринку. Словно я навсегда уезжаю.

- А вдруг ты действительно не вернёшься? - усмехнулся он.

- Посмотрим, - я улыбнулась. - Всё может быть.

- Сегодня одна? А где твой… личный охранник Максим? - с оттенком сарказма спросил Дима.

- Он работает, - спокойно отозвалась я, не поддаваясь на подначку. - А ты лучше расскажи, как сам. Есть улучшения?

- Уже не могу здесь лежать, - буркнул он, морщась. - Я готов бежать отсюда босиком, лишь бы домой.

- Ты же всегда жаловался, что у тебя нет времени на отдых, - подмигнула я. - Вот судьба и устроила тебе незапланированный отпуск. Конечно, лучше бы были Мальдивы…

Я достала из сумки коробочку с конфетами.

- Тебе можно сладкое? Или будем делать вид, что врач не велел, а ты просто “одну”?

- Ты не забыла, - с неожиданной радостью проговорил он, разворачивая упаковку. - Ты помнишь, как я их люблю.

- Ты их постоянно жевал. Даже на свидании. Забыть было трудно, - улыбнулась я.

Он засмеялся, бросил одну конфету в рот, и я увидела в нём того старого, мягкого Диму, каким он был в начале. До Лилит. До всех этих хитросплетений.

Но через минуту он посерьёзнел. Положил коробку на тумбочку и посмотрел на меня внимательно, слишком внимательно.

- Оля, ты… ты правда хорошая. И ты не заслуживаешь боли. Я должен тебе кое-что сказать.

Я напряглась. Такой переход от конфет к исповедям обычно не сулил ничего лёгкого.

- Что случилось?

Он чуть наклонился вперёд. Его голос стал тише:

- Я долго думал, говорить тебе или нет. Но, глядя на то, как ты смотришь на Макса… я понял, что должен. Просто обязан. Ты должна знать.

Я смотрела на него, вцепившись пальцами в ремень сумки.

- Что именно я должна знать?

- Ваши отношения с Максимом… они ни к чему не приведут, Оля. Он не сможет быть с тобой по-настоящему.

Я замерла. Слова ударили неожиданно. Я попыталась перевести в шутку:

- Ты с каких пор стал предсказателем?

- Нет, - он сжал мою руку, и тон его стал почти умоляющим. - Я просто хочу, чтобы ты не питала иллюзий. У нас с ним одинаковое воспитание. У него, как и у меня, есть… «одобренная» претендентка на роль жены. Да, сейчас они не вместе. Но в будущем - он должен будет жениться на ней. Отец не позволит ему связать жизнь с девушкой без статуса.

Я молча убрала руку.

- Удивительно, - сказала я, чувствуя, как злость обжигает горло. - У вас там, оказывается, всё по договору? Браки, карьеры, чувства - всё с печатью?

- Думаешь, мне это нравится? — спросил он тихо. - Мы так воспитаны. И ты же знаешь: Макс - он всегда был ближе к отцу, чем я. Он может бороться, да.

Но в итоге… он не уйдёт из семьи.

Я сжала губы.

- А как же его прошлые отношения? Он ведь был в них долго. Или она была из ваших?

- Именно. Она была из влиятельной семьи. Все всё знали. Там было удобно, безопасно.

- Спасибо за откровенность, Дима. Наверное, мне пора.

Я встала. Слишком резко.

- Оля, - он потянулся к моей руке, - я не хотел тебя обидеть. Просто… не хочу, чтобы ты потом страдала.

Я посмотрела на него долго. И вдруг поняла, что он искренен. Не из зависти. Не из желания вбить клин. Просто - по-своему - он всё ещё хотел меня уберечь.

Но сейчас - это не имело значения.

- Прощай, Дима, - тихо сказала я. - Спасибо, что спас меня.

И вышла, не оглядываясь.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 43

Максим ждал меня у себя дома.

Когда я вошла, он уже был на кухне: в чёрной рубашке с закатанными рукавами, с чашкой кофе в руке и задумчивым взглядом, уставившимся в окно. Он повернулся, как только услышал звук входной двери.

- Ты долго, - сказал он, просто констатируя факт.

- На работе задержалась… и разговор с Димой немного затянулся, - отозвалась я, снимая кофту. Голос прозвучал тише, чем я хотела. Потому что внутри… что-то зудело. Лёгкое напряжение, неуверенность, страх услышать то, к чему я не была готова.

Максим подошёл ко мне. Его рука мягко скользнула к моей талии, он притянул меня ближе и поцеловал в губы. Лёгкий, почти мимолётный поцелуй. Его взгляд пробежал по моему лицу, будто он что-то искал в моих глазах.

- Всё хорошо? Он был один?

- Лилит не было, - ответила я, прижимаясь щекой к его плечу. - Он выглядел нормально. Лучше, чем в прошлый раз.

- Рад слышать, - сухо ответил Макс.

Мы постояли так ещё несколько секунд, но я чувствовала, как слова накапливаются у меня внутри, жгут изнутри, словно требуя быть произнесёнными. Я устала от недосказанности, от догадок. От ощущения, что между нами есть нечто невысказанное, тень, которую нельзя игнорировать.

Я больше не могла молчать.

Максим отстранился, заглянул мне в глаза. Он, конечно, всё почувствовал - его взгляд стал настороженным, серьёзным.

- Что-то случилось? Что Дима тебе сказал?

- Да, случилось,- я отвела взгляд в сторону, к окну. За стеклом сгущался вечер, в домах и на улице загорался свет.

Он чуть нахмурился, но кивнул и жестом предложил пройти в гостиную. Я села на край дивана, он - напротив, положив локти на колени, словно заранее настраивался на сложный разговор.

- Дима сказал мне…, - начала я, стараясь говорить ровно. - О тебе. О твоём будущем.

Максим молчал. Его лицо оставалось спокойным, но в глазах мелькнуло что-то - лёгкая тень ожидания.

- Он считает, что у нас с тобой нет будущего, - сказала я, глядя на Макса, стараясь держаться спокойно, хотя внутри всё сжималось. - Потому что у тебя уже есть «одобренная партия». Как и у него. И что твой отец никогда не позволит тебе связать жизнь со мной.

- Дима не должен был говорить тебе этого, - спокойно произнёс он. - Это не его дело.

- Но он сказал. И теперь это и

моё

дело. Я понимаю, что мы только начали строить отношения. Что рано говорить о браке или свадьбе… Но мне нужна ясность, Макс. В твоих намерениях. Мне нужно знать, что я не живу иллюзией.

Эти слова вырвались почти на одном дыхании. Мне казалось, что я стою перед ним обнажённой - не телом, а душой.

Максим медленно встал с дивана, прошёлся по комнате, будто пытаясь собрать мысли, а потом повернулся ко мне.

- Ты не иллюзия, Оля, - тихо сказал он. - И то, что между нами, - это по-настоящему. Ты стала моим настоящим.

Он подошёл ближе, его ладони легли на мои плечи - крепко, тепло.

- Да, мой отец действительно хочет, чтобы я женился на девушке из круга, в котором мы вращаемся. Он любит всё контролировать. Он этого хочет… но пока не требует, - продолжил Максим.

Его голос был сдержанным, но в нём слышался внутренний конфликт. - Сейчас он сосредоточен на Диме и Лилит. Их союз, как он считает, - более выгодный. По крайней мере, на данном этапе.

Я резко отстранилась.

- Что за бред? - вырвалось у меня, и я почувствовала, как внутри поднимается волна раздражения, злости и бессилия. - Выгода? Союз? Мы что, в четырнадцатом веке?

От напряжения я начала расхаживать по гостиной, словно движение было единственным способом справиться с эмоциями, которые подступали слишком быстро. Пальцы сжались в кулаки, плечи напряглись.

Максим не сводил с меня глаз. Он стоял у края дивана, руки в карманах, плечи немного напряжены, но лицо оставалось спокойным - настолько, насколько мог позволить себе человек, которому есть, что терять.

- Ты злишься, - спокойно сказал он.

- А ты нет? - резко обернулась я к нему. - Твою жизнь пытаются запланировать, как шахматную партию, а ты просто стоишь здесь и говоришь, что «пока не требует»?

Он подошёл ближе, и его голос стал чуть тише, но только оттого, что в нём появилась тяжесть.

- Я злюсь, Оля. Я бешен. Но я знаю, как он действует. Он сначала отрезает все пути, загоняет в угол, а потом предлагает «единственно верное» решение. Так он поступал со мной, с Димой, со нашей матерью… - он замолчал, на секунду стиснув челюсть. - Я просто не хотел, чтобы ты знала об этом.

Я остановилась посреди комнаты и посмотрела на него в упор, больше не в силах сдерживать ту бурю, которая копилась внутри.

- Я уже знала про Диму и Лилит, - бросила я с горечью. - Так почему же не догадалась, что и у тебя есть «будущая невеста»? Какая я наивная…

Моя усмешка вышла горькой, почти злой. Я не играла - я защищалась.

Максим молча шагнул ко мне. Одним движением сжал мою талию, притянув к себе так резко, что воздух вырвался из моей груди.

- Обожаю, когда ты злишься, - прорычал он мне на ухо, и в голосе его звучало что-то первобытное, хищное, но при этом… болезненно желающее. - Это делает тебя ещё красивее. Настоящей. Живой. И я хочу тебя - сейчас. Ещё сильнее.

Он накрыл мои губы поцелуем - глубоким, требовательным, голодным.

Я попыталась отстраниться, но его руки были цепкими, уверенными. Он знал, как меня держать - не грубо, но так, чтобы я чувствовала: я принадлежу ему.

- Макс… - прошептала я, задыхаясь от слов и прикосновений.

Он не дал мне договорить. Подхватил на руки с такой лёгкостью, будто я весила не больше перышка, и понёс в спальню. Его движения были быстрыми, но не поспешными.

- Если ты думаешь, Оля, - произнёс он, положив меня на кровать, - что я когда-нибудь выберу кого-то другого, ты ошибаешься.

Он сбрасывал с себя рубашку, а глаза его не отрывались от моих. В них горела смесь желания и твёрдой решимости.

- Я выбрал тебя. Осознанно. Не потому что ты - бунт против отца. Не потому что ты - случайность. А потому что с тобой я наконец перестал притворяться.

Он опустился рядом, провёл ладонью по моей щеке, по шее, по ключице. Его прикосновения были не торопливыми — жадными, но бережными.

- И если ты дашь мне шанс, - прошептал он, прижимаясь ко мне, - я докажу тебе, что ты - единственная. Не несмотря ни на что.

Я смотрела на него и понимала: даже если бы прямо сейчас он сказал мне, что женится на другой, - я не смогла бы уйти. Я хотела его. Хотела слышать, как сбивается его дыхание рядом. Хотела быть для него необходимой. Единственной. И, глядя в его глаза, я видела то, что я ему так же нужна.

- Будь моим… - прошептала я, едва слышно. Но он услышал.

И этого было достаточно.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Максим накрыл меня своим телом с жадностью, которую больше невозможно было сдерживать. Его дыхание стало горячим и прерывистым. Что-то хищное, едва сдерживаемое мелькнуло в его взгляде.

Он сорвал с меня блузку, просто потянул, разрывая ткань. Его ладони сразу скользнули по моей груди, прижимая к себе, будто он боялся отпустить хоть на секунду.

Мои пальцы, не дожидаясь команды, пробежались по его животу - ощутимая плотность мышц, теплая, напряжённая кожа. Я провела по линии пресса, зная, что он чувствует каждое касание. Он выдохнул сквозь стиснутые зубы, и в этом выдохе было всё - желание, ярость, нужда.

- Ты сводишь меня с ума, - прошептал он, прежде чем накрыть мои губы поцелуем.

Он прижал меня к матрасу, прокладывая дорожки поцелуев вдоль моего живота, спускаясь ниже. Я выгнулась навстречу, чувствуя, как разум плавится, а контроль теряется с каждым его движением.

Он опустил голову, и его язык коснулся меня - мягко, но с точностью, от которой вырывался сдавленный стон. Я вцепилась пальцами в простыню, срываясь с дыхания на стон, а он только сильнее прижимал меня, добиваясь, чтобы я забыла, как дышать. Его язык и губы нашли все мои эрогенные точки. Я уже была на грани, когда Макс остановился он поднялся, его тело накрыло меня полностью. Он вошёл в меня резко, уверенно, не оставляя ни единого сантиметра между нашими телами. Моё дыхание сбилось - не от боли, а от переполняющего ощущения полноты, близости, владения.

Он двигался ритмично, уверенно, держась за мои запястья, прижимая к подушке, пока наши тела сливались в едином, обжигающем ритме.

- Ты моя, - прошептал он, сжимая сильнее. - Только моя.

Каждое его движение отзывалось в глубине моего живота пульсирующим жаром. Я уже не могла дышать - только стонать, приоткрыв губы, впиваясь ногтями в его руки, будто и мне нужно было держаться за что-то прочное, пока всё внутри крушится от удовольствия.

- Посмотри на меня, - хрипло сказал он, зарываясь лицом в мою шею. - Я хочу видеть, как ты… кончаешь.

Я открыла глаза и встретила его взгляд - тёмный, раскалённый, безумный от желания. Между нашими телами текло напряжение, как электричество, будто каждое новое движение приближало нас к точке невозврата и в этот момент меня накрыла волна - сильная, стремительная, неумолимая.

Он последовал за мной почти сразу, срываясь с ритма, вдавливаясь в меня глубже, как будто хотел остаться во мне навсегда. Его стон смешался с моим, и в этой горячей, безумной точке мы потерялись.

Глава 44

Утро следующего дня встретило меня серым небом за окном. Пасмурный свет пробивался сквозь неплотно задернутые шторы, делая комнату ещё тише и холоднее. Только тепло Максима согревало меня: его рука крепко обнимала мою талию, прижимая к себе, а дыхание обжигало затылок, задавая спокойный, уверенный ритм.

Я осторожно повернула голову. Он спал, расслабленный, но всё равно не отпускающий меня из своих объятий, будто даже во сне боялся потерять.

Я посмотрела на часы. У меня был ещё час, прежде чем нужно будет вставать и начинать собираться к вылету в Москву. Можно было закрыть глаза и снова провалиться в сон, но мысли гудели в голове.

Я снова и снова прокручивался разговор с Димой. Его слова о том, что у меня с Максимом нет будущего, что отец никогда не позволит ему быть со мной. Я пыталась отмахнуться, убедить себя, что Макс выберет меня. Но… в глубине души росло беспокойство.

Я ничего не планировала - слишком рано думать о браке, о чём-то большем. Я просто была с Максом. И мне этого хватало. Но теперь, когда Дима вслух произнёс то, что я сама боялась подумать, вопросы разрослись внутри, как сорняки.

Что будет дальше? Я уеду на пару месяцев. Будет ли он приезжать ко мне? Будет ли ждать? Или однажды, когда давление семьи станет невыносимым, он откажется от меня, выбрав то, что от него требуют?

Я тяжело выдохнула и зажмурилась.

- Уже проснулась, малышка? - его хриплый утренний голос прозвучал совсем рядом. Максим поцеловал меня в ухо, а потом скользнул губами по шее.

Я невольно улыбнулась. Решила - пусть эти мысли подождут. Сейчас он здесь. Со мной. И я хочу насладиться этим моментом.

Потянувшись в его объятиях, прижалась крепче.

- Доброе утро, - промурлыкала я, проводя рукой по его груди.

- Волнуешься перед отъездом? - он убрал с моего лица прядь волос, задержал пальцы у моего виска. Его глаза смотрели внимательно, слишком внимательно, будто видели всё то, что я пытаюсь скрыть.

- Немного, - призналась я, стараясь говорить легко. - Я давно не уезжала одна. Всё-таки Москва… и так надолго.

- Я приеду к тебе, как только завершу один проект, - уверенно сказал он, не отводя взгляда.

- Буду ждать, - я улыбнулась и быстро чмокнула его в губы, будто боялась задержаться и выдать слишком многое.

Я поднялась с кровати, чувствуя, как его взгляд скользит за мной. Сердце билось сильнее от этого взгляда, будто он трогал меня даже тогда, когда не прикасался.

В ванной я включила душ и встала под горячую воду, позволяя струям смывать остатки тревог. Но где-то в глубине груди ощущение неуверенности жгло всё сильнее.

- Я приготовил нам завтрак, - с хитрым прищуром встретил меня на кухне Макс. Он стоял у плиты в чёрной рубашке, с засученными рукавами и с каким-то слишком довольным видом. На столе уже ждал омлет и ароматный кофе.

- За что мне вселенная подарила такое счастье? - с улыбкой ответила я, подходя ближе.

- Может, просто заслужила, - подмигнул он, пододвигая ко мне тарелку.

Я села за стол, попробовала первый кусочек и чуть не застонала от удовольствия.

- Боже, это невероятно! Где ты научился так готовить? У тебя просто талант, - проговорила я, жуя сочный, нежный омлет.

- Ну уж, - засмущался Макс, хотя в глазах мелькнула гордость. - Честно? Я умею готовить вкусно только несколько блюд. Омлет - одно из них. Меня бабушка научила. Летом, когда я приезжал к ней на дачу, она заставляла меня стоять у плиты и помогать.

- Бабушка, говоришь? - я улыбнулась, представляя маленького Максима, сосредоточенно мешающего яйца на сковороде. - И чему ещё она тебя научила, кроме омлета?

- Да так, немного. Мясо, картошку… ну и пироги, ватрушки, - он рассмеялся, явно ожидая моего удивления.

- Ватрушки? - я округлила глаза. - Вот это поворот! Никогда бы не подумала, что такой мужчина, как ты, умеет печь ватрушки.

- Эй, - усмехнулся он, подходя ко мне и кладя ладонь мне на плечо. - Не недооценивай. Если захочешь — испеку.

Я подняла глаза и посмотрела на него с теплом.

- Не знаю, как там твои пироги и мясо, но такого вкусного омлета я не ела очень давно. Ты, кажется, задал слишком высокую планку, Макс.

- Тогда мне придётся держать её всегда, - ответил он мягко, и в его голосе было что-то такое, от чего моё сердце дрогнуло.

Я доела кусочек омлета и откинулась на спинку стула, чувствуя, как Макс всё это время наблюдает за мной. Его взгляд был тяжёлым, но не мрачным - скорее таким, в котором таилось желание, будто он уже решал, что сделает со мной, как только я доем.

- Ну и что? - спросила я, лениво подцепив вилкой еще один кусочек. - Теперь ты всегда будешь баловать меня завтраками?

- Если это значит, что ты будешь сидеть вот так, напротив меня, с растрёпанными волосами и в моей рубашке, - его голос стал ниже, хриплее, - то да. Каждый день.

Я почувствовала, как по коже побежали мурашки. Его рубашка, в которую я с утра наспех завернулась, была слишком просторной, и край ткани чуть разошёлся, открывая плечо. Макс заметил это - и в его глазах вспыхнуло что-то первобытное.

Он медленно подошёл сзади, облокотился руками о стол с двух сторон от меня, наклоняясь ко мне так близко, что я почувствовала аромат его кожи, перемешанный с запахом кофе.

- Знаешь, - прошептал он, - ты отвлекаешь меня сильнее, чем любой завтрак.

Я улыбнулась, делая вид, что не поддаюсь.

- Разве это плохо?

- Очень плохо, - Макс наклонился ещё ближе, его губы коснулись мочки моего уха. - Потому что я уже не думаю ни о еде, ни о кофе. Я думаю только о тебе.

Я не успела ответить. Он одним движением поднял меня со стула, развернул и посадил на край стола. Я вскрикнула от неожиданности, но тут же прижалась к нему, чувствуя, как его ладони скользят по моим бёдрам, поднимая подол рубашки всё выше.

- Макс… - выдохнула я, но в моём голосе не было протеста. Только желание.

- Завтрак подождёт, - прорычал он, целуя мою шею.

Макс поцеловал меня так жадно, что у меня закружилась голова. Его ладони уверенно скользнули по моим бёдрам, приподнимая рубашку всё выше. Я почувствовала, как ткань соскользнула с плеча, и его губы сразу нашли мою оголённую кожу.

- Ты сводишь меня с ума, Оля… - прошептал он, прижимая меня сильнее.

Его руки раздвинули мои колени, и я ощутила, насколько он возбужден. Я обвила его шею руками, наши поцелуи становились всё глубже, голоднее.

Максим отстранился от меня. Одним резким движением снял меня со стола и повернул меня спиной к себе, его ладони прижали меня к столешнице. Я задыхалась от ожидания, сердце бешено колотилось. Он чуть приподнял подол рубашки, и я почувствовала, как его горячее дыхание коснулось моей шеи.

- Сейчас я возьму тебя так, что ты забудешь обо всём… - его голос прозвучал низко, почти рыча.

Я застонала, когда он вошёл в меня резко, глубоко. Вся моя сущность вспыхнула, словно электрический разряд пронзил тело. Его движения были жадными, мощными, ритмичными. Он держал меня за бёдра так крепко, что я чувствовала его силу каждой клеточкой.

- Твое тело создано для меня.. — он говорил это сквозь тяжёлое дыхание, снова и снова. – Я хочу тебя всю..

Я вцепилась пальцами в столешницу, не в силах сдержать крики. Волны удовольствия накрывали одна за другой. Он ускорился, его грудь прижималась к моей спине, его губы жадно кусали моё плечо.

В какой-то момент он наклонился ближе, обхватил ладонью мою шею, заставив чуть запрокинуть голову. Его вторая рука легла на мой живот, удерживая меня в нужном ритме.

- Никогда не отпущу тебя, - прошептал он мне на ухо..

- Только твоя…, - выдохнула я, едва находя дыхание. –навсегда.

И в этот момент нас обоих накрыла волна экстаза, такая мощная, что я потеряла ощущение времени. Мир сузился до его рук, его тела, его голоса.

Мы обессиленно рухнули на стол, не отпуская друг друга. Его руки обнимали меня сзади, дыхание было горячим, сбивчивым.

- Ты даже не представляешь, как сильно я тебя хочу, - прошептал он, целуя моё плечо.

Я улыбнулась сквозь усталость и наслаждение, чувствуя, как внутри меня распускается сладкое чувство полной принадлежности.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 45

Спустя некоторое время, я поспешно начала собираться. Большая часть вещей уже давно лежала аккуратно в чемодане, который стоял у Максима в коридоре. Осталось собрать лишь мелочи - косметику и пару вещей, которые всё никак не решалась убрать.

Максим наблюдал за мной, прислонившись к стене. В его руках перекатывались ключи от машины, а во взгляде - привычное терпение, смешанное с чем-то более глубоким.

- Готова? - спросил он спокойно, пока я поправляла волосы перед зеркалом.

Я вздохнула и открыла чемодан, доставая тёплую кофту. День выдался холодным, словно сама погода решила подчеркнуть, что впереди - расставание.

- Да, вроде бы всё собрала. Если что-то забуду - куплю на месте, - ответила я, натягивая рукава.

Максим шагнул ближе, помогая мне надеть кофту. Его пальцы легко скользнули по моим волосам, поправляя непослушную прядь.

- Не хочу, чтобы ты уезжала, - сказал он тихо, так что эти слова прозвучали почти как признание.

- Я тоже буду скучать, - ответила я и обняла его, уткнувшись носом в его грудь. Его запах, смесь дорогого парфюма и чего-то родного, заставил сердце сжаться.

- Катя будет ждать меня в аэропорту, - попыталась я отшутиться, но голос всё равно дрогнул.

Максим крепко сжал меня в объятиях, а потом, не сказав больше ни слова, взял мой чемодан и повёл к двери.

Дорога до аэропорта прошла почти в тишине. Машина мягко скользила по асфальту, а за окном мелькали серые, промозглые улицы. Я украдкой смотрела на его профиль: сосредоточенный, напряжённый, стиснутые губы выдавали, что он сдерживает эмоции.

- Макс… - я коснулась его руки на коробке передач. - Всё будет хорошо. Это всего лишь два месяца.

Он бросил на меня короткий взгляд, полный чего-то горячего и невыносимо нежного. Его пальцы переплелись с моими, и так мы ехали почти до самого аэропорта - держась за руки, словно это была последняя ниточка, связывающая нас.

В зале вылета нас уже ждала Катя. Она, как всегда, энергичная, бросилась ко мне с объятиями:

- Оля! Ну, ты готова к приключениям? - её глаза светились радостью за меня.

- Готова, - выдавила я улыбку.

Катя кивнула Максиму, но по её взгляду было видно, что она понимает, как ему тяжело отпускать меня.

- Ну, я дам вам минутку, - сказала она и тактично отошла в сторону, делая вид, что занята своим телефоном.

Максим взял мои ладони в свои, потянул ближе. Его взгляд был напряжённым, жадным, словно он пытался запомнить каждую черту.

- Оля… будь осторожна. Обещай мне.

- Обещаю, - прошептала я.

Он наклонился, его поцелуй был не быстрым и не лёгким - он был прощальным, наполненным тоской и желанием. Я чувствовала, как люди вокруг мелькают, спешат по своим делам, но для нас весь мир остановился.

- Я приеду к тебе, как только смогу, - его голос прозвучал хрипло. - Я не отпущу тебя надолго.

- Я буду ждать, - ответила я, чувствуя, как слёзы жгут глаза.

Он крепко обнял меня, прижал к себе так, что стало трудно дышать. Его сердце билось быстро и тяжело, и я понимала - ему так же больно, как и мне.

Объявили посадку. Я отстранилась, провела рукой по его щеке и улыбнулась сквозь слёзы.

- До скорой встречи, Макс.

- До встречи, любимая, - тихо сказал он, и в его голосе не было ни капли сомнения.

Я пошла к выходу на посадку, но обернулась в последний раз. Он стоял там, высокий, сильный, и смотрел на меня так, будто я была всем его миром. И в тот момент я поняла - я никогда ещё не чувствовала себя так нужной.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 46

Первая неделя в Москве пролетела в бешеном ритме.

Я едва успела оглянуться, как оказалась втянутой в водоворот новой жизни.

Квартира, которую снял для меня Максим, оказалась настоящим уютным островком посреди шумного мегаполиса. Просторная, со вкусом обставленная, с панорамными окнами, из которых по вечерам открывался вид на бесконечные огни столицы. Она находилась совсем рядом с моим новым местом работы и обучения - и каждый раз, возвращаясь домой, я благодарила Макса за это.

Первый день начался с экскурсии по огромному современному зданию - стеклянному, сверкающему в лучах утреннего солнца. Всё здесь выглядело так, словно я попала в другой мир: просторные офисы, переговорные комнаты, умные системы, которые реагировали на движение и голос. Но времени на восторг не дали. Уже через пару часов нас погрузили в плотный график.

С утра и до самого вечера я впитывала тонны информации. Лекции, практикумы, тренинги - голова к концу дня гудела так, будто в ней звенел миллион мыслей одновременно. Я ловила себя на том, что иногда просто жадно глотаю кофе, лишь бы продержаться ещё час, ещё одно занятие, ещё один блок информации.

Когда же, наконец, я возвращалась в квартиру, ноги были ватными, тело - вымотанным, а мысли путались. Но стоило мне упасть на мягкую кровать, я чувствовала, как напряжение постепенно уходит. Москва выматывала меня, но одновременно и завораживала. Этот город не позволял останавливаться, и в этом был его особый вызов.

И всё же, в редкие минуты тишины я ловила себя на том, что вглядываюсь в экран телефона. Жду сообщения от Макса. Его короткие «как ты?», «поела?», «скучаю» согревали лучше любого пледа.

Созваниваться у нас с Максимом получалось только поздними вечерами. Его график был не менее сумасшедшим, чем у меня: совещания, встречи, проект за проектом. Но даже короткий звонок - его голос, спокойный, уверенный - был для меня глотком воздуха после выматывающего дня.

Я с нетерпением ждала выходных. В глубине души надеялась, что у него получится вырваться и приехать ко мне. Хоть на один день. Хоть на вечер. Но уже в пятницу утром пришло сообщение:

«Оля, не смогу прилететь. Новый проект. Прости.»

Телефон в руке стал вдруг тяжёлым, а сердце - пустым. Конечно, я понимала: работа для Максима всегда на первом месте. Но всё равно было обидно.

Вечером девчонки с работы предложили пройтись по барам, но у меня не было ни сил, ни желания. Я вежливо отказалась и отправилась домой пешком.

– Ну что, какие планы на выходные? – по телефону спросила Катя, когда я брела к квартире, пряча руки в карманы.

– Даже не знаю… – вздохнула я. – В субботу хочу просто лежать и смотреть сериалы. В воскресенье, может, выйду погуляю по городу. Осмотрю окрестности.

– Ну ты душная, – засмеялась Катя. – Ты сейчас в столице, живёшь в классной квартире! Я бы всё выходные гуляла, фоткала, в новые места заходила. Какие ещё сериалы?

– Вот приедешь ко мне, тогда и будем гулять, – начала оправдываться я. – А пока… нет настроения.

– Обязательно приеду. – Голос подруги стал мягче. – Дай только тебе время адаптироваться, и я подоспею. Только надо будет с Максом согласовать, чтобы мы не пересеклись… а то вы с ним наверняка не оторвётесь друг от друга.

– Да уж… – я усмехнулась. – С его графиком ещё вопрос, когда он вообще приедет.

– Всё будет хорошо, – бодро ответила Катя. – А пока отдыхай. Смотри свои сериалы, только не вздумай закисать!

– Спасибо, – улыбнулась я в трубку. – И тебе хороших выходных.

Мы попрощались. Я поднялась в квартиру, включила свет и вдруг почувствовала, как тишина обрушилась на меня тяжёлым комом. Москва жила своей бурной жизнью за окнами, а я сидела на краю кровати и ловила себя на мысли, что чувствую здесь себя одиноко.

Все выходные лил дождь, и я решила остаться дома. Только выбралась в магазин за продуктами. Телефон вибрировал в руке - сообщение от Максима:

«Ты дома?»

Я быстро напечатала ответ.

«Да. Только вернулась из магазина»

Через минуту - звонок.

- Алло, - прошептала я, и сердце тут же взвилось вверх от его голоса.

- Я скучаю по тебе, малышка, - хрипло сказал он, и в этих словах было всё: усталость, желание, власть. - Почему я не рядом с тобой?

Я закрыла глаза и откинулась на подушки.

- Потому что ты весь в своих проектах, а я здесь… в пустой квартире.

Он выдохнул так, будто этот ответ больно резанул его.

- Я с ума схожу без тебя, детка, - хрипло сказал он. - Мне нужна ты. Прямо сейчас.

Я улыбнулась, даже чувствуя, как внутри разгорается огонь.

- А если бы ты видел меня сейчас… - протянула я.

- Опиши, как ты выглядишь. Хочу представить каждую деталь. - в его голосе зазвенела хрипотца.

Я медленно провела рукой по телу, будто он мог это видеть.

- На мне только тонкая майка и кружевные красные трусики… Майка почти сползла, соски торчат из-под ткани, и я думаю о том, как бы твои губы сжимали их.

Максим сдавленно выругался.

- Сними её. Я хочу, чтобы ты была голой. Только для меня.

Я подчинилась. Ткань мягко скользнула вниз, и я выдохнула в трубку:

- Готово.

- Молодец, - его голос стал низким, почти звериным. - Теперь скользни ладонью вниз. Медленно. Представь, что это я.

Я коснулась себя и задохнулась от наплыва жара.

- Макс… я уже мокрая.

- Хорошая девочка, - простонал он. - Дразни себя. Двигай пальцами так, будто я в тебе.

Я зажмурилась, позволила руке подчиниться его словам. Вся комната наполнилась моими приглушёнными стонами.

- Скажи моё имя, - потребовал он.

- М-Максим… - сорвалось с губ.

Он застонал в ответ, и даже через телефон я чувствовала, как он держит себя из последних сил.

- Я представляю, как широко раздвигаю твои бёдра… как вхожу в тебя глубоко, до самого конца. И ты кричишь, потому что тебе мало.

Мои пальцы двигались быстрее, тело выгибалось дугой. Я не могла сдержаться.

- Да… ещё… - выдохнула я, теряя контроль.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Я вхожу в тебя грубо, толчок за толчком, моя рука на твоей груди, сожми её.

Я провела рукой по телу и сжала свою левую грудь.

- Я.. на грани..- простонала я.

- Кончи для меня, малышка, - прорычал он. - Я хочу слышать, как ты стонешь от удовольствия.

И я сорвалась - волна экстаза накрыла, заставив меня вскрикнуть в трубку. В ушах стучала кровь, дыхание сбилось.

А он всё ещё шептал, будто был рядом и накрывал меня своим телом:

- Я приду за тобой, Оля. Скоро. И тогда сделаю так, что ты забудешь, как ходить.

Я сжала телефон, вся дрожа, и смогла только прошептать:

- Жду тебя. Всегда.

Глава 47

Пролетела ещё одна неделя работы. Казалось, будто я постепенно втянулась в этот бешеный ритм. То ли я действительно привыкла к нагрузке, то ли самый сложный и насыщенный блок информации нам дали в самом начале. Теперь стало легче дышать. И всё же я понимала - на кону стоит слишком многое. Если я успешно пройду обучение, то смогу занять руководящую должность в новом отделении банка. Эта мысль не давала мне расслабиться и служила постоянным стимулом. Я ловила каждое слово, старалась вникнуть в каждую деталь.

В среду ко мне прилетела Катя. Она, как всегда, появилась с широкой улыбкой и ворохом планов.

- Если не я, то ты вообще из дома не выйдешь, - заявила она, едва ступив на московскую землю.

И она оказалась права. С ней я словно ожила. Мы гуляли после работы по центру города, рассматривали старые здания и новые кварталы, задерживались в уютных кафе. Москва оказалась иной, чем я представляла: шумной, но чарующей, холодной на первый взгляд, но щедрой на впечатления. Катя устроила мне целую фотосессию - на фоне ярких витрин, у старинных арок, на мосту с видом на реку. Она смеялась, заставляя меня позировать, и я смеялась вместе с ней.

Днём, пока я пропадала на работе, Катя находила себе развлечения. Она успела побывать на блогерских встречах, сходить на несколько мастер-классов и даже завела новых знакомых. Она умела не терять времени даром, и я иногда даже завидовала её лёгкости.

- Если Макс приедет на выходные, - сказала она вечером, когда мы ужинали у меня дома, - я переберусь в гостиницу. Чтобы вам не мешать.

Я кивнула, хотя внутри у меня сразу защемило. Одно только упоминание о нём - и сердце начинало биться быстрее. Я ловила себя на том, что жду его звонка, его сообщения, любого знака. Но он всё ещё был далеко. И я понятия не имела, приедет ли он в эти выходные.

Ближе к пятнице Максим сообщил, что у него снова не получается приехать.

Голос его звучал сухо, почти деловым тоном, без привычной мягкости:

- Мне нужно уехать за границу на несколько дней. Там встречи, переговоры… иногда могу быть не на связи. Я сам тебя наберу, когда будет возможность.

Эти слова были констатацией, фактом, который не подлежал обсуждению.

Я застыла с телефоном в руке, глядя в одну точку. В груди что-то болезненно сжалось. Две недели без него казались вечностью, а теперь эта вечность обещала растянуться ещё дальше.

- Хорошо, - выдохнула я, стараясь, чтобы голос звучал спокойно. Но даже мне самой было слышно, как в нём проскользнула дрожь.

На том конце повисла короткая пауза. Будто он заметил. Будто хотел что-то добавить. Но не стал.

- Береги себя, малышка, - произнёс он всё тем же сдержанным голосом и отключился.

Экран телефона погас.

Я сидела в темноте квартиры, слушая собственное дыхание и шум города за окном. Все слова застряли в горле. Вопрос, которые я так и не успела задать: «Почему я чувствую, что ты отдаляешься?»

Мне хотелось верить, что это только работа. Что у него действительно нет выбора. Но внутри уже рождалась тень сомнения.

- Макс не приедет, - сказала я Кате, которая сидела на кухне и лениво доедала кусочек пиццы.

Она подняла на меня глаза, в которых тут же мелькнула тревога.

- Ты как?

Я села напротив, опустив ладони на стол, будто пытаясь за них удержаться.

- Не знаю… У меня какое-то дурное предчувствие, - призналась я. - Не могу никак отделаться. Просто… я думала, что будет по-другому. Он говорил, что без меня не сможет. Что ему нужно моё присутствие. А тут… каждый раз на выходные у него внезапно дела. - Я выдохнула и горько усмехнулась. - И мне даже стыдно за эти мысли, ведь я понимаю, что он работает. У него ответственность. Но… мне так хочется его увидеть.

Катя наклонилась ближе, подперев щёку рукой.

- Ты не обязана оправдывать свои чувства. Это нормально - скучать и хотеть, чтобы мужчина ставил тебя на первое место.

- Может быть… - тихо ответила я, уставившись в кружку с недопитым чаем.

Катя вдруг оживилась, глаза её загорелись озорным блеском.

- Слушай! Давай так: на следующей неделе полетишь со мной домой. Если у него опять не получится - сделаешь ему сюрприз. Ворвёшься к нему сама.

Я вскинула голову.

- Сюрприз?

- Ага. - Она ухмыльнулась. - Мужчины любят уверенных женщин. Вот представь: он открывает дверь, а там ты. Ни одна работа его тогда не спасёт.

Я усмехнулась, но сердце от этой мысли забилось сильнее.

- Только если он снова не уедет. - Голос мой всё равно прозвучал неуверенно.

Катя вздохнула и пожала плечами.

- Ну так узнаем. Если он действительно только в работе - сюрприз его обрадует. А если нет… тогда ты хотя бы увидишь правду раньше.

- Какую еще правду? – я удивленно спросила Катю.

- Оля, - её голос стал мягче, но серьёзнее, - я всё понимаю. Макс красивый, харизматичный, богатый. Он умеет тебя околдовать. Но, послушай… если мужчина хочет быть с женщиной, он находит время. Хоть десять минут. Хоть час. Но он рядом.

Я резко подняла взгляд.

- Ты думаешь, он… не хочет быть со мной?

Катя замялась. Сделала вид, что задумалась над пустой коробкой из-под пиццы, но я уловила - в её глазах мелькнула тень сомнения.

- Я не хочу тебя расстраивать. Но будь честна с собой: тебе не кажется странным, что все его поездки совпадают с твоим приездом в Москву?

Я почувствовала, как внутри похолодело.

- Катя, ты перегибаешь. У него бизнес, проекты, встречи. Это нормально…

- Да-да, я всё это понимаю, - перебила она, и голос её зазвучал жёстче. - Но я не хочу, чтобы ты закрывала глаза. Я была свидетелем слишком многих историй, когда девушка верила каждому слову, а потом… - она осеклась, стиснув губы.

- Потом что? - спросила я, чувствуя, как горло сжимает.

Катя пожала плечами.

- Потом выяснялось, что у него была параллельная жизнь. Другая женщина. Семья. Обязанности, о которых он «забыл» упомянуть.

Я откинулась на спинку стула, сердце колотилось.

- Ты правда думаешь, что Макс способен на такое?

- Я не знаю, - честно ответила Катя. - Но я вижу, что ты начинаешь терзать себя сомнениями. А если это правда - лучше узнать сейчас, чем потом.

Тишина между нами повисла тяжелым облаком. Я сжала руки на коленях, стараясь не показать, как сильно её слова ударили по мне.

Катя мягко коснулась моей ладони.

- Оля, я не хочу разрушить твоё счастье. Я хочу его защитить. Если он действительно любит тебя - приезд только подтвердит это. А если нет… ты должна знать, с кем имеешь дело.

Я выдохнула и почувствовала, как дрожь пробежала по телу.

- Я… подумаю.

Я осталась сидеть, уставившись в окно, где вечерняя Москва мерцала огнями. И впервые с того момента, как встретила Максима, во мне поселилось что-то новое. Неуверенность.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 48

- Ты меня извини, если я вчера на тебя сильно надавила и нагнала грусти, - сказала утром Катя, заглянув на кухню. На ней был её любимый халат с цветами, волосы ещё растрёпанные, но глаза уже блестели от бодрости.

Я поставила кружку с кофе на стол и пожала плечами.

- Я не обижаюсь. Просто, мне кажется, ты немного преувеличила проблему. Не думаю, что у меня всё так плохо.

- Да прости, - Катя подошла ближе и обняла меня за плечи. От неё пахло чем-то сладким, ванильным. - Видимо, у меня просто было настроение пострадать.

Я усмехнулась. Вчерашний разговор всё ещё сидел где-то глубоко, но её лёгкий тон немного снял напряжение.

- Какие у тебя планы на сегодня? - спросила я, отпивая кофе. - Ты как-то рано встала.

- Я не хотела, чтобы ты ушла на работу, не поговорив со мной, - призналась она, улыбаясь. - Ну и потом, у меня встреча по блогу с одним рекламодателем. Нужно обсудить новые контракты.

Я кивнула, глядя, как она ловко собирает волосы в высокий пучок

- Может, пообедаешь сегодня со мной? - предложила она, застёгивая браслет на запястье.

- Давай, - согласилась я с неожиданным энтузиазмом. - Встретимся в кафе возле банка, в час дня.

- Отлично! - улыбнулась Катя.

Она быстро чмокнула меня в щёку и умчалась в комнату переодеваться. Я сделала ещё глоток кофе и посмотрела в окно. Утро было прохладным, город за стеклом жил своей привычной жизнью: машины, спешащие куда-то люди, редкое солнце сквозь облака. Всё казалось обычным. Слишком обычным.

А внутри у меня всё равно оставалось чувство какой-то надвигающейся тревоги.

До обеда время пролетело незаметно. В назначенный час я вышла из офиса и увидела Катю у входа в кафе. Она нервно ходила туда-сюда, и даже издалека было видно, что она чем-то встревожена.

- Катя, у тебя все хорошо? - спросила я, едва подойдя.

Она посмотрела на меня - взгляд короткий, тревожный - и тут же отвела глаза.

- Оля… кое-что случилось. Давай присядем, - её голос дрогнул.

Я молча кивнула. Мы зашли внутрь и устроились за маленьким столиком у окна, где было тише. Катя, вместо того чтобы сразу заговорить, достала телефон и какое-то время нервно листала экран.

- Олечка, - наконец произнесла она и посмотрела на меня так, словно боялась причинить боль, - я бы, честно, предпочла сказать тебе дома… но ты должна это знать.

Она протянула мне телефон.

Я нахмурилась, не сразу понимая, на что смотреть. На экране - фотография. Свадьба. Белый шатёр на фоне океана, солнце, пальмы… И двое у алтаря.

Я всмотрелась.

И сердце ухнуло вниз.

Это были Дима и Лилит.

Она - в кружевном платье, сверкающем на солнце. Он - в идеально сидящем смокинге, со своей фирменной полуулыбкой.

По коже пробежал холодок. В горле начал подниматься ком.

- Когда это было? - мой голос прозвучал чужим, слишком тихим.

- В эти выходные, в Таиланде. У нас в городе уже все об этом знают. Сегодня они сами выложили фото.

Я сглотнула, чувствуя, как земля уходит из-под ног.

- Ты думаешь… Макс был там? И просто… ничего мне не сказал?

Катя посмотрела на меня так печально, что ответ был ясен без слов.

- Пролистни дальше, - сказала она едва слышно.

Мои пальцы будто окаменели. Я не хотела. Не могла. Но всё же провела по экрану.

Следующее фото - Дима и Лилит целуются. Счастливо. Показательно.

Следующее фото обмен кольцами.

А потом… гости.

И я сразу увидела его сореди всех гостей.

Макс. Высокий, уверенный, в идеально сидящем костюме. В одной руке бокал шампанского, а другой он обнимал за талию… её. Стройную блондинку с холодной красотой, которая смотрела на него так, словно весь мир был только их. Слишком близко. Слишком интимно.

Из груди вырвался сдавленный всхлип. Телефон выскользнул из моих пальцев и со стуком упал на стол.

Мир покачнулся. Всё вокруг расплылось. Я услышала, как Катя что-то говорит, но её голос тонул в гуле крови в ушах.

Максим. Там. С ней.

А мне… он говорил... он лгал.

Катя положила ладонь на мою руку, пытаясь хоть как-то успокоить.

- Оля… только не делай поспешных выводов. Может, всё не так, как выглядит.

Я с трудом сглотнула, но слова застряли в горле. Как не так? Он говорил, что любит меня. Что без меня не сможет. Что придёт за мной.

А теперь я видела - всё смог. И без меня.

Я сжала губы, чтобы не расплакаться прямо посреди кафе. Внутри всё сжималось, будто меня вывернули наизнанку.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 49

Я распрощалась с Катей, пообещав, что не буду делать поспешных выводов, и что дома мы всё ещё обсудим спокойно. Слова звучали уверенно, но внутри меня уже начался шторм.

Я вернулась в офис, там всё кипело своей обычной жизнью: кто-то смеялся над шуткой коллеги, кто-то громко обсуждал проект, кто-то спешил к копиру. Люди двигались, говорили, жили. А я… я сидела за своим столом и чувствовала, будто из меня вытянули все силы, оставив пустую оболочку.

Я уставилась в экран ноутбука, но цифры и буквы прыгали, расплывались. С каждой секундой становилось всё труднее дышать. Сердце то замирало, то колотилось, будто вырывалось наружу.

Мысли спутались. Я пыталась собрать себя, но одна и та же фраза крутилась в голове, как навязчивая мелодия:

Как он мог?

Максим, мой Максим, мужчина, который клялся, что я - его. Который шептал в трубку, что хочет меня, что сойдёт с ума без моего голоса. Тот, кто обещал, что мы будем вместе, несмотря ни на что…

Он врал?

И зачем тогда всё это? Его поцелуи, его обещания, его взгляд, в котором я видела себя… иллюзия?

Я стиснула ладони так сильно, что ногти впились в кожу. Горло жгло от сдерживаемого крика. Я боялась поднять голову - вдруг кто-то заметит, что я вот-вот сорвусь?

Я сделала вид, что что-то печатаю, но пальцы дрожали. Хотелось схватить телефон и прямо сейчас позвонить ему. Услышать его голос. Спросить:

“Макс, зачем? Кто она? Почему ты там - с ней, а я здесь, жду тебя?”

Но я не могла. Не сейчас.

Если я наберу его сейчас - я сорвусь. Закричу. Заплачу. А я не хотела дать ему эту власть.

Я сглотнула, глубоко вдохнула и заставила себя снова опустить взгляд на экран. Но внутри меня медленно росла буря - и я знала, что вечером она вырвется наружу.

До вечера я словно существовала не в своём теле. Автоматически отвечала на письма, что-то говорила коллегам, но даже не слышала собственный голос. Внутри всё стучало, как барабан:

Максим. Фото. Она. Его рука на ее талии.

Когда стрелка часов приблизилась к шести, я схватила сумку и почти выбежала из офиса. Воздух столицы был тяжёлым, влажным, но даже он не мог остудить мою лихорадку.

Дома меня встретила Катя. Она сразу с порога крепко обняла меня, как будто хотела удержать, не дать развалиться на куски.

- Как ты себя чувствуешь? - спросила она тихо, заглядывая в глаза.

Я отвела взгляд. В данный момент мне совсем не хотелось делиться с ней эмоциями. Всё, что копилось внутри - злость, обида, унижение - я хотела выплеснуть на одного-единственного человека. На Максима.

- Я вижу, тебе нужно побыть одной, - сказала Катя после короткой паузы. Она всегда чувствовала меня, даже когда я пыталась прятаться за маской. - Я пойду прогуляюсь… может, в кафе зайду. А потом мы с тобой поговорим, когда ты сама будешь готова.

Я кивнула, собравшись в кулак, и выдавила улыбку.

- Хорошо. Спасибо, что понимаешь.

Она погладила меня по плечу и ушла, оставив в квартире лёгкий запах своих духов.

Как только дверь за ней закрылась, я наконец позволила себе выдохнуть. Маска спала.

В груди клокотала злость. Я не хотела жалости, не хотела советов. Я хотела ответа. Хотела услышать его голос и спросить прямо:

«Зачем ты мне лгал?»

Телефон лежал на столе.

И я знала, что рано или поздно возьму его в руки.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 50

Дома я бродила из угла в угол, не включая свет. Телефон жёг ладонь, словно требовал ответа. Я десятки раз открывала переписку с ним и снова закрывала, стирая неотправленные сообщения. В который раз я зашла на страницу Лилит и посмотрела это злополучное фото.

Всё я готова! Дала я себе команду и нажала кнопку вызова.

Гудки тянулись бесконечно. Я уже почти решила сбросить вызов, но вдруг - его голос.

- Малышка, - хрипло и мягко, будто ни в чём не бывало. - Я только зашёл в квартиру, как раз думал тебе звонить. Как твой день?

У меня перехватило дыхание.

- Мой день? - мой голос сорвался, дрогнул. - Всё было прекрасно, пока я не узнала, что ты подлый лжец и предатель!

Повисла пауза. Глубокая, колючая тишина, будто мы оба перестали дышать.

- Я всё видела, Максим! - в груди что-то сжалось, и слёзы брызнули сами собой. - Видела на фотографиях, как ты «работаешь»! Скажи… за что ты так со мной? Что я тебе сделала?

- Какие фотографии? - его голос стал чужим: холодным, осторожным.

- Свадьбы, Максим! Свадьбы Димы и Лилит! - почти сорвалась я на крик. - И знаешь, что я там увидела? Тебя. В обнимку с блондинкой. Это с ней ты проводишь время, пока я здесь сходила с ума по тебе?

На том конце линии тяжёлый вдох.

- Оля… - начал он.

- Не смей! - перебила я. - Не смей говорить, что это не то, что я думаю. Я своими глазами видела, как ты держал её за талию. Ты говорил, что уезжаешь по работе, что весь в проектах, что нет времени… А сам - был там!

Я услышала, как он глухо выругался. Его голос стал жёстким, низким, резким:

- Ты не должна была видеть эти фотографии. Это было закрытое мероприятие. Ничего не должно было попасть в сеть.

Я истерически рассмеялась.

- Прекрасно. Значит, дело только в том, что меня «не следовало посвящать»? Ты даже не пытаешься оправдаться, - слова вырывались с горечью.

- Я хотел сам тебе рассказать, при встрече, - продолжил он. - Про свадьбу Лилит и Димы.

- Мне плевать на их свадьбу! - рванулось из меня. - Ты понимаешь? Плевать! Речь о тебе. О том, что я увидела рядом с тобой.

- Она - никто для меня, - отчеканил он. - Просто девушка, с которой отец хотел бы видеть меня. Но я не с ней, Оля. Я с тобой.

Слёзы жгли глаза, я едва сдерживала всхлипы.

- Серьёзно? - горько усмехнулась я. - Думаешь, я поведусь на эту ложь?

Он шумно выдохнул, словно сдерживал крик.

- Ты не понимаешь… Я не выбирал! Это было условие отца - я обязан был появиться на свадьбе, и она должна была быть рядом. Видимость, сделки, политики…

- Почему ты мне об этом не сказал? - выдохнула я. - Почему врал про работу?

- А как, по-твоему, я мог сказать правду? Как бы ты её восприняла?

- Уж лучше правда, чем твоё враньё! - огрызнулась я.

- Оля… - его голос дрогнул, но снова стал твёрдым. - Это было нужно, чтобы отец наконец отстал от меня. Но знай одно: ты для меня не просто женщина. Ты та, ради кого я готов послать к чёрту всё. Даже отца. Но, ради Бога, не бросай меня сейчас.

Я молчала. Сердце рвалось на части между желанием поверить и страхом, что он всё же лжёт.

Его голос стал совсем низким, горячим, властным:

- Я не спал с ней. Не целовал. Даже не смотрел так, как смотрю на тебя. Ты - моя. Целиком.

Я закрыла глаза. Его голос слишком близко, слишком горячо, слишком… мой.

- Я не знаю, Макс, - прошептала я, и голос сорвался. - Я больше не знаю, чему верить.

Пауза. Потом - его решительный, жёсткий тон:

- Завтра. Я прилетаю завтра. И мы расставим все точки. Ты услышишь правду не из фотографий, а от меня.

Я сбросила звонок. Не хотела слышать его голос ещё хоть секунду. Телефон выскользнул из рук и упал на подушку. Я сжалась в комок, и только одна мысль звучала внутри:

завтра мы расстанемся.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 51

Катя вернулась примерно через час после моего разговора с Максом. Я сидела на кухне, на столе передо мной остывал чай, а взгляд был прикован к одной точке на стене. Мысли путались, накатывали волнами и тут же рушились.

- Ты говорила с ним? - осторожно спросила Катя, с заботой заглядывая мне в лицо.

- Да… - мой голос прозвучал глухо. - Он сказал, что я всё неправильно поняла. И что завтра приедет, чтобы поговорить лично.

Катя присела напротив, опершись локтями о стол.

- А ты что думаешь?

Я провела ладонью по лицу, словно пытаясь стереть усталость.

- Не знаю. Всё зависит от того, что он скажет. И как. Его версия - что это была показуха для его отца. Но… я не понимаю. Зачем скрывать от меня хотя бы сам факт свадьбы? Что мешало просто сказать правду? Теперь я думаю, сколько ещё всего он от меня скрывает.

Катя вздохнула, качнув головой.

- С такими людьми всегда так, - с досадой протянула она. - Каждый раз открывается какая-то новая тайна.

Я устало усмехнулась.

- Я запуталась в этой Санта-Барбаре. Если честно, я хочу простых, нормальных отношений. Без тайн, без интриг. - Я встретила её взгляд и с горечью добавила: - Как думаешь, Максим вообще способен на это?

- Мне трудно сказать, Оля, - Катя пожала плечами. - Я ведь знаю его только из твоих рассказов. Но одно я видела сама: в аэропорту он смотрел на тебя так… будто для него больше никого в мире не существует.

Я почувствовала, как щемящее тепло прокатилось по груди, и тут же загасила его раздражением.

- Видимо, просто мы не созданы для отношений на расстоянии, - вспылила я. - Я здесь схожу с ума без него, а он… он развлекается.

- Погоди, - мягко перебила Катя. - Поговори с ним сначала. А потом уже решай, что делать дальше. Я завтра забронирую гостиницу неподалёку. Если понадобится - приеду к тебе сразу, ты знаешь.

Я тяжело выдохнула и чуть кивнула.

- Хорошо. Мне нужно как-то успокоиться. А завтра ещё на работе куча дел…

Катя подошла и крепко меня обняла.

- С работой ты точно справишься, - сказала она уверенно. — А всё остальное… тоже получится.

Я слабо улыбнулась и ушла в спальню. Лежа под одеялом, я долго смотрела в потолок, чувствуя, как внутри клубком спутались тревога, надежда и обида. Заснуть получилось только под утро.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 52

Я проснулась разбитой. Сна практически и не было, лишь короткие провалы в забытьё и резкие пробуждения от собственного сердца, которое стучало слишком громко.

И вот это завтра наступило.

Я пыталась вести себя как обычно: собралась на работу, выпила кофе, даже сделала макияжи нарисовала стрелки, хотя руки дрожали. Но внутри меня всё горело, будто я стояла на краю чего-то, в шаге от неизвестности.

В офисе я ловила себя на том, что не слышу, что мне говорят коллеги. Писала отчёт — и через минуту ловила себя на том, что смотрю в одну точку. Каждая минута растягивалась в вечность. В голове только одно:

когда он приедет, и приедет ли вообще.

Он не писал. Не звонил. Видимо, не считает нужным сообщить мне о времени своего приезда. А звонить ему самостоятельно, я уж точно не собиралась.

К вечеру я уже не знала, чего хочу больше: увидеть его или никогда больше не сталкиваться с ним.

Когда я вернулась домой, в квартире было тихо. Катя уехала в гостиницу, и сказала звонить ей в любой момент. Я прошла в кухню, включила чайник. Сердце билось так громко, что казалось - его слышит весь подъезд.

И в этот момент - звонок в дверь.

Я вздрогнула, чуть не выронив чашку.

Стояла, не решаясь открыть. Машинально пригладила волосы, поправила одежду. На мне была офисная серая юбка до колена и шелковая блузка кремового цвета.

Я посмотрела в экран домофона. На лестничной площадке - он. Весь в чёрном.

Я медленно повернула замок.

Дверь распахнулась, и на пороге стоял Максим.

Высокий, уверенный, с дорожной сумкой на плече и темными кругами под глазами - будто летел сюда без сна. Его взгляд сразу упал на меня, и весь мир вокруг словно растворился.

- Привет, малышка, - сказал он тихо.

Я оцепенела. Мои губы сами шепнули:

- Ты приехал…

- Я же обещал, - он шагнул ближе.

Я отступила назад, хватая воздух.

- Не называй меня так. После всего, что я видела… - мой голос сорвался.

Он закрыл за собой дверь, поставил сумку и в два шага оказался рядом.

- Оля, - его голос стал низким, жёстким, - я приехал не для того, чтобы мы опять кричали друг на друга. Я хочу, чтобы ты услышала меня.

Макс взял меня за плечи и вгляделся в мои глаза. Его взгляд был слишком близко, слишком жёг, и я резко отвела лицо, выскользнув из его рук.

- Хорошо. Давай поговорим, - сказала я холодно, стараясь не показать, как дрожит внутри каждая клетка. - Проходи.

Я указала на кухню, и он пошёл следом. Я чувствовала его взгляд на своей спине, будто прикосновение, от которого невозможно скрыться.

Максим сел за стол, положив ладони на поверхность, будто хотел показать - он открыт. Но в его позе всё равно чувствовалась напряжённая готовность к бою. Я налила себе воды, хотя прекрасно понимала, что пить не смогу. Руки дрожали.

- Начинай, - сказала я сухо, не глядя на него.

Он долго молчал, а потом заговорил. Голос низкий, спокойный, слишком сдержанный для человека, которого я хотела видеть взбешённым и честным.

- Да, я был на свадьбе, - произнёс он. - Потому что так потребовал отец. Это было частью сделки, частью долбаной «семейной политики».

Я подняла глаза.

- А блондинка?

На лице его мелькнула тень раздражения.

- Она - дочь партнёра отца. И должна была быть рядом что бы показать силу нашей компании. Только для этого.

Я усмехнулась горько, почти с ненавистью.

- То есть я - твоя слабость? Я, выходит, позор для вашего семейства? - я вздохнула с досадой. - И ты даже не подумал, что я всё равно узнаю? Что фотографии всё равно вылезут?

- Я хотел рассказать лично, - резко бросил он. - Но у меня не было времени.

- У тебя не было времени или смелости? - я вскинула голову. - Проще сказать, что уезжаешь по работе, чем признаться: «Знаешь, Оля, я лечу на свадьбу к брату и буду позировать с другой женщиной».

Его пальцы сжались в кулак.

- Чёрт, Оля… ты думаешь, я наслаждался этим цирком? Думаешь, мне легко было держать руку на талии той, кого я даже не хотел видеть рядом?

- Но ты держал, - прошептала я, и горло сжалось. - И ты молчал.

Максим резко поднялся из-за стола. Его шаги прозвучали громко по кухне. Он оказался рядом быстрее, чем я успела отреагировать. Его пальцы вцепились в край стола, будто сдерживая себя, чтобы не схватить меня.

- Я молчал, потому что боялся потерять тебя, - сказал он тихо, но с таким напряжением, что у меня побежали мурашки. - Потому что знал: ты не простишь. Ты подумаешь именно то, о чем подумаешь сейчас.

Я сжала чашку так сильно, что та чуть не треснула.

- А что, я должна радоваться? Благодарить, что ты хоть не поцеловал её?

Он шагнул ближе. Его взгляд обжигал.

- Я ни разу не посмотрел на неё так, как смотрю на тебя. Ни разу.

В горле встал ком. Я не знала, верить ли этим словам или нет. Я ненавидела его за тайны. Но ещё больше ненавидела себя - за то, что каждая его фраза разрывала меня изнутри, а сердце всё равно билось сильнее при одном его взгляде.

Я выпрямилась, прижалась к стене, стараясь держать лицо каменным.

- Значит, ты приехал ради этого? Повторять, что всё было «для показухи»? Клясться, что я единственная? А потом снова скрывать?

- Я приехал, - он резко схватил меня за запястья, притянув ближе, - чтобы сказать: плевать я хотел на отца, на его бизнес, на все эти браки по договору. Если придётся выбирать, я выберу тебя.

Его дыхание было горячим, его глаза - такими тёмными и близкими, что я теряла самообладание.

- Не смей… - прошептала я, чувствуя, как во мне борется злость и желание. - Не смей говорить это, если не готов исполнить.

- Готов, - его губы скользнули к моему виску. - И я докажу.

Его слова жгли мне кожу, даже если я ещё пыталась сопротивляться. Сердце билось так громко, что я почти не слышала собственного голоса.

- Ты умеешь обещать красиво, Максим… - прошептала я, но вместо злости в голосе прозвучала дрожь.

Он сильнее прижал к стене кухни. Его ладони сомкнулись на моих запястьях, поднимая руки вверх, и я ощутила себя полностью в его власти. Его тело нависало надо мной, и каждое движение, каждый вдох отдавался вибрацией внутри меня.

- Я не обещаю, Оля, - его голос был низким, хриплым. - Я заявляю. Ты моя. И я докажу это сейчас.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Я дёрнулась, пытаясь вырваться, но он только сильнее прижал меня. Его глаза сверкали - злость, ревность, страсть. Всё смешалось.

- Отпусти, - выдохнула я, сама не веря в эти слова.

- Никогда, - он наклонился ближе, его губы едва коснулись моей щеки. - Ты думаешь, что я смогу позволить тебе уйти? После всего, что было? После того, как я чувствовал тебя, слышал твои стоны, видел, как ты сходишь с ума от моих прикосновений?

Я стиснула зубы.

- И после этого ты обнимал другую на глазах у всех! - выпалила я, чувствуя, как из глаз начинают катиться слёзы.

Он поймал их губами, слизывая с моей щеки.

- Она для меня пустое место, - прорычал он. - Просто картинка для отца. Но ты… ты реальная. Настоящая. Ты сводишь меня с ума, Оля.

И он поцеловал меня. Резко, требовательно, так, что я не выдержала и ответила с такой же жадностью. Я кусала его губы, он вторгался глубже, и это было не примирение - это была борьба. Горькая, но такая страстная, что с каждым мгновением я теряла силы сопротивляться.

Его пальцы сорвали пуговицы с моей блузки, ткань распахнулась. Я задыхалась, чувствуя его ладонь на своей груди, его дыхание на шее.

- Ты ненавидишь меня сейчас, - прошептал он, прижимаясь губами к моей шее. — Но всё равно хочешь. Признай это.

Я выгнулась, задыхаясь, вцепившись в его плечи.

- Ненавижу… тебя - простонал я.

Его глаза вспыхнули.

- Вот как.. - он усмехнулся, но в его усмешке было больше боли, чем радости. - Признай это. Скажи, что ты моя.

- Никогда, - я упрямо вскинула подбородок.

В следующее мгновение он развернул меня, прижал к столу. Я опёрлась ладонями о холодную поверхность, когда его руки сжали мои бёдра, заставив податься назад. Его губы жадно целовали моё плечо, шею, спускаясь всё ниже.

- Скажи это, - требовал он, прикусывая кожу. - Скажи, что ты принадлежишь только мне.

Я закусила губу, сдерживая стон.

- Максим… - моё имя на его губах прозвучало как клятва, как приговор.

Он вошёл резко, глубоко, так, что я зажмурилась и чуть не закричала. Его руки держали меня крепко, движения были требовательными, почти грубыми, но именно этого я жаждала - слиться с ним, раствориться в нём, забыть обо всём.

- Оля… - его дыхание было горячим и рваным. - Чувствуешь? Так не будет ни с кем другим. Только со мной.

- Замолчи… - простонала я, но в голосе не было силы.

- Нет, - он схватил меня за волосы, заставив повернуть голову, и наши взгляды встретились. - Я хочу слышать, как ты признаёшься.

Я дрожала, цеплялась за стол, пытаясь сдержать крик, но он ускорился, доводя меня до грани.

- Скажи, - повторил он, сжимая мои бёдра. - Скажи, что ты моя.

- Я твоя… - сорвалось с моих губ в отчаянии. - Чёрт, Максим, я твоя!

Он зарычал, впиваясь губами в мою шею, и я почувствовала, как он сам теряет контроль. Его движения стали неистовыми, наши стоны переплелись, и в тот момент я поняла - я не могу и не хочу больше сопротивляться.

Мы рухнули на пол, рядом со столом. Он прижал меня к себе, снова впился в губы. Его руки были повсюду - жадные, требовательные, словно он хотел стереть расстояние между нами навсегда.

Глава 53

Свет утреннего солнца пробивался сквозь шторы. Комната казалась чужой и слишком яркой после ночи, полной криков, стонов и поцелуев. Я открыла глаза и первое, что почувствовала - тяжесть руки Максима, прижимающей меня к его груди. Его дыхание было ровным, спокойным, будто он впервые за долгое время позволил себе расслабиться.

Я осторожно выскользнула из его объятий, села на край кровати и обхватила себя руками. Голова гудела, тело ещё отзывалось на каждое его прикосновение, но сердце сжималось в тиски.

Максим пошевелился, потянулся, и его хриплый утренний голос прозвучал так близко, что я вздрогнула:

- Куда собралась, детка?

Я не повернулась.

- Тебя не касается!- строго ответила я.

- Что с тобой? - он сел, опираясь на ладони, и его тёплый взгляд пронзал меня. - Ты снова холодна.

Я резко обернулась и посмотрела на него. Взъерошенные волосы, чуть прищуренные глаза, тело, которое ещё несколько часов назад было частью моего. И всё равно - между нами зияла пропасть.

- Потому что этот секс ничего не значит, - выпалила я, чувствуя, как дрожат губы. - Ты думаешь, можно просто приехать, взять меня как вещь, и всё снова станет, как прежде? Нет, Максим. Так не будет.

Он напрягся. На лице мелькнула тень боли, но он сдержался.

- Ты правда так думаешь? Что между нами «ничего не значит»?

- Я… - слова застряли. - Я не понимаю тебя. Зачем было врать? Зачем скрывать, что ты был на свадьбе? Почему я должна узнавать о тебе из фотографий, а не из твоих уст?

Максим встал, подошёл ближе. Его руки хотели коснуться меня, но я отстранилась.

- Я врал не для того, чтобы защитить тебя, - его голос был низким, твёрдым.

- Защитить?! - я почти закричала. - От чего? От правды? Ты же понимаешь, что именно это убивает - неизвестность и твои полуправды.

Он провёл ладонью по лицу, как будто собирался с силами.

- Оля, ты должна понять: я живу в клетке. Красивой, дорогой, но клетке. Всё, что я имею, всё, что строил - под контролем моего отца. Я уехал, потому что… - он замолчал, будто признаться было тяжелее, чем вчера любить меня до безумия. - Потому что искал способ вырваться.

Я смотрела на него, не веря.

- Что ты имеешь в виду?

- Я хочу уйти из бизнеса отца, - наконец произнёс он, глядя прямо мне в глаза. Его голос был низким, решительным, но в нём пряталась усталость. - Полностью. Создать своё. Без его контроля, без его давления, без этих «одобренных партий». Но это не делается за один день. Мне нужно было время, чтобы решить юридические вопросы, людей, контракты… Я не мог быть рядом, пока шёл этот процесс.

Моё сердце заколотилось сильнее.

- Ты не пострадаешь из-за такого решения? - прошептала я, чувствуя, как холодок пробежал по коже.

- Пока не могу утверждать. - Он тяжело выдохнул и провёл рукой по волосам. - Мой отец слишком влиятельный человек. И, как я понял, Лилит не удержалась и рассказала ему о тебе. Все подробности. И, конечно, добавила многое от себя, выставив тебя в самом плохом свете.

- Она в своём репертуаре, - горько усмехнулась я.

- Да, всё бы ничего. - Его взгляд стал жёстким. - Но отец понял: ты не просто девушка на ночь для меня. Он почувствовал, что ты - больше. И после твоего отъезда начал давить сильнее. Требовал, чтобы я начал «нормальные» отношения с выгодной партией. Девушкой из семьи, которая усилит его позиции.

- С той самой, на фото? - спросила я, и голос мой предательски дрогнул.

Максим кивнул.

Я встала и отступила от него, словно от огня.

- Видимо, ты успешно выполнил поставленную задачу, - сказала я холодно, чувствуя, как внутри всё сжимается.

- Я только сделал вид, - резко ответил он, шагнув ближе. - Это было нужно, чтобы он отстал от тебя.

- Отстал от меня? - я вскинула брови. - В каком смысле?

- У меня есть доверенный человек. - Макс говорил тихо, но в его голосе звучала сталь. - Я узнал, что мой отец собирается испортить тебе жизнь. В первую очередь - карьеру. Он хотел лишить тебя работы, репутации, разрушить всё, что для тебя важно. А если бы это не сработало… он перешёл бы к более радикальным методам.

У меня пересохло в горле.

- Радикальным? - выдавила я.

- Да. - Его взгляд стал мрачным, и он сжал кулаки. - Поэтому я согласился на игру. Я позволил ему поверить, что у меня есть другая. Чтобы отвлечь его. Чтобы дать тебе время.

- Значит, он думает, что мы не вместе, - тихо сказала я, пытаясь переварить услышанное.

- И пока… - он сделал паузу, - это лучшее решение.

Я усмехнулась, но в смехе не было радости.

- Ну и семейка у тебя, Макс, - горько выдохнула я. - Трон престола, интриги, договорные браки. Вы там что, в средневековье застряли?

- Да уж, - он тоже усмехнулся, но в его улыбке было больше усталости, чем юмора. - Иногда мне самому так кажется.

Я отвернулась, не в силах выдерживать его взгляд. Но он шагнул ко мне, обнял сзади, прижал к груди, и я почувствовала его дыхание у своего виска.

- Оля, я уже сделал первые шаги. - Его голос стал тише, но твёрже. - Я выйду из компании отца официально. Полностью. Но мне нужно время. Несколько месяцев.

Я закрыла глаза. Его слова звучали как обещание… и как приговор. Несколько месяцев - это вечность, когда сердце живёт только им.

- А если он узнает, что мы всё ещё вместе? - спросила я почти шёпотом.

Максим поцеловал мою шею, сжал мою руку.

- Тогда ему придётся иметь дело со мной. И я не собираюсь отступать.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 54

Максим вскоре уехал.

Для всех официально - он был на деловой встрече. Для своего отца - очередное подтверждение того, что сын полностью погружён в бизнес.

Когда за ним закрылась дверь, тишина вдруг стала невыносимой.

Я осталась одна - наедине со своими мыслями, со всем этим клубком чувств, обид, надежд и страха.

Почему у меня не может быть всё как у людей? Почему у других всё просто - звонки, встречи, прогулки, смех, - а у меня всегда борьба, тайны и ожидание?

Сначала был Дима.

Его история с Лилит до сих пор отзывалась во мне чем-то неприятным, как старая рана, которая вроде бы зажила, но стоит коснуться - и снова больно.

Теперь вот Максим. Да, он любит меня - я вижу это, чувствую каждым нервом. Но его странная семья, этот отец, его правила, его холодные игры… Всё это будто невидимая клетка, в которой он живёт. И где для меня почти не остаётся места.

Мы договорились созваниваться, но и это превратилось в отдельный ритуал - осторожный, тайный. Он будет звонить с другого номера, чтобы отец не смог отследить, что мы по-прежнему вместе.

О встречах мы так и не договорились.

Он сказал: «Как только будет возможность - приеду».

Но я уже знала, что «возможность» может не наступить неделями.

А пока - для всех нас нет. Мы - не вместе.

Конечно, от Кати я ничего скрыть не смогла.

- Да уж, подруга, умеешь ты выбирать мужчин, - сказала она, когда я рассказала ей всё. - Такого сериала я, пожалуй, и по телевизору не видела. - Она рассмеялась, но в её взгляде мелькнула тревога.

- Тебе, конечно, весело, - усмехнулась я. - А у меня тут почти шпионские игры. Только без глянца и романтики.

- Я думаю, тебе нужно поменьше об этом думать, - ответила она уже серьёзно. - Сконцентрируйся на работе, на учёбе. Любовь - это, конечно, прекрасно, но ты не должна забывать о себе.

Я кивнула.

- Ты права, - тихо сказала я. - Учёба всегда спасала меня от дурных мыслей.

Катя улыбнулась, довольная.

- Вот и хорошо. Пусть Максим решает свои проблемы сам. И пусть не втягивает тебя во все эти разборки.

Она помолчала, потом добавила, чуть грустно:

- Мне придётся уехать домой на некоторое время. Но, Оль, пожалуйста, не кисни без меня. Не позволяй одиночеству съедать тебя.

Я попыталась улыбнуться.

- Постараюсь, - сказала я, хотя знала - это будет непросто.

Катя подошла, обняла меня. Это простое, человеческое тепло вдруг сделало мир вокруг чуть мягче.

- Всё, хватит печалиться, - бодро сказала она, - предлагаю радикальную терапию - по мороженому и сериальчик.

Я засмеялась, впервые за день по-настоящему.

- Отличная идея.

И мы весь вечер провели дома - с мороженым, пледом и сериалами, болтая обо всём на свете.

Я ловила себя на мысли, что впервые за долгое время чувствую покой.

Но где-то глубоко внутри всё равно теплилась тревога - тихая, липкая, назойливая.

Она шептала, что буря ещё не прошла.

Просто сейчас - передышка.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 55

Прошло две недели после нашей встречи с Максимом.

Катя уехала домой, пообещав звонить каждый день, но я знала - у неё там своя жизнь, свои заботы, и времени на долгие разговоры будет всё меньше.

Квартира без неё стала непривычно тихой. Даже тишина казалась громче обычного.

Чтобы не сойти с ума от одиночества, я полностью ушла в обучение на работе.

Учеба шла хорошо - я стала одной из лучших в группе по переподготовке. Это давало реальные шансы занять должность руководителя нового филиала банка в нашем городе.

Дни сливались в рутину - цифры, отчёты, тесты, экраны мониторов. Иногда я ловила себя на мысли, что целый день ни с кем толком не разговаривала.

И мне казалось, что так даже легче.

Если занять себя до предела, не останется места для мыслей о нём.

Максим звонил почти каждый вечер.

Иногда поздно - ближе к полуночи. Его голос звучал устало, глухо, будто он говорил шёпотом, стараясь, чтобы никто не услышал.

- У меня всё в порядке, малышка, - говорил он почти всегда.

- У меня тоже, - отвечала я.

Хотя на самом деле - нет.

По нашему договору я не могла звонить первой. Иногда он пропадал на два-три дня, и только писал короткие сообщения.

Я каждый раз клялась себе не смотреть на телефон, не ждать, не проверять экран.

Но всё равно ловила себя на том, что делаю это каждые несколько минут.

Прокручивала переписку, перечитывала его короткие фразы, будто между строк можно было найти что-то большее.

«Как прошёл день?» - писал он иногда.

Или просто: «Скучаю».

И мне этих слов хватало, чтобы улыбнуться. Пусть на секунду.

Но всё чаще я чувствовала, как между нами снова растёт что-то невидимое.

Нечто холодное, немое - как стена из молчания, недосказанности и расстояния.

Я скучала по нему физически - до боли, до дрожи.

По его запаху, по тяжести его руки на моей талии, по тому, как он умел смотреть прямо в глаза - так, будто видел всё, даже то, чего я сама боялась признать.

Теперь вместо него — экран телефона и короткие звонки, где он уверял, что «всё хорошо», а я делала вид, что верю.

Однажды вечером, когда за окном моросил мелкий дождь, он позвонил чуть раньше обычного.

- Привет, - сказал он тихо. Я сразу почувствовала - что-то не так.

- Привет, - я отложила книгу, села на кровать. - Как ты?

- Нормально. В дороге. Нужно будет уехать из страны на пару дней, - ответил он коротко.

По спине пробежал холодок.

- По работе? - я старалась говорить спокойно, но голос дрогнул.

Он помолчал пару секунд.

- Что-то вроде того.

Тишина потянулась между нами, тяжёлая, липкая. Я сжала телефон так крепко, что побелели пальцы.

- Только не говори, что ты опять едешь с ней, - вырвалось у меня прежде, чем я успела сдержаться.

- Да, - сухо сказал он. - Но это ничего не значит, Оля. Не думай лишнего.

- А что я

должна

думать, Максим? Что ты просто так ездишь за границу с другой женщиной, потому что… «так надо»?

- Оля, не начинай, - его голос стал жёстче. - Это деловая поездка. Я не выбираю, с кем ехать. Она для меня ничего не значит.

- Тогда зачем ты едешь с ней? - я почти выкрикнула. - Зачем?!

Он не ответил. Только выдохнул - коротко, раздражённо.

- Потому что так нужно, Оля. Мы же с тобой это обсуждали.

- А как бы ты себя чувствовал на моём месте, Макс? - огрызнулась я, голос дрожал, но в нём звучала злость. - Я бы тебе позвонила и сказала, что лечу за границу с мужчиной, который, возможно, рассчитывает на большее? Нормально, да

На другом конце повисла пауза. Только шум дороги и его тяжёлое дыхание.

Потом он тихо, будто с усилием, выдохнул:

- Оля… это другое. Я говорил тебе - мне нужна только ты.

- Только я? - я рассмеялась сквозь слёзы. - Да, конечно. Пока удобно, пока я молчу и не задаю лишних вопросов.

- Оля… - в его голосе послышалась мольба. - Не делай этого сейчас. Я позвоню, когда смогу объяснить.

- Не утруждайся, - ответила я ледяным голосом. -Объяснять больше нечего. И передай своей «деловой партнёрше» привет.

- Оля, не смей…

И я сбросила звонок.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 56

Максим продолжал звонить, но я упрямо не брала трубку.

Каждый раз, когда экран вспыхивал его именем, сердце болезненно сжималось, а пальцы тянулись ответить - и тут же останавливались.

Нет. Хватит. Я больше не хочу слушать оправдания.

Чтобы хоть немного успокоиться, я пошла в ванную.

Долго стояла под душем, позволяя горячей воде стекать по коже, смывая с меня усталость, злость, обиду.

Вода шумела, как будто могла заглушить все мысли, но не смогла.

Я всё равно слышала в голове его голос - низкий, уверенный, слишком знакомый.

Когда я наконец вышла из ванной, обернувшись полотенцем, в комнате было тихо.

Я взяла телефон со стола - экран пестрел десятком пропущенных вызовов.

Максим.

И под ними - сообщения, одно за другим.

Оля, возьми трубку.

Прошу тебя, просто послушай.

Это всё ничего не значит для меня. Я не хотел тебе врать о поездке, но так нужно.

Ты мне нужна. Только ты.

Я перечитывала его слова снова и снова.

Каждое сообщение будто прожигало кожу.

«Ты мне нужна» - он знал, что эти три слова всегда ломают мою решимость.

Я опустилась на край кровати, держа телефон в руках. Сердце колотилось быстро, не давая сделать ни вдоха, ни шага. Часть меня хотела позвонить. Услышать его голос.

А другая - кричала:

Не смей. Не сейчас.

Я выключила звук и положила телефон экраном вниз. В комнате воцарилась тишина, только за окном всё так же шёл дождь.

И я подумала: если бы можно было так же просто выключить чувства - одним движением, как звук в телефоне - я бы сделала это не раздумывая.

На следующее утро я проснулась рано - ещё до будильника.

В комнате было серо от рассвета, за окном всё тот же мелкий дождь. Казалось, даже небо устало, как и я.

Телефон лежал рядом, и я сразу увидела новые сообщения от Максима.

Короткие, сбивчивые - будто он писал их на бегу:

Я не могу так, когда ты молчишь.

Позвони, пожалуйста.

Я всё объясню, только не отталкивай меня.

Я долго смотрела на экран.

Сердце уже не болело - просто гулко отзывалось где-то внутри, как будто устало чувствовать.

Я открыла окно. В комнату ворвался влажный воздух и запах мокрого асфальта.

Где-то внизу проехала машина, шины разрезали лужи, и мне вдруг стало до странного спокойно.

Наверное, потому что я наконец поняла - так дальше нельзя. Как будто за эти две недели между нами что-то надломилось. Что-то сейчас решать и спорить с ним я больше не хотела.

Я села за стол, взяла телефон и долго держала его в руках. Пальцы дрожали, но я всё-таки написала:

Макс, нам нужно поговорить, когда ты вернёшься. Лично.

Я перечитала сообщение несколько раз, потом нажала «отправить».

Сердце тихо сжалось - как будто я поставила точку, даже если он этого ещё не понял.

Ответ пришёл не сразу. Минут через десять.

Хорошо. Как только приеду - мы встретимся. Обещаю.

Я положила телефон, но облегчения не почувствовала. Скорее - пустоту.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 57

Больше мы с Максимом не общались. Прошло уже пять дней с момента его внезапной поездки, и за это время тишина между нами стала почти осязаемой - как холодная стена, через которую ни слова, ни чувства не могут пробиться.

Но каждое утро, ровно в одно и то же время, в дверь звонил курьер. На пороге - очередной букет. Розы, орхидеи, лилии - роскошные, дорогие, пахнущие сладко и тяжело.

Я уже не знала, куда их ставить. Вся квартира превратилась в маленький оранжерейный плен.

Я понимала: это его способ просить прощения, молча, без звонков, без объяснений. Но ведь всё можно было не доводить до этого. Можно было просто не уезжать. Не с ней.

Каждый новый букет вызывал во мне не радость, а раздражение.

Как будто он пытался заткнуть мои обиды лепестками, купить молчание ароматом цветов.

А может, он действительно думает, что так можно исправить всё?

- пронеслось в голове, и от этой мысли стало особенно горько.

Я поставила очередной букет на подоконник - к другим, уже начинавшим увядать. Комната пахла сладко и глухо, этот запах был почти невыносим. Он давил, как напоминание о том, чего я больше не могла контролировать.

А ещё меня бесило другое - я не знала, где он сейчас. Где он и что делает с ней..

Я пролистала все соцсети, как безумная, хотя сама же презирала себя за это.

Проверила аккаунты друзей, знакомых, партнёров по бизнесу - пусто. Даже у Лилит - ни одной новой фотографии, ни единого намёка.

И от этой неизвестности становилось хуже. Моя ревность медленно, почти незаметно, начала меня съедать. Не громко, не вспышкой - а тихо, изнутри, как яд.

Я поймала себя на том, что жду уведомления. Любого. Хоть какой-то новости от него.

Хотя клялась себе, что больше не хочу ничего слышать.

Так и пролетели эти пять дней. Вечером в дверь позвонили. Что-то внутри меня сжалось - мгновенно, почти болезненно.

Может, это он?

Я подошла к домофону, и на экране, как обычно, - огромный букет.

Понятно. Курьер просто выбился из графика. С сарказмом подумала я и тяжело выдохнула.

Накинув чёрный шёлковый халат, я пошла к двери и открыла её.

- Здравствуйте, - машинально произнесла я и замерла.

На пороге стоял не курьер.

Дима.

С букетом красных роз.

- Привет, - с лёгкой улыбкой сказал он. -Я войду?

Он даже не дожидался ответа - просто переступил порог и, как всегда, уверенно прошёл в коридор.

- Это тебе, - добавил он, протягивая букет. - Хотя, как я вижу, в цветах ты сейчас не испытываешь недостатка.

Его взгляд скользнул по комнате, по вазам, стоящим на каждом свободном месте.

Я наконец-то вышла из оцепенения и взяла розы.

- Спасибо… но что ты здесь делаешь? - спросила я, невольно оглядывая его.

Он выглядел безупречно - просто, но уверенно: тёмные джинсы, чёрное худи, подчёркивало его широкие плечи, чуть растрёпанные волосы.

На его фоне я чувствовала себя слишком домашней и простой, слишком неготовой к этой встрече.

Его глаза остановились на моём лице - долго, пристально, будто пытались прочесть всё, что со мной происходит.

- Я приехал поговорить, — сказал он наконец, и его голос стал жёстким.

- И разговор будет… неприятным.

В груди что-то сжалось.

- О чём? - выдохнула я, чувствуя, как где-то внутри зарождается тревога.

Дима сделал шаг ближе.

Теперь между нами оставалось всего несколько сантиметров, и я почувствовала запах его парфюма - знакомый, резковатый, будто из прошлого.

- О нас, - ответил он тихо. - И о Максиме.

- О нас? - переспросила я, проходя в гостиную.

- Ты меня даже на свадьбу не позвал, - с иронией бросила я через плечо и направилась к полке за ещё одной вазой. - Хотя, наверное, и без меня там было весело.

- Очень смешно, Оля, - отозвался Дима, заходя следом. В его голосе не было ни капли улыбки. - Ты же знаешь, что эта свадьба -просто картинка для отца.

Я повернулась к нему, сжимая в руках стеклянную вазу.

- Да, я смотрю, у всей вашей семьи всё - одна сплошная картинка, - сказала я уже с раздражением. - Всё ради того, чтобы папа был доволен. Чтобы не разозлился, не перекрыл вам доступ к своим золотым жилам.

Лицо Димы окаменело. Черты лица заострились, глаза потемнели.

Мои слова попали точно в цель.

- Ну раз уж ты такая острая на язык, Оля, - произнёс он медленно, усмехнувшись уголком губ, - скажу прямо. Я приехал по поручению отца.

Я замерла с вазой посреди комнаты.

- Что?

- Не пугайся, - сказал он спокойно. - Отец просто хочет, чтобы ты оставила Максима.

- Если он не в курсе, - ответила я, стараясь говорить ровно, - мы с Максимом расстались.

Дима усмехнулся.

- Да? А эти букеты? Их тебе, видимо, дарит новый поклонник? - спросил он с наигранным удивлением, оглядывая цветы по всей комнате. - Может, кто-то другой и поверил бы в твою сказку. Но не мой отец. Он знает про вас всё. И, поверь, он максимально недоволен происходящим.

- А чем он может быть недоволен? - я сжала губы. - Максим сейчас за границей со своей подружкой. Всё идёт по его плану.

Дима подошёл ближе, взял мои руки в свои и посмотрел прямо в глаза.

- Оля, это всё не шутки. Мой отец очень влиятельный человек. Он хотел прислать к тебе других людей. Двух своих... скажем так, исполнителей. Они бы не разговаривали. Они сделали бы так, чтобы Максим тебя больше не увидел.

Холод пробежал по спине.

- Что ты сейчас сказал? - прошептала я, вырывая руки.

- То, что слышала, - тихо ответил он, проведя рукой по лицу, словно стирая что-то тяжёлое. - Я настоял, чтобы приехал сам. Потому что знал - ты хотя бы выслушаешь. И, возможно, поймёшь.

Я почувствовала, как в груди сжалось от страха и злости.

- Понять? Что я должна понять, Дима? Что вы с отцом играете жизнями людей? Что можно просто прийти и приказать мне исчезнуть из жизни человека, которого я люблю?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Он приблизился, его взгляд стал острым.

- А любит ли он тебя, Оля? - спросил он. - Знаешь ли ты, где он сейчас?

Я растерянно замерла.

- В командировке. По работе.

- По работе, - усмехнулся Дима, доставая телефон. - Значит, работа теперь выглядит вот так. - Он включил видео.

На экране - шикарная вилла. Пальмы, бассейн, вечерняя подсветка.

В шезлонге - Максим. В одних плавках.

А в воде, смеясь, плавала блондинка. В тонких, почти прозрачных трусиках.

Мир в одно мгновение поплыл.

- Что за бред... Сейчас любое видео можно подделать, - выдохнула я, отстраняя телефон.

- Проверь, - спокойно сказал Дима. - Позвони ему. Прямо сейчас. Это прямая трансляция с камер на вилле.

Я застыла. Смотрела на экран, потом на телефон, потом снова на него.

Внутри всё дрожало. Но я всё-таки взяла телефон.

Нашла его контакт.

На видео телефон Максима лежал рядом с ним на столике.

Я нажала «вызов».

Гудок. Ещё один.

И вдруг - на видео экран его телефона засветился.

Максим посмотрел на него... и сбросил звонок.

Гудки в моей руке оборвались.

Воздух вышел из лёгких, будто кто-то ударил.

Я стояла, не двигаясь.

Дима выключил видео.

- Мне жаль, Оля, - тихо сказал он.

- Видимо, это моё проклятие, - горько усмехнулась я. - Получать боль и унижения от вашей семьи. Передай своему отцу, пусть не переживает. Больше я не дам вытирать об себя ноги.

Он сделал шаг вперёд.

- Я могу тебе помочь. Найду тебе другую квартиру. Или просто побуду рядом.

- Нет, - я покачала головой. Голос звучал устало, но твёрдо. - От вашей семьи мне больше ничего не нужно. Я сама о себе позабочусь.

- Уходи, Дима.

Глава 58

Дима стоял посреди гостиной, будто врос в пол.

- Я никуда не уйду, - сказал он спокойно, но голос его был стальным. Это не было просьбой. Это был факт.

Я замерла. Смотрела куда-то мимо него, в одну точку на стене, пытаясь удержать собственное дыхание. Дима приблизился и положил руки мне на плечи - мягко, но уверенно, наклоняясь так, чтобы поймать мой взгляд.

- Оля, тебе нужно успокоиться.

- Оставь меня, - прошептала я, отстраняясь. - Мне надо побыть одной.

- А я ещё раз повторю: я не оставлю тебя в таком состоянии. - Его голос стал жестче. - Я слишком хорошо тебя знаю. Сейчас ты способна на что угодно.

Я фыркнула, резко отвернулась и быстрым шагом пошла на кухню - подальше от него, от его голоса, от его уверенности, будто он имеет право решать за меня.

Мысли в голове крутились вихрем, билось одно:

позвонить Максиму

.

Позвонить и вылить на него всё: боль, злость, обиду. Сказать, что он предатель, лжец, что он разрушил всё.

Я резко развернулась, собираясь вернуться за телефоном, но… Дима уже сидел на диване. Он рассматривал букеты, которые стояли на комоде.

Телефона на столе не было.

Я нервно прошлась по комнате, заглянула под бумаги, под плед. Сердце сжималось.

- Если ты ищешь это… - услышала я его голос.

Я замерла.

Дима вытащил из кармана мой телефон и демонстративно покрутил его в пальцах.

- То он пока побудет у меня.

- Ты что, издеваешься? - я шагнула вперёд. - Верни. Немедленно.

- Нет, - отрезал он. - Тебе лучше без него. Иди отдохни. У тебя завтра будет непростой день.

- С каких это пор ты мне указываешь, что мне делать? - огрызнулась я, чувствуя, как кровь приливает к щекам.

И вот тогда его взгляд вспыхнул.

Он поднялся с дивана одним резким движением и схватил меня за талию, притянув так близко, что я почувствовала его дыхание на своей коже.

- Оля, - произнёс он тихо, но в голосе было что-то опасное. - Даже не начинай. Ты понятия не имеешь, насколько сильно я удерживаю себя сейчас в рамках.

Я задержала дыхание.

- Отпусти, - прошептала я.

Он слегка наклонил голову, глядя на меня с холодной, почти хищной уверенностью.

- Я могу сделать с тобой всё, что захочу. И мне за это ничего не будет. Поверь.

От его слов меня будто ударило током. Не физически - изнутри.

Я вдруг ясно поняла: это не вспышка. Это он настоящий.

Я медленно подняла подбородок и встретила его взгляд, не моргая.

- Что ты себе позволяешь? - мой голос дрожал, но я не отвела глаза. - Ты забыл, что ты женат? И вообще… с каких пор ты стал таким?

- Каким? - с оскалом спросил он.

- Жестоким. Грубым, - выпалила я. - Ты перестал быть собой.

Он усмехнулся. Криво. Зло.

- А может, это ты меня таким сделала? - произнёс он почти шёпотом. - Может, я просто устал смотреть на вашу счастливую парочку.

Его пальцы сжались сильнее.

- Максим забрал тебя у меня, Оля.

Я резко выдохнула.

- Нет, - сказала я тихо, но твёрдо. - Он меня не забирал. Я не вещь.

Дима на секунду замер. И именно эта секунда была самой страшной потому что в его глазах мелькнуло что-то тёмное, незнакомое.

- Ты ошибаешься, - медленно произнёс он. - В этом мире всё - чья-то собственность.

Он наклонился ближе.

- И ты не исключение.

Я взбесилась от его слов.

- Знаешь, что я вижу? - прошипела я. - Семью, которая не знает ни морали, ни честности. И тебя, который сейчас ведёт себя не лучше них.

Он замер на секунду. Его пальцы сжались на моей талии чуть сильнее.

Потом он резко отпустил меня и отвернулся.

- Иди в комнату, Оля, - сказал он тихо, но голос снова был каменным. - И не выходи до утра.

Я стояла перед ним, всё ещё чувствуя его прикосновение, которое словно оставило ожог на коже.

- Ты не имеешь права мне приказывать, - сказала я, шагнув назад.

Дима посмотрел на меня долгим, тяжёлым взглядом.

- Возможно, - он усмехнулся уголком губ, но без тени радости. - Но сегодня ты меня послушаешь.

Я не ответила.

Я развернулась и пошла к спальне, чувствуя, как его взгляд буквально прожигает мою спину.

Перед тем как закрыть дверь, я обернулась:

-Ты ничем не лучше остальных из своей семьи, Дима.

Он не шелохнулся.

Я закрыла дверь, и только тогда позволила себе соскользнуть на пол, прижимая ладони к лицу, пытаясь удержать остатки сил.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 59

Я просидела на полу несколько минут, пытаясь совладать с дрожью в коленях. Воздух в комнате будто стал тяжелее, гуще - я вдохнула, и он обжёг грудь, как раскалённый металл.

Не плакать.

Не показывать, что мне страшно.

Но внутри всё сжималось, словно кто-то закрыл ладонью моё сердце и медленно давил.

Мне нужно было уйти отсюда. Сбежать. Вырваться из этого кошмара, пока он окончательно не стал реальностью.

Я поднялась на ватных ногах и подошла к шкафу. Движения были рваными, неуверенными, пальцы дрожали, когда я вытаскивала одежду. Я старалась делать всё как можно тише, чтобы Дима не узнал о моём плане раньше времени.

В сумку отправилось самое необходимое - документы, зарядка, кошелёк, несколько вещей. Ничего лишнего. Я переоделась в чёрный спортивный костюм, чувствуя, как ткань холодит кожу и возвращает хоть какое-то ощущение реальности.

Подойдя к двери, я замерла и прислушалась.

Тишина.

Ни шагов. Ни голосов. Ни шорохов.

Я приложила ухо к двери, задержав дыхание. Сердце билось так громко, что казалось - он может услышать его сквозь стены. Но за дверью было спокойно.

Слишком спокойно.

Я медленно опустилась на край кровати и посмотрела на часы. Прошло всего двадцать минут, а ощущение было таким, будто минула вечность. Я решила подождать ещё пару часов. Дима должен был лечь спать. Он всегда ложился поздно, но сегодня… сегодня всё было иначе.

Я легла поверх покрывала, не раздеваясь, сжимая ремешок сумки так, будто она могла исчезнуть. Каждый звук за стеной заставлял меня замирать. Скрип дома. Шорох ветра за окном. Глухой щелчок где-то внизу. Я считала вдохи, чтобы не сорваться, чтобы не поддаться панике.

Прошёл час. Потом ещё один.

Наконец в доме воцарилась глубокая, ночная тишина - та, что приходит только тогда, когда все действительно спят.

Я поднялась. Медленно. Почти бесшумно.

Подойдя к двери, я прислушалась и осторожно повернула ручку.

Дверь открылась тихо.

Я вышла в коридор, стараясь ступать очень осторожно. Свет нигде не горел - лишь тусклые отблески уличных фонарей прорезали темноту через окна.

Дима лежал на диване. Он снял худи, и я видела, как его грудь под белой футболкой ровно и спокойно поднимается и опускается. Он спал - как человек, уверенный, что всё под контролем.

Мой взгляд упал на стол. Телефон.

Он лежал совсем рядом с ним. Мой. Чёрный экран смотрел прямо на меня, будто звал. Сердце гулко ударило в груди.

Сейчас. Или никогда.

Я сделала шаг. Потом ещё один, ступая на цыпочках. Рука уже тянулась к телефону…

И в этот момент он проснулся.

Его ладонь резко сомкнулась на моём запястье. Я не успела даже вскрикнуть - он рванул меня к себе, и мир перевернулся. Я упала на диван, воздух выбило из лёгких.

Он навалился сверху. Тяжёлый. Горячий. Слишком близко.

- Тихо, - прошептал он мне в ухо. - Не дёргайся.

Я попыталась вырваться, уперлась ладонями в его грудь, но он прижал меня сильнее, лишая пространства и воздуха.

- Куда это ты собралась на ночь глядя? - спросил он, перехватывая мои запястья и поднимая их над головой.

- От тебя подальше, - прошипела я и снова дёрнулась, но его хватка лишь усилилась.

- Жаль слышать такое из твоего милого ротика, - прорычал он и вжался в меня, будто демонстрируя свою власть.

- Отпусти меня, - выдавила я, чувствуя, как голос срывается.

Он усмехнулся. Я смотрела в его лицо и не узнавала его. Это был не тот Дима, которого я знала.

- Я хотел поговорить с тобой утром, - произнёс он спокойно - Но раз ты решила сбежать… скажу всё сейчас. - Я хочу, чтобы ты была со мной, - сказал он. - Моей. Моей женщиной. Моей любовницей.

Он говорил это так буднично, будто предлагал кофе.

- Ты с ума сошёл, - выдохнула я и снова попыталась освободить руки. Он сжал их ещё сильнее. Я уже знала, что останутся синяки.

- Нет, Оля. С тобой мне было хорошо. Только с тобой. Лилит… - он скривился. - Это привычка. Я её не люблю.

Я упёрлась стопами в диван, пытаясь оттолкнуть его, но он удерживал меня легко, почти лениво - и от этого было ещё страшнее.

- Я буду тебя полностью обеспечивать, - продолжил он. - Ты ни в чём не будешь нуждаться.

Его рука скользнула вниз по моему телу, и во мне вспыхнула ярость.

- Не трогай меня, Дима, - сказала я как можно ровнее. - Что за бред ты несёшь? Я сама могу себя обеспечить. В твоих подачках я не нуждаюсь.

Его глаза потемнели.

- У меня к тебе чувства, - добавил он. - Настоящие. Ты же чувствуешь это. Перестань сопротивляться.

- Ты женат, - ответила я. - И ты удерживаешь меня силой.

- Потому что иначе ты бы не осталась, - спокойно сказал он. - А я не собираюсь тебя отпускать. Я не мой брат.

Я дёрнулась изо всех сил и ударила его локтем в плечо. Он выругался сквозь зубы, но не отпустил.

- Отпусти! - закричала я, больше не сдерживаясь. - Немедленно!

Он замер на секунду. Его взгляд стал жёстким, холодным.

- Ты думаешь, я не могу сделать хуже? - тихо спросил он. - Я всё ещё сдерживаюсь, Оля. Ради тебя. Я могу, хоть сейчас, сорвать с тебя этот костюм и поиметь во всех позах, которых захочу.

Страх сковал меня мгновенно. Он был липким, холодным, поднимался от живота к горлу, лишая воздуха.

- Ты не сделаешь этого, - выдохнула я. - Ты не такой, Дима.

Мои слова повисли между нами, хрупкие, как стекло.

Он усмехнулся - медленно, без тени улыбки.

- Ты всё ещё цепляешься за образ, который сама себе придумала, - сказал он. - Но посмотри на меня внимательно. Это уже не тот человек.

Он смотрел на меня ещё несколько секунд, будто взвешивал что-то внутри себя. Потом резко отстранился, словно оттолкнул собственные мысли.

- Убирайся, - бросил он. - Пока я действительно не сделал того, о чём потом пожалею.

Я не стала ждать.

Я соскользнула с дивана, отступила назад, не сводя с него глаз, и только оказавшись у двери, развернулась и вылетела наружу.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 60

Я вылетела из квартиры, не чувствуя под ногами пола. Я бежала вниз, перескакивая через ступени, сердце колотилось так, будто пыталось вырваться из груди. В голове - пустота и гул, как после взрыва.

На улице было темно и влажно. Фонари резали ночь жёлтыми пятнами, тени тянулись длинными, угрожающими полосами. Я оглянулась - подъезд остался позади, дверь закрыта. Он не вышел следом. Пока.

Я остановилась у края тротуара, согнулась, уперевшись ладонями в колени, и только тогда позволила себе вдохнуть по-настоящему. Воздух обжёг лёгкие. Руки дрожали.

Телефон добытый в неравной бою я сжимала в правой руке.

Катя.

Гудки тянулись мучительно долго.

- Оля? - её голос был сонным, но тревога в нём возникла мгновенно. - Что случилось?

- Я… я сбежала, - слова рвались, дыхание сбивалось. - Катя, Дима пришел ко мне и напал… это было страшно. Я на улице. Одна.

Пауза. Я услышала, как она встала с кровати.

- Я ничего не понимаю. Ты в безопасности сейчас?

Я огляделась. Пустая улица. Редкие окна. Проезжая часть блестит после дождя.

- Да… вроде да.

- Хорошо. Не возвращайся туда ни при каких условиях. Сейчас закажи такси. Я тебе скажу, куда ехать. Записывай адрес.

Я слушала её голос, цепляясь за него, как за верёвку. Он держал меня на поверхности.

- Телефон не отключай. Если он будет звонить - не бери. Если увидишь его - сразу говори мне и уходи в людное место.

- Куда мне ехать? - прошептала я.

- В отель где я останавливалась, когда к тебе приезжал Максим. Деньги я переведу, не спорь. Ты не должна быть одна.

Такси приехало быстро. Я села на заднее сиденье, закрыла дверь и только тогда поняла, что дрожу всем телом. Водитель мельком посмотрел на меня в зеркало, но ничего не спросил. Машина тронулась.

Город проплывал за окнами - чужой, ночной, равнодушный. Я смотрела, как фонари сменяют друг друга, и пыталась удержать внутри хоть что-то устойчивое.

В отеле меня встретили тёплым светом и запахом кофе. Я заполнила бумаги механически, словно во сне. Когда дверь номера закрылась за мной, я прислонилась к ней спиной и медленно сползла на пол.

Тишина. Настоящая. Без шагов за стеной.

Я встала, заперла дверь на все замки и подошла к окну. Небо начинало светлеть - серым, холодным рассветом. Новый день подступал, и вместе с ним приходило решение, ясное и твёрдое.

Телефон зазвонил, это была Катя. Голос у нее был встревоженный.

- Ты в отеле, с тобой все хорошо? Расскажи мне, что произошло.

- Я уже в номере, - ответила я тихо. - Со мной всё в порядке. Давай… давай я просто посплю. Завтра всё расскажу. Сейчас я не могу снова это переживать.

-Хорошо уже более спокойно ответила подруга. – Набери меня как проснешься. Я с тобой. Утром всё решим. Ты не одна.

Я положила телефон рядом с собой, легла на кровать, не раздеваясь, и впервые за эту ночь позволила себе закрыть глаза.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 61

Проснулась я только после обеда. Тело было тяжёлым, словно налитым свинцом, а голова - пустой. Стресс и потрясения минувшей ночи выжали меня до дна, оставив лишь усталость и странное онемение.

Только стоя в ванной, глядя на себя в зеркало, я вдруг осознала одну пугающую деталь:

я не плакала.

Ни тогда, когда узнала правду о Максиме.

Ни после того, что произошло с Димой.

Ни разу.

С моих глаз не упала ни одна слеза.

Я смотрела на своё отражение - бледное лицо, чуть потухший взгляд, тёмные круги под глазами - и чувствовала, как внутри всё будто застыло. Словно кто-то нажал кнопку «пауза» на всех моих чувствах. Ни истерики. Ни слёз. Ни облегчения. Только холодная, звенящая пустота.

Приведя себя в порядок - механически, без мыслей, - я позвонила Кате.

Голос у неё был напряжённый, собранный. Я рассказала всё: без прикрас, без эмоций, будто пересказывала чужую историю. Катя слушала молча, не перебивала, и это было даже важнее слов.

-Это полный кошмар, - наконец произнесла она. - Оля… я сейчас же собираюсь и выезжаю к тебе.

- Не нужно, - тихо остановила её я. - Мне осталось быть в Москве всего неделю. Обучение заканчивается, и я всё равно возвращаюсь.

- И что ты собираешься делать? - осторожно спросила она. - Что ты решила насчёт Максима… и Димы?

Я на секунду задумалась - не потому, что сомневалась, а потому, что внутри было слишком пусто.

- Ничего, - ответила я честно. - У меня нет сил что-то решать. Я не хочу больше никого из них видеть. Макс… он меня предал. Обманул. А такое я не прощаю. Никогда.

- Ты же понимаешь, - мягко сказала Катя, - что в вашем городе вы всё равно рано или поздно пересечётесь?

- Понимаю, - кивнула я, хотя она не могла этого видеть. - Но сейчас я просто не хочу об этом думать. Не сегодня.

Мы ещё немного поговорили. Катя настояла, чтобы я была на связи, пообещала звонить каждый час. Мне пришлось уговаривать её, что я сама обязательно наберу чуть позже, что со мной всё будет в порядке.

После разговора я поняла: мне нужно выйти из номера.

Остаться наедине с собой здесь означало снова и снова прокручивать ночь и произошедшие события.

Вся моя одежда осталась в той квартире. Возвращаться туда я не собиралась. Даже мысль об этом сжимала грудь. Ещё одной встречи с Димой я бы не пережила.

Открыв карту, я нашла ближайший торговый центр и отправилась туда.

Шум, люди, витрины, музыка - всё это немного притупило ощущение пустоты. Я выбирала одежду и косметику почти автоматически, словно собирала новый образ для новой версии себя. Каждая покупка была маленьким якорем в реальности, попыткой вернуть контроль над собственной жизнью.

На несколько часов мне стало легче.

Но телефон по-прежнему молчал.

Я ловила себя на том, что всё время смотрю на экран, будто жду удара. Хотела, чтобы Максим позвонил. Хотела услышать его голос - не для примирения, нет. Я хотела обрушить на него всю злость, всю боль, всю обиду, что копились внутри, как ядовитая волна.

Но он не звонил.

И от этой тишины становилось ещё больнее. Видимо, ему было слишком хорошо. Где-то там. С той самой блондинкой.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 62

Идя с пакетами из магазинов, я прошла мимо салона красоты - и вдруг остановилась.

Мысль возникла внезапно, почти импульсивно. Банально до смешного, но сейчас мне отчаянно хотелось перемен. Не просто внешних - любых. Хотелось стереть с себя прошлую версию, ту, что слишком долго терпела, верила и оправдывала.

Я толкнула дверь и вошла.

Внутри пахло шампунем, кофе и чем-то чистым, новым. Приветливая девушка-администратор подняла на меня взгляд и улыбнулась так, будто уже всё знала.

- Добрый день.

- Мне нужна стрижка и окрашивание, - ответила я буднично, хотя внутри всё дрожало.

- Записать вас на конкретную дату? - уточнила она, уже тянулась к компьютеру.

- Нет… - я замялась, потом выдохнула. - Мне нужно сейчас. Я рассталась с парнем. И мне правда это нужно.

Девушка посмотрела на меня внимательнее, мягче.

- Ох… - сказала она с сочувственной улыбкой. - Тогда без вариантов. Я отдам вас нашему лучшему мастеру.

Она наклонилась ко мне и добавила шёпотом, будто делилась тайной:

- Никита. У нас тут творит чудеса.

Я невольно усмехнулась.

Она провела меня вглубь салона. Пространство наполнилось зеркалами, светом и отражениями - десятки версий меня, все немного растерянные.

У кресла меня встретил уверенный взгляд высокого, стильного парня. Он выглядел классно и уверенно. Рядом с ним я почувствовала себя слишком простой.

- Здравствуйте, - промямлила я, и в этот момент вся моя решимость вдруг начала испаряться.

- Привет, - улыбнулся он легко. - Что у нас случилось?

Он перевёл взгляд на администратора.

- Расставание, - ответила она почти торжественно, с лёгкой грустью в голосе.

Никита посмотрел на меня уже иначе. Без жалости —- с интересом. Он подошёл ближе, взял прядь моих волос, медленно покрутил её между пальцами, словно примеряясь.

- Значит, перемены, - сказал он и подмигнул. - Отлично. Сейчас сделаем из тебя такую конфетку, что он будет кусать локти, понимая, кого потерял.

- Я не для него, - неожиданно для себя сказала я. - Я для себя.

Никита улыбнулся шире.

- Вот это правильный настрой, - сказал он. - Тогда садись. Забудем про прошлую версию. Сделаем новую.

Я опустилась в кресло и посмотрела на себя в зеркало.

Ту, прежнюю, было немного жаль. Но больше - не хотелось возвращаться к ней.

Когда ножницы щёлкнули в первый раз, я вздрогнула. Прядь волос упала на пол - и вместе с ней будто исчезло что-то лишнее, тяжёлое.

Спустя несколько часов кропотливой работы мастера из зеркала на меня смотрела уже другая девушка. Не чужая - просто обновлённая, словно с неё аккуратно сняли старый, потёртый слой.

В подарок мне сделали лёгкий макияж, и он оказался именно таким, каким нужно - подчёркивающим, а не маскирующим. Я выглядела прекрасно.

Волосы каскадом падали чуть ниже лопаток, мягко обрамляя плечи. Они выглядели живыми, густыми, свободными. Самым весомым изменением стал цвет: мои привычные русые волосы превратились в глубокий шатен, тёплый, насыщенный. Светлые пряди играли на свету, добавляя объёма и движения, и я вдруг поймала себя на мысли, что похожа на девушек с обложек пляжных журналов - тех, которые знают себе цену и не оглядываются назад.

Я провела рукой по волосам и едва заметно улыбнулась.

- Вот, -сказал Никита, глядя на меня через зеркало. - Теперь ты смотришь на себя иначе. Выглядишь потрясающе.

Я расплатилась, поблагодарила мастера и вышла из салона. Улица встретила меня тем же городом, теми же людьми, тем же шумом - но внутри всё уже было другим.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 63

Я вернулась в номер уже другой.

Не счастливой - нет. Но собранной.

Настроение больше не было серым и вязким. Оно стало ровным.

Я сбросила пакеты на кровать, сняла кофту и подошла к окну. Москва жила своей жизнью - шумной, яркой, равнодушной.. И в этом равнодушии вдруг было что-то спасительное. Этот город ничего от меня не ждал. И ничего не требовал.

Я сама набрала Катю.

- Ну что, показывай, - сказала она, едва услышав о моем преображении.

Я усмехнулась и включила видеосвязь, повернув камеру на себя.

- Ого… -Катя присвистнула. - Это что за женщина сейчас со мной разговаривает?

- Та, которая решила перестать жалеть себя, - ответила я и поймала своё отражение на экране. Новая стрижка, аккуратный макияж, прямая спина. Взгляд - другой. - Ну как тебе?

- Честно? - Катя смотрела внимательно, без привычных шуток. - Ты выглядишь шикарно. И, если уж совсем честно, я вообще не понимаю, зачем тебе Максим. Мы тебе найдём кого-нибудь получше.

Я на секунду замолчала.

- Знаешь… - медленно сказала я, - ты была права насчёт нашего города. Он слишком маленький. И если я туда вернусь, я постоянно буду натыкаться на Максима. А что ещё хуже - на Диму.

Я вздохнула и вдруг ясно поняла, что мысль уже оформилась.

- А может… - я сделала паузу, сама удивляясь собственной решительности, - может, мне вообще туда не возвращаться?

- Оля… - осторожно начала Катя.

- Нет, послушай, -перебила я, заговорив быстрее. - Я здесь. У меня обучение, перспективы. Я одна из лучших в группе - это не самоуверенность, это факт. Я вижу, как на меня смотрят кураторы. Я чувствую, что здесь у меня может быть будущее.

- Ты хочешь остаться в Москве? - спросила Катя уже совсем другим тоном.

- Я хочу попробовать, - честно ответила я. - Поговорить с руководством банка. Узнать, есть ли шанс остаться. Может, в новом отделении. Может, в другом проекте.

Катя улыбнулась - мягко, по-настоящему.

- Знаешь, - сказала она, - это отличная идея. И… если честно, я тоже давно думаю о переезде в Москву.

Я рассмеялась, впервые за долгое время искренне.

- Тогда давай будем здесь вместе, - предложила я с улыбкой.

- А давай, - поддержала она. - Только ты сначала утряси всё с работой, а я здесь закончу свои проекты.

- А как же твой роман? - спросила я.

Катя чуть помолчала, потом пожала плечами.

- Пора с этим заканчивать. Эти отношения мне ничего хорошего не дали. Да и тебе они принесли одни проблемы.

Мы ещё немного поговорили - о мелочах, о планах, о том, как она приедет, и мы будем гулять по городу, смеяться, начинать всё заново. Когда звонок закончился, я осталась одна.

Я взяла ноутбук, открыла рабочую почту и начала набирать письмо.

Короткое. Вежливое. Чёткое.

С просьбой о встрече с руководством. Это был первый шаг.

Вторым шагом стало то, на что я решалась дольше, чем хотела признать.

Я взяла телефон.

Имя

Максим

светилось в списке контактов, будто всё ещё имело право на меня. Я долго смотрела на экран, чувствуя, как внутри поднимается знакомая волна - не боли даже, а усталости. Глубокой. Выжженной.

Я больше не хотела объяснений.

Не хотела оправданий.

Не хотела снова сомневаться в себе.

Я открыла диалог и начала писать.

Сначала пальцы дрожали. Потом - нет.

Максим, это конец.

Дима показал мне видео с твоей «рабочей поездки».

Той самой, где ты, как оказалось, прекрасно отдыхаешь у бассейна с блондинкой и выглядишь абсолютно счастливым.

Это было подло с его стороны. Но, как ни странно, именно он показал мне правду.

Правда после этого он предложил мне стать его любовницей. И знаешь - на фоне твоего вранья это уже не имеет значения.

Я больше не хочу тебя видеть.

Не хочу знать, где ты, с кем ты и что ты чувствуешь.

Прощай.

Я нажала «отправить» и тут же заблокировала чат, не оставив себе ни малейшего шанса передумать.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Конец